Как нам обустроить
пенсионную систему?

ока вся общественно-пенсионная дискуссия идет о размерах накопительного/страхового компонента и размерах отчислений, внимание общества отвлечено от принципиального вопроса. А зачем и за что государство в принципе должно платить пенсии? Если исключить социальную демагогию, то причин всего две: обеспечение лояльности госслужащих и поддержание спроса на необходимые инфраструктурные услуги и товары.

Задачу обеспечить себе счастливую старость население еще до середины XX века повсеместно решало самостоятельно и попытка перенести на общество эту задачу ни к чему хорошему даже в Европе не привела. Все модели всеобщих государственных пенсионных фондов де-факто неспособны заниматься накоплением средств и служат механизмом бюрократического перераспределения денег от работающих к неработающим. В последние 15 лет большинство государственных пенсионных фондов — банкроты. Ликвидация всеобщей пенсионной системы и переход к модели КНР, где пенсии есть только для госслужащих, сейчас нецелесообразна по причине необходимости поддержания спроса на товары и услуги, которые потребляют пенсионеры.

Государство однозначно не должно заниматься решением вопроса персонального накопления средств — для этого есть страховые компании и частные пенсионные фонды, здесь у государства только задача регулятора, не допускающего расхищения и инвестированbя средств вкладчиков в мусорные активы. Тем более нет смысла вмешиваться в механизм сбора отчислений в подобные фонды, либо как-то регулировать ставки и условия.

Вернемся к двум поставленным задачам — обеспечению лояльности госслужащих и поддержанию спроса на необходимые инфраструктурные услуги и товары. В случае с госслужащими (включая армию и спецслужбы), источник средств для фонда — прямое бюджетное наполнение, никаких специальных фондов, накапливающих средства, нет. Сам фонд — чисто административная работа по проверке статуса кандидатов на получение пенсии и непосредственный расчет и перечисление выплат. Пенсии для госслужащих привязаны к текущему должностному окладу, а механизм расчета связан с учетом выслуги лет, способа выхода в отставку, наличия семьи и иждивенцев. Можно использовать опыт императорской России по назначению пенсий для военных и госслужащих. Пропорции могут быть любые, но, скажем, выслужившие полный ценз и ушедшие в отставку с почетом при наличии 3-х и более детей получают 100% усредненного оклада за последние годы службы, а уволенный с позором не получает ничего. При этом расходы пенсионного фонда госслужащих и военных в бюджете идут отдельно от других социальных расходов государства.

Что же делать со всеми остальными пенсионерами? Понятно, что вопрос накопления средств работающее население решает самостоятельно и государство в это никак не вмешивается, остается вопрос текущих 37 миллионов пенсионеров (если брать РФ), у которых уже есть зависимость от пенсионных выплат из бюджета. Единственное работающее решение, позволяющее сохранить массовую выплату пенсий, при этом не играя в перекладывание средств из кармана работающих в карман пенсионеров — это уравнительная система с выплатами на уровне прожиточного минимума (с учетом регионального коэффициента). Финансирование целиком идет из бюджета, ставка пенсии — уравнительная в рамках региона. Есть неплохой опыт введения подобной системы в Грузии, сам выход на такую пенсию возможен только через процедуру признания нетрудоспособным (получения соответствующей группы инвалидности) — тем самым пополнение числа «социальных» пенсионеров происходит только по мере потери трудоспособности. При этом можно полностью закончить остановленный в 2005 году процесс монетизации социальных льгот, превратив оставшиеся льготы в прямую оплату соответствующих счетов (ликвидируются все т. н. «льготные тарифы» у поставщиков коммунальных услуг, транспорта и т.д.). Скажем, московская 12-ти тысячная пенсия превращается в 3000 прямого платежа управляющей компании на покрытие коммунальных расходов, 400 рублей платежа телефонной компании (если у пенсионера есть договор на телефон), единый проездной, приобретенный за полную стоимость у Мосгоранса за 2400, и 6200 на счет, которые затем можно постепенно заменять на аналог фудстэмпс (лекарства и продовольствие отечественного производства). Хотя бы частичная замена живых денег на фудстэмпс позволит создать необходимый спрос на отечественные социальные товары + отличный рынок с 37 миллионами потребителей отечественной продукции, а также облегчит реализацию истекающих запасов Росрезерва, армии и МЧС.

Подобное изменение пенсионной системы позволяет одномоментный избавиться не только от ПФР и других фондов типа ФСС и ФОМС, но и увязать это с реформой трудового законодательства, при которой страховые выплаты станут исключительным делом частных страховых компаний. Равно как и размер отчислений и ставки предметов трудовых договоров, как индивидуальных, так и коллективных (это, кстати, подстегнет появление реальных профсоюзов). Заработная плата, лишенная удавки социальных налогов, и потребность в профсоюзах для защиты реальных интересов работников (так как вопрос оплаты больничных, отпусков, травм целиком попадет в сферу договорных отношений и частных страховых компаний) дадут реальный стимул к модернизации производства, повышению производительности труда и активному внедрению автоматизации производственных процессов.

Введение уравнительной социальной пенсии в размере прожиточного минимума посильно даже грузинской экономике середины нулевых, а 50-70 млрд евро — это стоимость всех социальных пенсий, которая примерно соответствует уровню дефицита ПФР, ежегодно покрываемому из бюджета.

Понятная картинка: чем дальше, тем сложнее обеспечить достойную старость пенсионерам за счет работающего населения, единственная возможность — индивидуальные накопления в частных страховых фондах (государственный ПФР переход на накопительные пенсии по сути провалил).