Пять дней в начале марта 1949 года бригады «Голани» и «Негев» вели тяжелые бои на направлении Умм-Рашраш. 10 марта 1949 года солдаты из «Голани» с боем ворвались в Эйлат. Капитан Авраам Адан поднял над городом самодельный флаг, украшенный Звездой Давида. Для Ближнего Востока это было начало новой эры: еврейское государство на территории Палестины стало реальностью.
Увенчались успехом полвека политической борьбы людей и организаций, именуемых сионистами. Вопреки расхожему мнению, именно создание еврейского государства, а не мировое господство, было их главной целью. Проще говоря, сионизм — это еврейский национализм; его задача — завоевать национальный дом для еврейского народа, и не где-нибудь, а на землях Палестины. Основополагающие принципы сионизма были сформированы Теодором Герцлем, основателем Всемирной Сионистской Организации, в книге «Еврейское государство». В 1897 году Герцль провел первый Сионский конгресс. По его окончании он произнес фразу, вошедшую в историю: «Здесь и сейчас я создал еврейское государство. Всем это станет ясно, пусть для этого и должно пройти лет пятьдесят». По иронии судьбы, именно через пятьдесят лет Израиль провозгласил свою независимость.
Как и в любой идеологической платформе, внутри сионизма существовало множество течений, которые так или иначе можно разбить на левые и правые. Именно борьба между левыми и правыми сионистами формировала облик государства Израиль, всю его историю. Эта внутрицеховая вражда стала движущей силой, ускорившей движение к государственности и собственным вооруженным силам. Два наших соотечественника неразрывно связаны с этими полюсами сионизма, влияние их идей на политику Израиля огромно. Их можно назвать отцами-основателями еврейского государства, с противоположных сторон шедших к одной цели. Это Владимир-Зеев Жаботинский и Давид Грин, более известный под фамилией Бен-Гурион. Оба они родились и начали свой жизненный путь в Российской Империи.
Родину не дают и не получают в подарок, не приобретают в результате политических соглашений, не покупают за золото и не завоевывают кулаками. Ее строят в поте лица.
— Давид Бен-Гурион
Детство. Отрочество. Юность
Плоньск — маленький городишко в Мазовецком воеводстве третьей Речи Посполитой. Всего-то двадцать тысяч населения, ладно хоть до Варшавы недалеко, семьдесят километров. Именно в Варшавскую губернию Плоньск и входил во времена описываемых событий. А населения тогда было еще меньше, жалкие семь тысяч: русские, поляки, ну и, конечно, евреи.
Одним из таких евреев был Авигдор Грин, присяжный поверенный, который столь ловко составлял прошения и петиции, что благодарная община наградила его гордым званием адвоката. Человек он был обеспеченный и образованный: шутка ли, водил дружбу с самим Теодором Герцлем, основателем сионистского движения. Шейндал, его жена, была крайне религиозна.
Именно в этой семье в 1886 году родился сын Давид, который станет Бен-Гурионом. Крепким здоровьем он не отличался, у мальчика была непропорционально большая голова. Родители, беспокоясь, даже отвезли его к врачу. Однако тот успокоил их и, бросив под конец разговора шутку, внес огромный вклад в современное положение дел на Ближнем Востоке. «Раз голова большая, то и человек будет большой», — уверенно заявил врач родителям. Ну, большой человек — значит раввин. Отдали в хедер.
Полученное там религиозное образование вкупе с беседами с отцом, который на Давида имел очень большое влияние, сделали из молодого человека убежденного сиониста уже к его совершеннолетию. Только одна цель — Эрец Исраэль, только один гимн — Иерусалим. Ни девушки, ни развлечения его не интересовали. Редкие свободные часы он проводил с такими же друзьями. После смерти матери и второй женитьбы отца дома парень старался бывать пореже.
В семнадцать лет Давид решает получать профессию строителя — пригодится на земле Сиона. Учится, уезжает в Варшаву. Там его и застает Первая русская революция. Давида увлекают социалистические идеи. Он вступает в «Поалей Цион», социалистическую сионистскую организацию. Ходит на собрания, ездит с агитацией по местечкам. Бурно обличает сотрудничающих с большевиками бундовцев.
Поселенец
В 1906-м Давид решает — пора. Настало время претворить идею в жизнь и отправиться в Святую Землю. С ним уезжает и его возлюбленная, Рахиль Нелкин, с которой Давид сошелся на почве совместной общественной и политической работы. Купив билеты на пароход, идущий из Одессы, они отправляются в путь.
