29 апреля 1918 года генерал-лейтенант императорской армии Павел Скоропадский провозгласил себя Ясновельможным Паном Гетманом Украинской державы, свергнув Центральную Раду. Гетманат Скоропадского получил название Украинской державы, и это был очень странный и причудливый период. Лучше всего о нем написал великий русский писатель Михаил Булгаков, навсегда запечатлевший перекошенную от ненависти ко всему человечеству рожу малороссийского хама.
Сам Скоропадский никаким самостийником, разумеется, не был. Он действительно выходец из гетманского рода Скоропадских и представлял дореволюционную аристократию. Отец Скоропадского был очень крупным помещиком и губернским предводителем дворянства, мать происходила из богатейшего рода Миклашевских, владельцев знаменитой фарфоровой мануфактуры.
Сам Скоропадский родился в Германии и рос там до пяти лет. Его гувернантка, сумасшедшая англичанка, рассказывала мальчику, что русские зверолюди питаются людьми. В итоге будущий гетман с большим трудом говорил по-русски:
Прожив первые 5 лет моей жизни за границей, имея гувернанткой англичанку Miss Ems, я имел очень смутное представление о своей Родине и населяющих ее людях, скорее, благодаря, очевидно, англичанке, не особенно лестное; представление о людях, потому что, вспоминаю, на следующий день, сидя в экипаже на козлах у моего деда, я спросил кучера на ломанном русском языке: «Скажи, пожалуйста, Ты не кушаешь человека?» Помню, как мой дед возмутился моим вопросом и незнанием мной русского языка, результатом чего было полное запрещение говорить по-немецки, приглашением для обучения русскому языку и Закону Божьему нашего приходского священника.
Уже позднее Скоропадский подвергался со всех сторон критике: как это русский генерал вдруг стал за ночь самостийным украинцем? В мемуарах он как бы полемизировал с былыми критиками, доказывая, что чуточку украинцем он все же был:
Первые украинские впечатления мне навеяны в доме моего деда. Но тут нужно ясно установить, каковы они были. Украина понималась как славное родное прошлое, но отнюдь не связывалась с настоящим, другими словами, никаких политических соображений, связанных с восстановлением Украины, не было. Моя вся семья была глубоко предана российским царям, но во всем подчеркивалось как-то, что мы не великороссы, а малороссияне, как тогда говорилось, знатного происхождения. В доме всюду висели старые портреты гетманов и различных политических и культурных деятелей на Украине, было несколько изображений старинных «Мамая». Украинские песни постоянно пелись в доме. Очень уважались бандуристы, певшие свои думы, причем дед их всегда щедро награждал. Дед хорошо говорил по-украински, а нас украинскому языку не учили специально, но украинские книги читать давались.
Украинскому языку Скоропадского не научили, что понятно — мова и сейчас никому не нужна. Зато учили международному языку аристократии — французскому. Скоропадский уехал в Петербург, где учился в престижном Пажеском корпусе, а затем поступил на службу в армию. Участвовал в русско-японской войне, а также в Первой мировой.
К моменту Февральской революции Скоропадский имел звание генерал-лейтенанта и командовал кавалерийским корпусом. После революции остался в армии. К лету 1917 года начался всеобщий развал армии, а Центральной Раде в ходе переговоров с Временным правительством удалось добиться разрешения на украинизацию отдельных частей. Так корпус Скоропадского превратился в 1-й украинский корпус.
После Октябрьского переворота Центральная Рада заявила о его непризнании и отделении от РСФСР, провозгласив Украинскую народную республику. Скоропадский как командующий одним из самых крупных подразделений УНР был не последним человеком в новой республике, но особо горячих чувств к новой власти не питал.
Какие-то вчерашние голодранцы, бухгалтеры и журналисты вдруг оказались во главе государства, никем не выбранные и взявшиеся непонятно откуда. Видимо, схожих мыслей придерживались и немцы, которые по условиям Брестского мира, заключенного с большевиками, забирали себе Малороссию. Оккупировавшие Украину немцы очень скоро просто-напросто разогнали Центральную Раду, а новой властью провозгласил себя Скоропадский, провозглашенный гетманом на съезде хлеборобов.
