В момент, когда пишется этот текст, главы Германии и Франции летят в Кремль с предложением по урегулированию ситуации на востоке. Как ни странно, в данном конфликте Европа особо ничего не решает, и последнее слово останется за США со стороны Украины и Россией со стороны ДНР и ЛНР. И этот визит больше похож на попытку не допустить еще большего обострения ситуации и подморозить конфликт, чем на попытку его решить.
Самым неожиданным в украинском кризисе моментом оказалась позиция Евросоюза. Очевидно, что в отличие от США и России, для которых Украина является личной и болезненной темой, Евросоюзу она вообще неинтересна. Тем удивительнее, что европейцы послушно втянулись в совершенно невыгодную для себя конфликтную ситуацию. Скажем прямо, у Евросоюза не было никакого интереса, ни политического, ни экономического, в вовлечении Украины в свою сферу. Украина не является сколько-нибудь важным торговым партнером ЕС. Украина — это большое и многонаселенное государство с чудовищными проблемами в экономике. Если ЕС и с гораздо более благополучной и маленькой Грецией справляется с большим трудом и всем миром, то что говорить об Украине. Несмотря на это европейцы послушно вписались в конфликт, причем с ущербом для себя. Как так получилось? Почему у ЕС и США такие специфические отношения? Почему Германия, которая давно уже готова к роли абсолютного континентального лидера, даже не пикнула после того, как стало известно о том, что американские спецслужбы, не особо таясь, слушали Меркель? Сейчас мы разберемся с этим вопросом, но для этого надо перенестись немного в прошлое.
Как все помнят, немцы проиграли Вторую мировую войну с треском, большими потерями и разрушениями. В отличие от Первой мировой, в которой немцы потеряли многое, но хотя бы сохранили какую-то страну, после этой войны немцы остались вообще без государства. Союзники поделили бывший Рейх на оккупационные зоны, даже Франция умудрилась отщипнуть себе кусочек. Но уже через несколько месяцев после окончания войны стало ясно, что новая Европа выглядит как-то не очень. Весь восток попал в советскую сферу влияния, и теперь вместо Гитлера кулаком грозил уже Сталин, который для американца был гораздо большим исчадием ада, чем фюрер. Поскольку Kinder, Küche, Kirche и расовые законы — это и есть Америка 30–40-х. Тогда как карламарла, гонения верующих и ГУЛАГ для белых — это как раз то, что с Америкой ну никак не стыкуется. Гитлер это почти свой парень, просто игравший за другую команду, а Сталин — инопланетное зло.
В общем, стало понятно, что союзникам надо объединяться против другого, теперь уже бывшего союзника. Если в первое время после начала оккупации условия были весьма жесткими (полный запрет на внешнюю торговлю, демонтаж промышленности, полная децентрализация банковской сферы), то уже в 1946 году англичане и американцы объединили свои оккупационные зоны и начали действовать по-другому. Так появилась страна со странным названием Бизония. Просуществовала она недолго, уже через четыре месяца она превратилась в Тризонию, поскольку французы также отдали свою оккупационную зону. Хотя французов скорее вынудили это сделать, перестав снабжать их углем из Рура, который находился в Бизонии, и предложив им по-хорошему присоединиться. На территории Тризонии начали создаваться органы управления, была проведена денежная реформа. В СССР всё поняли, возмутились тем, что союзники решают дела без них, хотя договаривались все вместе, и перекрыли поставки продовольствия в Берлин, который как бывшая столица управлялся союзниками совместно. Западный Берлин оказался в непростой ситуации, но выход предложил глава американской оккупационной администрации Люсиус Клей. Клей был самым молодым бригадным генералом в США и при этом ни дня не провел на войне — его деятельность сводилась к наведению порядка в условиях хаоса. Он предложил забрасывать в западную часть города продовольствие по воздуху. Был организован беспрецедентный воздушный мост, 278 тысяч рейсов за неполный год (!), то есть самолеты приземлялись каждые 3–5 минут.
