Друзья! Мы продолжаем нашу переводную производственную серию, посвященную будущему индустрии и особенно актуальную в свете мечтаний российской общественности о новой индустриализации.
а протяжении более 100 лет Америка была мировым лидером производства, но сегодня она идёт ноздря в ноздрю с Китаем (см. иллюстрацию 1). В США за прошедшее до 2010 года десятилетие число рабочих мест на производстве упало примерно на треть. Рост аутсорсинга и офшоринга, а также увеличение сложных каналов поставки заставили компании всего мира использовать как мастерские Китай, Индию и другие страны с низкой заработной платой. Побуждённые мировым финансовым кризисом, некоторые западные политики считают, что для их стран пришло время заняться производством, чтобы создать рабочие места и предотвратить дальнейший экспорт профессиональных навыков. Это предполагает два пункта: что производство важно для государства и его экономики, и что новые формы производства создадут новые рабочие места.
Было проведено немало исследований, показывающих, что производство полезно для экономики, но в последние годы некоторые экономисты утверждали, что в создании вещей нет ничего особенного, и сфера услуг точно так же может быть продуктивной и инновационной. Это люди и компании, не страны, разрабатывают, производят, и продают товары; и, как и хорошие, так и плохие работы есть и на производстве, и в сфере услуг. Но в среднем, работники производства зарабатывают больше, согласно докладу Сюзанны Хэлпер из Западного резервного университета Кейса, Кливленд, для Брукингского института, аналитического центра в Вашингтоне, округ Колумбия (см. иллюстрацию 2).
Фирмы-производители также намного чаще, чем другие компании, представляют новые и инновационные продукты. Производство создаёт лишь около 11% ВВП США, но оно отвечает за 68% внутренних расходов на исследования и разработку. Согласно Хэлпер, производство в среднем предоставляет более высокооплачиваемые рабочие места, чем сфера услуг, и, как крупный источник инноваций, помогает снизить торговый дефицит и создаёт возможности по росту «чистой» экономики, такие, как переработка отходов и зелёная энергия. Всё это — хорошие причины для страны, чтобы переориентироваться со сферы услуг на индустрию.
Несмотря на быстрый рост Китая, Америка остаётся значительной производственной силой. Американский объём производства в пересчёте на доллар сейчас примерно такой же, как у Китая, но он достигается при помощи лишь 10% от той рабочей силы, что работае в Китае, утверждает Сюзанна Хокфилд, президент Массачусетского технологического института (MIT) и сопредседатель Партнёрства передовых технологий (созданного Бараком Обамой).
«Человек с молотком» вызывает приступ ностальгии по тому типу занятости в сфере производства, который вряд ли ныне существует в развитом мире. Заводские цеха сегодня зачастую выглядят заброшенными, в то время как офисные здания наполнены дизайнерами, специалистами по IT, бухгалтерами, экспертами по логистике, персоналом по продажам, менеджерам по работе с клиентами, поварами и уборщиками, которые все вместе разными способами вносят вклад в производство. А за воротами ещё больше людей вовлечены в разные занятия, помогающие снабжать фабрику. Определение «работы на производстве» становится всё более расплывчатым.
Тем не менее, шаги США по увеличению эффективности поднимают вопросы о том, сколько рабочих мест на производстве, особенно для «белых воротничков», будет создано. И некоторые из производственных прорывов, которые сейчас находятся на стадии разработки, уменьшат количество необходимых людей ещё сильней. «Это правда, что когда вы смотрите на ряд производственных технологий, которые выпускает MIT, многие из них не требуют рабочих мест, или же незначительно повышают занятость» — говорит мистер Хокфилд. «Но это не является причиной отказываться от такого типа производства в США, потому что поддержка jobs-light производства является важным звеном в огромной цепочке, содержащей множество рабочих мест и немало экономических преимуществ».
