Текст: Даррен И. Шеркат, Foreign Affairs. Перевод: Григорий Николаев, «Спутник и Погром»
Прилив мигрантов из исламского мира создает новую Европу. Демография континента меняется — причиной тому открытая иммиграционная политика европейских стран и высокая рождаемость среди новоприбывших. Меняется и религиозная принадлежность Европы: коренные европейцы все чаще отказываются от религии, и некоторые исследователи утверждают, что ислам в ближайшие десятилетия станет самой распространенной и заметной религией мира. Согласно прогнозам Эрика Кауфмана, сотрудника Лондонского университета, к 2050 году ислам в Западной Европе будут исповедовать 15% населения. Прогнозы также гласят, что к тому же 2050 году 25% европейского населения будут атеистами или агностиками; следовательно, 20% процентов всех европейских верующих будут мусульманами. Если исключить из расчетов еще и людей, не являющихся атеистами или агностиками, но не принадлежащих ни к одной из церквей, то процент мусульман окажется еще выше.
Но это только одна сторона медали.
Большинство исследователей полагало, что мусульмане, мигрирующие на Запад в поисках лучшей жизни, останутся мусульманами. По мнению этих экспертов, именно недостаточные усилия в деле построения мультикультурного общества со стороны стран Европы и Северной Америки толкают новоприбывших мусульман в объятья радикальных исламистов из Аль-Каиды и ИГИЛ. Да, некоторые молодые мусульмане действительно радикализуются в ответ на маргинализацию со стороны европейского общества. Но радикалов не так уж и много. А каковы религиозные взгляды молодежи, детей или внуков мусульманских мигрантов? К сожалению, исследователи не обращают должного внимания на этот вопрос.
На деле светский мультикультурализм Европы привел к тому, что все больше мусульман уходят от религии. Книга Симона Котти «Вероотступники: когда мусульмане отказываются от ислама» рисует перед читателем ясную и четкую картину того, как это происходит. Котти пишет о том, как секуляризм западных стран вступает в конфликт с исламской религиозной мыслью — и мусульмане покидают свою религию куда чаще, чем становятся радикальными фундаменталистами. По данным Общего Социального Опроса (GSS) в Соединенных Штатах, 32% людей, выросших в мусульманских семьях, больше не исповедуют ислам; 18% из них атеисты. Скорее всего, цифры отпавших от ислама в Европе и Канаде выше, чем в США. Шанс того, что мусульманин, живущий в США, станет радикальным исламским фундаменталистом, а не просто откажется от религии, куда ниже; хотя стоит заметить, что у нас нет работающей системы измерения уровня фундаментализма.
Флешмоб #exmuslimbecause, организованный Советом бывших мусульман Великобритании, конец 2015 года
Но отказаться от ислама не так уж просто: вероотступничество часто карается. Во многих исламских странах вероотступники подлежат казни; малейшее оскорбление исламской веры карается пытками, тюремным заключением, или и тем, и другим. Убийство людей родственниками за отказ от ислама весьма распространено; такое случается даже на Западе. Недавнее исследование Pew Research Center показало, что 64% мусульман Южной Азии и 41% мусульман Ближнего Востока и Северной Африки одобряют смертную казнь вероотступников. К сожалению мы не располагаем данными об отношении мусульман западных стран к отринувшим веру; мало того, получение реальных данных затрудняется еще и тем, что общественное мнение работает против любого такого исследования.
В своей работе Котти использует данные, полученные из интервью с 35 бывшими мусульманами, живущими в Великобритании и Канаде; исследователя интересует их религиозная биография: в какой момент они перестали верить и отказались от ислама? Котти нашел собеседников на форуме Совета бывших мусульман Британии (CEMB), влиятельной группы, оказывающей поддержку покидающим религию мусульманам Великобритании и Канады. Изучая жизненный путь этих людей, Котти идет дальше, чем большинство участников групп для бывших мусульман в социальных сетях, в унисон говорящих о том, что «религия отравляет все, к чему прикоснется»; он хочет понять, что значит отринуть веру, которая грозит отступнику жестокими карами — как в этом мире, так и в загробном.
«Вероотступники» начинаются с рассказа о молодом человеке по имени Иртаза Хуссейн, отринувшем ислам. Он покончил с собой меньше чем через год после интервью. В разговорах Котти с Хуссейном видно, как сильно Иртаза страдает от одиночества, отчаяния и изоляции; Котти также изучил историю постов Хуссейна в социальных сетях и интернете и поговорил с его друзьями из CEMB. История Хуссейна типична среди молодых мигрантов: они сталкиваются как с неприязнью со стороны общества, недолюбливающего мусульман-иммигрантов, так и с ненавистью со стороны родственников и друзей. Один из приятелей Хуссейна описал его так: «Иртаза был как все мы — он рос в чужой стране, у него бывали проблемы дома, не хватало денег, не было работы; он был одинок, обижен. Он был жертвой стресса, раздражения, депрессии и отчаяния». Отринув ислам, Хуссейн только усугубил свои проблемы, поссорившись с семьей и изолировав себя от диаспоры. Эта история служит мрачным предисловием к книге Котти и демонстрирует, как сильно бывшие мусульмане нуждаются в обществе, где могли бы безопасно существовать. Одновременно эта история доказывает, что подобное возможно: хотя Иртаза и считал себя очень одиноким человеком, его друзья, сами бывшие мусульмане, собрались помянуть покончившего с собой Хуссейна. Во время поминовения отец Иртазы рассказал о жизни своего сына и о тех временах, когда он был счастлив. Трагедия Хуссейна примирила мусульман и отступников.
