Что случилось с экономикой за неделю 6—12 декабря 2014 г.? Специальный доклад только для подписчиков «Спутника и Погрома»

Что случилось с экономикой за неделю 6–12 декабря 2014 г.? В этом выпуске: Владимир Путин заклинает цены на бензин, «Мечел» делает шаг к спасению, «Ютэйру» пришивают крылья, Сбербанк забирает себе «Мостовик», Александр Лукашенко наносит ответный удар, Центральный банк жертвует экономикой ради низкой инфляции, Евросоюз придумывает, как жить без «Южного потока», Нацбанк Украины остается без денег. Специальный еженедельный доклад только для подписчиков «Спутника и Погрома».

Путин, заклинатель цен

На этой неделе Владимир Путин провел совещание с кабинетом министров, главной целью которого было выяснить, правильно ли в Белом доме поняли экономическую часть президентского послания Федеральному собранию и как продвигается исполнение озвученных в нем положений. Открытая часть совещания широкой общественности запомнилась в первую очередь вопросом, который президент задал — причем в достаточно жесткой форме — министру экономического развития Алексею Улюкаеву: почему при падении нефтяных котировок цены на бензин в стране растут. Так, с начала года нефть подешевела на 35%, а бензин на АЗС подорожал на 9,4%.

Новость на первый взгляд хорошая: глава государства спросил у нефтяников за простого русского автолюбителя, да и логика в его вопросе есть. С другой стороны, ничего хорошего для экономики этот случай не сулит. Конечно, президенту положено вслух интересоваться различными неочевидными вещами в российской экономике: он ведь гарант Конституции и верховный главнокомандующий, но никак не министр экономики или энергетики. Но и отвечать, и принимать дальнейшие меры должны именно главы соответствующих ведомств. А что же они? Практически сразу после совещания с Владимиром Путиным и Алексей Улюкаев, и Александр Новак, глава Минэнерго, озвучили журналистам свои ожидания по росту цен на бензин в 2015 году. Господин Новак был конкретен: 10%. Господин Улюкаев предположил, что итоговая цифра будет немного выше инфляции. Получается, и тот, и другой прямо ответили Путину: цены на бензин будут расти вне зависимости от того, как ведет себя нефть. Действительно, на российском рынке нефтепродуктов связь между стоимостью сырья и конечного продукта явно не линейная. Почему — отдельный вопрос, но как факт: в России стоимость нефти в цене бензина составляет порядка 8–10% (для сравнения, в Америке этот показатель равен 60%). Другими словами, спрос и предложение, величина налогового бремени и логистических затрат, а также уровень инфляции на цены на заправках влияют куда сильнее, чем сделки с нефтяными фьючерсами. А мы уже писали о том, как излишняя активность нефтяников на экспортном направлении и летние аварии и остановки на плановый ремонт ряда НПЗ подтолкнули вверх цены на оптовом рынке топлива.

Ирония в том, что реакция делом, а не словом на претензию Путина всё-таки последовала: Федеральная антимонопольная служба уже разослала письма в нефтяные компании с требованием объяснить динамику топливных цен. Зная характер российской ФАС, можно с большой долей вероятности ожидать, что за этими письмами последуют разбирательства, которые если и понизят топливные цены, то весьма незначительно.

И хуже всего то, что при умеренной либеральности послания Федеральному собранию менее чем через неделю после его оглашения президент задает министрам вопрос на уровне «мне эта экономика не нравится, что мы здесь можем сделать?» и реагирует на него именно то ведомство, которое во всем мире выполняет роль своеобразной дубинки для бизнеса. Все вышесказанное, конечно, не призыв к тому, чтобы ФАС отстала от несчастных нефтяников, но просто еще одна иллюстрация того, как управляется российская экономика.

«Мечел»: шаг к спасению, два шага к банкротству

Продолжаем наблюдать за увлекательнейшими приключениями «Мечела» и его владельца Игоря Зюзина. Пока первый не может расплатиться по долгам, второй изо всех сил пытается сохранить контроль над своим детищем. Пока что удача на стороне господина Зюзина. На прошедшей неделе «Мечел» предложил, а один из его ключевых кредиторов, Газпромбанк, одобрил план реструктуризации долга угольного гиганта. Судя по информации, появившейся в СМИ, план мало в чем отличается от идей Зюзина, озвученных четыре месяца назад. Тогда «Мечел» предлагал конвертировать все его валютные долги в рублевые, установить по ним ставку на уровне ставки рефинансирования ЦБ плюс 1–2%, отсрочить выплату тела долга на 5–7 лет, а в ближайшие 2–3 года платить только половину процентов. Предложения кредиторов были радикальнее: конвертировать долг компании в акции, то есть, другими словами, отстранить Игоря Зюзина от контроля над «Мечелом».

