Проблески постгосударственной эпохи: автономные города и сообщества

Другая проблема обратной причинно-следственной связи. Нас приучили думать, что цивилизация является плодом государства, в то время как исторически сложилось так, что государство появилось благодаря цивилизации. Более того — благодаря определённой цивилизации — определённый тип государства.

— Нассим Талеб.

В научной фантастике довольно часто используется идея об едином государстве, в котором национальные интересы не имеют большого значения. Конечно, если человечество столкнётся с иными цивилизациями, то наверняка оно будет сплочено в большей степени, чем сейчас: чужой разум — это угроза, с которой мы не сталкивались, а угроза объединяет. Примечательно, что в знаменитой вселенной Starcraft пресловутые терраны — это потомки заключённых с Земли, принудительно отправленных социалистическим правительством колонизировать дальние планеты. Вполне возможно, что если речь будет идти о выживании вида, то государственные границы размоются — но не по гуманистическим, а эгоистическим причинам. Но до этого далеко, мы делим военные спутники по принадлежности к стране, а смена государственного статуса сравнительно небольшого полуострова срывает запланированный «конец истории». Армия, деньги и земля — универсальная формула для власти во все времена. И всё же кто говорит о том, что этот участок земли должен быть большим? Государства существуют относительно недавно: Якоб Буркхардт говорил, что Европа была безопасной, пока она не была объединена.

Кирилл Ксенофонтов уже писал о городах-левиафанах — символе нашей эпохе. Но всякой эпохе может прийти конец. Разве не странной бы показалась жителю древних Афин или вольного немецкого города идея о том, что миллионы случайных людей без разрешения и спроса будут ходить по их городу-дому, носиться на огромной скорости и периодически убивать коренных жителей? Терпение человека к внешним раздражителям имеет свой предел, и неудивительно, что с ростом достатка и власти он стремится отдалиться от шума. Маркер элиты — это не дорогая квартира в центре мегаполиса, но скорее тихий дом в спокойном зелёном районе.

Эндрю Мамфорд (Andrew Mumford) в своей статье Proxy Warfare and the Future of Conflict указывает ({{10}}), что привычная картина войны между государствами сменяется столкновением прокси-игроков и частных военных компаний. Столь радикальное изменение характера боевых действий произошло крайне быстро. Армия, деньги и земля — это основа суверенитета. Даже если одна составляющая стала иной — можно ждать изменений и на политической карте.

***

Общества со своими законами и правилами находятся намного ближе к нам, чем принято считать. Университетская автономия в Российской империи в определённые периоды была достаточно серьёзной (Университетский Устав 1884 года). Так, многие правонарушения рассматривались внутренним судом. Полномочия на сегодняшний день кажутся непривычно большими: «Налагаемые университетскими властями взыскания суть: выговор, АРЕСТ (в карцере), увольнение и исключение». Ещё ближе ЗАТО: городки, выросшие вокруг советских секретных предприятий, по численности превосходят древнегреческие полисы. В советскую эру жить там было более комфортно, чем в областном центре. Да и по сей день система пропусков в том же Новоуральске в немалой степени способствует спокойствию. Ну а особняки, дачные посёлки и консьержи на входе — это тем более привычная картина. В Российской Федерации пока не сложилось разделение на «плохие» и «хорошие» районы, это ещё впереди, потому обособление происходит на более локальном уровне. В английском языке для описания подобного используется термин gated community, дословно — «общество за воротами».

Авторы исследования Fortress UK? Gated communities, the spatial revolt of the elites and time-space trajectories of segregation дают следующую расшифровку ({{3}}): «…жилые зоны или участки жилой застройки, обнесённые забором или стеной, доступ к которым ограничивается или контролируется при помощи ворот или заграждений». Таких территорий в Великобритании сравнительно немного, около 1000. Как сказал один проектировщик, запрос на «тотальную и абсолютную безопасность» лишь растёт. Более того, в понятие «безопасность» входит не только обычная преступность, но и нежелание сталкиваться с обычной невежливостью и случайными встречными. Поэтому система безопасности защищает в том числе и анонимность жителей. Роланд Эткинсон [Roland Atkinson] в статье Introduction: International Perspectives on The New Enclavism and the Rise of Gated Communities замечает ({{2}}), что в подобные общества стремятся люди, «ищущие контакта с людьми схожих взглядов». С другой стороны, предсказуемость и монотонность окружения может особенно повредить социальной адаптации молодёжи.

