В связи с наступившим сентябрём и первым его числом я не буду ничего писать ни про Курбан-байрам, ни про иные деяния мусульман. Ну то есть всё равно буду, куда от них денешься. Но всё-таки в контексте темы школьной, учебной. Ибо на этот раз я хочу поговорить про ЕГЭ. Он же «единый государственный экзамен».

На эту тему уже сломаны все возможные копья. Общество успокоилось и приняло ЕГЭ как неизбежность. Школы переориентировались, и теперь ученики работают не на аттестат и не на институтский экзамен, а именно на ЕГЭ.

При этом про ЕГЭ большинству граждан, включая родителей, известно довольно мало. Ну то есть внешняя сторона процедуры известна (так что описывать её не будем), а вот что это, откуда это, почему это и зачем это — не очень.

Давайте сядем и повспоминаем, как это было.

Начнём со славных времён перестройки. В ту пору прекрасную со страшной силой плодились «международные академии биоэнергоинформатики», а всякий заборостроительный техникум спешно переименовывался в «университет» или хотя бы «лицей». Старые советские вузы с репутацией смотрели на всё это с тихим ужасом и пытались частично включиться в процесс, частично же его притормозить, а в перспективе остановить. Но в ту пору ни о каком ЕГЭ не было речи — там и с экзаменами-то были проблемы.

Некоторую ясность внёс Закон об образовании от 1992 года.

27 ноября 1992 года Гайдар подписал указ о создании Высшей школы экономики — заведения для подготовки постсоветской «интеллектуальной элиты» (проще говоря, деятелей колониальной администрации среднего звена). Вопросы образования отдали им же. Именно оттуда вышла «Концепция развития образования в России».

Курировали работу Ярослав Кузьминов и Евгений Ясин, руководители ВШЭ, с участием. Поддерживал их Тихонов, тогдашний министр образования. Ориентировались товарищи на западный опыт (на что же ещё?) и пытались построить схему, достаточно простую и прозрачную — в российских условиях это важно, — но обеспечивающую хоть какие-то стимулы повышения качества образовательных, так сказать, услуг. Впрочем, тогда было особо не до экспериментов: все, включая школы и вузы, выживали как могли, стремясь любыми путями добыть копеечку.

Реальные действия начались в самом конце девяностых. В ту пору ЦСР (Центр стратегических разработок, создан в 1999 году) готовил свой первый продукт — «Стратегию развития России», более известную как «программа Грефа». В пакет социальных реформ вошла и реформа образования. Готовили её те же люди — Ясин, Кузьминов, Асмолов, с поддержкой тогдашнего миноразования Филиппова. Противники ЕГЭ из числа идейных любят вспоминать, что там где-то рядом тусовались люди из МБРР, но, насколько мне известно, реально они там играли роль именно советников.

Вот в этой самой программе и появился ЕГЭ — как часть плана, ныне забытого.

О чём речь.

В чём состоят преимущества платного образования? В том, что школы и вузы конкурируют за учеников и предлагают более качественные услуги (ну или хотя бы моют у себя сортиры). В чём преимущества бесплатного? В том, что талантливые дети из бедных семей имеют шанс. Лучше бы, конечно, совместить то и другое. И это возможно, причём многими способами, начиная от образовательных кредитов, например. Но здесь предполагался метод образовательных ваучеров: образование платное, но платит за ученика государство. Ученик получает документ — так называемое ГИФО, «государственное именное финансовое обязательство», который и несёт в школу или вуз. По этому документу от государства можно получить деньги. Больше учеников — больше денег.

При чём тут ЕГЭ? При том, что при одинаковой плате за любую голову вузам всё равно, кого набирать — можно и дураков, лишь бы побольше. Поэтому денежные суммы, получаемые по ГИФО, были привязаны к баллам ЕГЭ. То есть при хороших баллах даже бедный студент мог поступить на платное обучение в хорошем вузе. Во всяком случае, такова была первоначальная концепция.

Прошу заметить. У ЕГЭ было очень конкретное назначение, описанное выше. Вне его ЕГЭ просто НЕ ИМЕЛО СМЫСЛА. Примерно так же, как не имеет смысла выпуск колёс для тракторов, если мы не собираемся производить трактора.

Что же вышло? А вот что.

В 2001 году его попробовали на двух русских областях (Самарской и Ростовской) и трёх нацреспубликах (Чувашия, Марий-Эл, Якутия). Это была подготовка к более масштабному эксперименту с введением ГИФО, тут понятно.

В 2002 году ЕГЭ масштабировали до шестнадцати субъектов, которые дали в сумме 58% школьников страны. Одновременно с этим начался эксперимент с ГИФО — пяти категорий, от 14,5 тыс. до полутора (в те горы на одного студента-бюджетника в целом приходилось от 8 до 11 тыс. руб. в год, всё адекватно). Эксперимент ставили на шести вузах в трёх регионах.

