Глава III, часть 2. Классовый состав населения Российской Империи. Командующие классы.
§20. Переход земли из рук в руки с 1861 по 1907 г.г. — §21. Великая реформа 1861 г. и выкупные платежи — §22. Продажа и распродажа дворянских земель — §23. Задолженность дворянского землевладения — §24. Доходы, получаемые частными землевладельцами со своих земельных имуществ — §25. Доходы с городских недвижимых имуществ — §26. Землевладение крупное, мелкое и среднее, их относительная величина
§20. Переход земли из рук в руки с 1861 по 1907 г.г.
Интересно отметить те изменения, которые происходят в распределении земельной собственности за последнее полвека после освобождения крестьян. До крестьянской реформы 1861 г. земля распределялась в Европ. России следующим образом: во владении казны находилось 221 миллионов десятин, у помещиков 105 миллионов, у крестьян, владевших землею на правах собственников, — 3,7 миллиона, у колонистов 2,5, у уделов 11,4 миллиона. Таким образом, 50 лет тому назад казенные земли составляли почти две трети всех земель, помещичьи — почти одну треть (30,6%), удельные* — 3,3%. За 50 лет картина совершенно изменилась. Помещичьи земли уменьшились ровно вдвое, с 105 до 53 миллионов десятин, владения казны — на ⅓, уделов — на столько же. Почему же произошло такое перераспределение земельного богатства и к кому перешла земля от вышеперечисленных ее владельцев? Естественный ход вещей, как и исторические события первостепенной важности, о которых всем известно, сделали то, что наибольшее количество земли от казны, и от уделов, и от помещиков перешло к крестьянству. Получено крестьянами при освобождении 33.755.800 десятин (3 десятины на ревизскую душу)*, — цифра, несомненно, значительная, хотя она и меньше той, которая выражает размеры земли, находившейся в пользовании у помещичьих крестьян до освобождения. (По вычислению А. Лосицкого, для 36 губерний Европейской России на 18,1% меньше). Эти «отрезки» составляли 5.262.000 десятин.* Перед освобождением, находилось во владении дворян около 105 миллионов десятин земли. С 1862‑68 г., после освобождения помещичьих крестьян, а значить с потерей даровой рабочей силы, началась усиленная распродажа дворянских помещичьих имений. В 1861‑62 г. было продано ими около 500.000 десятин.
Следующая табличка иллюстрирует оскудение дворянского землевладения за счет других сословных групп за 28 лет с 1877 по 1905 г.г.: (по 49 губерниям).
Но особенно сильно пошла распродажа дворянских земель в 1905‑1906 г., при обострении аграрных отношений и при падении, вследствие этого, арендных цен на землю. «В эти годы, говорить проф. В. Святловский, на рынок поступило колоссальное количество частновладельческих имений, Крестьянский банк и землеустроительная комиссия оказались буквально заваленными предложениями. За 2 первых года деятельности этих комиссий (1907‑1908) было рассмотрено 5937 предложений о продаже 6 миллионов десятин земли, из которых 4,5 миллиона признаны были «целесообразным приобретением». В итоге, мобилизация дворянского землевладения чрезвычайно усилилась. Это отразилось и на усилении числа публикаций о продаже имений, заложенных в Дворянском земельном Банке. В 1906 г. их было 7017, и продано 45, тогда как до 1905 г. число опубликованных имений не превышало 4000‑4500, а продаж было не более 20‑25.*
В течение 1906 г. было ими же продано и заявлено для продажи через крестьянский Банк сразу 7.596.000 десятин.* Таким образом, за 40 лет дворянская группа землевладельческого класса потеряла 34 миллиона десятин, т. е. более ⅖ земли, бывшей в их владении после реформы. При этом число дворянских продаж было больше дворянских покупок на 231.000 случаев. Средний размер продававшихся дворянами участков равен был 217 десятин. Кроме дворян, потеряли еще из своих владений «лица неизвестного звания» всего 1.400.000 дес. Покупателями земли были: крестьяне всех категорий, сделавшие 551.000 покупок, купцы, мещане и цеховые и др. сословия (кроме крестьян), сделавшие до 213.000 покупок, и меньше всего дворяне, сделавшие около 129.000 покупок, которые все-таки не покрыли громадной убыли дворянских земельных богатств. И в то время, когда дворяне потеряли 34 миллиона десятин, прибыло:
Очень интересны цифры для 1903 года. В течение этого нижеследующего года продали земли больше, чем купили:
Купили земли больше, чем продали:
Таким образом, главная масса дворянских земель перешла за последние 40 лет в руки крестьянства и купечества. Из этого видно, что ход истории не только неуклонно, но и быстро подрывает самую основу, на которой держалось и держится до сих пор экономическое значение дворянства, заставляя, таким образом, этот класс искать для себя опоры в политическом строе России, что действительно и доказывается вышеприведенными фактами.
§21. Великая реформа 1861 г. и выкупные платежи.
Но уменьшение дворянских земельных богатств, как таковое, еще не говорить о том, что экономическая мощь дворянского землевладельческого класса падает, если оно сопровождается переходом в дворянские руки огромных денежных капиталов, и доход от земельной ренты заменяется процентом на полученный капитал. Действительно, в руки дворянства после 1861 г. перешли и переходят огромные суммы. Те самые земли, которые ушли и уходят из рук дворянства, уходят не даром, т. к. они; превращались и превращаются в деньги. Во-первых, как известно, за земли, отошедшие от помещиков к крестьянам при освобождении, владельцы их получили выкуп. Далее, во-вторых, дворянские земли, продаваемые их владельцами, дали и дают приток в их руки тоже огромных денег, которые, благодаря деятельности Крестьянского Банка и ненасытной крестьянской нужде в земле, сильно, вздувается. Наконец, в-третьих, в руки дворянства же, перешли огромные капиталы, занятые им в разных земельных банках под земельные владения и все эти капиталы, данный общественный класс, если он действительно жизненный, тоже может пустить в оборот и «на деньгах наживать деньгу».