И вот 7 ноября 1906 года Давид Грин сходит с трапа в порту Яффо (также Яффа). Сказать, что он был поражен — это не сказать ничего. Шумные, вонючие, полуразвалившиеся арабские кварталы. Даже Плоньск может показаться раем! Поселенцы живут тяжело: дискриминация от местных властей, жара, малярия и изнуряющий труд. Девять из десяти евреев, прибывших в Палестину в те годы, предпочли вернуться в Европу. Однако другие, и в их числе заболевший малярией Грин, решили остаться. И закрепились, зубами вцепившись в малярийную землю Петах-Тиквы, где плоньские сионисты основали свою коммуну.
Грин был плохо развит физически и редко когда мог найти себе работу, голодал. Марксизм он не оставил: вступил в палестинское отделение «Поалей Цион» и сделал там быструю карьеру, войдя в политсовет партии.
В 1907-м Давид перебирается в Галилею. За сто лет там ничего не поменялось. Еврейские деревни окружены арабами, и все так же тревожно всматривается в ночь поселенец, не выпускающий из рук ружья. Давида привлекло туда кибуцное движение: в этих поселениях-коммунах он видел идеал еврейского социализма. И снова тяжелый труд и вступление в еврейский отряд самообороны. Тут Грина ждали еще и первые тяжелые идейные разногласия с самим собой. Воочию увидев невозможность мирного сосуществования с арабами, он все еще верил, что классовое сознание возобладает, и арабские трудящиеся все поймут и отправятся строить светлое будущее вместе с еврейскими.
Жизнь Давида меняется, когда в 1910 году он вместе с полтавским евреем Ицхаком Бен-Цви (второй президент Израиля, кстати) решает издавать социалистическую газету «Ха ахдут» (Единство). В редакции Давид знакомится с будущей женой (первая возлюбленная, видимо, оказалась недостаточно политизирована и исчезла из его жизни), открывает в себе талант публициста и приобретает псевдоним, под которым войдет в историю. Новое имя он взял в честь Бен Гура, персонажа одноименного исторического романа Лью Уоллеса, описывающего восстание евреев против римлян.
Когда начинается Первая мировая война, Бен-Гурион встает на сторону турок. Он считает, что это поможет евреям выбить у османов автономию, а то и независимость. Но после начала геноцида армян резко меняет свою позицию и вступает в Еврейский легион британской армии. Впрочем, побывать на поле боя Давид так и не успевает.
Политик
В 1921-м Бен-Гурион создает первый еврейский профсоюз — Гисдарут. Постепенно он стал государством в государстве, аналогом баскского «Мондрагона». Все испортило стремление левых к идеологической монополии. Представители других сионистских течений начали покидать Гисдарут. Тогда же Бен-Гурион рассорился с Жаботинским, героем и отцом израильских правых — Жаботинский значит для них столько же, сколько для нас с вами Победоносцев и Столыпин вместе взятые.
В конце двадцатых начинаются еврейские погромы. Потом англичане издают «Белую книгу» — закон, сначала ограничивающий, а потом и запрещающий иммиграцию евреев в Палестину. Сначала Бен-Гурион был взбешен. «Курс на немедленное восстание, — говорил он. — Англичане не дадут нам страны, их волнует лишь умиротворение арабов». Однако внутренний левак победил, и Давид успокоился: Социалистическая Палестина для всех. Правые называли его предателем, раскол углублялся.
В 1933-м пути социалистов и правых сионистов, называемых также сионистами-ревизионистами, окончательно разошлись. В Тель-Авиве был убит Хаим Арлозоров, видный член сионистского движения, известный своими левыми взглядами. В убийстве Бен-Гурион обвинил правых и лично Жаботинского, их лидера.
***
Это убийство — чрезвычайно любопытная история. Исполнители и заказчики неизвестны, но это точно не Жаботинский и его люди. Кто бы это ни был, он совершил провокацию огромных масштабов. Ревизионисты, бившие в набат на каждом углу об угрозе со стороны Гитлера, оказались отодвинуты в сторону — все обсуждали лишь смерть Арлозорова. Сейчас есть три основные версии, две рациональные и одна конспирологическая. Первая — провокация против правых: с Арлозоровым расправляются члены более радикальной Коммунистической партии Палестины. Этим они убивают (какая ирония) двух зайцев — убирают более популярного, ввиду умеренности, конкурента и настраивают сионистов против Жаботинского. Вторая версия — операцию по дискредитации популярного Жаботинского, яростно агитировавшего Европу против пока еще смирных нацистов, организовали спецслужбы Третьего Рейха. Ну а конспирологи утверждают, что Арлозорова убили немцы, но по другой причине: он был юношеским увлечением Магды Геббельс, о котором доктор, разумеется, все знал, так как перед свадьбой тщательно изучил биографию невесты. Правнук Магды от первого брака, кстати, всё-таки переехал в Израиль и стал кадровым военным, так как внучка прошла гиюр и вышла замуж за еврея. Вот такие переплетения судьбы.
