Афганская война мало интересует нынешнего читателя. Судя по ассортименту книжных магазинов, мемуары солдат Вермахата имеют больше шансов на успех, чем воспоминания соотечественников, штурмовавших горы Гиндукуш через две с половиной тысячи лет после Александра Македонского. И откуда такая брезгливость к своим героям? Непонятно.
Редкие дискуссии об «Афгане» и «афганцах», которые время от времени все-таки случаются, настолько «заидеологизированы», что делать из них выводы просто невозможно. «Либералы в очередной раз сцепились с патриотами. Собеседники рвут друг на друге одежду под одобрительные крики журналистов».
Вы ждали партию в шахматы, а вам подсунули шашки и предложили «сразиться в Чапаева».
Книга сэра Родрика Брейтвейта, дипломата, агента военной разведки и писателя удивительна тем, что русские в ней изображены без надоевших ссылок на Достоевского, Чайковского, Большой театр и прочую клюкву. Курским и липецким парням не нужно прятаться за «высокую культуру», чтобы чувствовать себя людьми. Они и так человеки. Кто бы мог подумать?
Повествование начинается с краткого экскурса в историю. На протяжении всего девятнадцатого века за Афганистан дрались Британская и Российская империи. И та и другая стремились перехватить инициативу в Азии. Лондон защищал свои права на разграбление Индии, а Санкт-Петербург ревниво ходил вокруг, выжидая момент, когда можно будет сделать бросок на юго-восток и выйти к священным водам Ганга.
Расклад такой: если Кабул отходит англичанам, то русские откатываются к Оренбургу и готовятся к британскому вторжению на Урал; если наоборот — Пакистан отходит «московитам», они присылают казаков с первоклассной артиллерией и одному Богу известно, где новый Ермак решит остановиться. А вдруг на Цейлоне? Дошли же до Калифорнии.
Афганцы оказались меж двух потоков раскаленной лавы и уцелели только благодаря чудовищному ландшафту и невыносимому климату своей родины.
Две русских и три английских компании убедили враждующие стороны в том, что выжженные солнцем горы действительно неприступны. Война не удавалась. Пришлось перейти к дипломатии.
Страну оставили в покое и выдали кредиты на текущие нужды. Шах воспользовался случаем и развернул программу мягкой модернизации. Небольшой университет, небольшая школа — ровно столько, чтобы не злить народ, фанатично преданный исламу. Большинство населения жило даже не в средневековье, а где-то совсем далеко. Чуть ли не «на заре истории». Лишний раз трогать — себе в убыток. Пусть все идет, как идет, думали аристократы.
Благодаря перемирию сильных мира сего Афганистан несколько десятков лет прожил в обстановке «швейцарского» нейтралитета.
Большевистский переворот изменил ситуацию в корне. Россия из нормальной страны с нормальными целями превратилась в плацдарм «мировой революции». Борьба за землю сменилась яростной схваткой за образ жизни. Отношения с соседями обострились невероятно.
К началу холодной войны Афганистан оказался в положении Кубы: малодоступная, неразвитая страна у границы, мечущаяся между «капиталистами» и «коммунистами». Чтоб избавиться от угрозы, Москве пришлось тратиться на дополнительные ухаживания. В Кабул полетели чемоданы с деньгами, ящики с золотом, инженеры, специалисты, консультанты, производственные линии и т.д.
Сделка удалась, правительство Афганистана твердо стало на советскую сторону, но партийное руководство «страны советов», повинуясь привычке и вопреки здравому смыслу, начало всерьез опекать тамошних леваков. Юные дикари, изучив опыт Сталина, Мао, Ким Ир Сена и Пол Пота, решили, что им удастся построить коммунистический рай за два-три года радикальных реформ. Надо только поднажать: перестрелять тысячу-другую «несознательных», а дальше «процесс пойдет» как по маслу.
Пользуясь финансовыми возможностями, предоставленными КГБ, они быстро собрали «партию» из полуобразованных военных и начали тайно готовиться к восстанию. 27 апреля 1978 года юные сталинисты, не спрашивая разрешения Лубянки, устроили в Кабуле кровавую баню, вырезали правительство и объявили о начале «новой эпохи».