Посмотрим, что говорят цифры о притоке денег «в собственность землевладельческого класса», во-первых, о выкупных платежах, во-вторых, о займах, сделанных гг. дворянами под залог своей земли, т. е. о задолженности дворянского землевладения, в-третьих, о капиталах, перешедших в руки вымирающего сословия посредством продажи земли.
Накануне освобождения по десятой ревизии числилось к 1 января 1858 г. всех дворян землевладельцев свыше 103.000 чел., из которых было больше одной трети, — а именно 41.000 таких, у которых насчитывалось крепостных крестьян не больше как по 20 душ; помещиков крупных во всей России было всего лишь 1.400 чел., у которых в полном их владении было более 3.000.000 душ. Как известно, освобождение крестьян было решено с землей, которую, как известно, им не дарили, а перевели на выкуп. Впрочем, далеко не все крепостные были освобождены с землей. Во-первых, было решено всех дворовых освобождать без всякой земли. Это составляло, по ревизии 1858 г., 720.000 душ. Во-вторых, по почину воронежского губернатора, князя Гагарина, который предложим правительству «даровать помещикам право освобождать крестьян целыми селениями без условий», т. е. не требуя с них никакого выкупа, но и без всякой земли, или с самым маленьким «дарственным наделом», образовался особый разряд крестьян «дарственников», получивших даровые наделы. То, о чем писал князь Гагарин в своей записке, как известно, стало законом, и по «Положению» 1861 г. помещик мог, по «добровольному» соглашению с крестьянами, подарить им часть их надела, включая усадебную оседлость, но с таким расчетом, чтобы этот дарственный надел был не меньше одной четверти того размера для наделов, какой указан в законе. За это, как известно, крестьяне дарственники должны были отказаться от своих прав на остальную землю, — ту, которую они обрабатывали до 1861 г. На даровой надел вышло около 640.000 душ бывших помещичьих крестьян. Таким образом, 640.000 дарственников и 720 тыс. бывших дворовых, а всего 1.360.000 ревизских душ было освобождено в 1861 г. без земли или с ничтожным даровым наделом. Остальные помещичьи крестьяне за свой надел должны были выплачивать выкуп.
Посмотрим теперь, какие суммы должны были перейти к землевладельческому классу, благодаря освобождению крестьян. За землю, от них отошедшую, они должны были получить выкуп, по расценке, сделанной правительством совместно с ними, и ими же произведенной. Земля эта была оценена в 897 миллионов, но так как крестьяне не могли уплатить все эти деньги сразу, то правительство взяло на себя расплату с собственниками, крестьянам же сделало рассрочку, разложив уплату этих миллионов на 49½ лет. Но и рассрочку эту крестьяне получили не даром, а из 5% годовых. Кроме того, крестьяне должны были платить небольшой процент погашения и оплачивать ведение дела. Вот самая суть выкупа. Некоторый детали его и самый ход дела видны из нижеследующего.
Освобождение крестьян и связанная с ним выкупная операция в экономической истории России имеет столь огромное значение, что на этом нельзя не остановиться, т. к. ею не только характеризуется социальное значение данного общественного класса и его историческая роль, но и объясняются в значительной степени все позднейшие исторические события. Как известно, крестьяне в течение 45 лет (1861‑1906 г.) выкупали свои земли не только от землевладельцев дворян, но и от других собственников, а именно уделов и казны. Вся выкупная операция, к моменту своего наибольшего развития достигла следующих размеров.*
Выкупная операция состояла в следующем: для выкупа земли, поступавшей в пользование крестьян по уставной грамоте, правительство выдавало помещикам выкупные ссуды в размере ⅘ того оброка, какой владельцы получали со своих крестьян до освобождения, капитализированного из 6%, при полном наделе, и в размере ¾ при наделе не полном. Правительство выдавало помещикам эту ссуду на руки разного рода процентными бумагами, обязательствами, приносящими от 5 до 5½% роста, крестьяне же должны были выплачивать свой долг за отошедшую к ним землю не в руки помещикам, а казне, и эти-то уплаты их и называются «выкупными платежами». Крестьяне уплачивали их «взамен следовавшего помещику за эту землю оброка, по 6 коп. за каждый рубль назначенной правительством ссуды, впредь до погашения оной» (стр. 113 «Положения о выкупе»). Другими словами, казна от себя рассчитывалась с помещиками и крестьянами в их платежах, от себя же делала крестьянам рассрочку, но за эту рассрочку с них же шел и процент: из этих 6 копеек пятачок составлял оплату роста (5% на рубль), процент на капитал, уже полученный от казны помещиками в виде процентных бумаг, затем ½ копейки с рубля назначались на погашение крестьянского долга, а остальные ½ копейки взимались на покрытие расходов по управлению, а также «особых расходов и потерь» (статья 143), т. е. на вознаграждение чиновников, ведавших выкупным делом. Срок погашения устанавливался для крестьян 49‑летний. Из этого видно, что, кроме тех денег, каких стоила земля, крестьянин должен был платить еще, кроме того 5½%, которые и шли, во 1‑х, владельцам процентных бумаг, которыми правительство рассчиталось с помещиками, т. е. собственникам денежного капитала, и, во 2‑х, чиновникам. Капиталисты получали с них доход под видом процента на бумаги, чиновники — под видом жалования. Но и это еще не все. Кроме выкупных платежей, крестьяне первое время должны были во всех случаях выплачивать еще ежегодно, до выхода на выкуп, в виде оброка или же отработкой помещикам (издельная повинность) еще некоторую сумму, на 25% или на 33% превышающую годичный выкупной платеж, а затем, в некоторых случаях, в момент выхода на выкуп, кроме того и особую доплату, размер которой зависел от соглашения с помещиками. Общую сумму этих доплат мы совершенно не знаем*, но они, наверное, были очень значительны. Их нужно прибавить к тем 1.574.000.000 руб., которые выплачены крестьянством в пользу землевладельцев, капиталистов и казны. Но гораздо важнее была та доплата, которую внесли крестьяне в виде оброка за годы, предшествующие выходу на выкуп. Сумма эта составляет не менее 527.000.000 руб., переплаченных, или, по крайней мере, подлежавших уплате со стороны крестьян, без всякого влияния на понижение их выкупного долга: этим путем крестьяне уплатили помещикам огромную сумму, составляющую более одной трети всех выкупных платежей за все время взимания последних.* Всего крестьяне уплатили выкупных платежей или должны были уплатить оброка помещикам:
