Предполагаемый организатор кровавых парижских терактов: Абдельхамид Абауд, 27 лет. Место жительства: Афганистан, безымянная деревня на территории талибов, грязная глиняная хижина, за ваххабитской мечетью повернуть направо, а там спросить у старухи в парандже, погоняющей осла.
Подождите, нет. Место жительства Абдельхамида Абауда, улыбчивого twentysomething джихадиста, организатора самой кровавой террористической резни в европейской столице за всю историю терроризма: Брюссель, Бельгия. Абауд родился и вырос в Европе — его семья переехала из Марокко 40 лет назад.
Bonjour.
Смертники, расстрелявшие толпу на концерте Eagles of Death Metal: некий Сами, уроженец живописного Сен-Дени, коренной мультикультурный француз, некий Исмаил Омар Мостефа, гражданин Франции, ну и так далее.
В Париже до сих пор сохраняется чрезвычайное положение — улицы патрулируют полторы тысячи солдат.
Мануэль Вальс, премьер-министр Франции:
Французские разведслужбы предотвратили несколько нападений с начала лета… Полиция знает о новых готовящихся атаках во Франции и других европейских странах… Терроризм нанес удар и может ударить еще раз в эти дни, в ближайшие недели. Я не говорю это, чтобы запугать, а для того, чтобы французы осознали это.
Проблема с терактами состоит в том, что неважно, сколько их предотвратили спецслужбы — для полутора сотен трупов в центре Парижа достаточно пропустить один. Сколько в Париже полицейских? Сколько людей в, например, DGSE? А террористов сколько было? Восемь человек, восемь автоматов, шахидские пояса и две машины. Теракт около стадиона, на котором присутствует президент страны (!). Причём не то чтобы спецслужбы о них ничего не знали: тот же Сами Амимур с 2012 года в международном розыске. ЕС о возможных терактах предупреждали сразу несколько разведок.
Мануэль Вальс: «Мы еще долго будем жить с этой террористической угрозой».
Вот именно. Потому что причина парижских терактов — это не бомбежки Сирии и не проповеди Абу-Бакра, а огромная мусульманская диаспора во Франции. Закрытая и обособленная диаспора. Бедная диаспора. Диаспора, контролировать которую, гуманно отсеивая потенциальных террористов, не сможет никакая спецслужба. Причина парижских терактов — это бедность, гетто и закрытые для молодых арабов социальные лифты. Поэтому французы будут жить с террористической угрозой еще долго. Пока есть диаспора.
В этом смысле самое интересное — будущая реакция французского правительства. Когда закончится траур, когда пройдет первый шок — что французы будут делать со своими мусульманами? Несмотря на всю кровавость акции, из нее по-прежнему есть два возможных официальных вывода: «гетто — рассадник терроризма» или «нет плохих религий, есть плохие люди». На этом месте на всякий случай напомним, что после Charlie Hebdo французы начали реально судить людей за исламофобию.
Ну и хорошие новости для русских. Почему ударили про Парижу, хотя Франция бомбит ИГИЛ с интенсивностью раз в десять меньшей, чем Россия? Почему не в Москве, а над Синаем?
Ваш многонациональный вывод дня: потому что французов элементарно легче достать. В Москве нет нищей и агрессивной мусульманской диаспоры — есть богатая и процветающая. Гораздо более богатая и процветающая, чем коренное русское население. Для наших инокультурных друзей открыты все социальные лифты, все дороги и все пути. Когда в Париже подрывает себя нищий безработный молодой араб, это понятно. А в Москве кому взрываться? Сыновьям чеченских бизнесменов? В знак протеста против чего, против того что папа Кайен не купил?
Настоящие исламисты далеко, в Ингушетии. Люди уезжают на джихад из Ингушетии и возвращаются, как правило, туда же — в крупных городах центральной России наверняка есть приезжие джихадисты, среднеазиатские и кавказские, но нет монолитной диаспоры, которую они могли бы пропитать и использовать в качестве базы. Диаспоры в РФ — прямые бенефициары существующего режима. Зачем им радикализоваться?
Отсюда есть два вывода. Во-первых, больная вывернутая наизнанку структура РФ парадоксальным образом защищает нас от совсем уж дикого исламского терроризма с сотнями трупов прямо у нас дома. Во-вторых, все это счастье держится на деньгах, и когда деньги кончатся, диаспоры из добрых многонациональных друзей российского народа мгновенно превратятся в фабрики по производству домашних террористов.
Есть, правда, выход. Как сообщил недавно от имени всех российских мусульман муфтий Тажуддин, «Наш Халифат — это Святая Русь».
Придётся, правда, шариатское законодательство ввести и узаконить работорговлю. Но зато терактов не будет.
Париж и Москва
P.S. Пока писался этот текст, стало известно, что во время полицейского рейда в брюссельском квартале Моленбек случилась перестрелка и громкий взрыв. «На крышах заметно перемещение снайперов».
М — многонациональность.
