Автор текста: Дмитрий Запольский
Все трое — невысокие, склонные к полноте еврейские мальчики из хороших семей. Похожи как родные братья. Все занимались в детстве вольной борьбой или боксом. Учились на отлично. Никогда не хулиганили. Девочками мало интересовались. Все поступили в физкультурный институт, один даже кандидатскую по спорту защитил. В девяностые вместе с другими спортсменами попали к браткам. Ко всем коллеги по сборной обращались: мол, помоги разобраться — мы в этих циферках нихрена не рубим. Какие-то сальдо-бульдо. Ну сам же врубаешься, кому голову оторвать — это запросто. А вот что такое «план счетов» или «сложные проценты с нарастающим итогом». Это на счетчик типа что ли поставили? Коммерс что-то втирает с понтом дела, а мы как лохи глазами хлопаем.
И за год-другой наши герои стали настоящими авторитетами. «Ну-ка, где там наш бухгалтер? Мне эту писанину не понять, извини, дорогой!» — бурчал главарь, глядя в баланс очередного подкрышного предприятия. Вроде ведь раньше все понимал, все эти амбарные книги кому чего куда кто засылает. А тут вообще белиберда. Бухгалтер всегда был рядом. Брал документы, внимательно читал. «Гонево». Такой чаще всего был вывод. «Вот смотри: тут у него по пятьдесят первому счету приход два ляма, а вот он выводит в обнал полтора. Сколько, говорит, заработал? Пятьсот тысяч? Не, вижу, что семьсот тридцать, пусть не врет». Так и жили. Слово бухгалтера было решающим: жизнь, смерть, свобода, пытки, отъем имущества. Все зависело от них, умных еврейских мальчиков, оказавшихся в нужное время в нужном месте. Как Хароны они перевозили по бумажкам в царство мертвых, и как чудодеи воскресали почти убитых, поседевших за ночь в подвале «честных» кооператоров, не смогших толком объяснить бригадиру, почему вчера сигареты продавали по десять и платили треху с пачки, а сегодня по двадцать, а крыше всего пятерку. Разницу между прибылью и доходом беззубый амбал-бригадир не догонял ни разу.
Национальность тут никакого значения не имеет, они могли бы быть и чукчами, просто так вот сложилось: папы двоих «бухгалтеров» были набожными и учеными. А мамы — домовитыми и имели отношение к торговле. Только у Аркаши — наоборот. Там папа комиссионкой заведовал. Короче, нормальная такая советская элита. Родись они лет на пятнадцать раньше — сделали бы другую карьеру. Возможно, в науке даже: математическими гениями они точно были. В дедушек — атомных физиков.
Первый, назовем его Алик, был немного авантюрным пареньком. На стрелки ездил не только с калькулятором, но и волын таскал. Однажды, говорят, даже путану в пуле отхойдакал рукояткой за невежливость. Потом долго решал вопрос с ментами, путана была агентурной, а он ей все зубы выколотил. (Остальные на стрелках вели себя подчёркнуто интеллигентно, выходили степенно, клали папки с бумагами на капот, доставали маркер и подчеркивали строчки в балансах и платежках, пока остальные братки слушали «умные терки», сжимая зубы). Терли бухгалтеры между собой, потом в разговор включались «основные». Друг друга не обманывали. Все по чесноку: если коммерсант наебал, то сам виноват, а если наезд не по делу, то компенсацию брали с «виновного» коллектива. Все по понятиям. Да и выглядели они солидно, не как московские: там бухгалтеры все по большей части хлюпики очкастые, говорили как фраера, умничали. А эти — наши парни. В спорте ведь человек раскрывается нараспашку: проиграл — не ноет, выиграл — не вопит что твой Кинг Конг. Все как у людей. А эти московские — тьфу! Ткнешь пальцем, он уже трясется весь, как лист осины. Волыны братва достанет для солидки, бухгалтер заикаться начнет. Нет, на стрелках нужна уверенность, понимание обстановки.