Эта таблица, составленная Д. И. Шаховским, дает наглядную картину всей суммы главных платежей бывших помещичьих крестьян за поступившую в их надел землю. Но это только цифры, выражающие первоначальный долг, в который еще не входят %. Всего было уплачено одними только помещичьими крестьянами своим бывшим владельцам (и это не считая оброка) 1.541.204.000 руб., — более полутора миллиарда. Кроме того, было еще внесено ими же за это время 24.156.000 руб. досрочного погашения. Таким образом, за землю, которая оценена в 897 миллионов крестьяне уплатили более 1.574.000.000 руб., т. е. почти вдвое. Часть этой суммы перешла к владельцам земли, помещикам, другая часть в государственную казну. Общая же сумма и выкупных и оброка вместе, за все время выкупа, составила более двух миллиардов рублей, крестьянством действительно и выплаченных из своего более чем скудного хозяйства. Хотя в законе и не было сказано, что крестьяне должны выкупать не только надельные земли, но и свои, дотоле крепостные души, — этой огромной суммой, заработанной трудом рук своих, они оплатили, как единогласно признает целый ряд исследователей, и выкуп земель, и выкуп душ. Оставляя пока в стороне крестьянские платежи капиталистам (5%) и чиновникам (½%), посмотрим, по какой расценке крестьяне покупали свою землю. Об этом позволяет судить следующая табличка, составленная А. Лосицким* который сопоставил выкупную стоимость надела с обыкновенными продажными ценами на землю за годы 1854‑58 (до освобождения) и 1863‑72 (во время выкупа).
Из этого видно, что, для выкупа, наделы были расценены гораздо дороже, чем сколько они стоили в это время, как в черноземных, так и в нечерноземных губерниях, и вместо того, чтобы заплатить за земли в этих губерниях 180 и 284 миллиона рублей, крестьянам пришлось покупать ее за 684 миллиона (342 и 342).
Другими словами, крестьяне черноземных и нечерноземных губерний переплатили при освобождении в пользу землевладельцев-дворян 220 миллионов рублей. В губерниях черноземных закон о выкупе установил земельную цену на 57% дороже, чем какая стояла в 50‑х годах, а в губерниях нечерноземных — на 127% выше (т. е. более, чем в 2¼ раза). История крестьянской реформы показывает, какое участие сыграли в этом деле землевладельцы (например, кн. Гагарин, гр. Панин и др.), входившие в состав правительства того времени. Из этого видно, что закон, написанный при их участии и под их влиянием, принял интересы землевладельческого дворянства под свою защиту. Подобным же образом, произошла переплата и под видом процента за рассрочку крестьянам их выкупного долга. Как сказано, размер выкупных платежей был установлен в 6% этой преувеличенной расценки за земли (5% роста, ½% на погашение и ½% на расходы по ведению дела). Эти 6% и взимались с крестьян вместе с выкупными платежами. Но, говорит Д. Шаховской, «само правительство никогда не платило этих 5% за свои обязательства по выкупной операции». Оно лишь напечатало процентные бумаги и гарантировало их. Правда, оно выпускало и 5% банковые билеты и другие обязательства, оплачиваемый тем же процентом, а на 90 миллионов выданы были даже обязательства из 5½%. Но зато, из всей суммы выкупного долга в 900 миллионов, около одной трети (315.000.000) были удержаны с помещиков на покрытие их прежних долгов разным кредитным учреждениям, а эти долги оплачивались не 5%, а только 4%, долг же в 5½% в 1891 г. был заменен 4% рентой, как и долг в 5% (за вычетом купонного сбора — 3,8%). Таким образом, выкупная операция оказалась не только доходной землевладельческому дворянству, но и правительству, в состав которого входило, особенно в верхних слоях его, главным образом оно же. Оказался чересчур велик и ежегодный полупроцентный платеж крестьян на расходы по ведению дела: в среднем, на эти расходы пошло не 0,5%, а всего лишь 0,05, т. е. в десять раз меньше того, что было взыскано с крестьян на это дело. Ежегодный избыток поборов в пользу чиновников, ведущих дела, над расходами, составлял круглым счетом 2.554.892 руб. в год. Значить, и здесь за все 15 лет было переплачено крестьянами более 38 миллионов. Часть этих денег ушла на уплату долга кн. Витгенштейна, другая в ссуду «Обществу поземельного кредита». Правда, от времени до времени выкупные платежи складывались с крестьян, но, сравнительно с общей суммой, эти скидки и сложения были незначительны. Лишь 3 ноября 1905 г. явился манифест об отмене выкупных платежей, которая произошла, несомненно, под влиянием все меньших и меньших поступлений их от крестьян, экономическое положение которых после 1861 г. стало быстро падать под тяжестью этих же платежей. Так, например, в 1905 г. казна ожидала получить с быв. помещичьих крестьян 89,3 миллиона рублей, получено же было всего лишь 54,5, т. е. на 40% меньше. Стало очевидным даже для самих землевладельцев, что с выкупным бременем крестьяне, действительно, не в силах справиться, как это и признал еще в 1903 г. Шванебах, и 17 дней спустя после манифеста 17 Октября выкупные платежи были отменены. Но недоимки, накопившиеся на крестьянах за прошлые годы, отменены при этом все-таки не были и взыскиваются кое-где в пользу помещиков и казны и до сих пор. Так, еще в 1907 г. за быв. помещичьими крестьянами насчитывалось 22.395.000 руб. долга. В 1907 г., крестьяне уплатили выкупных платежей 507.600 руб. в 1910 г. — 720.000.* Вышеизложенное показывает, какие суммы перешли за время 1861‑1906 годов под видом выкупных платежей, к землевладельческому дворянству. Посмотрим теперь, что дало освобождение крестьян другим собственникам.