Тогда же американский ум посетила блестящая идея противостояния коммунизму. Воевать с многомиллионной и привыкшей жить в невыносимых условиях страной для США было чрезмерно неприятно, правда, у американцев было одно, но критическое преимущество, и это была не атомная бомба. По итогам Первой мировой войны американцы, заскочившие в вагон уходящего поезда и в последний момент оказавшиеся в числе победителей, сняв все сливки вместо погибшей России, стали первой экономикой мира. 20-е годы стали эпохой процветания. Пока по Европе на оторванных культяпках ползали голодные ветераны из «потерянного поколения», в США прикуривали сигары от стодолларовых купюр. Конечно, все это вскоре обернулось масштабнейшим кризисом перепроизводства, но новая война опять вернула былое могущество. Благодаря своему удачному географическому положению США не получили ущерба инфраструктуре, не ощутили проблем с продовольствием, мирные жители не погибли, а экономика снова вернулась в тонус, и теперь рядом с американцами по торговому могуществу и рядом никто не стоял, потому что среди европейских руин опять ползали голодные ветераны в лохмотьях. Чтобы было понятнее, послевоенное промышленное производство в США составляло 60% от общемирового, а американский ВВП — почти половину мирового.
Так родился знаменитый план Маршалла, названный в честь американского генерала, который впервые озвучил эту идею, основываясь на доктрине Трумана по сдерживанию коммунизма в мире. В свою очередь, доктрина Трумана базировалась на идеях политики сдерживания, предложенных американским дипломатом в СССР Джорджем Кеннаном. Этот бессмертный товарищ (прожил 101 год, умер десять лет назад) приходился внучатым племянником «другу русской свободы» и тоже Джорджу Кеннану, который фактически сорвал намечавшийся в конце XIX века союз между Россией и США (впрочем, об этом мы писали отдельный текст).
О плане Маршалла ходит много небылиц. Либералы объясняют его тем, что американцы хорошие и за добро, хотят, чтобы все у всех было хорошо, поэтому безвозмездно дарят другим странам миллиарды. Коммунисты обычно говорят, что это изощренное американское коварство и прямой подкуп. В действительности, план был весьма и весьма прагматичен.
Как уже говорилось выше, американская экономика за время войны раскрутилась бешеными темпами, и после войны встал вопрос: а что со всем этим делать? Американские производственные мощности таковы, что производят в сотни раз больше, чем необходимо для внутреннего потребления. Неслучайно главным американским требованием вступления в войну была деколонизация европейских стран. Дело здесь не в несчастных туземцах, а в том, что огромные рынки были фактически закрыты или крайне ограничены для американских товаров. Но теперь, когда война закончилась, вся Европа лежит в руинах, половину континента контролируют коммунисты, а другая половина даже не сможет у американцев ничего купить, потому что полный развал экономики и конец инфраструктуры.
План был до гениального прост. Европе нужно дать денег, чтобы она покупала на эти деньги американские товары. Потом Европа восстановится и к тому моменту уже будет в американской сфере влияния и коммунистическая угроза испарится. Надо сказать, все получилось удачно и весьма дешево. Американцы потратили жалкие копейки (около 13 млрд долларов, что примерно в 30 раз меньше, чем было потрачено ими на войну). Условия были такие: США выделяют средства стране, взамен получают пошлинные льготы на продажу в этой стране своих товаров, а те страны обязуются отказаться от национализации промышленности и открыться для частных американских инвестиций (которые к тому моменту были весьма незначительны, американцы предпочитали инвестировать в свою страну) и торговли некоторыми товарами с советскими странами. Еще одно ключевое условие — никаких коммунистов в правительстве. Денежные средства получили практически все европейские страны, не входившие в советскую сферу влияния. Вопреки популярному заблуждению, главными получателями средств были не немцы, а англичане и французы.
