Поводом для этой заметки стала очередная светлая задумка наших властей — запретить торговать алкоголем в выходные.

Скажу сразу, я считаю подобные меры скотством. Cама эта ситуация, когда какая-то поганая, сучья «инстанция» поганого «гусударства» запрещает мне покупать еду (а алкоголь — это, не забываем, еда, «на стол»), у меня вызывает те же чувства, что и мерзостные самосанкции, из-за которых я больше никогда не смогу поесть пармезана. Ибо на заграницу у меня денег нет и не будет, а к «запрещёнке» я не подпущен. Я теперь всю жизнь обречён вспоминать вкус настоящего сыра, а не блядского российского пальмового масла в формочке.

То же самое и здесь. В Белом Мире еда и алкоголь — товары массового потребления и продаются всегда и везде. Ограничения, подобные нашим «одиннадцати часам» — скотство и мерзость. А уж НА ДВА ДНЯ запрещать что-то покупать — причём именно на выходные — это что-то запредельно УНИЗИТЕЛЬНОЕ. Вот тут даже украинцы получат реальный повод над нами издеваться и считать себя свободной страной.

Разумеется, на это можно сказать, что русские ну ужас-ужас как пьют и к ним нельзя относиться как к нормальным людям, ибо они все больные от водки. То есть тупо воспроизвести распространённейший русофобский миф и подтвердить его делом. Ну то есть признать на государственном уровне, что тут живут «одни пропойцы».

Государствишко наше страсть как любит посрать на голову русским людям. А здесь двойное удовольствие — унизить и перед чужими, и перед собой.

Но допустим (только допустим!), что в России действительно живут одни пропойцы — или их достаточно много. Давайте в таком случае рассмотрим, каковы будут последствия запрета. Не чаемые любителями здоровьичка и трезвяночки, а реальные.

Начнём вот с чего. Алкоголь — это насущная потребность людей униженных, оскорблённых и не видящих смысла в жизни. То есть 80% русских мужчин, у которых нет собственности, нет прав, нет возможности хоть как-то повлиять на свою жизнь. Не стоит забывать и русских женщин, особенно жён и женской «родни», систематически терроризирующих мужчин. В итоге: алкоголь является единственным доступным психотерапевтическим средством. Человек может напиться с горя (а горе у нас везде), но он, по крайней мере, не прыгнет с крыши или не повесится. Да, пьянство — зло, а запойное — гибель. Но стоит помнить, что весьма часто альтернативой бутылки является петля.

Если вы думаете, что речь идёт только о каких-нибудь жалких бюджетниках и пенсионерах — вы ошибаетесь. В России любят платить мало, и это касается абсолютно всех. Какой-нибудь «топ-менеджер», конечно, получает по российским меркам «много» (в Европе, разумеется, над его достатками ржали бы по-конски), но и работает он в крайне дискомфортной среде. Гнусность, хамство, поеботина, вытирание ног о лицо со стороны начальских и вообще постоянный непрерывный стресс — это норма жизни даже для «топа». Разумеется, он срывает зло на холопах, но сильно легче ему от этого не делается. Так что и он жизненно нуждается в алкоголе.

И особенно эта нужда возрастает на выходные. Потому что это время отдыха и домашних дел: в рабочие дни особо-то не выпьешь.

Что будут делать люди?

Первое, что приходит в голову — закупаться заранее. Поскольку будет точно известно, что в выходные ничего не купишь, закупаться будут солидно, ящиками. И количество выпитого сильно увеличиться. Одно дело — когда ты сходил за бутылкой, выжрал её, и вроде ещё хочется, но не настолько, чтобы снова топать в магаз. Лучше покемарить перед телеком. Алкоголь расслабляет, и это работает как естественный ограничитель. А вот запасливый хозяин, у которого водочка «вот она, тут, рядышком, холодненькая», откроет, пожалуй, вторую. И нормальный пятничный или субботний выпивон вполне может стать началом хорошего запоя.

Теперь поговорим о людях не столь предусмотрительных — да и не столь состоятельных.

Не стоит забывать, что в помощь пьющему человеку у нас огромный рынок алкогольных изделий, не являющихся официально спиртными напитками. Водку в субботу запретят — а стекломой? А боярышник? Одеколон опять же дешёвенький, он ещё есть? Будет! А какую-нибудь там жидкость для снятия лака кто запретит? Да мало ли такого? И остановить всё это нельзя, да никто и не будет этого делать.

Раньше многих бедолаг от стекломоя спасало только чувство самоуважения. «Не пить же такое». Но после запрета это соображение снимется. Водочки-то нет, и винца нет, и ничего нет. А стекломой — вот он, и стоит гроши. И ситуация безвыходная. Хочешь выпить? Вот тебе бояра. И хорошо если бояра, а не какая-нибудь незамерзайка.

