абавный факт: стоит заикнуться об особых интересах России в странах бывшего СССР (столь же естественных и обоснованных, как особые интересы США в обоих Америках, гугл «Доктрина Монро»), как начинается массовое (преимущественно украинское) возмущение про «великорусский шовинизм», «имперские комплексы» и т.п. Видите ли друзья, шовинизм с комплексами могут быть у отдельного человека — но у государства их нет, поскольку государство — механизм. Бездушный. Безразличный. Беспощадный. В телевизоре Путин может рассказывать про духовность, заборность, Пятый Рим и суеверную демонократию — но если мы посмотрим на внешнеполитические действия государства РФ, то там всё предельно рационально, без демонократии. Товар-деньги-товар. Пообещав беснующимся сталинистам стереть Вашингтон в радиоактивную пыль, Путин идет и открывает базу НАТО в Ульяновске. Так работает политика, так работает государство.
Поэтому давайте посмотрим на наших соседей по СНГ без комплексов и шовинизма, с ультрарациональной точки зрения. В первую очередь посмотрим на Украину, как самое большое и населенное соседнее государство. В отличие от плеяды выдающихся отечественных геополитических мыслителей, навроде Кургиняна, Широпаева, Дугина и прочих людей в бородах и пене, я человек глупый. Поэтому никаких собственных геополитических теорий у меня нет, вечный двигатель я изобретать не буду, а просто перескажу вам соображения Джорджа Фридмана, основателя и ведущего аналитика Stratfor, «частной ЦРУ». Мысли его тоже не оригинальны, господин Фридман ничего не знает про пассионарность, Пятый Рим и прочее провинциальное безумие, столь распространенное среди кургинятых дугиных, а всего лишь излагает базовые вещи, очевидные всякому, кто хоть немного интересуется геостратегией и геополитикой.
Итак, с экономической точки зрения главный актив Украины — ее газотранспортная система, прямой контроль над этой системой является вопросом национальной безопасности для России. Наш основной торговый партнер — Евросоюз, наш основной экспорт — нефть и газ, украинские газопроводы критически важны для нашей внешней торговли. Неудачные попытки путинцев взять ГТС Украины экономическими методами привели к строительству Северного и Южного потоков, принеся нам убытки в десятки миллиардов долларов и сделав нас зависимыми от внешних сил (так, ради строительства Северного Потока пришлось идти на уступки Швеции и Польше). Уже одна лишь ГТС полностью и безоговорочно оправдывала бы наше вмешательство во внутренние дела Украины, поскольку это вопрос нашей экономической безопасности и нашего национального благосостояния. Мы не можем позволить себе быть зависимыми от капризов криминального восточноевропейского failed state, позволяющего себе блокировать поставки нашего основного экспортного товара.
Но Украина является еще и одним из основных экспортеров зерна — взяв под контроль ее сельское хозяйство (вместе с Казахстаном), Россия станет главным игроком на международном зерновом рынке и сможет контролировать цены на продовольствие. Мировой продовольственный дефицит — ожидаемая вещь, поэтому в перспективе зерно станет даже более важным активом, чем нынешняя нефть, а его поставки станут рычагом внешнеполитического влияния. Контролируя украинский и казахстанский зерновой экспорт, мы сможем эффективно отстаивать свои интересы в переговорах со странам-импортерами продовольствия. Важным экономическим активов является и украинские металлургия, впрямую конкурирующая с нашими предприятиями, в том числе за счет демпинга. Контроль над украинским металлургическим комплексом — гарантия стабильного индустриального развития России. В целом, контроль над украинской экономикой критически важен для нашего нефтегазового комплекса, нашего сельского хозяйства и нашей металлургии — иначе говоря, для всех столпов нашего национального благосостояния.
С национальной точки зрения, Украина — государство, в котором проживают 25 миллионов русских. Причем государство стремительно национализирующееся — впервые в парламент попала украинская националистическая партия «Свобода», чье влияние быстро растет и чьи основные требования — подавление русской идентичности. Дошло до того, что соратница Тягнибока ходила по школе и требовала от русских детей сменить имена на украинские, потому что людям с русскими именами нет места на Украине. Теперь эта женщина — в парламенте. Можем ли мы оставить 25 миллионов русских под властью этих людей? Нет. Можем ли мы считать русское национальное государство состоявшимся, если десятки миллионов русских живут под чужой властью? Нет. Можем ли мы считать себя русскими националистами, если мы бросаем на произвол судьбы десятки миллионов русских в чужих странах, оказавшихся там не по своей воле? Нет. Движение за воссоединение нации в границах одного государства носит название «ирредентизм», оно зародилось в Италии и не имеет ничего общего с империализмом или шовинизмом, это национализм в чистом виде. Русский националист, забывающий о русских в СНГ, не является националистом. Русский националист, не стремящийся объединить русских в рамках единого русского национального государства, также не является националистом.
С военной точки зрения, границы Украины глубоко вдаются в наши core regions, лишая нас стратегической глубины на западном направлении. Первое правило геополитики? Нация ВСЕГДА строит свою гранд-стратегии, ВСЕГДА рассчитывая на самый худший вариант. Полностью открытая центральная Россия — абсолютно неприемлимая ситуация, которую следует исправить в кратчайшие сроки. «Но они же не будут...» — мы не знаем, кто «они» и что «они» будут или не будут, мы должны обеспечить безопасность нашей нации и нашей страны при любом развитии событий. Оголенный центр страны — стратегический нонсенс, последний раз такое было в XVII веке и кончилось для нас очень плохо. Кроме того, Крым является абсолютно необходимым для контроля над Черным морем — как инструмент давления на набирающую силы Турцию, активно вмешивающуюся в дела тюркских народов на постсоветском пространстве. Возвращение Крыма — первый шаг к блокированию турецкого влияния в зоне наших естественных национальных интересов.
