Строительство национальных государств в Средней Азии остановилось на полпути: квалифицированных русских убили или низвели до положения граждан второго сорта, но свой собственный класс квалифицированных специалистов так и не вырастили. В результате почти все эти республики (за исключением Казахстана, преуспевающего за счёт всё ещё высокой доли русских в экономике страны) скатились до границы с failed state, от превращения в которые их удерживают связи с ненавистной Россией. Противоречий в этом регионе «цветущей сложности» достаточно, чтобы спровоцировать серьёзный вооружённый конфликт. В этом материале мы постараемся дать нашим читателям более-менее полную картину разногласий между странами и народами региона-гастарбайтера.
Земли и воды
Когда-то на землях Спитаменского района Таджикистана от острых македонских копий скрывался «бен Ладен Древнего Мира», собственно, давший району его нынешнее название. Сейчас на этой территории царит относительное спокойствие, но в любой момент оно может быть нарушено звуком автоматной очереди, ведь соседний Узбекистан претендует на территорию расположенного там Фархадского водохранилища.
Фархадская ГЭС — ключевой элемент системы орошения крупных массивов земель в Голодной и Дальверзинской степях
Образующая водохранилище гидроэлектростанция ходила от Таджикистана к Узбекистану и обратно много лет, пока в 2002-м таджикские силовики не взяли её под свой контроль. Этой ГЭС пользуются обе страны, но официально она принадлежит Узбекистану, который не отказывается от своих претензий на неё и даже планирует потратить на её модернизацию около $100 миллионов до 2017-го: 92% своей электроэнергии Узбекистан получает от гидроэлектростанций и поэтому потерю переживает тяжело (тем более что всё электричество с неё идёт именно туда). Можно сказать, что ради одной ГЭС целую войну не станет затевать даже самый отчаянный потомок Тамерлана, но проблема гораздо шире.
Дело в том, что в Средней Азии водный вопрос стоит чрезвычайно остро и искушение устроить его «окончательное решение» слишком велико для такого советского человека, как президент Узбекистана Каримов. Низкий уровень воды в водохранилище Токтогульской ГЭС (Киргизия) вполне может привести к дефициту воды, столь необходимой для орошения земель Узбекистана, где в изобилии выращиваются сельскохозяйственные культуры. Объём скопившейся в водохранилище воды сегодня составляет 8 миллиардов кубометров, на 3 (!) миллиарда кубометров меньше уровня, необходимого для удовлетворения текущего спроса. В самом Узбекистане только 9% пресной воды используется непосредственно населением, 91% идёт на нужды сельского хозяйства (стране требуется 53 миллиарда кубических метров воды для орошения хлопковых плантаций). Нехватку воды испытывают все страны региона, но обстоятельства могут побудить Узбекистан отбить Фархадское водохранилище у таджиков или даже взять под контроль маленькую, но богатую водой Киргизию (6 миллионов киргизов против 31 миллиона узбеков), тем более что руководство последней подумывает прекратить экспорт и поберечь сокращающиеся водные ресурсы для использования внутри страны. А если учесть тот факт, что 58 приграничных участков (общей длиной 400 километров) между Узбекистаном и Киргизией остаются пока «ничьей землёй», то…
Как говорили в «Дюне» Фрэнка Герберта: «Мы пришли забрать твою воду, чужак»
Будучи крупным экспортёром газа в регионе, Самарканд периодически перекрывает поставки: иногда по причине неплатежей, иногда ввиду разногласий по территориальным вопросам. Особенно тяжко приходится Таджикистану, в котором после каждого отключения происходит маленькая гуманитарная катастрофа с закрытием школ и больниц, остановкой работы предприятий и колоссальными затруднениями в частных домохозяйствах. Чтобы решить свою энергетическую проблему, Таджикистан строит Рогунскую ГЭС, но, увы, и эта мера вызывает серьёзное противодействие в Узбекистане по причине опять-таки водного вопроса.