На следующий год после начала субсидий по плану Маршалла Тризония превратилась в Федеративную Республику Германия. Но не надо думать, что все было так безоблачно. Немцы в тот момент существовали только за счет продажи угля, причем даже не столько продажи, сколько обмена на продовольствие, что в итоге выливалось немцам же в убыток. К тому же до 1952 года контроль за немецким бюджетом оставался за союзниками, которые распоряжались им по своему усмотрению. Более того, расходы по содержанию оккупационных контингентов лежали на самих немцах. Восстановление инфраструктуры также проводилось за их счет. С другой стороны, немцы освобождались от военных расходов, поскольку им было запрещено иметь армию. После образования ФРГ и ГДР в ФРГ хлынул поток дешевой рабочей силы, которой и без того хватало, учитывая послевоенную ситуацию в стране. По сути, немцы в первые годы оказались в положении нынешнего Китая, захватывающего рынки благодаря своей дешевизне. Только в отличие от Китая в Германии были мощные промышленные традиции еще с XIX века. Но это длилось недолго, уже в 1955 году немцы позволили себе завозить гастарбайтеров (первыми гастарбайтерами, кстати, были итальянцы). Вместе с тем из ГДР до закрытия границ бежали не только неквалифицированные, но и высококлассные специалисты, находившие приют в Западной части Германии. Классическая история с концерном Audi, который первоначально назывался Auto Union и располагался на территории ГДР, но после национализации весь топ-менеджмент и ключевой персонал уехал в ФРГ, где и открыл Audi.
С другой стороны, оборудование закупалось в США под кредиты выданные США, и потеснить американцев на своем же рынке было проблематично. Но тут немецкому экономическому чуду подсобила война в Корее. В Америке ее восприняли как прелюдию к Третьей и последней мировой войне, и им стало не до Германии. Кроме того, на мировом рынке в связи с войной резко возросли цены как раз на ту продукцию, что Германия отправляла на экспорт.
План Маршалла не только помог восстановить экономики ряда европейских стран и сбыть американские товары, не допустив падения темпов развития американской экономики. Он также послужил базой для интеграции европейских стран в единую систему. Сначала интеграция была экономической. Все страны, получавшие деньги по плану Маршалла, в обязательном порядке должны были вступить в Организацию европейского экономического сотрудничества, которая формально была призвана координировать экономические проекты в этих странах.
Но это были цветочки. Ягодки созрели в 1951 году, когда Франция, ФРГ, Италия, Бельгия, Нидерланды и Люксембург образовали Европейское объединение угля и стали. Эти государства объединили свои рынки стали и угля, создав единый рынок. Казалось бы, что могло заставить немцев присоединиться к этому начинанию, тем более что в Германии существовала сильная оппозиция этому решению? Дело в том, что уголь был главным экспортным товаром послевоенной Германии, но была проблема — немецкая марка не конвертировалась, а золотой запас был вывезен в США. Зато подобное объединение позволяло продавать продукцию за доллары не только в США, но и в другие страны. А на эти доллары затем приобретать оборудование у США (тех денег, что перечислялись из США, уже не хватало для стремительно восстанавливавшейся немецкой экономики).
В 1949 году США предприняли второй радикальный шаг по вовлечению Европы в свою сферу, теперь уже не только экономическую. Была создана Организация Североатлантического договора, также известная как НАТО. Надо сказать, что первоначально она создавалась без участия Германии, однако спустя 6 лет ФРГ также вступила в союз. Это было совершенно блестящее решение, ради которого США даже пошли на компромисс. Несмотря на то, что по уставу организации каждый член обязан тратить на оборону не менее 2,2% своего ВВП, это требование не выполняет никто, кроме самих США и Британии (в последнее время еще Эстония). Фактически США оплачивает из своих средств и ресурсов содержание всего альянса. Зачем это нужно? Во-первых, стратегические и геополитические выгоды от присутствия военных баз в европейских странах, позволяя США при необходимости превратить в театр действий весь мир и мгновенно среагировать на угрозу в любой точке земного шара. Во-вторых, это делает страны гораздо сговорчивее не только потому, что от этого зависит их безопасность, но и потому, что попробуй подерзи Главному, когда у тебя на территории расквартированы его солдаты.
СССР смог отреагировать на этот ход только спустя шесть лет, создав аналогичную Организацию стран Варшавского договора.
