Про Украину мне в Спутник писать бесполезно. Пока напишу, пока редактура, пока нарисуют обложку — всё двадцать раз изменится и придётся начинать сначала. Так что напишу про Россию и русских.
Во-первых, о людях, которые поддерживают Майдан на том основании, что это расправа с советчиной, там сносят Лениных, сместили советского Януковича (типа местный вариант Путина, хотя я лично не вижу особых сходств) и вот-вот набьют морду проклятым путиноидам-ватникам из Крыма, коварно маскирующимся под русских. «Либералов» при этом не смущает, что на Украине свергли демократически избранную власть, а «русских» «националистов» (из тех, кто вышеописанную позицию поддерживает) не смущает, кажется, уже ничего вообще.
Думаю, тут нечего обсуждать. Всего один пример — личный, и оттого предельно понятный. У меня есть подруга, назовём её Катя. Катя родилась в 1989 году в Грозном. Когда там началась война — её бабушку с дедушкой чечены убили, чуть ли не у неё на глазах. Её семья бежала и они поселились в дальнем Подмосковье.
Сейчас ей 25 лет, она очень милая и красивая девушка. Катя отдыхает в Турции, Катя смотрит Олимпиаду, Катя считает 9 мая Днём Победы. Катя добрая и хорошая. Катя не видит ничего сверхкриминального в государственном флаге СССР. Катя любит цветы и красиво фотографироваться. Катя думает, что она русская.
Но она — ватник, совок и путиноид.
Она — советская, как бы говорят нам люди, поддерживающие Майдан и обличающие крымских совков из советского города Севастополя. И её бабушка с дедушкой — советская сволочь, которую совершенно правильно убили чеченские националисты. Боровшиеся с советчиной, выжигавшие советскую шваль из русского города Грозного калёным железом, воевавшие за Чеченское национальное государство против многонациональной Эрэфии под управлением члена КПСС Ельцина. Не было никакого геноцида русских в Чечне. Был — геноцид советских в Чечне, которые «русские» «националисты», да и вообще все честные люди должны, конечно, поддерживать, поскольку он приближает долгожданную кончину советского режима и становление Русского Национального Государства (вар. Либеральную Революцию). Дудаевцы были не против русни. Они были только против ельцинской власти. Они воевали против совковой армии, часть из которой вообще служила в Афганистане под красными знамёнами. И правильно, правильно советскую сволочь резали. Нечего было ходить в советскую школу, учиться в советских институтах, считать себя советскими гражданами и вообще рождаться в Советском Союзе. Катины бабушка с дедушкой ещё, небось, и День Победы праздновали. «Накатывали», гы-гы. Так их, так их, Джохар! Бей ватников! И Катю тоже надо убить. Минус Катя — плюс в копилку возрождения России на месте лапотной РФ с её Олимпиадой. Советским рабам надо учиться национал-демократии у гордого чеченского народа.
ВОТ доведённая до логического предела позиция людей, изображающих «русский» «национализм» в связи с событиями на Украине и на основании «русского» «национализма» поддерживающих уже даже не майдановцев, а крымских татар (!), потому что они, набрасываясь на русских демонстрантов в Симферополе с криками «Аллах Акбар!», не позволяют Свободному Крыму сгинуть лапах в проклятой путинской Эрэфии. Я не вижу, о чём тут спорить, и просто предлагаю сих почтенных товарищей впредь именовать «дудаевцами». Заслужили, да им, наверное, и самим приятно будет.
Однако после столь эмоциональной преамбулы остался вопрос: а кто же такой советский человек реально? Ведь он есть. Оставлю эмоции и попробую порассуждать об этом.
Во-первых, надо сразу оставить разговоры, что советский — национальность. Это метафора Дмитрия Галковского, но нельзя же понимать всё буквально. С национальностью нельзя расстаться (не беру исключительные случаи); «совок» же, по мнению самих антисоветчиков, вполне искореним. Речь идёт о некоем наборе приобретённых видовых признаков, позволяющих назвать человека «советским». Расставшись же с ними, человек расстаётся и с советскостью. То есть, десоветизация — это не геноцид советских людей и даже не снос памятников, а изменение культурного кода. Проще говоря — советский может стать русским, сын советских родителей может быть свободен от советских же предрассудков, в то время как у поляка и полячки в Польше не может родиться и вырасти не поляк.
