Даты указаны по григорианскому календарю (11 апреля по старому стилю — 29 марта в дореволюционных газетах)
«Варшавский дневник» 11 апреля публикует большую статью «Русский язык в чешском сейме», посвященную инициативе депутата Шаманека сделать обязательным изучение русского языка во всех чешских средних учебных заведениях. Подобные идеи были высказаны ещё в 80-х гг. XIX столетия чешским политическим деятелем Яном Вашатым, который указывал на значение русского языка в деле просвещения славянства. Несмотря на большой интерес чехов к русской культуре, они довольно плохо представляли себе реальное положение дел в Империи (как отмечал автор статьи в «Варшавском дневнике», их представления были «самые превратные и, иногда, наивно-курьёзные»). Большую роль тут играло влияние австрийкой прессы, на страницах которой часто создавался не самый положительный образ России. Достаточно вспомнить освещение Славянского съезда 1867 года, когда немцы и австрийцы упрекали русских в организации «панславянского сборища», целью которого является разжигание сепаратизма в Дунайской монархии (более подробно о Славянском съезде). В связи с этим с чисто практической точки зрения важным представлялось изучение максимальным количеством чехов русского языка. Шаманек предложил с начала 1900/1901 учебного года ввести русский как обязательный предмет во всех средних учебных заведениях с чешским языком преподавания. Предполагалось посвятить русскому 3 часа еженедельно (начиная с третьего класса гимназий и реальных училищ). Депутат чешского сейма отметил:
Русский язык есть мировой язык и по числу говорящих на нём — первый среди мировых языков. В области научной русские достигли такой высокой степени развития, что для чешской науки непосредственное обращение к источнику русскому принесло бы огромную пользу.
Далее он подчеркнул, что владение русским языком способствовало бы росту торговых связей, развитию чешской промышленности. Завершая свою речь, Шаманек провёл любопытную параллель:
Мы видим, какую великую моральную поддержку оказывает весь пресвященный мир маленькому храброму народу буров, защищающему свою свободу… возможно, европейская констелляция сложится когда-нибудь так, когда петербургский кабинет выступит на защиту и нашего маленького народа.
Тут уместно вспомнить, что в период англо-бурских войн симпатии большинства европейских изданий находились на стороне буров (если говорить о России, то трудно было найти газету за 1900 год, в которой не было бы сводок из Южной Африки).
Несмотря на вполне здравые доводы, инициатива Шаманека вполне ожидаемо не нашла поддержки в Вене. Но это уже другая история.
Дети чешских иммигрантов в США, начало XX века. Не случись в России двух революций, они вполне могли мигрировать и в нашу страну
«Одесский листок» 11 апреля 1900 года публикует очерк, посвященный телеграммам. В те годы это был один из самых популярных отделов в газете — в подборках телеграмм публиковались самые свежие мировые и российские новости, полученные в основном по телеграфу (и поэтому наиболее актуальные). Источником (в разные годы) служили «Русское телеграфное агентство», «Северное телеграфное агентство», «Санкт-Петербургское телеграфное агентство» и др. Крупные издания могли позволить себе содержать штат корреспондентов. Часто телеграммы публиковались отдельно от самой газеты и могли внешне отличаться от неё — форматом (например, газета формата А1, а телеграммы — А4) и вёрсткой.
Нередко они имели свою нумерацию, которая отличалась от «материнского» издания, могли выходить с разной периодичностью (вплоть до нескольких раз в день), распространятся на особых условиях (как бесплатно, так и продаваться отдельно от газеты). Чем-то телеграммы напоминают современную блогосферу и новостные сайты. Хорошо известно, что стремление первыми опубликовать актуальную новость часто приводит к курьёзам. С похожими проблемами сталкивались и отечественные журналисты 100 лет назад.
«Одесский листок» поделился следующей историей: в одной из местных газет была опубликована телеграмма об избрании членами Французской академии вместо братьев Гонкур Поля Бурже и Эмиля Золя. Последний стал очень известен в России после дела Дрейфуса и пользовался весьма неоднозначной репутацией.
В самой Французской академии число членов ограничено 40, заседали там пожизненно, поэтому академиков называли «бессмертными». При этом Поль Бурже уже был членом академии, а Золя имел во Франции такую репутацию, что в 1900-м не могло идти речи о присвоении ему подобного звания. Но всё оказалось намного проще — при отправке телеграммы была допущена ошибка, и на самом деле Бурже и Золя были избраны в академию братьев Гонкур, и новость особого внимания в такой редакции не заслуживала.