Малоизвестный факт — объединение Германии могло состояться еще на 40 лет раньше. Сталин, очутившись в реалиях Холодной войны, предпринял попытку перетянуть Германию на свою сторону. В 1952 году бывшим союзникам была направлена т. н. «нота Сталина». В ней предлагалось бывшим союзникам при участии немецких правительств обсудить план объединения Германии. Сталин был согласен на разрешение Германии иметь армию, полностью соглашался на демократический режим и многопартийную систему, а также на отмену всех ограничений на военную промышленность. Взамен он хотел только одного — гарантий, что объединенная Германия не вступит в НАТО (это было за три года до вступления в альянс ФРГ). Не правда ли, знакомая ситуация, вроде недавно что-то такое хотел и Путин. Но, разумеется, союзники предложение СССР отклонили, заявив, что они на все согласны, но НАТО будет открыто для Германии, что на дипломатическом языке фактически означало, что Германия гарантированно вступит в альянс. В итоге объединение так и не состоялось.
Хорошо, это все дела давно минувших дней. СССР давно распался, а американские войска, так же как и советские… стоп! Американские войска никуда не ушли. В соответствии с договором об окончательном урегулировании в отношении Германии от 1990 года, территорию Германии покидали только советские войска. О выводе американских войск там речи не шло и никуда они до сих пор и не уходили. Это Россия после распада СССР закрыла 90% своих военных баз, а американские никуда не делись. Американский воинский контингент в Германии насчитывает около 50 тысяч солдат и является вторым по величине в мире. Казалось бы, зачем такой огромный контингент в свободной и демократической Европе? Самое интересно, там ведь еще и американское ядерное оружие (база «Рамштайн» в Рейнланд-Пфальце). Значит, есть причины сохранять такое крупное воинское присутствие в данном регионе. Кроме того, в немецком Рамштайне находится крупнейшая за пределами США авиабаза американских ВВС, которая, помимо прочего, является ключевым перевалочным пунктом. И вот от этой базы они уж точно не откажутся (хотя до войны на Украине озвучивались планы по сокращению воинского контингента и переводу его в Польшу).
Недавний скандал с прослушкой Меркель вообще скатился в комичную плоскость. За несколько месяцев до появления информации о прослушке Меркель сказала:
«Федеральный канцлер призвала в рамках ведущихся ныне дебатов уделять более пристальное внимание особым отношениям Германии с США. Она указала, что при всех справедливых вопросах нельзя забывать, что „на протяжении многих десятилетий Америка была и остается вернейшим союзником“ Берлина.
По поводу проводимых ныне аналогий между АНБ и „штази“ Меркель выразила мнение, что это две абсолютно различные организации, и „подобные сравнения лишь ведут к обелению того, что творила „штази“ с людьми в ГДР“. Канцлер подчеркнула, что работа спецслужб в демократических странах становится все более востребованной. „Без разведывательной работы любая страна будет чересчур уязвимой“», — резюмировала Ангела Меркель. (11 июля 2013 г.)
А уже в октябре в СМИ просочились секретные данные о прослушке. Меркель назвала это недружественным шагом и злоупотреблением доверием, но максимум, на что смог решиться Берлин, это вызвать для объяснений американского посла. Было начато расследование, однако после визита Меркель в США дело было замято по инициативе немецкой же стороны. Оно и понятно, в деле разведки немцы слишком сильно зависят от США, о чем открытым текстом в интервью CNN заявил бывший глава АНБ Кит Александер:
«Это сотрудничество жизненно важно, особенно для Германии. Причина в том, что США предоставляют ей большой объём разведывательной информации, в первую очередь касающейся противодействию терроризму, чтобы обеспечить безопасность Германии и других наших европейских союзников. Думаю, они понимают это. Это взаимовыгодно. В том, что касается контртерроризма, они в действительности полагаются на помощь США потому, что мы имеем доступ к любой точке мира».