Попробуем перечислить основные признаки советского человека:
1. Идеологизированность. Совок — это не цвет знамени, не отношение к праздникам и не любовь к советской власти. Совок — это такое преобладание идеологии над личностью, когда личность не выдерживает давления и ломается, либо просто умирая, либо оставаясь искалеченной. Всякая проблема советскому человеку видится под призмой идеологии, причём сама идеология неважна. Он может носиться с портретом Сталина, а может с портретом Гитлера, Николая II или Путина — нет разницы. Всё вокруг советским человеком объясняется через призму выбранной политической доктрины. Если кто-то ворует — он мешает строить коммунизм. Высказывает мысли — льёт воду на чью-то мельницу. Это порождает явление, когда сам советский человек не видит свой интерес и готов кого угодно (иногда и себя самого) отправить в могилу просто согласно «генеральной линии партии». У него вместо головы флаг. Если такой человек выступает против «совка» — он будет радоваться как ребёнок сносу любых памятников советской эпохи и выступлениям любых сил, декларирующих «антисоветскость». Если коммунист — станет везде, где надо и не надо, развешивать серп и молот и ставить Ленина на царские постаменты.
2. Отсюда второй признак: оголтелая ксенофобия. Всепоглощающая. У советского человека всё вокруг неправильно, всё надо искоренить и всех перевоспитывать. Бороться. Объектом борьбы и перевоспитания может быть кто угодно: совки, ватники, нацики, распустившаяся молодежь, педерасты, антисоветские элементы, предатели. Не имеет значения. Кто-то живёт вразрез с выбранной советским человеком идеологией — всё, беда, надо исправить. Причём чаще всего не переубедить даже, а перетроллить. Поэтому для советского демократа демократия — это власть демократов, для советского русского националиста русский национализм — власть русских националистов, для советского коммуниста коммунизм — власть коммунистов (я не слишком надоел с тавтологией?). Представить, что его убеждения, какими бы они ни были прекрасными, являются всего лишь частью политического спектра и, в конце концов, истины, советский человек не в состоянии. Поэтому он так легко и приятно поддаётся на любой hate speech, с удовольствием поставляемой ему государственными телеканалами под видом «Биохимий предательства», «Анатомий протеста» и монологов Дмитрия Киселёва.
3. Железный занавес. В эпоху СССР — «твёрдый», без вариантов, сейчас — «мягкий», в виде контроля государства над СМИ. Картина мира советского человека всегда перекошена. Поразительно, но даже сейчас, в эпоху глобализации и открытых границ, он не знает и не хочет знать иные культуры, другие страны. Мнение о них советского человека удивляет категоричностью и радикальностью. Либо наши МИГи сядут в Риге, либо Латвия — образец успешного европейского государства, до которого России, как до Луны. Либо Америка — параша, победа будет наша, либо Америка — оплот демократии и последняя надежда свободного мира. Либо в Париже Культура, Романтика и вообще Нормальная Жизнь, либо — арабы и педерасты. Всё многообразие жизни у советского человека сводится к простой формуле «Наши vs Враги», понятие конкуренции — то есть, динамичного противостояния многих игроков с постоянно меняющимися раскладами, для него слишком сложно.
4. Отсюда совершенно преувеличенное отношение к загранице. Там либо очень хорошо, либо очень плохо. То, что кому-то хорошо, кому-то плохо, а эмиграция — не счастье и не преступление, а просто личный выбор отдельного человека, связанный как с трудностями, так и с возможностями — советским непонятно. Советскому человеку либо пора валить, либо пора валить противникам советского человека. ЗАЧЕМ валить — он никогда не объяснит. «Там культура». Или наоборот, «У нас духовность, пусть проваливают».
5. Ожидание чего-то большего. Как известно, советские люди строили коммунизм. Постсоветским разрешили заменить коммунизм на развлечение по вкусу. Когда советский человек построит коммунизм, восстановит Российскую Империю, сокрушит Путина, придёт к власти, — тогда он и заживёт. До этого момента вся жизнь советского человека — это не совсем жизнь, а подготовка к настоящей Жизни. Временное пребывание в бараке на стройке (коммунизма, национализма, монархизма — нет разницы). Отсюда это «пока не свалим Путина и не построим русское государство — нечего критиковать Украину». Отсюда же — комментарии к моим постам про армию: «Нужны беспилотники и дроны, а до этого нечего бряцать оружием». Прошло полмесяца, перед нами разваливающееся государство, входящее в сферу русских геополитических интересов, с неопределённой полулегитимной властью и пропитой армией, расколотое пополам — ну что, будем ждать дронов? Советский человек не понимает, что жизнь проходит здесь и сейчас, и действовать тоже надо здесь и сейчас. У него не «Здесь Родос — здесь прыгай», а «Вот приеду на Родос и так прыгну, так прыгну!». Чаще всего на старости лет такой человек понимает, что время ушло, а он так никуда и не прыгнул.