Компании также оптимистично смотрят на возрождение производства. «Мы стоим рядом с потенциальной революцией в производстве» — утверждает Майкл Идельчик, глава отдела по исследованию передовых технологий в GE Global Research, исследовательского подразделения гигантской корпорации General Electrics. Идеи, которые помогут случиться производственной революции, могут появиться откуда угодно, и это причина, по которой его лаборатория находится в пасторальной Нискияне, в пригороде Нью-Йорка, а исследовательские центры расположены в Бангалоре, Мюнхене, Рио-де-Жанейро и Шанхае. По поводу рабочих мест, которые, скорее всего, будут созданы, Идельчик считает, что люди близоруко смотрят на занятость в сфере производства: «Если вы посмотрите на всех, кто вносит вклад, то увидите очень большую занятость»
Дух в машине
«Многие из рабочих мест, которые останутся в производственном цехе, потребуют более высокой квалификации» — говорит мистер Смит, глава производства Роллс-Ройс. «Если производство важно, значит, мы должны проверить, что соответствующие составляющие присутствуют в системе образования». Его обеспокоенность простирается и до поставщиков компании, так как фирмы во многих странах урезали расходы на подготовку вследствии экономического спада. Чтобы получить людей, которые им нужны, компания Роллс-Ройс открыла новую Академию стажёров, удвоив количество людей, обучаемых Роллс-Ройсом каждый год, до 400.
В США компании сокращают расходы на подготовку столь беспощадно, что «стажировка может быть мертва», считает Сюзанна Бергер, одна из лидеров нового исследовательского проекта MIT, «Производство в инновационной экономике», который изучает то, как конкурируют фирмы. Многие компании думают, что не стоит тренировать людей, которые скорее всего покинут их, чтобы работать на кого-то ещё. Бергер и её коллеги полагают, что одной из многообещающих альтернатив стажировке будет сотрудничество между муниципальными колледжами и местными фирмами по разработке программ подготовки. Иногда фирмы дарят производственное оборудование колледжам.
Оцифровка производства сделает подготовку ещё проще. Компании не могут оправдать приостановку работы оборудования, работающего 24 часа в день тем, что стажёрам надо поиграть с ним. Но компьютеры способны воспроизвести систему производства в виртуальном окружении. В Уорикском университете в Британии комната с огромными дисплеями с высоким разрешением используется как камера виртуальной реальности, чтобы смоделировать продукцию, находящуюся в разработке, такую, как автомобили, в трёх измерениях.
Новый автомобиль сегодня будет создан в трёхмерном «цифровом прототипе» задолго до того, как он будет фактически сделан. Около него можно будет пройтись, сесть внутрь, устроить тест-драйв в симуляторе, разобрать на части и поместить на виртуальный завод, чтобы разобраться, как изготовить этот автомобиль. То же самое программное обеспечение может быть использоваться другими людьми из компании, включая отдел по рекламе. «Изображения, созданные из цифровых прототипов, сегодня настолько высококачественны, что они часто используются, чтобы делать брошюры и рекламные объявления до того, как новая машина будет сконструирована» — говорит Грант Рошель, глава Autodesk, компании по разработке ПО из Кремниевой Долины.
Многие люди, работающие на заводах, предоставляют услуги, критически важные для производства. «В будущем большинство товаров будут продаваться на условиях оказания услуг»- говорит Кумар Бхаттачария, председатель производственной группы Уорикского университета. «Если вы продаёте машину с десятилетней гарантией, вам надо убедиться, что она проработает десять лет, и что у вас будут местные сервисные центры, чтобы заботиться о ней. Несмотря на высокий уровень безработицы, многие производители считают, что слишком мало людей выбирают карьеру по конструированию и производству, но новые технологии, такие, как 3D-печать, помогут этой ситуации» — предсказывает Бхаттачария. «Если вы можете создать что-то, то люди радуются созданию вещей. Затем люди идут и основывают компании».