Закрытое сообщество Pomander Walk на Манхэттене, Hilldale в Вашингтоне, округ Колумбия, и Hidden Hills в пригороде Лос-Анджелеса

Лидером по количеству самоуправляемых районов (не обязательно изолированных) является США. По данным на 2003 год ({{11}}), около 50 миллионов американцев живёт в таких местах. Как показывают исследования, зачастую местное правительство всячески содействует строительству закрытых зон. Пример Лас-Вегаса демонстрирует ({{9}}), что они быстро развиваются, налоговые выплаты значительны, а государственные расходы снижаются: если позволить построить школу на территории района из бюджетных средств, то владельцам придётся открывать доступ к ней всем желающим, что противоречит основной задаче сообщества. Сокращаются расходы и на дороги, находящиеся за стеной. Фактически с закрытием ворот расходы на обслуживание инфраструктуры на себя берёт ассоциация и жильцы ({{6}}). Муниципалитеты могут требовать, чтобы новые строительные объекты управлялись ассоциацией домовладельцев (жильцы редко имеют возможность существенно влиять на эту ассоциацию). Застройщиков такая ситуация вполне устраивает, а вот у покупателей выбора нет. Помимо стен, соседей объединяют ({{4}}) внутренние правила и нормы. Распорядок сообщества может регламентировать поведение жителей намного более тщательно, чем федеральные и муниципальные законы: их могут обязать не вывешивать бельё на балконах, мыть окна каждый месяц; может регулироваться даже вес собак.

Закрытые сообщества в Калифорнии, 2002 год. По клику откроется карта в большем разрешении.

И тем не менее эти ограничения кажутся незначительными, если судить по высказываниям австралийских жильцов ({{8}}):

«Проблема безопасности, чувствую себя защищённым всё время. Я спокоен за то, что дети могут безопасно гулять по району». «Потому что нам нравится покой, тишина и чувство безопасности при нахождении в своём доме. Мы ненавидим гудки машин и пьяных подростков, разрушающих всё на своём пути. Ещё мы ненавидим шумных соседей».

В то же время сложно определить, является ли чувство безопасности истинным или ложным. Конечно, большая часть жильцов считает ({{12}}), что уровень преступности после установки ворот снижается. Статистический же анализ затруднен тем, что до определённого момента с юридической точки зрения закрытые сообщества сложно было отличить от окружающей их территории. Исследование ({{1}}), основанное на информации проекта National Crime Victimization Survey (NCVS), демонстрирует, что уровень взломов в таких районах ниже на 33%. Более того, доступ муниципальной полиции в такие районы затруднён, и на замену ей приходят частные компании ({{7}}). Права и полномочия таких полицейских разнятся от штата к штату. Например, в Южной Каролине они обладают теми же правами, что и шерифы (в том числе и правом на задержание и арест). Ситуация начинает напоминать здравоохранение: базовая помощь ограничена, но за дополнительную плату можно существенно облегчить себе жизнь и выбрать полицейских, особо рьяно следящих за порядком и определёнными группами населения.

Хотя жизнь в закрытых районах и может быть комфортнее, их жители в общем подчинены тем же законам, что и их соседи. Однако в США существуют города хартий, где это не всегда так. Конституция штата Калифорния позволяет такому городу вводить дополнительные налоги, в известных пределах изменять избирательную систему, и в целом быть более независимым от муниципалитета. Впрочем, назвать это настоящей автономией невозможно: в какой-то мере глава ассоциации домовладельцев обладает большей властью над жителями.

