Уважаемые читатели просят прокомментировать «Декларацию русской идентичности», принятую Всемирным Русским Народным Собором, главным православным общественным форумом в России с участием патриарха Кирилла и прочих лиц того же ранга и уровня. Что ж, давайте прокомментируем. Полностью текст декларации я разбирать не буду (желающие могут ознакомиться самостоятельно), а сразу перейду к финальной части с сутью и выводами:
Таким образом, принадлежность к русской нации определяется сложным комплексом связей: генетическими и брачными, языковыми и культурными, религиозными и историческими. Ни один из упомянутых критериев не может считаться решающим. Но для формирования русского национального самосознания обязательно, чтобы совокупность этих связей с русским народом (независимо от их природы) была сильнее, чем совокупность связей с любой иной этнической общностью планеты.
Согласен на 90%. 10% остаются на один пропущенный фактор. Может быть, самый главный — политический. Народ — это культурно-этническая общность, а нация — общность ПОЛИТИЧЕСКАЯ, в этом их принципиальная разница. Горизонтальные политические связи между членами нации — это главное, что отличает нацию от народа. И именно это главное в декларации отсутствует. Впрочем, я думаю, что это отсутствие вызвано не столько неграмотностью составителей, сколько нежеланием лишний раз дразнить Кремль. С другой стороны, нация без политического измерения — это как машина без двигателя, внешне то же самое, но на деле не средство передвижения (из премодерна в модерн), а муляж и украшение («У нас и русская нация есть… правда, не ездит… а так совсем как настоящая! Что вы рожи кривите, русские, что опять не так?»).
Ощутить это в конечном итоге может только сам носитель национальной идентичности, совершая свой личный выбор. При этом национальное самосознание неизбежно означает солидарность с судьбой своего народа. Каждый русский чувствует глубинную эмоциональную связь с главными событиями своей истории: Крещением Руси, Куликовской битвой и одолением Смуты, победами над Наполеоном и Гитлером. Особо отметим, что гордость за Победу 1945 года является одним из важнейших интегрирующих факторов современной русской нации.
Гордость — это хорошо, проблема только в том, что вместо гордости за победу над Гитлером у нас присутствует дичайшая попытка госаппарата и госмедиа описывать современные реалии через эту самую победу («Деды воевали, а ты хочешь ввести визы с Таджикистаном!»). Большой и интересный вопрос, что будет с культом Великой Победы в постпутинскую эпоху, когда реальность XXI века (строительство национального государства, карательные походы Москвы против бунтующих регионов, реконкиста ближнего зарубежья, союз с Германией против США) окончательно перестанет вписываться в итак донельзя растянутый нарратив про «войну с фашизмом», которая уже 70 лет продолжается и никак не закончится.
Я думаю, что без медианакачки и медиаистерии 9 мая аккуратно сдуется до уровня любимого народного праздника типа Нового года, празднование которого, однако, никак не объясняет, почему мы обстреливаем бунтующий Новосибирск с провозглашенной в нем Сибирской Народной Республикой снарядами со спорами сибирской язвы. Более того, недавний пример празднующего 9 мая Порошенко (с которым мы де-факто в состоянии войны) с его попытками объявить войну на Донбассе еще одной Великой Отечественной четко показывает, что сам по себе девятомайский дискурс имеет тенденцию к оборачиваемости и плохо подходит для обслуживания карательных экспедиций против бывших советских республик (эпоха которых, опять же, де-факто началась с Крыма).
За счет медиаизоляции в России о девятомайском дискурсе в АТО не знают, но вообще это ядерная бомба под весь российский «антифашистский» дискурс. Сейчас с Киселевым и замалчиванием еще прокатит, но в 2020-х телевидение окончательно сдаст позиции, и надо готовиться к тому, что тот же Лукашенко весь Минск портретами Жукова завесит и будет отстреливаться под гимн СССР.
Поэтому я бы не стал как-то особо выделять 9 мая из других побед и делать основой русской идентичности. Представьте, въезжают наши танки в Северный Казахстан, а там вся казахская армия в советской военной форме стоит, с красными знаменами, и из колонок Лещенко про «со слезами на глазах».