6. Отсюда вытекает поразительное неумение радоваться жизни. Советские угрюмы и напрочь лишены каких-то простых человеческих эмоций. Ему — «Весна! Тепло! Девчонки! Махнём на море?», а он запирается в комнате и чего-то ждёт. Это жлоб, которого бесит, что какие-то стиляги смеют танцевать, отдыхать, веселиться, трахаться, в конце концов. У советского человека всё слишком серьёзно, часто до тошноты и совершенно неуместно. У Ремарка в «Чёрном обелиске» есть сцена, где молодые нацисты-провокаторы заходили в кафе и пели немецкий гимн, а потом докапывались до тех, кто не вставал, не обращал на них внимания, а лишь невозмутимо продолжал трапезу и дружеское общение (будучи, в отличие от юных наци, реальными ветеранами реальной Первой Мировой). Дистиллированный совок. В «Спутнике и Погроме» советского человека в первую очередь не устраивает ирония и самоирония. Смеяться над святым (Сталиным, Путиным, Гитлером)? Немыслимо!
7. Из пятого же пункта вытекает тотальное неуважение к истории. Советский человек злится, что предки не построили коммунизм / не уберегли царя / не создали русское национальное государство, поэтому отдуваться придётся ему, позабыв о земных удовольствиях. Типа, они веселились, а мне теперь разгребать. Романовы никогда не отрицали достижений предыдущих правителей и не клеймили их за ошибки. Сталин же прикончил ленинскую гвардию и создал культ собственной личности, потом Хрущёв снёс все памятники Сталину и вынес его из Мавзолея, Брежнев покончил с Хрущёвской оттепелью, при Горбачёве Брежневскую эпоху нарекли застоем-отстоем и начали показательно ликвидировать косяки, Ельцин заклеймил весь совок скопом (сейчас построим демократию и заживём!), при Путине стали говорить о проклятых 90-х. Вместо европейских трактовок и правильной расстановки акцентов на общеизвестных исторических событиях (часто не имеющих прямого отношения к политике), советские способны проклинать и даже вычёркивать из истории целые эпохи исключительно на основании текущей идеологической доктрины (что возвращает нас к пункту 1).
8. Боязнь ответственности. Там, где проблема действительно сводится к банальной развилке между «да или нет», там и только там советский человек начинает рассуждать о многообразии жизни: мол, не всё так просто. Советский человек часами рассуждает о военной мощи России, но когда надо ввести в Крым войска — он сомневается и ждёт, когда построят дронов. Когда надо дать кулаком по столу, советский жмётся, а спокойный разговор срывает битьём посуды. Когда всё действительно серьёзно, советский человек начинает хихикать и вилять, а непринуждённое веселье омрачает звериной рожей и разговорами о врагах Рейха. Принцип коллективной (социалистической) собственности, а значит и ответственности («в том, что в сортире грязно, виноваты все, а значит никто»), а также слепое следование идеологической доктрине породили это удивительное качество: неприспособленность к личному выбору и — чтобы скрыть эту неприспособленность — ритуальное биение себя кулаками в грудь там, где это совершенно не требуется.
Список можно продолжать в выбранном ключе, а можно, впрочем, и составить к нему контрсписок. В конце концов, советский человек не является абсолютным злом — его дорога в ад вымощена самыми благими намерениями. Только в голове каша и он распропагандирован не туда.
Важно понимать, что «борьба с советчиной» — это борьба вот с этим вот, а не с людьми из Севастополя, вышедшими на площадь высказать на русском языке солидарность с Россией, русской культурой и историей. Наоборот, совками оборачиваются наши дудаевцы, которые не видят дальше своего носа. «Надо перевоспитывать совков», «Сначала построим рай в РФ, а потом будем присоединять Крым», «украинцы и крымские татары — националисты и против СССР, а национализм и против СССР — это хорошо». В результате люди целятся в совок, а попадают в условную девочку Катю — которая, в отличие от юных наци, знает, что такое межэтническая война против русских, причём на своей шкуре. И которая не превратилась, тем не менее, в озлобленное ничтожество. Которая считает себя русской на том же основании, что и восставшие жители Крыма, которая при этом не стесняясь радуется жизни, которая, в конце концов (о ужас!), сидит в Сочи на стадионе и смотрит фигурное катание, болеет за своего Плющенко и не стыдится. А с ней собираются воевать, бороться и перевоспитывать «настоящие» «русские» (вар. «либералы»). Поднимать её, значит, на последний и решительный бой с советчиной (вар. «имперством»). Ха-ха.
Проклятые ватники смотрят церемонию закрытия Олимпиады вместо того, чтобы поддерживать восставшую Украину!
И вот жизнь опять проходит мимо советского человека. Он борется с ватниками, а русский Крым ускользает в лапы анархической Украины, катящейся, в свою очередь, в Африку. Он перевоспитывает совков, а миллионы русских людей оставлены один на один с обезумевшей Галичиной и украинским вариантом чеченцев. И даже девочка Катя идёт мимо него к кому-нибудь поинтереснее. Остаётся только глядеть ей вслед и ждать, пока в России возникнет, наконец, Русское Национальное Государство.
Или не ждать уже, а действовать по-русски. Здесь и сейчас.