Закрытые и обособленные сообщества — излюбленное место действия в американском кинематографе.

Правительства разных стран экспериментируют на этом поле, создавая особые экономические зоны: достаточно вспомнить о 15-миллионном Шэньчжэне, созданном в противовес Гонконгу. Но стоит обратить внимание на принцип «одна страна, две системы», который используется при управлении Макао, Гонконгом: Китай заботится лишь о внешней безопасности. Скажем, своей армии у Гонконга нет, но на его территории размещён гарнизон НОАК. Зато до 2047 года Гонконг обладает широкой автономией: своя денежная система, своя полиция, своё законодательство. Безусловно, во многом это компромисс с Британией, но успех такого типа управления очевиден: по данным Heritage Foundation (и других аналитических центров), Гонконг — территория с наибольшей свободой экономической деятельности.

В 2010 году профессор Стендфордского университета Пол Ромер [Paul Romer] предложил ({{13}}) новую возможность воссоздать китайскую модель управления. По его задумке, развивающиеся страны могут не использовать существующий город, а создать новый. Для этого бы понадобился ({{5}}) лишь участок земли, хартия, описывающая новые правила, и свобода перемещения как в город, так и из города. В качестве пилотного проекта был выбран Гондурас. С 1954 по 2010 год в стране произошло пять успешных государственных переворотов и три неуспешных (последний — шесть лет назад). Неудивительно, что переговоры затянулись, сорвались, Ромер покинул проект, а Гондурас отказался от участия зарубежных государств, назвав это «неоколониализмом». Хотя позже к проекту формально вернулись, новостей о нём не слышно с 2013 года.

По плану, губернатор назначался, а не избирался жителями — им был предложен вариант «голосуй ногами». Источник: Imagine There’s No Country: Three Questions about a New Charter City in Honduras

Предполагаемый политик-партнёр проекта в Мадагаскаре был отстранён от должности, и проекту в его текущем виде не суждено было быть реализованным. Но идея всё равно представляет немалый интерес. Российские проекты особых экономических зон действуют практически в полном соответствии с законодательством РФ и успехами не блещут. Создание же небольшого городка с упрощёнными правилами ведения налоговой отчётности, пожарного законодательства и охраны труда может оказаться намного более эффективным, чем многомиллионные гранты, используемые, по сути, в той же РФ.

В прошлом году министерство обороны Великобритании опубликовало отчёт Global Strategic Trends — Out to 2045. Среди перемен, предсказываемыми миру британцами, немалую роль играет урбанизация и укрупнение городов. По прогнозу, городов с населением более 20 миллионов человек будет около 280. Такое невероятное скопление людей будет являться превосходной мишенью для катастрофы — как естественной, так и антропогенной. Мы не зря уделили так много внимания gated communities. Даже в современном, быстро развивающемся и перегруженном мире тяга к укромным уголкам и своим далеко не демократичным правилам остаётся прежней. В конце концов, суверен может считаться сувереном лишь тогда, когда он стоит над законом.

Несомненно, что в огромных агломерациях будущего, насчитывающих десятки миллионов людей, непременно будет место для закрытого района. Численность его населения тоже увеличится — и внутри невообразимо шумных, опасных и грязных мегаполисов обязательно будет оазис покоя.

Сейчас не имеет смысла рассматривать сценарий тотального исчезновения государств — то, что происходит в данный момент, может оказаться признаком совершенно другого явления. Однако и сегодня видно, что федеральное правительство зачастую предпочитает закрывать глаза на то, что происходит в ограниченном пространстве, если это не несёт угрозы государству и его суверенитету. Попробуем же пофантазировать.