Как бы то ни было, согласие Газпромбанка на реструктуризацию долга — явное очко в пользу компании. Газпромбанку «Мечел» должен больше всего: 27 млрд рублей и 1,4 млрд долларов.

Но расслабляться Зюзину рано: его компания должна немногим меньше Сбербанку (53 млрд рублей и 100 млн долларов) и ВТБ (62 млрд рублей и 29 млн евро). И как раз эти два кредитора, судя по всему, отвергать план реструктуризации будут до последнего. Собственно, они уже требуют от «Мечела» досрочно погасить кредиты: 47 млрд рублей в пользу ВТБ и 1,5 млрд рублей — Сбербанку.

Вообще же в желании госбанков получить контроль над угольной компанией мало логики: куда лучше пойти на уступки Зюзину и получать от «Мечела» хоть какие-то деньги, чем разделить на троих совершенно непрофильный актив, итак переживающий не лучшие времена. К тому же российской экономике банкротство или смена собственников одной из крупнейших частных российских компаний явно не пойдет на пользу — бороться с «Мечелом» было бы разумно в более спокойные времена. В Газпромбанке это, кажется, понимают. Теперь дело за Германом Грефом и Андреем Костиным.

Пришитые крылья

Еще один кандидат на банкротство в 2014 году — авиаперевозчик «Ютэйр». За последние два месяца компания получила два десятка исков от контрагентов и кредиторов. Общий объем требований к третьей по объему авиаперевозок российской авиакомпании составляет порядка 1,3 млрд рублей. Усилиями Альфа-банка, подавшего к компании уже шесть исков, ее имущество на сумму порядка 12 млн долларов арестовано, а деньги на счетах заморожены. На прошедшей неделе еще один иск — на этот раз о банкротстве — подала компания «Авиализинг», которой перевозчик должен 3,5 млн рублей за аренду самолета ТУ-134М.

Причины финансовых трудностей «Ютэйра» понятны: девальвация и летнее банкротство ряда туроператоров. Но с проблемами авиакомпания сталкивается не в первый раз: ее уже пытались обанкротить в 2012 году — причем все тот же «Авиализинг». С тех пор «Ютэйр» то выбирается, то снова погрязает в долгах. Но, кажется, судьба компании благоволит. Учитывая, что на российском рынке она занимает почти 10%, ее банкротство было бы не самым приятным исходом. Наверное, поэтому сохранить компанию уже пообещали в Росавиации, заверив, что помощь будет оказана «всемерная» и с «Ютэйром» «все будет хорошо». Аналогичным оптимизмом, очевидно, заражены в правительствах Тюменской области и Ханты-Мансийского автономного округа, где «Ютэйр» является одним из наиболее крупных работодателей. Региональные власти уже создали группу по финансовому оздоровлению авиаперевозчика, в которую также входит «Сургутнефтегаз», последовательно поддерживающий компанию с 2013 года и на сегодняшний день владеющий через свой НПФ 75% «Ютэйра».

Сбербанк прибирает к рукам «Мостовик»

Несколько недель назад был арестован Олег Шилов — глава строительной компании «Мостовик», разорившейся на олимпийских стройках. Изначально сообщалось, что Шилова обвиняют в том, что он несколько месяцев не выплачивал своим работникам зарплату, но теперь, кажется, его готовы судить за мошенничество при строительстве Приморского океанариума к саммиту АТЭС. Сама же компания еще с весны судится со своим главным кредитором — Сбербанком — за 18,9 млрд рублей долга. На прошедшей неделе Кировский районный суд Омска позволил крупнейшему банку страны продать 40,7% акций «Мостовика» и полученные средства направить в счет долга. Примечательно, что еще весной Сбербанк получил 20% «Мостовика», причем сделка была безденежная. Таким образом, строительная компания фактически перешла в руки банка. Теперь главный вопрос — как распорядится компанией новый владелец. «Мостовик», несмотря на его проблемы, был одной из самых ярких строительных компаний страны, построившей грандиозный вантовый мост на остров Русский и на равных конкурировавшей со строительными гигантами, принадлежащими близким друзьям Владимира Путина: Геннадию Тимченко и братьям Роттенбергам. Находящийся сейчас под следствием Шилов создал компанию еще в 1984 году, будучи доцентом кафедры мостостроения Сибирского автомобильно-дорожного института. Вторым совладельцем «Мостовика» был главный инженер Вячеслав Двораковский. Найдутся ли у Сбербанка не менее профессиональные кандидатуры? Вряд ли: по согласованию с банком в «Мостовике» уже был назначен новый генеральный директор. Им стал Давид Кузнецов, бывший менеджер Альфа-банка и МОЭСК. Кандидатура странная: банкир и сетевик едва ли сможет управлять большим строительным гигантом. Так что есть вероятность, что в ближайшие месяцы компания еще раз поменяет владельцев или же перестанет существовать вовсе.