Еще немного телеграмм:
«Самарская газета» 11 апреля опубликовала на первой полосе весьма актуальную и в наши дни историю. На железнодорожной станции Уфа несколько лет назад испортились вагонные весы — вместо 750 пудов (12,2 тонны) они показывали 715 (11,7 тонны) — 725 пудов (11,8 тонны). Местные мастера пытались эту ситуацию исправить, но эти попытки успехом не увенчались, и ежедневно десятки вагонов уезжали со станции с весьма солидным недовесом. Товароотправители об этой «шалости» вагонных весов знали, но предпочитали молчать, так как разница шла в их пользу. Но незадолго до публикации статьи на станции работала комиссия, которая, прослышав про «шалости», провела проверку, взвесив сначала пустой вагон и груз на десятичных весах, а потом на имеющихся вагонных. Ожидаемо, проверка показала отклонение на те самые 25 пудов. Комиссия составила по этому поводу акт, который был направлен в управление дорогой. Ответ долго ждать себя не заставил, управление дорогой указало на некомпетентность комиссии в проверке весов, ибо правильность и неправильность их показаний находится в ведении техников (которые уже несколько лет их успешно обслуживают). Журналист вполне обосновано выразил недоумение по этому поводу, а мы будем дальше следить за развитием событий.
«Кавказ» 118 лет назад опубликовал историю, которая произошла на территории современного Азербайджана. Она весьма характерна для этого региона, поэтому мы решили просто её процитировать:
Из Закатал нам сообщают, что 22-го минувшего февраля начальник кахского участка, находясь по делам службы в селении Корогане, получил сведения, что беглец из Сибири, шотоварец Ахмед-Молла, Абдулла-оглы, со своим односельцем, Магомедом-Гаджи-оглы, караганцем Курбаном-Осман-оглы и жителем селения Муслах, Самурского округа, Далляк-Курбаномъ-Навруз-оглы собираются убить караганца Мадлакия Сардарашвили и ограбить дома Мосико Дариджанашвили и Молла-Алия — Молла — Ахмед-оглы.
При этом поручику Ардатову удалось также узнать, что злоумышленники укрываются в доме караганца Курбана-Османа-оглы и его матери Чечоки-Молла-Кизы. Чтобы выследить злоумышленников, начальником участка был учрежден в селении Корогане секретный карауль из местных жителей, снабженных на этот случай берданками. Караульным было приказано, в случае появления злоумышленников немедленно дать знать уряднику алмалинскаго поста полицейской стражи Мастяцу. Вечером 23-го февраля беглец Ахмед-Молла-Абдулла-оглы, вместе с товарищем Далляк-Кѵрбаном-Навруз-оглы, пришел в селение Короган и остановился в доме зятя своего Курбана-Осман-оглы. Караульные тотчас же дали знать уряднику, который с девятью стражниками прибыл в Короган, спешившись, стражники под командою урядника бросились в дом, но беглец и товарищи его успели выскочить из дома и, спрятавшись за сарай, открыли ружейный огонь по стражникам. Произошла перестрелка, во время которой беглец был ранен двумя пулями и задержан; его же товарищ, пользуясь темнотой ночи, успел скрыться. Раненый беглец был отправлен на арбе в селение Каху и по дороге скончался.
Жизнь на Кавказе в начале XX века
На страницах «Уфимских губернских ведомостей» 11 апреля продолжилась дискуссия по поводу нумерации домов в Уфе. 6 апреля 1900 года в газете была опубликована статья Н. Гурвича «Как отыскать дом в Уфе по адресу?», в которой автор сетовал, что найти нужный дом в губернском городе бывает очень сложно. Дело в том, что в Уфе, как было ещё при основании города, дома обозначаются фамилией владельца, которая значится на дощечке над воротами. Это вызывает проблемы, ибо владельцы периодически меняются, на некоторых улицах одним и тем же лицам принадлежат сразу несколько зданий — неизвестно, откуда начинать поиски. Дощечки часто прибиты высоко или надпись на них сложно разобрать — одним словом, ситуация неприятная. В связи с этим автор предложил пойти по хорошо известному пути — на правой стороне улицы проставляются четные номера домов, а на левой — нечетные. Гурвич отмечает, что решение о нумерации домов уже было принято городской думой 10 мая 1897 года, но вскоре оказалось отменено губернским начальством. Почему? Как это часто бывает, здравое решение не до конца продумали (должны ли быть установлены таблички только на улицах, или во дворах тоже; не была установлена форма дощечек (единообразные или на вкус собственника здания); думе надлежало сообщить каждому владельцу точный номер его дома, чтобы избежать путаницы. Кроме того, открытым остался вопрос, откуда вести нумерацию (автор нашей статьи предложил ориентироваться по сторонам света).
Через 5 дней, 11 апреля 1900 года, Гурвичу ответил другой читатель, который предложил поставить чётные дома справа («у нас вообще установился обычай держаться правой стороны»), а что касается порядка нумерации, то лучше выбрать некую точку в центре города, от которой она будет возрастать.
В итоге нумерация домов в Уфе всё-таки появилась через несколько лет. Нечётные дома располагаются с левой стороны, а чётные — с правой. Возрастание нумерации шло от рек, которые окружают город.
Уфа в начале XX века, фото Прокудина-Горского
Подготовка этого материала оплачена подписчиками «Спутника и Погрома». Поддержите нас покупкой подписки (клик по счетчику просмотров справа внизу) или подарите ее друзьям и близким!
У нас нет и никогда не было никаких других спонсоров кроме вас — наших читателей.