В 1863 г. вышел закон о выкупе земли у крестьян удельных, к которым отошло от удельных владений 3.983.000 дес. в Европ. России, а всего около 4½ миллионов десятин. Первоначальная выкупная ссуда им была в 51 миллион рублей, но позднее понижена до 48.659.000 руб. Стоимость земли, отошедшей при этом к удельному ведомству, была ему немедленно уплачена казною, которая и здесь сделала для крестьян, со своей стороны, рассрочку, назначив себе за это тоже 5%. До 1907 г. крестьянами было уплачено в погашение долга более 183 миллионов рублей. Из земель, находящихся в ведении Кабинета Его Величества, отошло до 168.000 ревизских душ крестьян на оброк, этот оброк был отменен 19 Января 1899 г. До этого года крестьяне выплачивали 1.300.000 руб. ежегодно; с 1899 г. прежний оброк был заменен «государственной оброчной податью», которой стало насчитываться 1.535.000 руб. ежегодно. В 1904 г. все платежи крестьян были заменены «земельным сбором», по 22 коп. с десятины, что дает около 3 миллионов ежегодно. Департамент окладных сборов Министерства Финансов следующим образом исчисляет доходность удельных земель по 36 губерниям, в которых уделам принадлежит всего 5.558.442 десятин, не считая 1.536.000 дес. в Арханг. губернии, доходность которых не может быть установлена за неимением сколько-нибудь прочных данных о ценах на земли в этой губернии. По мнению департаментского издания, ценность удельных земель может быть определена на основании определенных рыночных цен на землю, в сопоставлении их с размерами владений, в 262.489.779 руб., а ежегодный доход с них в 15.749.387 руб.*
В 1887 г. начался выкуп у крестьян государственных. Земли, к ним отошедшие при этом, были оценены правительством в 1.057.000.000 руб. В некоторых местностях цены на эти земли были назначены еще более высокие, чем какие платили крестьяне помещичьи. И в этом случае крестьянам была сделана рассрочка платежа, за которую те должны были платить по 4,17%. До 1887 г. государственные крестьяне платили в казну оброчную подать 36½ миллионов рублей. С этого года было наложено на них 53½ миллиона выкупных платежей, в том числе около 24 за земли, и 29½ миллионов рублей процентов. В промежуток времени 1887‑1902 г.г. государственными крестьянами было уплачено землевладельцу-казне 706 миллионов рублей, но за ними еще оставались непогашенными долги 799.000.000 руб., которых было бы еще больше, если бы им не было сложено по разным случаям 81 миллион руб. За 45 лет казна, как самый крупный землевладелец, получила с государственных крестьян 1.570.189.000 руб. выкупа за земли, стоившие 652 миллиона; кроме того в 1906 г. крестьянам предстояло приплатить к этой сумме еще не сложенных с них платежей 15.954.500 руб.
Всего уплачено государственными крестьянами за время 1861‑1907 г. разным землевладельцам почти два и три четверти миллиарда рублей.
§22. Продажа и распродажа дворянских земель.