До этого момента всё развивалось понятно. А вот дальше началось нечто странное.

ГИФО признали неудачным опытом. Тому есть разные объяснения. Некоторые грешат на ректоров, которые упёрлись рогами, ибо в их вузах было мало студентов. Другие объясняют провалом эксперимента — что-то пошло нехорошо. Третьи… ну, в общем, «не пошло».

Однако! ЕГЭ — то есть колесо от трактора — было признано отличной идеей и эксперимент с ним продолжился! То есть уже не эксперимент — это было полноценное ВНЕДРЕНИЕ новой системы. Как сообщает Вики:

«В 2003 году эксперимент охватил 47 субъектов РФ, а в 2004 — 65 регионов страны. В 2006 ЕГЭ уже сдавали около 950 тысяч школьников в 79 регионах России. В 2008 году его сдавали свыше миллиона учащихся во всех регионах. В 2009 ЕГЭ по русскому сдавали абсолютно все выпускники».

С этого момента система, можно считать, заработала.

По идее, разработчики системы должны были бы возмутиться — трактор сделать не дали, а колесо от трактора катают. Но нет. Например, Михаил Дмитриев (президент Центра стратегических разработок) в своём докладе на конференции «Россия и мир: вызовы нового десятилетия» (21–23 января 2010 г.) заявил, что введение ЕГЭ было «главной реформой» соцблока и что она успешно состоялась. Начинаешь думать, что вся история с ГИФО была прикрытием, а целью было именно внедрение ЕГЭ.

Оппонентов у реформы было море. Их никто не слушал. Точнее, слушали профессиональные пропагандоны, которые ad hoc, прямо по месту, сочиняли аргументы, зачем вообще нужно ЕГЭ. Аргументы были самые разные. Например, что ЕГЭ якобы спасает от взяток на экзамене. Или что это позволяет стандартизировать требования к учащимся (зачем?). Естественно, не обошлось без ссылок на зарубежный опыт. (От себя добавим: у нас очень любят и ценят зарубежный опыт, но только в том случае, если он полезен для укрепления существующей власти и её планов. Иначе у нас давно бы ввели демократию, частную собственность, независимую судебную власть и многие другие полезнейшие зарубежные институты). Сейчас всё стало совсем просто — ЕГЭ прошло через думский принтер и стало законом. Ну а с законом нельзя же спорить, не так ли?

Дальше ЕГЭ стало использоваться как один из инструментов оценки работы школ, а косвенно — и как оценка работы местных властей. Школы с плохими результатами по ЕГЭ стали прикрывать. Широкая общественность об этом узнала после голодовки учителей в Ульяновске в 2010 году. После этого стали действовать осторожнее.

Ну а теперь — как этот механизм работает и зачем он на самом деле делался.

Сначала о принципах. ЕГЭ объединяет в себе выпускной и вступительный экзамен — по его результатам, выражаемым суммой баллов, можно поступить в вуз, где выставляются соответствующие требования. «На этот факультет берут с такими-то баллами или выше».

Процедура такова. В определённый день все школьники России под наблюдением строгих взрослых вскрывают пакеты с заданиями, выполняют их и записывают. Задания разделены на три блока. Ответы первых двух может проверить машина. Третий — нужно читать, этим занимаются никому не известные люди в специальном центре. Они берут на это неделю, потом публикуют результаты. Важная деталь — существует минимальный балл, ниже которого ЕГЭ считается несданным. Его меняют от года к году на основании прошлогодних оценок, а также и по каким-то своим причинам (они это называют «экспертными суждениями»).

Что можно сделать при помощи подобной машинки?

Первыми догадались о её возможностях седые аксакалы из кавказских республик. Угрюмые кавказские пацанчики, с трудом говорящие по-русски, начали набирать сто баллов по языку, а потом и по остальным блокам. Как писали ещё в 2013 году:

Кавказский же вариант сдачи экзамена больше похож на восточный базар. Кто больше заплатил, тот, соответственно, и ухватил более лакомый кусок. Постоянные жалобы на нарушения в Северокавказском регионе всегда почему-то остаются без внимания. Директора и учителя местных школ свободно собирают деньги с учеников и их родителей за готовые решения. Суммы взяток доходят порой до двухсот тысяч рублей, и ведь платят!

Между тем ситуацию на Кавказе комментирует эксперт Всероссийского фонда «Образование»: «Если ты достойный джигит, значит, ты должен получить никак не самые низкие баллы по ЕГЭ, но в соответствии со своими средствами». То есть он прямо намекает, что для каждого кавказца является вопросом чести заплатить за ЕГЭ, ибо сдавать самим — это ниже их достоинства. С каким же презрением тогда эти «стобальники» относятся к простым русским студентам, пытающимся самим поступить в ВУЗ. Ведь они в большинстве своём могут надеяться только на знания, а не на деньги многочисленных родственников, заработавших их непонятно как. Отсюда возникает вопрос: «Что же за специалисты это будут?» Мне бы было страшно лечиться у врача, который сдавал ЕГЭ финансовым способом.