С исторической точки зрения, Новороссия и Крым — русские территории, завоеванные русскими и заселенные русскими, не имеющие никакого отношения к украинской государственности в любом ее виде. Киев в русском историческом мифе и вовсе место нашего национального и государственного рождения, «мать городов русских». А до революции Киев — центр русского национализма, где складывалось наше русское национальное движение. Потеря Новороссии, Крыма и Киева — это страшная психологическая травма нашего народа, которую можно вылечить лишь одним способом. Русский национализм будет неполным, незаконченным до тех пор, пока мы не проведем заседание в доме встреч легендарного Киевского клуба русских националистов, давшего нам выдающихся деятелей русского национального движения. Проведем не как гости, но как хозяева, вернувшиеся домой. Символическое значение Новороссии, Крыма и Киева как для русских националистов, так и для всей русской нации беспрецедентно, их потеря — абсолютный национальный позор, который следует смыть как можно скорее.
С узконациональной точки зрения, возвращение в наше государство минимум 25 миллионов русских радикально смещает этнический баланс в нашу русскую сторону, окончательно закрывая все претензии на «многонациональность». Рост кавказских народов, азиатская иммиграция — всё это может быть быстро и жестко купировано возвращением в пределы нашего государства десятков миллионов русских людей. Вы так старались много рожать, кавказцы и азиаты, так упорно переезжали в наши города — но хоп, и ваша доля в населении России вдруг взяла и уменьшилась, а ваши голоса и ваши политические требования снова не стоят ничего. Сплошное расстройство с этой Россией!
С геополитической точки зрения (тут я начинаю цитировать Фридмана почти дословно) наш главный политический и экономический партнер на континенте — Германия. По мере ослабления Евросоюза, Германия будет искать возможность сохранить себя в качестве мировой силы, и такую возможность ей может дать только партнерство с Россией. Немецкое технологическое и индустриальное превосходство + наша ресурсная база и рабочая сила = новый центр силы на континенте. Само собой, что чем ближе будут русско-германские отношения, тем больше нам будут мешать буферные страны, почти целиком состоящие либо из потерянных русских, либо из потерянных немецких территорий. Франция, Британия и США будут изо всех сил использовать Польшу и Украину для саботажа русско-германского сближения — а потому их ликвидация (или сведение до уровня марионеточных протекторатов) станет первейшей задачей русско-германской политики. В случае же сохранения Евросоюза и подъема Германии в качестве центра силы нового сверхгосударства, интеграция Украины, Белоруссии и Казахстана в Россию станет единственным нашим шансом на выживание в качестве самостоятельной силы, и будет поддерживаться США и Великобританией (изо всех сил саботирующей евроинтеграцию). Таким образом, при любом развитии событий в Евросоюзе, демонтаж и поглощение буферных государств является нашей естественной задачей, которая будет поддержана частью Первого мира.
Итого, мы перечислили факторы, определяющие экономическую, национальную, стратегическую, этническую, историческую и политическую ценность интеграции Украины в русское национальное государство. Их совокупность делает интеграцию критически важной как для дальнейшего существования русской нации, так и для сохранения России в качестве самостоятельного центра силы. Можем ли мы считать эти факторы «комплексами» и «шовинизмом»? Нет. Можем ли мы считать, что украинцы, крича про «комплексы» и «шовинизм», просто демонстрируют свое непонимание элементарных основ геополитики, сводя объективные факторы и факты к спекулятивным рассуждениям из психологической сферы? Да. Должны ли русские, независимо от своих политических убеждений, поддерживать интеграцию Украины в Россию и сеять в умах русских и украинцев мысль, что такая интеграция неизбежна и сопротивление бесполезно? Да, потому что русским это выгодно, а политике надо делать то, что выгодно.
Станет ли украинцам хуже от интеграции их полуразвалившегося криминального failed state в современное демократичное русское национальное государство? Нет, украинцам станет лучше, один лишь переход на внутрироссийские газовые цены заметно поднимет уровень жизни всего населения. Будут ли русские угнетать украинцев, резать, насиловать, запихивать украинцев в газовые камеры? Такое развитие событий представляется маловероятным. Таким образом, мы можем констатировать, что сопротивление украинцев интеграции с Россией абсолютно антирационально и растет из украинских комплексов и фобий, заставляющих этот импульсивный южный народ действовать во вред своим же интересам. Одна из задач интеграции — психологически вылечить украинский народ, заставив его вернуться из царства фобий и комплексов в объективную реальность. Всемирная отзывчивость русского народа хорошо известна и мы, конечно же, поможем нашим украинским друзьям.
И да, чуть не забыл. Украинцам кажется, что выражение «великорусский шовинизм» — из западного либерального лексикона. Но его там нет. Это выражение Ленина, подхваченное затем Сталиным, громившим «великодержавный шовинизм» на XII съезде РКП(б). Довольно иронично, что популярная украинская речевая формула — на самом деле сталинская. Думаю, это исчерпывающе показывает уровень украинской политической культуры.