«Существование частной собственности, — говорить проф. Святловский, — можно проследить у нас, начиная с XI века. В Московском государстве купля и продажа земель хотя и была делом возможным, но довольно необычайным. Право распоряжения купленными и родовыми вотчинами, а затем и поместьями постепенно ограничивалось и уравновешивалось. В 1562 г. было запрещено отчуждать вотчины княжеские, в 1580 г. тоже было запрещено духовенству, в 1679 г. запрещено дарить земли чужеродцам». В 1714 г. Петр I отдал даже приказ «родовые выслуженные и полученные вотчины и поместья не продавать и не закладывать, и обращаться оным в род».* Но в 1731 г. этот приказ уже был отменен другим приказом, и распродажа дворянских земель с тех пор идет безостановочно, за исключением майоратов, которых очень немного. Но дворянство не только продает земли, оно их и приобретает, — оно является, как это констатирует проф. В. Святловский, и «главным приобретателем этой недвижимости, главным покупщиком ее на том же рынке». Вся суть заключается лишь в том, какая группа дворян покупает и какая продает. Само собою понятно, что дворянское землевладение объединило и объединяет в своем сословном составе различные хозяйственные группы, различные категории имуществ и хозяйств и разного хозяйственного значения. Ранее других указал на это, в общих чертах, В. Ионов, который вместе с тем утверждал, на основании особой разработки официальных данных, что дворяне покупают до 68% проданной земли обратно, и что потеря их все более уменьшается, и что это находится в зависимости от других получек дворянства, так как полное выступление его на земельный рынок произошло во второй половине 80‑х годов (1882‑87 г.), когда для них прекратились получки выкупных платежей, всецело шедших уже только в казну. В. Ионов доказывает, что у нас уже имеет смысл существование крупного землевладения, и что оно развивается, как и все другие отрасли русского капиталистического хозяйства. Это подтверждает в основных чертах и В. Святловский, по мнению которого «дворянство, как класс, расслаивается на части, — средних и особенно мелких, которые обезземелились, и крупных, которые увеличивали размер своих владений. Один тип владения, при данных условиях, является менее устойчивым, чем другой».*
Интересно присмотреться, как шли продажи и покупки земельных владений в тот период русской истории, в который дворянское землевладение сократилось ровно вдвое, кто землю продавал и кто покупал, и кто какие суммы затрачивал на это дело. За тридцатилетие с 1863 до 1892 г. в 45 губерниях Европейской России было:
Табличка эта очень интересна. Она показывает, что «при продаже и покупке земли, оставшейся у дворян, при отмене крепостного права, как наследие предыдущей эпохи, наибольшая сумма денег перешла в руки дворянства, которое значительно больше продавало, чем покупало. За тридцатилетие с 1863 по 1892 г. дворянство получило разницу при купле-продаже земли на сумму 637.983.354 руб. В следующие годы суммы, получаемые дворянством от продажи земли, вырастали. За десятилетие 1882‑92 г. продажа дворянами земли превышала покупку в среднем на 30 миллионов рублей в год, в 1893‑95 г. на 31‑41. Эти огромные суммы переходили к дворянам от лиц других сословий и, главным образом, от купцов и крестьян».*
Благодаря постоянному удорожанию земли, дворяне, продававшие свои владения, получали все больше и больше за каждую проданную десятину. Как нарастала цена земли, видно из следующей таблицы, где сведены данные о 45 губерниях Европейской России:*
Это удорожание земли будет еще яснее, если выразить его в процентах. То, что стоило в 1863‑72 г. 100 руб., уже возросло:
Таким образом, цены на землю за 40 лет выросли почти в пять раз. Особенно выросли цены на землю в губерниях черноземных. При этом наблюдалось еще одно интересное явление: при переходе из рук в руки земельная собственность все более и более дробилась. Но тут замечается тоже интересное явление: чем меньше была средняя величина сделки, тем выше была средняя цена на продаваемую землю. Например, за последнее пятилетие при мелких продажах земля шла по 139 руб. 19 коп., при средних — по 84 руб. 28 коп., при крупных — по 52 руб. 73 коп.* Другими словами, продавец больше всего наживался с того покупателя, который победнее. А так как к числу таковых относится прежде всего крестьянство, то из тех 638 миллионов, которые перешли к главным продавцам за 1863‑92 г. наибольшая часть получена ими с крестьянства. А так как ему же перепродают с лихвой землю и кулаки, покупающее ее у помещика гуртом, то можно себе представить, каких размеров достигла крестьянская переплата первичным и вторичным собственникам земли и во что обходится крестьянину его прикупленная стоимость. Нельзя при этом не отметить, как повлиял на дороговизну земли Крестьянский банк. «Чем шире крестьянский поземельный банк развивал свою деятельность, — говорить исследователь ее*, — тем дороже платили крестьяне за землю». Нельзя не остановить своего внимания на поразительном росте земельных цен, происшедшем под влиянием Крестьянского банка. «Многие землевладельцы, имения которых были обременены долгами, превышающими стоимость имений, могут теперь, при продаже их крестьянам не только покрывать свои прежнее долги, но и получать в свое распоряжение значительные суммы. Подъем цен в Полтавской, Херсонской, Курской, Саратовской, Самарской и многих других губерниях был так велик, что не может быть объяснен никакими реальными причинами, кроме спекуляции, направленной, в конечном итоге, на крестьянское население. В этом спекулятивном движении важнейшую роль играл и играет Крестьянский банк, оценки и ссуды которого нельзя не признать несомненно высокими». «Банк оказал бесспорное влияние на рост земельных цен, начав в 1896 г. сам скупать землю, которой к 1 января 1906 г. было за ним уже 961.500 дес. Банком скупались и скупаются по повышенным оценкам, т. е. по хорошим ценам, земли дворянские, которые с выгодой для Банка перепродаются им крестьянам в кредит, за который идут ему проценты, а крестьяне, нуждаясь в земле, идут на явно невыгодные для них покупки. Некоторые дворянские имения приобретены Банком по особым повелениям. Деятельность Банка, — справедливо замечает А. Вольский, — перешла в конце концов в земельную спекуляцию, но зато стало легче дышать дворянскому землевладению».* Банком куплено с 1 января 1896 г. по 1 января 1905 г. 477 имений, из них 300 дворянских (около двух третей), всего 904.673 десятин, в том числе 626.267 десятин дворянских (69,2%). «Отдавая в большинстве случаев предпочтение дворянам, — говорить Ф. Тернер*, — Крестьянский банк тем самым стремился обеспечить дворянам возможность сбыта экономически слабых имений, которые без такого содействия Банка подлежали бы невыгодной и нередко принудительной продаже». Сколько сотен миллионов осталось в кармане дворян-землевладельцев благодаря содействию Банка и сколько перешло к ним туда сверх нормы, — это, к сожалению, не выяснено статистикой.