Вообще Меркель считается самым последовательным сторонником США в Европе после Британии. При ней Германия неизменно поддерживает все американские инициативы. Она поддержала вторжение в Ирак (причем канцлер Шредер позволил себе предпенсионную вольность и раскритиковал идею вторжения), она поддержала независимость Косово, а также поддержала американскую позицию по Ирану.
Можно ли назвать Германию американской колонией? Такое предположение вызовет хохот. Во-первых, колониями могут быть только неразвитые страны, сильно уступающие метрополии. Можно ли назвать Германию оккупированной США? С одной стороны, звучит довольно странно, вроде бы война давно прошла, Берлинская стена пала, мир и добро вокруг, однако американские войска с территории Германии никуда не ушли, а сухопутные войска Бундесвера совсем незначительно превышают численность американских военнослужащих на немецких базах. Хотя, в отличие от советских войск, американские войска никто оккупационными уже давно не называет. Все-таки союзники. К тому же официально оккупационный статус был снят с Германии в начале 50-х после подписания боннских и парижских соглашений. Согласно этим соглашениям, для немецкой военной промышленности снимались все послевоенные ограничения, Германии снова разрешалось иметь армию и даже более того, ФРГ становилась членом НАТО. Союзники также отказывались от оккупационного статуса (до начала 50-х руководителей вплоть до министерского ранга назначали американские оккупационные органы) и ФРГ официально становилась независимым и суверенным государством. Тем не менее союзники сохраняли за собой военные базы и не давали никаких обязательств о выводе войск. Что касается других ограничений, то немцам запрещалось создавать ядерное оружие и другие виды оружия массового поражения. Первоначально в немецкой конституции был прописан полный запрет на использование армии за границей, который был отменен уже после объединения Германии в начале 90-х годов.
С другой стороны, конспирологи неизменно заявляют о том, что Германия лишь беспомощная марионетка США, ссылаясь на суперзасекреченный «Канцлер-акт» и тот факт, что существенная часть золотого запаса Германии хранится в США. Однако при ближайшем рассмотрении эти истории выглядят не так убедительно, как могли бы. Например, считается, что «канцлер-акт», который каждый канцлер должен подписывать до принесения присяги — это суперзасекреченный документ. Но если он настолько засекреченный, то откуда о нем стало известно? А вот откуда: якобы какую-то часть суперзасекреченного документа потеряли, и поэтому один министр написал некоему неназываемому лицу, что ее потеряли, и если она попадет не в те руки, то будет очень плохо. При этом министр почему-то демонстрирует невероятное неумение работы с секретными документами и в письме указывает не кодовый номер потерянной бумаги или иное ее наименование, а открытым текстом перечисляет, что пропал документ, согласно которому американцы будут владеть всеми немецкими СМИ еще полтора века, все золото будет храниться у союзников, а каждый канцлер будет клясться в верности США. Какой-то совсем подозрительный «план Даллеса» получился.
Что касается золота, то существенная его часть действительно находится на хранении в США, как и золото еще 60 стран. В настоящее время пропорции таковы:
По состоянию на 31 декабря 2014 года от общего объема официальных резервов золота Германии в Бундесбанке хранится 35,2% (1 192 тонны). В США хранится 42,8% (1 447 тонн), в Великобритании (Банк Англии) — 12,9% (438 тонн), во Франции — 9,1% (307 тонн). Однако надо учитывать, что цифры по Америке только приблизительные, поскольку аудита золотых хранилищ, во всяком случае, публичного, не проводилось с 50-х годов.
Постепенно немцы вывозят золото, но процесс этот небыстрый и, судя по всему, непервостепенный. Во всяком случае, в 60-е годы французы захотели и вывезли свой золотой запас из США, значит, немцам это не так уж и надо. Оно и понятно: бреттон-вудская система, привязывавшая валюту к золоту, отменена еще в 70-е годы прошлого века, и теперь, после отказа от золотого стандарта, золото превратилось всего лишь в один из сырьевых рынков. Кроме того, вывоз большого количества золота — недешевая процедура.