Так начался период Украинской державы, длившийся менее года. Это было очень странное время. Очевидно, что Скоропадский вызывал недоумение у всех, начиная от офицеров–коллег по службе в императорской армии, которые никак не могли понять, каким образом генерал и русский аристократ вдруг стал самостийником, украинских горожан, которые в большинстве своем были русскими и присоединялись к недоумению офицеров, и заканчивая украинскими селянами, для которых он был паном и буржуем.
Некоторые сомнения испытывал и сам Скоропадский, писавший жене и сыну:
Даниле необходимо учить малороссийский, я тоже купил себе книгу и собираюсь, возможно, сделаться украинцем, но, должен честно признаться, не очень убежденным.
Вместе с тем Скоропадский в условиях 1918 года стал компромиссной фигурой. С одной стороны, вроде бы русский аристократ и офицер, женатый на фрейлине императорского двора, что определенно вызывало отклик у русского населения городов. С другой стороны, выходец из знатного гетманского рода, что должно примирить немногочисленную украинскую интеллигенцию, озабоченную вопросами самостийности.
С первых дней правления Скоропадский оказался в эпицентре хаоса и оказался зажат между несколькими силами. С одной стороны — немецкая армия, на штыках которой и держался аппарат Скоропадского. С другой — русское население городов. С третьей — украинские крестьяне, поддерживавшие левого самостийника Петлюру, с четвертой — большевистское подполье в крупных городах и пролетариат.
Гетман пытался угодить всем, но в итоге не угодил никому. С одной стороны он опирался на старые имперские кадры и из захваченной большевиками России в Киев бежали офицеры и чиновники, которых Скоропадский привечал. Некоторое время в гетманате провел последний командующий Русской армией генерал Врангель. С другой стороны, желание угодить и селянам вылилось в украинизацию. На открытие школ на украинском языке никто внимания не обращал, а вот перевод делопроизводства на украинский язык основательно обозлил офицеров и чиновников. Бежавшие от безумных большевиков, теперь они вынуждены были, чертыхаясь, разыскивать украинских переводчиков (которых было мало), чтобы издать самое простое распоряжение.
Внутри страны Скоропадский пытался опереться на крупных и средних землевладельцев. Русские горожане над ним хотя и посмеивались, воспринимая как карикатурного персонажа, но все же считали лучше большевиков. Пролетарии и беднейшие крестьяне ждали большевиков, другая часть крестьян ждала Петлюру, готовившего переворот.
Держава стояла исключительно на немецких штыках. Своей армии создать не получилось. Немногочисленные части явно не могли оказать сопротивления ни Петлюре, имевшему серьезные резервы в деревне, ни большевикам. Но и немцы не могли оставаться бесконечно. Во-первых, на Западном фронте ситуация для них складывалась очень плохо, во-вторых, они попросту выкачивали с территорий продовольственные запасы и направляли в Германию, чем вызывали озлобление населения. До голода не доходило, но некоторые проблемы с продовольствием возникли.
Как уже говорилось, Скоропадский не был убежденным самостийником, поэтому в будущем предполагал воссоединение с Россией на правах федерации. Правда, если большевиков удастся свергнуть. Эта позиция отражена в Федеративной грамоте Скоропадского.
В ноябре 1918 года Первая мировая война закончилась. Крах немцев означал и крах Украинской державы, которой так и не удалось создать боеспособные войска, отчасти из-за сопротивления немцев, которые опасались этого. Петлюра, имевший резерв в селах, достаточно быстро сориентировался и организовал переворот. После нескольких незначительных стычек гетманат пал. Скоропадский эвакуировался в Германию, где и прожил остаток жизни.
Скоропадский оказался противоречивой фигурой. С одной стороны, он явно симпатизировал старым порядкам, привечая русских офицеров и помогая желающим перебираться на Дон, а командующим его армией был генерал Келлер, убежденный монархист, один из немногих, кто открыто отказался признавать отречение императора и присягать Временному правительству. А кроме того, Скоропадский не поддерживал идею независимости, выступая скорее за автономию. С другой стороны, он же проводил украинизацию, вызвавшую недоумение и озлобление у значительной части горожан и при этом не привлекшей на его сторону крестьян, которым эта украинизация была до лампочки.
Автор рубрики «День в истории» — Евгений Политдруг