§23. Задолженность дворянского землевладения.
Посмотрим теперь, какие суммы переходили в распоряжение землевладельческих классов путем залога их имений. Нередко высказывается мнение, что землевладельческое дворянство попало в неоплатные долги благодаря освобождению. Бесспорно, при новых условиях жизни и при «свободном» труде населения вести помещичье хозяйство, особенно же рутинным способом, стало неизмеримо трудней, чем с даровым трудом крепостных. Тем не менее огромная задолженность помещиков — явление дореформенное. Так, например, к 1 января 1859 г. у помещиков было всех имений 111.693. Из них было заложено в разных банках и у частных лиц 44.166 имений. На этих имениях еще тогда лежал долг в 425.503.061 руб. Заложены были даже крепостные души, и с каждым годом число этих заложенных душ становилось больше. В 1843 г. в одном только государственном банке и сохранных казнах было заложено 5.575.515 душ. Девять лет спустя, в 1852 г., уже 5.843.735 душ, еще через 4 года 6.028.794 души, а в 1859 г. даже 7.107.184, три четверти всех ревизских душ, которыми помещики владели. Ко времени освобождения крестьян, как мы видели, на земле, перешедшей в этот момент к крестьянам, числился долг, составляющий 425.503.061 руб., который и был учтен при расплате за отошедшие земли. Тысячи миллионов рублей, поступивших в распоряжение дворянства, в виде выкупных платежей, не только не уменьшили задолженности дворянского землевладения, но скорее даже увеличили ее, так как без даровых рабочих рук имения в большинстве случаев стали быстро приходить в упадок. К началу 80‑х годов, ко времени учреждения Дворянского поземельного банка, на частном землевладении числилось 647,7 миллионов рублей долга, из которых на Прибалтийские губернии и Польшу приходилось 163,5 миллиона. Средний годовой прирост долгов составлял для всех действовавших тогда учреждений долгосрочного кредита около 27 миллионов рублей. После учреждения Дворянского банка задолженность стала особенно быстро возрастать; пять лет спустя после его открытия, сумма выданных им ссуд превышала то, что до этого времени было выдано банками, вместе взятыми, за 20 лет. К началу 1892 г. одним Дворянским банком выдано было уже 310,6 миллионов рублей, всеми акционерными — 305,9. Общая сумма долгов составляла уже в это время 1058 миллионов рублей. Многие заложенные имения дворян перешли в это время из частных банков в Дворянский, который, как известно, был специально создан для поддержания дворянского землевладения и делал первенствующему сословию всякие льготы. Частные банки, впрочем, тоже не остались без дворян- должников. К 1 января 1897 г. задолженность достигала 1.359 миллионов, к 1 января 1907 г. 2.074 миллионов, ежегодно увеличиваясь от 75 до 125 миллионов.* Так как Дворянский Банк, по закону, мог помогать лишь земельному дворянству, то интересно присмотреться к нарастанию дворянской задолженности по отчетам Дворянского банка. Там было заложено:
Общая оценка всей земли, заложенной в Дворянском банке, составляла 1.215.575.305 руб., ссуды под нее было выдано дворянам только из этого банка 704.000.000 руб., остаток еще непогашенного долга составлял в 1907 г. 684.000.000. Эта цифра показывает целую вереницу миллионов, перешедших в руки земельных собственников и неизвестно куда ушедших от них. Но занятые миллионы, как известно, опасны, так как за ними следует платеж процентов по займу. Порожденные, так сказать, земельной рентой, богатства переселяются затем, под видом процента на занятый капитал, к собственникам этого последнего. К 1 июля 1904 г. задолженность частного землевладения выразилась в следующих цифрах. Выдали под залог имений:
Большая часть этой суммы перешла в руки дворянского землевладельческого класса. К 1 января 1903 г. состояло в залоге:
В 7 губерниях было заложено свыше 70% всей частновладельческой земли, в том числе в Херсонской — даже 79; в 14 губерниях — от 60 до 67%, в 10 — от 50 до 58%, в 11 — от 41 до 49%, в 11 — от 33 до 39%, в 15 — менее 30%. В 2 уездах было заложено 96% всей частновладельческой земли, в 23 — от 80 до 90%, в 55 — от 70 до 79%, в 85 — от 60 до 69%, в 98 — от 50 до 59%, в 90 — от 40 до 49%, в 70 — от 30 до 39%, в 54 — от 20 до 29% и в 100 — ниже 20%.* Но задолженность банкам — задолженность еще не полная. К ней надо присоединить задолженность частным лицам. Она выражается, по меньшей мере, в 21.426.472 руб. одних процентных денег, переходящих от частных землевладельцев к их частным кредиторам. Так вычисляет, по крайней мере, сумму их платежей у частных лиц Департамент окладных сборов.*
Как распределяется задолженность частного землевладения в кредитных учреждениях и у частных лиц, сколько миллионов утекает от земельных собственников под видом % на занятый капитал, видно из следующей таблицы.*
Сводя все предыдущее к одному, приходим к заключению, что в руки первенствующего сословия после 1861 г. перешло не менее 10 миллиардов рублей, не считая того, что получили, закладывая свои имения, другие частные землевладельцы. Правда, за последние 40‑50 лет земельные богатства уходили и уходят от них, но в то же время в громадных размерах притекали и притекают, в силу определенных условий русского уклада жизни, богатства денежные; и те, кто до этого времени жил, отчуждая неоплаченный труд под видом земельной ренты, имел возможность и после продажи, отчуждения или залога своего имения продолжать это свое дело его отчуждения, но лишь под видом % на капитал, как бы свалившийся ему с неба. Вряд ли можно сомневаться, что тысячи прежних землевладельцев превратились более или менее полно в капиталистов, а также и обратно, и, наконец, в таких представителей командующего класса, которые и поныне живут и земельной рентой, и от прибыли, и от % на капитал одновременно, утилизируя существующей строй под всеми видами капиталистического дохода.
