Наше дело
Современные физики выдвигают множество теорий об устройстве Вселенной, в том числе и выглядящих прямо взятыми из научно-фантастических романов. Например, о существовании параллельных миров. Пока наука бьётся над доказательствами, добрые русские люди испытывают параллельные миры на собственной шкуре: современная Россия это не одна, а как минимум две реальности.
Есть мир официоза, мир телевизора, мир больших печатных изданий. Есть мало с ним пересекающийся мир интернета — ни в коем случае не виртуальный, состоящий из таких же живых и настоящих людей, просто эти люди пользуются другими источниками новостей, другими каналами передачи информации и другими инструментами взаимодействия.
Между этими двумя реальностями огромная разница. «Мир телевизора» построен на фальши, он ей пропитан. Ставка здесь всегда делается на внешний эффект. Главное — и этим насквозь пропитана вся Российская Федерация — это создать видимость, произвести впечатление, а дальше хоть трава не расти. Обертка здесь заведомо не совпадает с содержимым, названия не передают смысл явлений, а маскируют его.
Одни новости здесь не замечают, а другие конструируют из ничего на пустом месте. В этом мире убийства четырёхлетней девочки Насти как бы не было вовсе: это даже не убийство, а так, что-то вроде несчастного случая, недоразумение, нелепое стечение обстоятельств, которым неловко волновать респектабельную публику. Сознание эпохи телевизора вымарывает неудобные факты из реальности автоматически, на уровне рефлекса.
Интернет, в противоположность телереальности, предельно честен. Иногда даже избыточно. Информация распространяется не по нескольким крупным магистральным каналам, а одновременно по миллионам мелких и частных. Собственно, сколько людей, столько и каналов. Любая новость немедленно транслируется, бесконечно анализируется, препарируется и компилируется. От лжи это не спасает, но здесь нельзя обманывать всех и всё время — всегда есть альтернативные источники информации.
Иными словами, в интернете тоже много лжи и фальши, но верить в них не обязательно.
Парадоксально, но «виртуальность» интернета на поверку гораздо более реальна, чем «реальный» мир условного телевизионного официоза. В официальной версии реальности нет политики — есть съезды ЕР; нет журналистики — есть Киселёв; нет искусства — есть Михалков; нет бизнеса — есть распилы. По сути реальность в её привычном понимании в Российской Федерации окончательно загнана в подполье и переехала в интернет.
Понятно, что это неестественная ситуация и долго так продолжаться не может. 6 марта я ощутил это на себе — это было как внезапно освободиться, как проснуться от долгого сна. Реальность сняла зал, реальность собрала своих сторонников, реальность устроила встречу. Реальность наконец начала отвоёвывать своё законное место у уродливого и фальшивого федерального симулякра.
На ток-шоу S&P с членами Комитета 25 января я шёл во вполне скептическом настроении. В РФ трудно не обрасти цинизмом. Сколько уже было политических инициатив и смелых начинаний, которые при ближайшем рассмотрении оказывались пустышками — иногда сразу, иногда спустя некоторое время? К тому же идея свести Калашникова с Крыловым за одним столом казалась… новаторской. Но для очистки совести я всё же решил сходить и взглянуть на всё это своими глазами.
Перед началом съемки
И сразу понял, что ошибался. Происходило что-то другое, что-то принципиально новое — причём это стало ясно ещё до того, как спикеры поднялись на сцену. Дорогой зал, хорошее оборудование. Публика! Признаться, я ожидал в разы меньше народу. Большой актовый зал уже был заполнен почти до отказа, и люди продолжали прибывать. Собранные, деловитые, в приподнятом настроении. Вежливые и приветливые друг с другом, прилично одетые молодые русские люди. Культурные, но совершенно не зажатые, не закомплексованные, ничего не боящиеся. Треть или четверть присутствующих составляли девушки, причем пришедшие не за компанию, а явно по своему собственному желанию. Охрана. Суровые, на редкость «настоящего» вида парни в камуфляже, дежурящие у всех дверей.