Безусловно, в конфликте свободы и безопасности победит безопасность. По происходящему в Чикаго видны контуры городка, в котором каждый житель имеет считываемый удалённо идентификатор, одновременно являющийся пропуском в город, а перемещения его машины отслеживаются полицией. Оборот оружия либо запрещён, либо оружие снабжено датчиками местоположения. Такую абсолютную слежку можно назвать оруэлловской, однако властям неополиса не нужно использовать эту информацию для манипуляции общественным мнением: в городе нет партий и выборов. Власть знает, что делают жители, однако их помыслы ей безразличны — они не могут повлиять на состав руководства. Неизвестно, какие полномочия получит неополис, однако новые технологии значительно расширят возможности неинвазивного наказания. Так, тюремное заключение может быть заменено насильственным погружением в камеру с подключенной виртуальной реальностью. Не исключено, что при помощи телеприсутствия заключенные даже смогут принять участие в исправительных работах.

В антиутопии Elysium (2013) идея закрытых сообществ доведена до своего логического предела: богатые и успешные люди строят гигантское gated community на околоземной орбите, а сама Земля превращаетя в один бесконечный полуразрушенный Детройт, в котором царствует нищета и преступность, а за номинальный контроль населения отвечают роботы.

***

Одним из наиболее показательных примеров негосударственных организаций, исполнявших государственные функции, являются торговые компании, действующие с XVII по XIX век. У них был свой флот, свои вооружённые силы и подчинённые им территории. После деколонизации XX века у европейских стран по-прежнему остались рычаги управления подчинёнными странами. Наследие торговых компаний тоже не могло исчезнуть. По мере ослабления государств часть их полномочий могут водрузить на себя их современные потомки. Уже сейчас любая достаточно большая корпорация оказывает немалое влияние на судьбы своих подчинённых. Развитие робототехники и частных военных компаний позволит им обрести намного больший суверенитет, чем сейчас. Конечно, формально правительственная армия при помощи бомбардировщиков, танков и артиллерии сможет проникнуть в закрытый от посторонних город. Но зачем, если все его обитатели сознательно выбрали несвободу, держатся за своё место и исправно платят налоги?

Если человеку всё-таки удастся шагнуть за пределы планеты, то роль государства будет утеряна ещё в большей степени. Управление даже земными колониями представляет огромную сложность. В случае же редкой связи и космических расстояний быть единым целым будет ещё сложнее. Времена единства закончатся окончательно, и главным вновь станет старый закон — сосед хорош, когда забор хорош.

Библиография

Addington, L., Rennison, CM. Keeping the Barbarians Outside the Gate? Comparing Burglary Victimization in Gated and Non-Gated Communities // Justice Quarterly. 2015. Vol. 32(1). P.183.

Atkinson R., Blandy S. Introduction: International Perspectives on The New Enclavism and the Rise of Gated Communities // Housing Studies. 2005. Vol. 20(2). P.179.

Atkinson R., Flint J. Fortress UK? Gated communities, the spatial revolt of the elites and time—space trajectories of segregation // Housing Studies. 2004. Vol. 19(6). P. 878.

Blandy, S., Lister, D. Gated Communities: (Ne)Gating Community Development? // Housing Studies. 2005. Vol. 20(2). P.288.

Caplan, B. CA Quick Case for Charter Cities: Memo to the Gates Foundation // Library of Economics and Liberty March. 2011.

Goix, R. Gated Communities: Sprawl and Social Segregation in Southern California // Housing Studies. 2005. Vol. 20(2). P.340.

Goldstein, A. The Private Arm of the Law // The Washington Post. 2007.

Kenna, T. Fortress Australia? (In)security and private governance in a gated residential estate // Australian Geographer. 2010. Vol. 41(4). P.436.

McKenzie, E. Homeowner Associations and California Politics: An Exploratory Analysis // Urban Affairs Review. 1998. Vol. 34. P.69.

Mumford A. Proxy Warfare and the Future of Conflict // The RUSI Journal. 2013. Vol. 158(2). P.40.

Rich, M. Homeowner Boards Blur Line Of Just Who Rules the Roost // The New York Times. 2003.

Rogers, C. Alley-gates: preventing crime or isolating communities? // Criminal Justice Matters. 2007. Vol. 69(1). P.25.

Romer, P. Technologies, Rules, and Progress: The Case for Charter Cities // Center for global development. 2010.