§24. Доходы, получаемые частными землевладельцами со своих земельных имуществ.
Кроме вышеперечисленных, так сказать, временных источников получения доходов, частная земельная собственность приносит еще постоянный доход, который, хотя и колеблется в зависимости от урожая и других причин, но тем не менее представляешь собою существенную статью дохода и источник благоденствия в особенности для землевладельцев крупных и средних, которые не так страдают от неурожайности их земель, как владельцы мелкие. Далее, как известно, производительность частных земель выше, чем крестьянских, и сотни тысяч частных собственников имеют в лице своих владений постоянный источник хорошего дохода. Каковы же его размеры и сколько миллиардов дал он землевладельческому классу за последнее десятилетие, принося определенную среднюю сумму из года в год? На этот вопрос дают приблизительный ответ вычисления Департамента окладных сборов, по поручению которого податными инспекторами были произведены поименные выборки из окладных книг о количестве частного землевладения и о распределении его по размерам путем занесения этих данных на особые карточки. Данные, полученный таким способом, охватили относительно больший район, чем исследования Центр. Ст. Комитета М. В. Д., и с этими последними не сходятся. Между прочим, сюда вошло Закавказье, где насчитано 3.632.700 десятин частновладельческих земель, Сев. Кавказ (1.895.700 дес.), Польша (5.434.800 дес.). Затем, на основании данных Крестьянского банка и залоговых оценок земли в разных кредитных учреждениях, цен по купчим и т. п., была определена ценность земель в разных местностях, затем из 6% годовых вычислялась доходность земли. В виду специальной цели департаментского исследования, частные владельцы, получающие доход менее 1000 руб., не вошли в подсчет, хотя таковых несомненное большинство. Но интересны цифры и о тех, кто получает от земли более одной тысячи дохода ежегодно. В результате получилось следующее. Всего частных собственников, имеющих дохода с земли меньше 1000 руб. в год, в 69 губерниях Европ. России, Польши и Кавказа было насчитано 931.400 чел., — огромное большинство. Что касается тех, кто получает более 1000 руб. ежегодного дохода со своих владений, то таковых, оказалась ничтожная кучка в 59.681 человек. Общее количество земли, находящееся в их владении, по данным Департамента окладных сборов, 74.729.862, что при средней цене десятины в 79 руб. дает общую ценность всей земли, находящейся в собственности этих 59½ тысяч владельцев, в 5.926.381.843 руб. Наконец, примерный доход ее, исчисленный по нормальной доходности из 6% ценности, определяется в 355.582.908 руб. ежегодно, т. е. средним числом на каждого владельца по 5000 руб. в год. Вряд ли можно сомневаться, что эта цифра скорее преуменьшена, чем преувеличена, т. к. и само исследование Департамента велось в целях введения в России подоходного налога, причем интересы первенствующего сословия не могли не приниматься в расчет. По размерам своих владений и дохода с них все владельцы распределялись таким образом:
Из этой интересной (хотя и приблизительной) таблички видно, что наибольшая сумма доходов идет наименее многочисленной группе крупных землевладельцев которые ежегодно получают со своей земли не менее 81,8 миллионов рублей, что составляет 23% всех земельных доходов собственников, вошедших в данную таблицу. Наименьшая же сумма поступает в распоряжение первой группы, т. е., той, которая, несмотря на свою относительную многочисленность, получает дохода не более 2000 руб. в год. На всех их приходится 9,4% общего землевладельческого дохода, хотя их около половины (40,2%).*
Исключая из общей суммы земельного дохода даже те 113½ миллионов рублей, которые ежегодно уплачиваются земледельцами в виде процентов по долгам, все-таки в пользу собственников остается доход от земли размером около 242 миллионов ежегодно. При малочисленности землевладельческой группы это — тоже «queque chose», как говорят французы.
§25. Доходы с городских недвижимых имуществ.
Говоря о собственниках недвижимых имуществ, нельзя не сказать нескольких слов о домовладельцах. Податными инспекторами собраны данные только о тех, которые получают со своих имуществ более 1000 руб. ежегодного дохода (главным образом на основании их собственных показаний). Число получающих доходы от городских недвижимых имуществ свыше 1000 руб. достигает, по данным 1904 г., 57,864 чел., общий же доход их — 264.579.643 руб., а именно:
Вряд ли можно сомневаться, что цифры дохода с городских имуществ неизмеримо ниже действительности. Быть может, один Петербург уже превосходит сумму в 264,5 миллиона. Как водится, и эта недвижимая собственность, в значительной степени оказывается в залоге у представителей денежного капитала. По данным 1903 г. к 1 января 1903 г. было заложено по 69 губерниям Европейской России, Польши и Кавказа 84.899 городских имуществ, а сумма долга, на них лежащего, составляла 1.167.411.264 руб., за которые уплачивались % 54.855.627 руб.*
§26. Землевладение крупное, мелкое и среднее, их относительная величина.