Постройка и полноценное функционирование этой ГЭС в Таджикистане ввиду особенностей Амударьи приведёт к дефициту воды летом (то есть срыву оросительного сезона) и переизбытку воды в холодные месяцы (то есть к наводнениям). Если выразить в голых цифрах все последствия (сельскохозяйственный кризис и кризис занятости) от успешного запуска ГЭС для Узбекистана, то получится: минус $600 миллионов дохода в год, минус 2% ВВП и минус 300 тысяч рабочих мест.
К уже перечисленным выше проблемам стоит прибавить и приграничные споры. Около 20% территории границы между Таджикистаном и Узбекистаном чётко не определены, что периодически выливается в перестрелки на границе и политические демарши. С границами в регионе вообще получается не очень: в 2011-м Таджикистан отдал Китаю 1,1 тысячу квадратных километров от Восточного Памира (или 1% от всей своей территории). Забавно, что в официальной прессе страны это назвали «блистательной победой таджикской дипломатии», — согласитесь, достойный мем.
Президент Таджикистана поёт и даже танцует на свадьбе сына. Из-за этого видео в стране в 2013-м заблокировали YouTube
Мозаика раздора
Но хотя споры о воде и занимают умы жителей республик Средней Азии, любая страна всё же богата, в первую очередь, своими людьми. И тут картина получается ещё более красочной.
В Узбекистане живут 1,2 миллиона таджиков, 967 тысяч казахов, 216 тысяч киргизов и 142 тысячи туркмен. Но и сами узбеки неплохо «размазаны» по странам-соседям: 1 миллион в Таджикистане, 479 тысяч в Туркмении, в Киргизии их 796 тысяч. В Бухаре и Самарканде таджиков так много, что руководство Таджикистана неоднократно выдвигало свои претензии на два топовых города Узбекистана. Да и в принципе диаспоры часто задействуются в межгосударственных конфликтах и испытывают давление со стороны местных.
С таким этническим разнообразием неизбежны межэтнические беспорядки. Из последнего можно вспомнить погромы на юге послереволюционной Киргизии в 2010-м. В принципе события в Оше являются подтверждением идеи Майкла Манна (изложенной в его «Тёмной стороне демократии»), что после свержения деспотических режимов разгорячённый народ рад обрушиться на меньшинства, как правило, тесно с павшим режимом связанные. За примерами далеко ходить не надо: происходящее на Украине прекрасно иллюстрирует этот тезис. Но не будем отвлекаться.
Новым «Ошем» в Киргизии может стать Ворух — часть Таджикистана на севере Киргизии с населением 31 тысяча человек (и все таджики). Неизбежные споры за землю и воду с соседями-киргизами в Баткенском районе периодически доходят до кровопролития и президенты обеих стран (!) вынуждены вмешиваться, чтобы разнять конфликтующие стороны.
Масла в огонь добавляет и Исламское Движение Узбекистана (ИДУ), кочующее на территории Таджикистана, Узбекистана и Киргизии. Договориться о скоординированных действиях по борьбе с угрожающими светским коррумпированным элитам исламистами руководители республик не могут, предпочитая заниматься депортациями: Таджикистан перемещает «неверных узбеков», Узбекистан делает то же самое со своими таджиками, минируют обе стороны границы. И представить жутко, что там начнётся после ухода американцев из Афганистана.
Это не «Аль-Каида», это террористы из Исламского движения Узбекистана, ставящие своей целью создание исламского государства на территории Центральной Азии и объединение Узбекистана, Кыргызстана и Таджикистана во «всемирный халифат». Для расширения кругозора также советуем посмотреть выложенный в открытый доступ ролик этой организации
Вода, кровь и почва — рассмотренных нами причин достаточно, чтобы страны Средней Азии сцепились в кровавой схватке. Относительно защищён Казахстан, решивший большую часть этно-территориальных споров с соседями ещё в 1990-е, но и эта страна не устоит в стороне, если соседи начнут драться.
Если говорить напрямую, сейчас их от этого удерживает только миграция трудоспособного мужского населения в Россию. Немедленное возвращение всего лишь нескольких миллионов среднеазиатских трудящихся на родину немедленно изменит сложившийся шаткий статус-кво.