Первым делом отменили хиджабы и отправили девочек в школы наравне с мальчиками. Шаг, на который не решился бы ни один правитель Афгана, каким бы либеральным он ни был. Старая власть доподлинно знала свой народ и вела себя осмотрительно. Чего нельзя было сказать о заговорщиках. Их программы — теоретические схемы вековой давности. Помноженные на завидную упёртость исполнителей они превращались в пыточную машину и вызывали предельно агрессивную реакцию. Уже через пару дней крестьяне ловили новоявленных атеистов на улицах и побивали камнями. Революционеры ответили казнями духовных авторитетов. Страна встала на дыбы. Так не поступали даже англичане. Красные не унимались и по-ленински наращивали «массовидность расстрелов». Начался джихад. В горы потянулись тысячи молодых людей, а из мусульманских стран прибыло ополчение фанатиков с Кораном в одной руке и автоматом Калашникова в другой.
И все это за считанные месяцы! Поистине удивительна «одаренность» коммунистов по части государственного администрирования.
Ситуация вышла из-под контроля. Правительство заперлось в столице. Разгорался настоящий средневековый бунт со всеми вытекающими. В реалиях холодной войны это означало: либо сегодня страну берут русские, либо завтра она достанется американцам. Последние оперативно разыграли сцену «помощи верующим против красных безбожников» и готовы были в любой момент взять территорию под свой контроль.
Москва выступила раньше. Для начала отправили на тот свет незадачливых учеников. Те предусмотрительно укрылись во дворце, но тщетно: после короткого штурма бойцы ГРУ выволокли их во двор и прострелили головы. По мнению Брейтвейта, взятие резиденции Амина, мощнейшей цитадели с многотысячным гарнизоном, за 43 минуты — невероятный успех. Такое не удавалось ни до, ни после. Далее была молниеносное развертывание целой бригады, когда за 48 часов в Кабул перебросили 7000 десантников со всей необходимой инфраструктурой.
Что потом? Марионеточное правительство, не способное ни к какой деятельности, оккупация, бесплатное культуртрегерство и десятилетняя партизанская война. Ценою большой крови приходилось добывать безопасность южных границ, хотя раньше, до революции «передовых людей планеты» азиатского разлива, она стоила не больше трех десятков конвертов с правильными взятками правильным людям.
Автор много пишет о том, как русские парни показали себя в деле. Картина получается изумительная.
Основной театр военных действий — безлюдные горы. Ни промышленности, ни дорог, ни городов, ни радио. Со времен македонцев не изменилось ровным счетом ничего. Кроме оружия. В новых условиях, чтобы воевать и побеждать, нужны бесперебойные поставки оружия, техники, топлива и медикаментов. Учитывая рельеф местности и полное отсутствие дорожной инфраструктуры, задача архисложная. Поэтому кто доставил груз к своим позициям и помешал это сделать противнику, тот и выиграл.
Русские везли все необходимое с базы в Таджикистане. Афганцы наладили сообщение с Пакистаном по высокогорным маршрутам.
По сути, это была война без фронта. Множество мелких групп ловили друг друга на внезапность. Десантники и спецназовцы охотились в горах на караваны; моджахеды, маскируясь под мирных жителей, просачивались сквозь блокпосты и жгли колонны.
Кто оказался успешней? Сказать трудно. Брейтвейт отдает победу русским.
Во-первых, афганцы так и не смогли взять ни одного блокпоста, хотя «гарнизон» мог состоять из 12 человек с молоденьким лейтенантом во главе. Каждый раз, когда «духи» пытались навалиться числом, их жестоко били. Причина успеха была не только в превосходстве оружии, но и в характере.
Во-вторых, ужас и паника от работы русских профессионалов. Например, караван поголовно расстрелян из бесшумного оружия без единого выстрела в ответ. Ослы кричат, собаки лают, а караванщики лежат на земле с контрольными дырами во лбах. Еще вариант — под покровом ночи караван перерезан вручную.
В-третьих, «инстинкт убийцы». Парни отправлялись в горы с азартом. Первый убитый моджахед — праздник. Именинника поздравляли все, включая начальство. Декаданса, как у американцев, оказавшихся в схожей ситуации во время затянувшейся войны во Вьетнаме, было значительно меньше. Молодые рвались в бой, несмотря на очевидную опасность для жизни.
Вывод войск прошел по сценарию, близкому к сайгонскому. Армия уходила без гарантий от вторжения американцев. Их присутствие с каждым годом становилось все ощутимей…
Последний самолет с гражданами Советского Союза был подбит на взлете. На полосу выбежали толпы радостных бородатых мужчин с зелеными знаменами…
Тем не менее, Брейтвейт утверждает, что русские смогли сохранить лицо. Паники и давки удалось избежать, а осечка с последним бортом — скорей неудача, чем следствие непродуманных решений.