К концу девяностых все стали ключевыми фигурами в своих бригадах. Получили персональную охрану и бронированные сабурбаны. Особенно после того, как на бухгалтера Аркашу покушались какие-то залетные перцы из Братска. Беспредельщики и наркоманы (хотя сначала грешили на конкурентов). Взорвали ему красный кабриолет, машину попортили. Аркаша отделался легкой контузией, говорит, красиво было: еду в Зеленогорск по шоссе, вдруг понимаю, что я лечу! Сгруппировался, и шлеп! — лежу в луже. А на меня говно железное падает и ошметки резины. Короче, в больничку пришли с дачками не только свои братки, но и делегации от всех коллективов. А институт тем временем развивался: появилась нужда не просто общаки учитывать, кому что куда на грев отправлять, — банки появились свои, концерны, трасты. Аудиторы, блин, какие-то даже иностранные.
Алик первый вляпался в уголовку. Взял его РУБОП по вымогалову. Штурманули с СОБРом подвал-качалку, где коммерса левого держали, разбирались с ним за кидок. А он оказался ментовским. Прокантовался Алик в Крестах полгодика, получил четыре года условно (потом Верховный суд отменил, говорят, обошлось это Алику в три ляма). Но именно тогда Алик догнал — надо выходить, тема тухнет. Одно время думал податься на Землю Обетованную, познакомился с Нетаньяху, даже собирал деньги на выборы. Но передумал и уехал в Москву. Из авторитетного лидера крупнейшей ОПГ стал мелким чиновником в министерстве. Потом поднялся по лестнице, возглавил отдел. Когда Верховный суд отменил судимость, министерство стало слегка военным. И Алик получил сначала погоны полковника, а затем и вовсе генерала. С друзьями не общается. Вообще никак. Чурается. Растет. Купил квартиру в Доме на набережной. Очень скромен и очень богат. Коллеги-чиновники говорят, что высококлассный специалист, не голова, а дом советов. Ужасный бюрократ. Борьбу бросил. Заметно растолстел. Закончил юрфак заочно, защитил докторскую. Диссернет проверял, — все честно. Но вот в министры его не берут: Путин помнит его в другой роли… Сталкивались в свое время. Так и ходит статс-секретарем. Когда Алик бывает на приемах или в составе делегации, президент ему подмигивает. Типа, помню, прикольно тебя здесь видеть. Умный ты, но не наш. Следим за тобой внимательно! Алику это не очень приятно, но так уж судьба сложилась…
Аркаша после покушения и контузии оправился быстро. Но тут случилась неприятность: его шеф имел тесные дела с Березой. И когда случился у Бориса Абрамыча конфуз с Первым, шефа, наполовину цыгана, грохнули прямо в машине. На МКАДе. Через стекло вольвухи. Бронированный джип свой тот подарил Аркаше, сам говорил: кому я нужен, я ведь больше не смотрящий. Вообще смелый был человек, любил нестандартные ходы. За ним даже слава Робин Гуда закрепилась. Помогал всяким левым людям. Братки тихо усмехались, но не роптали: такая вот особенность, что с него возьмешь — верующий человек. При разделе имущества нашему мальчику отошел наркотрафик и медиабизнес, а вот завод доширака и строящийся нефтяной порт забрал под себя другой авторитет, румын по национальности. Все время в ботинках из страусов. Как и сам шеф, немного помешанный на летающих тарелках, строительстве хрустальных пирамид и вообще — отмороженный и мутный. Потом Аркаша долго против него интриговал, даже на кичу отправил, но ненадолго. Ну не сам, а в ответку — румын тоже напакостил ему в свое время. Сейчас вроде помирились…
Аркаше пришлось контактировать с Березой. И судорожно искать конторскую крышу. Все было непросто, но Аркаша смог. Стал крупным бизнесменом. Купил мандат. Похудел. Тренируется. Живет скромно. Но достойно. В большую власть не лезет, прибился к одной партии, типа оппозиционной, но на прикорме из Кремля. Шутовской. Очень осторожничает, никуда не лезет: шаг вправо, шаг влево — и будут проблемы. Выжидает. Но взял под контроль фармацевтику. Почти семьдесят заводов и фабрик по стране. Производят БАДы, фуфломицины всякие. Очень выгодно. Особенно когда бюджет закупает. Правда, откаты по 70 процентов, но и себестоимость не больше трех. Ну и, конечно, нормальные лекарства. Арбидолы, иммуностимуляторы. Из Китая и Индии сырье идет вагонами, контейнерами. Я вот честно не понимаю — зачем ему столько денег? Да, еще зачем-то на него повесили культурку: в нескольких регионах его люди стали министрами. Такая вот повинность — раз дали тебе арбидол на откуп, решай за это вопросы передачи храмов-музеев в ведение РПЦ. Трудно ему сейчас.