Так и вижу — приходит в каком-нибудь маленьком депрессивном городке пенсионер в магаз, за «маленькой водочкой». Хорошо, если с ним поступят по-человечески и пробьют. А могут ведь просто показать (особенно если продавцы азиаты и дедушка им пофиг) — тебе, деда, в хозяйственный отдел. Третья полка снизу, бери, пока не разобрали.

И, кстати, об азиатах. Многие, ознакомившись с темой, вспомнили советские времена, когда водку покупали у таксистов. Теперь советую вспомнить тот факт, что большинство таксистов у нас из солнечных республик. И ещё то, что те же представители солнечных республик у нас теперь в каждом дворе. Якобы убирают что-то.

Зададимся вопросом: наладят ли эти прекрасные люди маленький бизнес по продаже водки в выходные? Сами-то как думаете?

Будут русские ходить, кланяться таджикам и узбекам. Они продадут.

И наценка будет небольшая — не больше кабацкой. Но очень полезная для таджикского и узбекского кармана. Сколько денег хлынет в их оттопыренные карманчики? Ой немало.

Это ещё не всё. Уже сейчас в тех самых небольших городах и сёлах вовсю торгуют спиртом. Что за спирт? Гидрашка. Как правило, осетинская. О роли осетинских спиртовых заводов в массовой смертности русских в девяностые все, наверное, знают — слово «палёнка» ещё не забыто. Сейчас спирт из опилок и «невесть чего» продолжают глушить, и так же умирают. Новый закон очень поспособствует этим дивным бизнесам: палёнка снова попадёт в крупные города. Те же таджики-узбеки её и предложат. По цене магазинной водки в будний день. Или ещё дешевле. Вот здоровьичка-то у населения прибавится!

Я мог бы продолжить и дальше, но я уже вижу, как подпрыгивают советские придурки и любители ЗОЖа. Которые сейчас начнут объяснять, что даже горбачёвские меры привели к огромнейшему расцвету здоровья, снижению смертности и тому подобным прелестям.

Скажу коротко. Советской статистике я не особенно верю. Я ей не верю совсем в идеологически окрашенных сферах, причём таких, где данные подделать крайне просто. Однако чему я не верю тотально — так это упоительным историям, которые рассказывают разного рода увлечённые люди, уверовавшие во что-нибудь.

Вот пример: сайт russlav.ru (правда, красивое название, родное такое?). Сайт полностью посвящён антиалкогольной, антитабачной и заодно сталинистской тематике. Вот цитаты из статьи про горбачёвский «сухой закон».

Две цитаты:

«По закрытым данным Госкомстата СССР за 20 лет с 1960 по 1980 годы, алкогольная смертность в нашей стране выросла до 47%, это значит, что примерно каждый третий мужчина умирал от водки. При Брежневе цены на водку поднимались неоднократно, госбюджет получал дополнительные доходы, но производство водки не снижалось. Алкоголизация страны достигла своего апогея. Безумная толпа алкоголиков на непопулярные методы борьбы, сочиняла частушки: „Было шесть, а стало восемь, всё равно мы пить не бросим. Передайте Ильичу, нам и десять по плечу, если водка станет больше, то мы сделаем, как в Польше!“ Намек на Польские антикоммунистические события не случаен. Алкоголизированное стадо болезненно относилось к подорожанию водки, и готово было ради водки и на такие поступки как в Польше. Дошло до того, что бутылка „беленькой“ стала равна советской валюте. За бутылку водки, деревенский тракторист мог вспахать бабушке целый огород».

«17 мая 1985 года во всех центральных изданиях страны, по телевидению и радио было объявлено постановление ЦК „о мерах по преодолению пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения“ — сухой закон. Большинство советских граждан поддержало постановление правительства, специалисты Госкомстата СССР подсчитали, что 87% граждан за борьбу против пьянства, и каждый третий советский гражданин требовал ужесточения мер. Эти данные ложатся на стол Горбачеву и убеждают его, что надо идти дальше. Народ требовал введения „сухого закона“. Были созданы „общества борьбы за трезвость“ в каждом коллективе. В СССР подобные общества организовывались уже второй раз, впервые это случилось при Сталине».