Я увидел хозяев — спокойных, уверенных в себе. Это были не гости, зал принадлежал им. Чёрт возьми, в этот момент им принадлежал без пяти минут весь мир. Такого правого движения в России ещё никогда не было.
Теперь о самом Комитете: во-первых, спикеры сразу захватили публику и держали зал всю встречу. Между залом и сценой чувствовалась какая-то прочная спайка, ощущение общего и нужного дела, понятного без слов. Я никогда до сих пор не видел такого на политических мероприятиях. Единственная затесавшаяся в аудиторию городская сумасшедшая получила немедленный укорот именно от зрителей, причём от всех.
Игорь Стрелков
Константин Крылов и Егор Просвирнин
Эльдар Хасанов и Анатолий Несмиян
Съемочная группа добрых русских людей
Во-вторых, это было первое выступление К25 в обновлённом составе. Громкое самоисключение Лимонова и Карабанова вместо того, чтобы запустить процесс развала и склоки всех со всеми, против ожиданий сплотило Комитет.
К25 публично продемонстрировал незаурядную гибкость и способность эффективно договариваться по действительно важным вопросам. Вдруг выяснилось, что если отсечь крайние точки зрения, можно найти много общего: например, в экономике позиции вменяемых правых (не отрицающих необходимость некоторых элементов социал-демократии) и умеренных левых (не покушающихся на частную собственность и свободу предпринимательства) не так уж сложно согласовать друг с другом, надо лишь договориться о единой терминологии.
И здесь трудно преувеличить роль Игоря Ивановича Стрелкова. Для меня именно он стал главным открытием мероприятия — я ожидал обнаружить в нем кого угодно, только не искусного дипломата, разумного, умеренного и взвешенного человека. Разговор на сцене не оставил сомнений, что именно Стрелков способен эффективно объединять людей разных взглядов. Без его участия самоуверенность левых и привычная сверхирония правых превратили бы дискуссию в полемику, если не в перепалку.
Вместо этого мы увидели вполне согласованную совместную работу — разные участники периодически вежливо возражали или дополняли друг друга, но неизбежно приходили к общему выводу, в общих чертах приемлемому для всех. Причём, судя по статьям и постам, появившимся после мероприятия, этот общий вектор сохранился. Люди реально намерены заниматься общим делом.
Главное вот: Комитет 25 января это, конечно, никакая не «коалиция». Это вполне сформированное и однородное политическое движение. Где-то его участники расходятся во мнениях. Но это совершенно нормально — в любой крупной политической партии неизбежно возникают фракции — люди физически не могут думать абсолютно обо всем одинаково.
В главном члены К25 согласны между собой. Это не лево-правый примиренческий компромисс, это цельная националистическая идеология, пусть она и не называется этим словом прямо. Стрелков со сцены дословно повторил ключевой постулат любой серьезной националистической программы — «если русских в России как минимум 80%, то хотя бы сопоставимая пропорция власти и собственности в стране должны принадлежать русским». С этим согласны даже представители «левой фракции» — а с деталями им легко будет примириться.
Это наше, националистическое движение, которое мы без колебаний и оговорок можем назвать своим собственным. Оно открыто для всех без исключения русских людей, согласных с нашей повесткой. О деталях мы всегда договоримся. Впервые в истории постсоветской России у нас есть что-то большее, чем мечты, теории, косплей и субкультурные тусовки.
У нас есть организационное ядро, у нас есть лидер, у нас есть все возможности для того, чтобы превратить это движение в общенациональное, вобрав в него все здоровые силы, способные к осмысленному диалогу.
Перед нами открываются пугающие и захватывающие дух высоты. Конечно, предстоит безумная прорва работы, но теперь есть ради чего работать и к чему стремиться. У нас есть наше Дело.
