15 марта 1917 года власть в стране захватило Временное правительство, которое в итоге привело её к краху.
Про отречение Николая II от престола, произошедшее в тот же день, мы уже говорили не раз. Поэтому уделим внимание Временному правительству и его истории.
Базой для будущих правителей февральской России стал Прогрессивный блок, появившийся в Государственной думе в 1915 году. В первый год войны даже старые оппозиционеры поддерживали царя в едином патриотическом порыве. Но в 1915 году, когда затяжной характер войны стал для всех очевиден, появился оппозиционный Прогрессивный блок. Его появлению поспособствовало и снятие великого князя Николая Николаевича с поста главнокомандующего, что было встречено в штыки генералитетом (сильно связанным с НикНиком) и некоторыми политиками.
Основу блока составили прогрессисты, кадеты и октябристы. Также к ним примкнули «прогрессивные националисты» Шульгина, дистанцировавшиеся от националистов-монархистов. В конце 1916 года на сторону блока де-факто перешел даже Пуришкевич, устроивший мощнейший раскол в монархической фракции, после чего она практически прекратила существование.
Тогда же, в конце 1916 года, в узком кругу лидеров блока уже шли горячие обсуждения будущего правительства, которое именовалось «ответственным правительством» или «правительством народного доверия».
Изначально между заговорщиками было решено, что «правительство доверия» возглавит князь Львов — видный деятель земгора. Однако революционные события произошли по такому сценарию, что в первые ряды выдвинулась Государственная дума, воспринимавшаяся всеми как учреждение, победившее царя. А председателем Думы был Родзянко, и если по уму, то он и должен был взять власть в свои руки.
12 марта был сформирован Временный комитет Государственной думы — чрезвычайный орган, взявший власть в свои руки. Интересно, что даже после появления Временного правительства Временный комитет никуда не исчез и продолжал существовать в качестве параллельного органа вплоть до Октябрьской революции.
Львов, в отличие от Родзянко, политиком вообще не был, поэтому его и выдвинули в лидеры как компромиссный вариант для передышки, ожидая, что он будет управляем. Милюков в мемуарах вспоминал о нем так:
Со всех сторон его выдвигали в спасители родины. Он пропустил момент сказать «решительное: нет». «К половине 1916 г. он «окончательно сдался», говорит его биограф. «О революции он не думал», представляя себе судьбы России в виде монархии с министерством, ответственным перед законно-избранным народным представительством. Это была позиция «блока». Но о путях и способах добиться этого он не имел никакого представления. А у блока была уже намечена своя тактика. Таким мы его пригласили в премьеры. Он «не мог не пойти»… Приехав, он, по своему обычаю, начал присматриваться, Отсюда и та неопределенность, которая, при первой встрече, вызвала мою досаду. Мы не знали, «чьим» он будет, но почувствовали его не «нашим».
Родзянко, возглавлявший Временный комитет, согласился уступить власть во Временном правительстве Львову. В ночь на 15 марта состоялись переговоры между Временным комитетом и левым Петросоветом, по результатам которых днем было объявлено о создании Временного правительства в следующем составе: председатель Совета Министров и министр внутренних дел — князь Львов. Министр иностранных дел — Милюков. Министр военный и морской — Гучков. Министр путей сообщения — Некрасов. Министр торговли и промышленности — Коновалов. Министр финансов — Терещенко. Министр народного просвещения — Мануйлов. Обер-прокурор Святейшего Синода — Львов. Министр земледелия — Шингарев. Министр юстиции — Керенский.
В тот же день была принята декларация, опубликованная 16 марта. В ней разъяснялось:
В своей настоящей деятельности кабинет будет руководствоваться основаниями:
- Полная и немедленная амнистия по всем делам политическим и религиозным, в том числе: террористическим покушениям, военным восстаниям и аграрным преступлениям и т. д.
- Свобода слова, печати, союзов, собраний и стачек с распространением политических свобод на военнослужащих в пределах, допускаемых военно-техническими условиями.
- Отмена всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений.