Как совмещается первое и второе, я решительно не понимаю. Алкоголизированное стадо болезненно относилось к подорожанию водки — но народ требовал введения сухого закона. Что это за народ такой? Я жил в те времена и помню, что мудаков, требующих, чтобы им запретили спиртное, просто не было в нашем окружении. А у меня была приличная семья, где не то что алкоголиков — вообще сколько-нибудь пьющих людей не было. Что касается народа попроще, там настроения были исключительно однозначные. Если народ и требовал «сухого закона», то исключительно с бодуна. Ну и хотелось бы также поговорить с активистами «обществ борьбы за трезвость» — ведь если они создавались в каждом коллективе, это должны быть миллионы людей? Или как? Или что?

А вот что было. Чудовищные очереди за водкой, начавшиеся после 1985 года, отлично вписались в картину нарастающего дефицита всего и были такой яркой демонстрацией уродства и гнусности советского строя, что мама не горюй. Менты, вылавливающие несчастных мужчин, выпивающих в сквериках (советские бабы, подстрекаемые начальством, не позволяли мужчинам пить дома, поскольку дом принадлежал не мужчине, а бабе). Советские уроды вырубили виноградники, сохранившиеся ещё с царских времён. Потом та же советская «статистика» рассказывала, что вырубили только плохой, негодный виноград (вот тут, например, есть про это). Ну и так далее, и тому подобное. В общем, «в душу насрали».

А ведь я тоже могу поиграть в конспирологию. Например, я вправе предположить, что

горбачёвские меры были направлены на создание мощных преступных группировок всесоюзного масштаба.

Люди ведь знали итоги сухого закона в Штатах, который породил американскую мафию. Скорее всего, они и здесь пытались добиться подобного эффекта — поскольку все решения о «курсе рыночных реформ» и об опоре на криминал были приняты ещё тогда.

Отчасти это получилось. «Палёнка» и её производство на Кавказе было явно частью плана. Но тем не менее мощной бутлегерской мафии так и не сумели создать. Точнее, не успели: американский сухой закон продолжался 13 лет, был очень жёстким и к тому же был введён в государстве с частной собственностью. Обеспечить массовое производство или импорт нелегального алкоголя в условиях СССР оказалось довольно сложным делом. «Цеховики» не справлялись. Так что бандитов пришлось выращивать другим путём, который указал нам Гайдар.

Но это всё, конечно же, именно что конспирология, игра ума (хотя поверить в то, что организаторы антиалкогольной кампании ничего не знали про американский опыт, мне сложно). К тому же хотелось бы закончить этот текст на оптимистической какой-нибудь ноте.

Как мы можем противостоять очередным ущемлениям, удушениям и запретам?

Меньше потреблять магазинного и больше своего. Да, я говорю о самогоноварении.

Сейчас, с появлением всякой интересной техники, это перестало быть занятием деревенских стариков и стало модным трендом среди людей образованных и обеспеченных. Которые делают множество крафтовых сортов самогона, а также разных настоек, наливок, аналогов разных ликёров, домашнего пива и т. п. Все эти начинания и сами по себе хороши, а в связи с законотворческой активностью наших властей так и тем более. Стоило бы подумать и о какой-то ассоциации. В среде винокуров и самогонщиков такие разговоры ходят давно, но они боятся привлечь излишнее внимание властей. К тому же они ориентированы на официальное признание. А вот людям национального образа мыслей, к тому же тем, кому надоела магазинная водка из Дагестана и прочих приятных мест, стоило бы подумать о некоей координации действий — для начала хотя бы в клубном формате.

…Я дописываю этот текст в 4.20 ночи с пятницы на субботу. Рядом со мной стоит чашка крепкого чёрного чая. Который как был, так и остаётся моим любимым напитком. Что касается алкоголя, я давно перешёл на настойки собственного производства. У меня хорошая фантазия, настойки у меня получаются интересные. Когда покупать для них спирт или водку (спирт лучше, но водка иногда удобнее), мне всё равно. Из казённого питья у меня стоит бутылка джина, ей месяца четыре уже исполнилось. Так что мой личный интерес к этим вопросам близок к нулю.

Но. Я живу в России. Я не хочу, чтобы по пятницам мужики таранили из магазов ящики с бухлом — а потом в субботу нажирались до непристойного состояния. Я не хочу, чтобы те же мужики совали деньги в руки дворника-таджика, чтобы взять у него пару «беленькой». Я не хочу видеть пенсионеров, убитых стекломоем. И я категорически не хочу, чтобы поганые запрещалкины поганили мою жизнь и жизнь моего народа.

P.S. При всём при том я вполне разделяю известный тезис «Русский значит трезвый». Просто я понимаю эти слова буквально. Трезвый — значит не пьяный. То есть не упившийся до того, чтобы не мочь ходить, говорить, рассуждать правильно и контролировать себя. Или, как говорили старые русские люди, — «пей, да не упивайся».

Чего и всем желаю.