Счет на минус

Счетная палата подвела итоги использования бюджетных средств за 11 месяцев 2014 года. Ведомство Татьяны Голиковой насчитало нарушений на 344 млрд рублей — два процента от запланированных в этом году расходов федерального бюджета. Цифра на первый взгляд небольшая, но эти деньги, к примеру, можно было перечислить 800 тысячам многодетных семей в качестве материнского капитала за рождение второго ребенка. Или — что еще показательнее — профинансировать почти 70% расходов на здравоохранение этого года. Правда, почти треть от этой суммы, 128 млрд рублей, уже были возмещены государству. К тому же в правоохранительные органы по результатам проверки были переданы 120 материалов, на основании которых на сегодняшний день возбуждено 24 уголовных дела.

Больше всего нарушений зафиксировано в сферах нацобороны, здравоохранения, образования и культуры. Причем в первом случае причина нарушений вполне понятна: при прежнем руководстве Минобороны было заключено множество контрактов на разработку проектно-сметной документации, которые после прихода в ведомство Сергея Шойгу оказались не нужны.

Что же касается трех остальных сфер, то здесь ситуация куда сложнее. И дело даже не в том, что какие-то деньги здесь тратятся не по делу или не на те вещи. В российской сфере бюджетных расходов в принципе царит бардак и абсурд. По ряду вопросов — излишняя жесткость. Возьмем самый очевидный пример: еда, которая поступает в школьные столовые, может быть или съедена, или выкинута. Попытка отдать остатки — зачастую немалые — тем же бездомным будет четко трактоваться как нецелевое расходование бюджетных средств. При этом такая иллюзорная строгость оставляет большое пространство для реального воровства. Вообще же на сегодняшний день не существует ни одного исследования, которое демонстрировало бы, насколько эффективно тратятся бюджетные средства в стране: как, например, каждый рубль, потраченный на здравоохранение в Оренбургской области, влияет на продолжительность жизни каждого отдельного оренбуржца. Учитывая, что в президентском послании Федеральному собранию провозглашен курс на оптимизацию бюджетных расходов, самое время этим вопросом заняться вплотную. Но есть ощущение, что сделают в итоге как проще: порежут объем выделяемых средств на следующий год. К тому же у Счетной палаты в ноябре появилось весьма занятное полномочие: если то или иное госучреждение уличается в неэффективной трате бюджетных денег, аудиторы имеют право заблокировать его счета.

Центробанк берет инфляцию измором

Как и предполагалось, в четверг Совет директоров Центрального банка повысил ключевую ставку сразу на 1 п. п. — до 10,5%. После того как ставка была повышена в конце октября с 8 до 9,5% многие полагали, что потенциал ужесточения денежно-кредитной политики исчерпан как минимум до середины следующего года. Но решение ОПЕК, обрушившее нефтяные цены — весьма, кстати, предсказуемое — изменило экономическую реальность. В учебниках по экономике, конечно, утверждается, что ужесточение денежно-кредитной политики укрепляет курс национальной валюты и давит на инфляцию, но, кажется, РФ сейчас вошла в такой период, когда экономические теории разбиваются о банальную психологию. Международные инвесторы шарахаются от рублевых активов — значит, перспектив для роста рубля пока нет. Что же касается потребительских цен, то здесь все еще веселее. Дорожают продукты, которые дорожать никак не должны. Например зерно, урожай которого в этом году был удачным. В таких условиях действенными могут быть только меры, лежащие вне компетенции Центрального банка: проверки ФАС, заморозка цен на продукты питания и тарифов естественных монополий. Судя по истории с ценами на бензин, из этих вариантов больше всего шанс реализоваться у первого.

А вот в падении экономики как еще одном следствии повышения ставок сомневаться не приходится. А значит, истории с «Мечелом», «Ютэйром» и «Мостовиком» — не неприятные исключения, а первый урожай полноценного экономического кризиса. Кажется, что российская экономика в 2015 году будет развиваться по пути экономического дарвинизма: выживут только сильнейшие (читай: государственные) компании, а когда рынок будет походить на выжженное поле, тогда и инфляция опустится до заданного ей Центробанком уровня — 4%. Нынешний рост цен — вещь крайне неприятная, но описанное развитие событий будет еще неприятнее.

Александр Лукашенко наносит ответный удар

Президент Белоруссии Александр Лукашенко решил не ограничиваться вербальной атакой на Россию и перешел к решительным мерам, симметричным тем, что применила в отношении продовольствия, ввозимого с территории республики в РФ, Москва. Стало известно, что белорусские таможенники выборочно проверяют автомобили и грузовые машины, пересекающие границу между Белоруссией и Россией — вне зависимости от направления. Проверки уже принесли первые плоды: обнаружена тысяча тонн товара, следовавшего из России без необходимых санитарных документов — мороженая рыба, сосиски, мясо птицы, рыба, этиловый спирт, 460 пачек сигарет и незадекларированные драгоценности.