Подходя ближе
Одним из наиболее успешных инкубаторов для новых фирм и производственных кластеров является Кремниевая Долина, как наиболее известный и наиболее часто копируемый пример. Фирмы образуют кластеры по ряду причин: доступность навыков в определённом месте, доступность услуг специалистов и присутствие венчурного капитала от инвесторов с хорошим пониманием своего рынка. Обычно здесь неподалёку присутствуют университеты и исследовательские центры, так что процесс рождения новых идей и способов превращения этих идей в продукты сильно связан. Это отношения созданы, чтобы познакомиться ещё ближе с новыми производственными технологиями. «У нас есть технологии, которые мы можем использовать, только если производственные мощности находятся в некоторой близости к этим инновациям» — говорит Бергер. Вам не надо выходить далеко из её офиса, чтобы найти примеры.
Бостонский кластер биотехнологий состоит из фармацевтических компаний, больших и маленьких, привлекаемых в большинстве случаев исследованиями, которые проводятся в местных больницах и университетах. «В биологических науках развитие производственных возможностей тесно связано с её продуктами» — Филлип Шарп, Нобелевский лауреат и сооснователь Biogen Idec, биотехнологической компании из Массачусетса с годовой выручкой в 5 миллиардов долларов. То, что сейчас воодушевляет индустрию, как говорит Шарп, — это нанотехнологии. Название этой области знаний взято из слова, обозначающего миллиардную долю метра. Когда материалы рассматриваются на наноуровне, они часто имеют уникальные свойства, которые часто могут быть использованы выгодным путём.
Нанотехнология делает возможным производство новых терапевтических средств, действующих в крохотном масштабе; таких, которые будут нести информацию на своей поверхности, используемую, чтобы направлять частицы лекарства в определённые клетки тела. Препараты, доставляемые с помощью таких средств, могут быть ценными при лечении серьезных заболеваний вроде рака. «Сейчас они производятся в небольших количествах» — говорит Шарп; задача заключается в том, чтобы увеличить масштабы этого производства, как только клинические исследования будут завершены. И это тоже будет зависеть от инноваций как в сфере и продуктов, так и производства, работающих совместно.
Создание лекарств по большей части остаётся старомодным серийным производством. Этот процесс включает в себя смешивание ингредиентов, зачастую из разных стран, их переработку в партию лекарственного вещества на химическом заводе, затем превращение этого вещества в таблетки, жидкости или кремы на другом заводе, который может быть в совершенно другой стране. Всё это включает в себя немало перемещений ёмкостей и контейнеров, и немалое количество инвентаря просто простаивает. Это занимает много времени и дорого обходится.
Но лаборатория в Кембридже, штат Массачусетс, разработала другой способ изготовления лекарств. Сырьё помещается в один конец машины, состоящей из большого количества трубок, шестерёнок, лент и электроники, а таблетки выпрыгивают с другого конца. Эта опытная линия производства, которая является совместным предприятием MIT и Novartis, гигантской швейцарской фармацевтической компанией, впервые открывает возможность непрерывного производственного процесса перед фармацевтической индустрией. Она производит копию стандартного препарата Novarts, хоть и не для реального использования, так как система будет введена в промышленную эксплуатацию через пять-десять лет. Она основывается на сочетании химии и инженерного дела, ускоряя некоторые процессы, и замедляя другие, чтобы заставить их работать вместе.
Результаты вселяют надежды, утверждает Стивен Софен, глава проекта. Число отдельных операций, выполняемых при производстве препарата, упало с 22 до 13; время обработки (даже включая все перемещения, касающиеся материалов) уменьшилось с 300 часов до 40. И вместо тестирования каждой партии материалов за каждой таблеткой велось наблюдение, чтобы убедиться, что она соответствует требуемой спецификации.
Непрерывное производство может преобразить фармацевтическую индустрию. «Вместо гигантских, специально построенных заводов, предназначенных для снабжения мирового рынка, можно представить себе небольшие, местные заводы» — говорит Софен. Такие заводы могут быстрее отвечать на местный спрос, особенно если начнётся пандемия. Опытная линия в Кембридже поместится в грузовой контейнер, так что она может быть размещена где угодно. Она может произвести 10 миллионов таблеток в год, работая круглосуточно. Она может быть использована для того, чтобы делать особые дозы препарата для определённых пациентов. Непрерывное производство может сделать лечение редких болезней рентабельным.