Особенно интересно вот что:

Глава Российского студенческого союза, член общественного совета при Минобрнауки Артем Хромов видит схему очень просто. Задания на ЕГЭ начинают «утекать» еще из рук высокопоставленных чиновников на местном региональном уровне. Потом вступают в игру посредники, которые ищут «надежных» людей: ими становятся директора, учителя, а в отдельных случаях — сразу родители. Дальше, как в финансовой пирамиде, продажи идут от выбранных лиц. Дмитрий Гущин, автор проекта в интернете «Мы решили весь ЕГЭ» уверен, что «утечка» информации происходит из федерального центра.

Если вам не нравится источник, на который я сослался — почитайте вот это. Тут подробно рассказывается, как это делается в солнечном Дагестане.

Однако же мы живём в РФ, а в этой стране коррупция — государственный институт. Что можно продавать, а чего нельзя — это решается на самом верху. Так вот, учитывая тот факт, что все жалобы на творящееся на Кавказе всегда остаются без внимания, можно догадаться — торговля баллами была бы невозможна без ПОЛИТИЧЕСКОГО РЕШЕНИЯ.

Тем не менее скажу сразу: дальнейшее разгуливание кавказцев не стоило бы стольких стараний.

У реформы образования есть иная, далеко идущая цель — выращивание азиатской интеллигенции.

Напомню некоторые базовые вещи. Состояние народа определяется его интеллигенцией. Именно этот слой людей создаёт — а главное, транслирует народу — идеи, планы, оценки, правила и т. п. Это люди, которые говорят, что хорошо, а что плохо. Если их нет, народ превращается в копошащихся хомячков, с которыми можно делать что угодно.

В СССР русскую интеллигенцию вырезали на корню. На её место посадили новиопов, евреев, грузин-армян и, last but not least, украинцев. Не нужно думать, что все эти люди были дураками и уродами: нет, среди них было довольно много умных, образованных и даже творческих людей. Просто они были нерусскими, действовали в интересах своих народов либо в интересах советской власти как таковой. При этом советскую власть вполне устраивал любой уровень «свободомыслия» этих людей. Ей не нужна была их любовь — ей было нужно, чтобы они внушали русским ложные и вредные идеи, а с этим они справлялись отлично. Русские, попавшие в эту среду, обычно проникались теми же ложными идеями. Что гарантировало — русские останутся глупыми и безопасными.

В настоящий момент русскую интеллигенцию выморили. Самым простым способом — голодовкой. Сейчас выжить, занимаясь именно интеллектуальным трудом на благо русского народа, просто невозможно — перекрыты все источники финансирования. Разумеется, это касается именно тех русских, кто продолжает что-то писать, говорить, думать. Уйти в продавцы подержанных автомобилей можно и это даже поощряется. Им важно, чтобы не было именно русских интеллигентов, чтобы у русского народа не выросла голова.

Однако — кто же будет окормлять медленно сокращающуюся, но всё ещё живую русскую массу? АЗИАТЫ. Да-да, те самые таджики, узбеки и прочие. Разумеется, не в первом поколении. Но вот их дети пойдут (уже пошли) в русские школы и выучатся. Дальше их разместят в вузах — нужных, правильных — и потом будут делать из них для нас писателей, журналистов, учителей жизни, философов и т. п. Они займут освободившиеся места — потому что евреи уехали, грузины-армяне занялись прибыльными бизнесами, прочие тоже захотели огромных денег.

Так что вариантов нет: азиаты, только азиаты. Которые станут нашей ДУМАЮЩЕЙ ВЕРХУШКОЙ.

Конечно, это падение даже по сравнению с советской ситуацией. Но сейчас деградация русских достигла такого уровня, что «сюда умного не надо». Уже не надо, сказал бы я.

Конечно, запустить азиатскую массу в вузы можно и старыми методами. Сидит экзаменатор, у него норма — пускать двух русских на восемь азиатов. Он человек дрессированный, всё исполнит. Но могут быть эксцессы, кто-то упрётся, опять же разговоры. Нужна МАШИНА, которая будет впрыскивать азиатскую массу наверх, к высшему образованию.

Теперь подумайте сами. Что может быть для этой цели лучше анонимной комиссии, которая где-то там что-то там читает-считает, а потом выдаёт баллы? И вот КАК-ТО ТАК будет получаться, что Вася и Петя получат маленький балл, а Фарид, Ляйсан и Фатима — большой. И не поспоришь. Не с кем спорить-то.

Заметим — при этом машинку можно и выключить, если это зачем-то понадобится. Или подкорректировать. Или как, или что. В общем, ЕГЭ — вещь, весьма полезная в государственном хозяйстве.

Хотя, конечно, не единственная. И далеко не главная.