Все это явно свидетельствует о том, что и без того хрупкая и аморфная конструкция Таможенного союза начинает издавать неприятный треск и хруст. В иностранных — в том числе украинских — СМИ уже заявляют, что ТС постигла судьба СССР.

Конечно, сегодня в то, что интеграционный проект в ближайшее время развалится, верится с трудом, но вот то, что он с самого начала был ущербен — факт. Основная проблема заключается в том, что отменив границы друг между другом, страны-участницы этим, по сути, и ограничились: в ТС каждый делает что хочет и как хочет, и никто никого не контролирует. До поры до времени на это можно было не обращать внимания, но российские санкции поставили вопрос ребром. Поскольку Белоруссия к продуктовому эмбарго не присоединилась, возникла занятная коллизия: с одной стороны, Россия вправе закрывать свои границы для того или иного товара, но делать это по отношению к Белоруссии не должна. Идея ТС дискредитирует саму себя. И тут возможны три варианта развития событий: стиснув зубы, смотреть, как европейцы и белорусы без особых хлопот обходят наши санкции, стиснув зубы, сворачивать ТС, а вслед за ним и все амбициозные евразийские интеграционные проекты, или, стиснув зубы, договариваться лично с Александром Лукашенко, демонстрируя явную слабость российской позиции. Можно, наконец, установить четкие правила игры в рамках ТС, создать ряд наднациональных механизмов, с помощью которых можно было бы добиваться разрешения подобных спорных ситуаций… Но не будем себя обманывать: заниматься этим точно никто не будет.

Жизнь без «Южного потока»

С западного направления начали поступать первые связные высказывания по поводу ситуации вокруг «Южного потока». Оставим в стороне сербов, албанцев и остальных пострадавших, которые подняли шум сразу же после сообщения Владимира Путина об отказе от многострадального проекта. На сегодняшний день есть три ключевые альтернативы российской трубе. Во-первых, предлагается заменить российский газ на прикаспийский, идущий по так называемому «Южному газовому коридору» через Турцию. Евробюрократы уже заявили, что готовы обеспечить для проекта максимально комфортные условия, о каких «Газпром» не мог и мечтать. Есть, однако, одна проблема: первые поставки газа по ЮГК в Европу начнутся не раньше 2020 года и первое время мощность газопроводов составит 10–20 млрд кубометров газа в год. Заявленная же мощность «Южного потока» составляла 64 млрд кубометров. Значит, покрыть все свои потребности за счет прикаспийского газа ЕС не сможет. Две другие идеи — разрабатывать шельфы Черного и Средиземного морей, а также строить СПГ-терминалы, иначе как фантазией на будущее назвать нельзя: это очень долгосрочные и дорогостоящие проекты.

Есть еще одна идея: Россия должна построить «Южный поток», но не дальше берегов Болгарии. На выходе трубы из Черного моря ЕС построит газораспределительную станцию. Фактически речь идет о газовом хабе, с которого европейцы на собственное усмотрение будут организовывать поставки топлива. Предложила эту идею, как нетрудно догадаться, София, чье упорство в итоге и поставило крест на «Южном потоке». Едва ли Россия пойдет на такое. Кроме того, о газовом хабе глава «Газпрома» Алексей Миллер говорил сам — но только расположенном не на болгарском, а на турецком берегу.

Что касается Турции, то, кажется, в нынешней газовой драме именно за ней в итоге останется последнее слово. Во время визита Владимира Путина в Анкару, конечно, был подписан меморандум о взаимопонимании, предусматривающий обсуждение газопровода из России в Турцию, но, как показывает опыт «Силы Сибири», обсуждаться такие вещи могут годами. Вместе с тем Анкара уже успела заявить, что ЮГК для нее остается пока что более приоритетным проектом, что неудивительно, ведь его уже начали строить. Для России это не очень приятно: нам придется ждать решения Турции, идти, очевидно, на существенные уступки — большие, нежели нынешняя 6-процентная скидка на газ. Но и Европе не легче: она в итоге рискует получить в лице Турции еще одну Украину, от действий которой прямо зависит энергетическая безопасность ЕС. Неудивительно, что следующим после Путина гостем в Турции стала европейская делегация во главе с британским премьером Дэвидом Кэмероном. Обсуждали выделение стране европейских денег на содержание сирийских беженцев, борьбу с Исламским государством и, что неожиданно, возможность вступления Турции в ЕС, о котором, кажется, даже в Анкаре успели основательно подзабыть.