Интересно теперь присмотреться, велико ли самое число тех счастливцев, которые, будучи собственниками земельных богатств, имели или имеют возможность до сих пор получать со своей земли вышеперечисленные доходы и таким способом, смотря по размерам своей собственности, участвовать в дележе миллиардов. Число помещиков, а также их распределение по размерам их владений, можно видеть из следующей таблички.
Из этого видно, что большинство помещиков были т. наз. «мелкопоместные», т. е. имевшие меньше 20 душ. Число крупных помещиков было относительно ничтожно (1,1%). Интересно, что между 8 и 10 ревизиями число помещиков уменьшилось, но это уменьшение произошло, главным образом, за счет мелкопоместных, тогда как % крупных помещиков (имевших более, чем по 500 душ) возрос с 2,9% в 1837 г. до 3,6% в 1857 г. После освобождения, в 1877 г. число землевладельцев (считая вместе с офицерами Оренбургского и Астраханского казачьего войска) равнялось 114.716 чел. Интересно сопоставит их число с числом частных землевладельцев других общественных групп и распределить всех по размерам владений. Это сделано в следующей табличке, которая составлена на основании исследования земельной собственности, произведенного Центр. Стат. Комитетом М. В. Д. в 1877 г.
Эти цифры относятся к собственникам всех сословий в 50 губерниях Европ. России. Интересно присмотреться, в чьих руках сосредоточивается, главным образом, собственность, мелкая с одной стороны и собственность крупная с другой. Это видно из следующей таблички:
Из этого видно, что крупная собственность в 1877 г. была сосредоточена в дворянском сословии, где крупные помещики составляли 84,3%, мелкая же — в крестьянском (65,9%). В 1905 г. картина изменилась. Число собственников-дворян пошло на убыль. Распределение частной собственности по размерам владения и число этих последних в 50 губерниях в 1905 г. можно видеть из следующей таблички:
Табличка эта особенно интересна потому, что из нее можно видеть число крупнейших земельных собственников, как из дворян, так и из других сословий. Число первых, в сущности, ничтожно сравнительно с остальной массой землевладельцев. Крупнейшие владельцы из дворян лишь немного перевалили за полтысячи. Но число их еще меньше, так как таблица эта говорить не о числе владельцев, а о числе владений, которых иной раз по нескольку в одних руках. Из крупнейших собственников не-дворян известны, например, Фальцфейн, Панкеев. Из дворян, судя по официальному «Списку чинов первых четырех классов», крупнейшие собственники: гр. Шереметьев (6841 дес., родовых в 11 губерниях и 16330 душевых наделов в 7 губерниях, и дома в Санкт-Петербурге и Москве, кроме того приобрел земли 3089 дес.), Г. Балашев (более 300.000 дес., родовые 261454 дес., 2 железоделательных завода в Уфимской губ., 26.756 дес. и железоделательный завод в Ннжегородской губ., 2613 дес. там же, 481 в Московской губ. в общем владении с братом, и вновь приобретенной земли 33.319 дес. в Киевской губ.), Н. Балашев (родовые 259.693 дес., приобрет. 11.794 в Подольской губ., 50.528 дес. в Новгородской губ.; жены — родовых 43.668 дес. в Киевской губ., 11.333 в Саратовской, 2328 в Симбирской, 180 в Пензенской, 7.655, в Новгородской губ.), Бобринский (около 60.000 дес.), С. Шпилевский (105.000 дес. в Вятской губ.), К. Рукавишников (родовые 27 дес., приобрет. 800.000 дес., в Пермской и 43.788 в Таврической), С. М. Голицин (один миллион дес. в Пермской губ., 40.000 дес. в Вятской, 4.979 в Московской, 13.590 дес. в Ярославской, 7.397 в Тульской, 1026 в Тверской, 366 в Рязанской губ.), кн. Абамелек-Лазарев (более 900.000 дес.), гр. П. С. Строганов (более 60.000 дес.), Г. С. Строганов (около 75.000 дес.), кн. Демидов-сан-Донато, гр. Мусин-Пушкин (более 83.000 дес.) и т. д.
В заключение нашего обзора землевладельческого класса, небезынтересно будет взглянуть на те перемены, которые происходят с крупной и мелкой земельной собственностью с течением времени. Эти изменения видны из следующей таблички:
Процент владений к общему числу их при размерах:
Из этого видно, что относительное число крупных земельных участков уменьшилось (с 3,3% до 1,8% — почти вдвое), число же мелких и средних увеличилось. За это же время следующие перемены произошли с площадью владений:
Процент владений к общему числу их при размерах:
Значит, за 28 лет относительная площадь крупного землевладения значительно убыла (с 70,6% до 58,8), а мелкая возросла с лишком в полтора раза. За это время площадь крупного землевладения сократилась с 64,4 миллионов десятин до 59 мил. дес., т. е. уменьшилась на 5,4 миллиона. При этом особенно сократилась площадь владений свыше 10.000 десятин: с 27.200.000 дес. до 24.100.000. Число владений тоже уменьшилось.* Но с другой стороны число владений в 1000‑10.000 дес. несколько возросло, хотя и общая площадь таковых выросла. В остальных группах везде выросло число владений и — более или менее заметно — площадь их. Дворяне и купцы удерживают в своих руках преимущественно крупные владения, особенно в Прибалтийском крае и Заволжских губерниях (Вятской, Пермской, Уфимской, Оренбургской, Самарской).