Так почему же Германия, являясь крупнейшей страной в Западной Европе и имея пятую экономику после значительно превосходящих ее по населению США, Индии, Китая и Японии, так и не стала безоговорочным политическим лидером континента? Ведь те же конкуренты за континентальное лидерство — французы — время от времени выкидывают какие-нибудь фокусы: то из НАТО выйдут, то в Африке хаос наведут, то американские базы со своей территории уберут, то очередную войну демонстративно раскритикуют, а немцы послушно следуют в фарватере. Визит Меркель и Олланда в Москву с целью урегулирования ситуации на востоке вроде бы и тянет на попытку, но в данном конфликте все решает США. Если европейцы действительно взволнованы войной и сложившейся ситуацией и тем, что тянуть за собой Украину им совсем не хочется, то США, напротив, регулярно подбадривают Киев обещаниями скорой перемоги, а время от времени намекают и на поставки Wunderwaffe, которое загонит москалей обратно в Сибирь. Прямо как у классика:
«Отважно взвейтесь над пропастью, покрепче долбанитесь о дно, а потом до вас донесутся вежливые аплодисменты мирового сообщества».
Германия чем-то похожа на Японию. Обе были оккупированы США, обе восстановили свои экономики в кратчайшие сроки при деятельном участии американцев, обе имеют на своей территории военные базы, обе, в своем современном виде, фактически созданы США (хотя и имеют богатые традиции и созданы не на пустом месте). Суть подобного сотрудничества в том, что Германии совершенно не возбраняется вести самостоятельную политику, что она и делает, просто по всем ключевым и важным вопросам она соглашается в США. Сам характер связей между этими странами таков, что гораздо выгоднее соглашаться с США, чем упрямиться: минусы от несогласия в любом случае перевесят потенциальные плюсы, настолько велика в настоящее время экономическая и политическая гегемония Штатов.
Что касается баз, то за несколько поколений к ним уже давно привыкли, вокруг некоторых баз выросли городки, где все местное население кормится исключительно за их счет. Любые реваншистские настроения гасятся в зародыше «правильным воспитанием». Тема ВИНЫ немцев, которая стала раскручиваться с 60–70-х годов (до этого особых рефлексий не было) этому способствует. Немцы проиграли в войне, но в исторической перспективе победили. Советы победили, но в итоге проиграли.
Кстати, неплохим выглядит сравнение послевоенной Германии и постсоветской России. В 90-е годы многие тоже считали Россию колонией США, но медового месяца не получилось, вместо этого мы к 2015 году имеем политику «Ах вы вот так? А мы вам вот так!» Конечно, в России оккупационных баз не было, но были американские советники и консультанты, только вот план Маршалла уже не предусматривался. Гайдар в своих воспоминаниях плакал:
«Была надежда, что зарубежные государства, прежде всего США и страны Евросоюза, осознав риски, связанные с развитием событий в России, на постсоветском пространстве, окажут помощь, сопоставимую по масштабам с „Планом Маршалла“ по восстановлению экономики стран Западной Европы. Эти ожидания подкреплялись заявлениями американской администрации в апреле 1992 года о пакете финансовой помощи России. К сожалению, обещания не были подтверждены делами».
Интересно было бы посмотреть на христианских демократов, если им не оказывался в 50–60-е годы режим максимального благоприятствования, а, напротив, везде ставили блоки. Ведь все 90-е годы и первый путинский президентский срок были абсолютно прозападными. Но почему-то никто не горел особым желанием сотрудничать. Достаточно вспомнить эпопею со вступлением в ВТО. Напомним, что Россия пыталась попасть в ВТО с 1993 года, и это удалось ей сделать только через 19 лет, она стала одной из последних стран в мире, принятой в эту организацию (притом что, к примеру, Киргизия была членом ВТО с 1998 года). Или эпопею с вступлением в Организацию экономического сотрудничества и развития (кстати, созданную на базе стран-получателей помощи по плану Маршалла), которая тянется с 1996 года и до сих пор не завершилась. В том числе и благодаря этому мы сейчас имеем евразийство и особую духовность, а немцы, благодаря режиму благоприятствования — первую экономику Европы, а не руины четвертого рейха.