И как нам тогда Верный (туземн. «Алма-Ата») возвращать?
Основой русской идентичности должно стать то, что не могут присвоить другие постсоветские народы. 9 мая — это реально победа всего СССР (на территории тех же Украины и Белоруссии шли страшнейшие бои, погибли миллионы украинцев и белорусов), мы не сможем ее национализировать, даже если захотим. Поэтому праздновать — да, делать основой национальной идентичности — нет, это стратегически невыгодно.
На основе программных тезисов настоящего документа, предлагается следующее определение русской идентичности: русский — это человек, считающий себя русским; не имеющий иных этнических предпочтений; говорящий и думающий на русском языке; признающий православное христианство основой национальной духовной культуры; ощущающий солидарность с судьбой русского народа.
В целом все верно, кроме «ощущать солидарность» (тут должна быть «политическая лояльность к русской нации» — потому что если ты воюешь против нас в батальоне «Азов», то какой ты русский? А ощущать можно все что угодно), и ведущей роли христианства. Религия, очевидно, сдает позиции во всем мире вообще и в России в частности, поэтому с жесткой привязкой к православию мы изолируем сразу десятки миллионов атеистов, агностиков и последователей всевозможных постмодернистских культов типа буддизма и саентологии, число которых в дальнейшем будет лишь множиться.
Православие, несомненно, сыграло свою роль в формировании русских, спасибо православию, но с 5% регулярно посещающих службы православие не может быть опорной точкой русской идентичности, простите, если сможете. И Библию (на итальянский манер), и монархию (на английский) и конституцию (на американский) нам заменяет классическая русская литература. Именно она основа нашего русского национального культурного кода, именно она делает нас русскими (при этом религиозные темы в ней занимают достаточно маргинальное место — вспомните великий русский роман с главным героем-священником. Ах да, нет такого).
Но дело даже не в этом. Даже если согласиться с определением Собора, то все равно возникает вопрос «Что дальше?». Нация ведь организуется не в качестве фенечки, а для борьбы членов этой нации за свои права и свободы. Собор предлагает бороться за статус «государствообразующего народа», не поясняя, какие преференции нам этот статус даст (кроме смены издевательских кличек в либеральной прессе с «народа-богоносца» на «народ-государственник»). Я подскажу: никаких.
Конечно, можно заметить, что само по себе признание существования русских — уже много (спасибо, родные, обогрели сироток!), но надо понимать, что создание нации всегда лишь первый этап, присказка. А сказка начинается, когда эта самая новосозданная нация принимается бороться за свои национальные права. И сейчас в тексте Собора видна недоговорка, видно умолчание, «вот скинемся всем миром, купим машину и… и пускай в гараже стоит, глаз радует, красиво-то как! А мы и дальше ездить будем на самокате, по-старинному, по-многонациональному!»
Нет, друзья, если уж мы начали обсуждать строительство Звезды Смерти, то давайте поговорим и про ее применение, без всего этого «Ну как зачем нам Звезда Смерти»? Пустим чартерными рейсами в Крым летать заместо «Добролета»! Разве гигантские боевые платформы могут заниматься чем-то еще?»
Могут. И, более того, предназначены к тому самим своим устройством. Поэтому давайте вы в следующей декларации перестанете жаться как подростки и прямо скажете, что русская нация не только есть — она еще и пить, и курить, и девушек танцевать, и морду много кому бить.
Резюмирую: русский — это человек, считающий себя русским; не имеющий иных этнических предпочтений; говорящий и думающий на русском языке; признающий классическую культуру XIX века основой национального культурного кода; проявляющий лояльность к русской нации и ее членам и готовый идти на жертвы ради лучшего русского будущего. Русская нация характеризуется не только ощущением общего прошлого, но и спаянностью ради лучшего общего будущего, и именно для совместной борьбы за это лучшее будущее русская нация и учреждается.
В противном же случае это не нация, а народ: водка, балалайка, политическая апатия, пассивность, разрозненность, «сто кавказцев терроризуют стотысячный русский город».
Плохо быть народом. Хорошо быть нацией.