- Немедленная подготовка к созыву на началах всеобщего, равного, тайного и прямого голосования Учредительного собрания, которое установит форму правления и конституцию страны.
- Замена полиции народной милицией с выборным начальством, подчиненным органам местного самоуправления.
- Выборы в органы местного самоуправления на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования.
- Неразоружение и невывод из Петрограда воинских частей, принимавших участие в революционном движении.
- При сохранении строгой военной дисциплины в строю и при несении военной службы — устранение для солдат всех ограничений в пользовании общественными правами, предоставленными всем остальным гражданам.
Хотя в составе Временного правительства был только один левый министр — Керенский, декларация по своему духу была весьма левой и явно заигрывала с массами. Однако это была игра, в которой невозможно было победить, поскольку как бы Временное правительство ни старалось, оно все равно не могло угнаться за ультралевым Петросоветом.
Правительство тут же начало бурную реформаторскую деятельность, распустив полицию и жандармерию, объявив всеобщую амнистию. Также прямо на ходу пошли импровизации с реформированием госаппарата. В результате уже к лету в стране царил полный хаос, никто не работал, все митинговали, члены правительства грызлись друг с другом, никто ничего не контролировал, на окраинах резко набирали силу сепаратисты. Уже к маю правительство резко полевело, а к началу августа стало почти полностью левым. Ловкий болтун Керенский (он просто обожал толкать пафосные речи) сосредоточил в своих руках значительную власть, став одновременно и председателем правительства, и военным и морским министром.
Почему так вышло? Милюков и Набоков вполне честно признавали, что власть взяли в свои руки люди патологически неспособные к политике:
Своими свойствами кн. Львов оказал России плохую услугу. Ни на кресле премьера, ни в роли министра внутренних дел он был не на своем месте. Здесь, вместо привычного и любимого «дела», в которое он с таким успехом вкладывал свои лучшие качества, — очередным «делом» была ненавистная для него «политика». Львов оказался неудачным председателем: он не был в состоянии руководить прениями и большею частью молчал, не имея своего мнения. Единственный голос власти в заседаниях принадлежал Керенскому, перед которым председатель совершенно стушевывался. В своем ведомстве кн. Львов был особенно угнетен и растерян.
Гучков с самого начала в глубине души считал дело проигранным и оставался только par acquit de conscience (Для успокоения совести.)… Ни у кого не звучала с такой силой, как у него, нота глубочайшего разочарования и скептицизма, поскольку вопрос шел об армии и флоте. Когда он начинал говорить своим негромким и мягким голосом, смотря куда-то в пространство слегка косыми глазами, меня охватывала жуть, сознание какой-то полной безнадежности. Все казалось обреченным.
От остальных членов правительства я и не ожидал чего-либо особенного.
Люди (за исключением Керенского) настолько не понимали, где они находятся, что самостоятельно ввели в состав правительства социалистов, которые в конце концов их и изгнали:
Приглашенный в заседании с контактной комиссией вступить в состав Временного правительства, Церетели сперва с недоумением ответил: «Какая вам от того польза? Ведь мы из каждого спорного вопроса будем делать ультиматум и в случае вашей неуступчивости вынуждены будем с шумом выйти из министерства. Это — гораздо хуже, чем вовсе в него не входить».
В общем, правление Временного правительства стало комедией ошибок. От глупости они были, или от сознательного вредительства, стопроцентно утверждать теперь вряд ли возможно. Начав резкие и непродуманные реформы, они бросили их на полпути и умыли руки, после чего события приняли уже неконтролируемый оборот: никакой власти на местах давно не было, полицию отменили, армию развалили, окраины перевозбудили, государственный аппарат поломали, матросов и солдат разгуляли, бандитов распустили. Этот хаос в итоге пожрал и «временщиков», и Россию.
Также читайте наши исторические серии:
— Анатомия Февраля
— Анатомия Октября
Автор рубрики «День в истории» — Евгений Политдруг
Поддержите «Спутник и Погром» покупкой подписки (клик по счетчику просмотров справа внизу) или подарите ее друзьям и близким! У нас нет и никогда не было никаких других спонсоров кроме вас — наших читателей.