Многие кризисы веры, как у Хуссейна, начинаются с того, что молодой человек осознает внутренние и внешние противоречия своей религии. Обнаружив противоречивые слова в священных книгах своей веры, он обращается за советом к членам семьи и религиозным учителям. Опрошенные Котти люди больше всего на свете хотели быть хорошими мусульманами; но ответы, которые они получали на свои вопросы, не удовлетворяли их. Мало того, им велели воздержаться от сомнений в истинности ислама. В результате будущие вероотступники начинали еще глубже изучать Коран и хадисы. Но чем больше они узнавали, тем глубже становились их сомнения. Один из опрошенных даже сходил в хадж в Мекку — но веру это в нем не пробудило. Наоборот, он почувствовал себя еще более оторванным от ислама.
Некоторые из собеседников Котти рассказали, что, сомневаясь в догмах ислама и существовании Бога, они нашли движение «Новый атеизм» и стали прислушиваться к словам таких критиков религии, как Ричард Докинз и Кристофер Хитченс. Молодых мусульман привлекала критика религии с научных позиций, им нравились философские и моральные аргументы против ислама. Многие из будущих вероотступников регулярно читали материалы, найденные в сети, и смотрели на YouTube видео, сделанные другими атеистами и скептиками. Молодые мусульмане также читали работы гарвардского стипендиата Айаан Хирси Али и основателя движения Faith Freedom International Али Сины; эти люди помогли им разобраться в своих сомнениях и объяснили уход из ислама так, как западные атеисты попросту не могли бы. Хирси Али призывала реформировать ислам и создать религию, которая позволит неверному мирно существовать с правоверным. Книга Котти демонстрирует, как движение атеистов находит новых членов среди мусульман, и доказывает, что люди вроде Хирси Али и Сины — вовсе не аномалия.
Гендерные вопросы также играют большую роль в отречении от ислама: многие собеседницы Котти указывают на подчиненное положение женщин в исламе как на соломинку, сломавшую спину их веры. Женщины, покинувшие ислам, чаще всего ругают многоженство и женитьбу Пророка на маленькой девочке Айше. Частая причина отступничества — институт брака по расчету; родители часто женят молодых людей без их согласия. И мужчины, и женщины, опрошенные Котти, утверждали, что их сомнения приводили к ссорам, но женщины куда чаще боялись стать жертвами семейного насилия. Мало того, женщинам сложнее было скрыть свое вероотступничество, потому что отказ от ислама означал и отказ от хиджаба.
Молодые мусульмане отрекались от своей религии, проводя ритуалы, похожие на исламские. Многие в качестве первого шага читали или писали шахаду — свидетельство исламской веры — наоборот. Они отрицали существование Бога и отказывались признавать Мухаммеда пророком. Женщины ритуально снимали хиджаб. Затем вероотступники начинали нарушать заповеди ислама, касающиеся алкоголя и свинины; часто это приводило к забавным результатам: молодые люди выясняли, что свинина им все равно не нравится и что ее приходится сдабривать горчицей. Многие из отступников признавались, что, отказавшись от веры, они начинали откровенно враждебно относиться к любым религиозным символам и практикам. Но большинство из собеседников Котти говорит, что гнев со временем улегся; они стыдились своей былой враждебности ко всем мусульманам.
Но одно дело — оставить веру, а совсем другое — не возвращаться к ней. Бывшие мусульмане живут, зная, что расходятся во взглядах с друзьями и родственниками. Эти друзья и родственники часто пытаются вернуть заблудших в лоно веры. Многие из вероотступников наотрез отказываются говорить о религии. Но некоторые, перестав быть мусульманами, скрывают это от семьи и приятелей, доверяя свой секрет лишь ближайших друзьям и собеседникам в интернете. Почти половина бывших мусульман, опрошенных Котти, держит свой отказ от ислама в тайне; больше половины скрывают свой атеизм от одного или обоих родителей. Увы, неверие трудно скрыть, особенно в Рамадан. Собеседники Котти отринули веру относительно открыто, но многие из мусульман Европы не верят в Аллаха, не отказываясь при этом от исламской самоидентификации.
Самое удивительное в книге Котти — то, как знакомо она звучит. Вероотступничество бывает не только в исламе — те проблемы, с которыми столкнулись бывшие мусульмане, знакомы всем, что покидает строгие религиозные движения. Отказ от веры влечет как личностные, так и социальные последствия; часто это просто эмоционально тяжело. Но положение выправится. Число отрекшихся от веры мусульман растет, исламские диаспоры все больше интегрируются в Европу, и скоро социальное давление на вероотступников снизится. Международные кампании по воспитанию терпимости, борьбе с расизмом и исламофобией ускорят эту интеграцию. Принять и полюбить мусульман означает не рост числа радикалов, а их ослабление — вскоре ислам станет поистине мирной религией.
Оригинал материала на сайте Foreign Affairs