Третий — Боря. Самый талантливый. Еще в конце девяностых его приметил один очень крупный бизнесмен по части транспортной. Причем не из бандитов, просто ушлый. Хотя в доле, конечно, у серьезных людей. Подтянул, свел в Москве с администрацией. Парень стал крупным человеком в одной партии. Разруливает уже много лет вопросы с регионами, выборы, подряды, бюджеты, хотелки. Говорят, удивительно успешно рулит. Каждый регион платит за партийный бренд. Типа франшиза такая. Согласовывает каждого депутата в региональных заксобраниях. Все региональные бюджеты утверждаются под контролем не только губернатора, но и партии. И за франшизу исполкомы откатывают наверх. Это же какая голова у человека — все эти цифры в уме держать! Купил квартиру 800 квадратных метров в лучшем месте города. Я у него дома не был, но говорят наполовину Эрмитаж, наполовину «Планета-Фитнесс». Ну и дом, естественно, на море. В Испании. Перед законом чист. С Малышевым и тамбовской мафией не общается, другой уровень. Да и круче он намного всей этой мелочевки: Петрова и Ко. С Резником если только может сравниться, но давно обогнал старика-голубчика по влиянию. Испанцы за ним пять лет следили, ничего не накопали. Ворочает миллиардами. Все у него хорошо. Только изредка какой-нибудь козел что-нибудь напишет, типа Боренька ваш в свое время руки по локоть в крови испачкал. Но это ему глубоко фиолетово.
Алик, Аркаша и Боря совершенно одинаково одеваются: синие костюмы от Бриони. Бабами не интересуются, семьи у них чудесные, мальчики тору изучают, доченьки воспитанные, домашние. Все почти не пьют. Алик если шаманского глотнет, сразу начинает бычить. Поэтому никогда себе не позволяет лишнего. Аркаша может коньячку немного, но тоже очень осторожно. Боря, вечно сонный и усталый, предпочитает первого, но не больше полграммульки в сутки. Очень осторожно. И по субботам ни-ни.
Все трое любят стиль ампир. Малахит, бронза, позолота, немецкий фарфор. У Алика висит Рембрандт, правда, малюсенький этюд, но подлинный. Боре подарили на сорокалетие Репина. Правда, вот не стопроцентного. Говорят, был первоначально этюд, но в тридцатые годы подрисовали. Эксперты с пеной у рта доказывают, что оригинал. Но Боря всегда во всем сомневается и никогда никому не верит — характер такой. Аркаше — третий список черного квадрата и небольшой мрамор Родена презентовали.
Сейчас вот баттхёрт развели насчет Исаакиевского собора. А ведь все три бухгалтера наши как раз имеют к этому некое отношение. Курируют каждый по своей линии. Хоть и не православные. В силу обязанностей. Так вот жизнь подшутила.
Источник: fb.com/DmitryZapolskiy