Раскол
Сионистский конгресс 1933 года был последним единым конгрессом. Осудив стремление левых к диктатуре и подавлению плюрализма, Жаботинский сотоварищи вышли из Всемирной сионистской организации. Шанс вернуть былое представился в 1934-м. Жаботинский и Бен-Гурион случайно оказались в одном отеле в Лондоне. Много разговаривали, обсуждали будущее Палестины. И нашли немало общих точек, решили заключить соглашение о совместной деятельности. Жаботинский смог его продавить и убедил товарищей в продуктивности союза с левыми. А контора Бен-Гуриона отказалась иметь какие-либо дела с «фашистами», которые, придя к власти, первым делом повесят всех приличных людей.
За идеологическое неприятие правых Бен-Гурионом огромное количество евреев заплатили своими жизнями. Крупнейшие сионистские организации, которые контролировали левые, оказались слепы и глухи к доводам Жаботинского о надвигающемся геноциде со стороны нацистов. Борьба внутри Палестины за увеличение количества въездных виз для евреев шла очень вяло. Самооборона левых с самообороной правых не сотрудничала, что увеличивало жертвы от арабских погромов. Социалисты сидели тихо. Лишь когда под конец Второй мировой союзники вновь заговорили о создании еврейского государства, они начали шевелиться.
Англичане предложили евреям новый план. Британское правительство сообщило, что скоро Советы погонят немцев из Восточной Пруссии, где и можно будет создать еврейское государство. Бен-Гурион в ответ заявил, что пулеметами можно выгнать всех немцев из Восточной Пруссии, но вот загнать туда евреев не получится. Поняв, что англичане все так же неуступчивы, Бен-Гурион пошел на довольно рискованный шаг, начав переговоры со Сталиным. Правда, советское правительство отказалось от конкретных шагов, предпочитая привычно умножать сущности в виде антифашистских комитетов, лиг и прочих конференций трудящихся всей Земли. Поэтому переговоры быстро заглохли.
Тут евреям помогли сами арабы. Заняв открыто пронемецкую позицию, они склонили симпатии великих держав на сторону еврейского населения Палестины и привлекли немало сторонников к идее создания еврейского государства. Что и было решено по окончании войны, но дипломатические игры требовали времени, которого у евреев не было. Погромы усиливались с каждым месяцем. Бен-Гурион начал создание новой, более эффективной самообороны, «Хаганы». Как и террористические организации правых, она вела партизанскую борьбу против англичан и военизированных формирований арабов. Именно «Хагана» станет основой для израильской армии.
Короче говоря, события неслись вперед, как снежный ком. После трех лет препирательств в ООН выработали план разделения Палестины на арабское и еврейское государства. 12 мая 1948-го, за два дня до окончания британского мандата над Палестиной, Арабский легион, формирование британских колониальных войск, атаковал еврейские силы самообороны в Эционе, к югу от Иерусалима. Война за независимость началась. 14 мая, за шесть часов до окончания британского мандата, Давид Бен-Гурион в одностороннем порядке провозглашает независимость Израиля. Но еврейскому государству еще предстояло родиться, пройдя через кровь и слезы.
Премьер-министр. Срок первый
Война за независимость Израиля — это, по-хорошему, тема для отдельной статьи. Сейчас отметим главное — все постоянно висело на волоске, и только упорство солдат и твердость политиков помогли новорожденному государству выжить.
Чем занимался наш герой? Как и положено одному из лидеров молодой страны, активно искал друзей среди великих держав. Поддержку Израилю в тяжелые послевоенные годы могли теоретически оказать три государства: Великобритания, США и Советский Союз. Но англичане уже открыто поддержали арабов, США ограничились доброжелательным нейтралитетом, а вот с СССР был опыт пусть замороженных, но переговоров.
Поэтому первым шагом Бен-Гуриона на посту главы государства стала расправа с ненавистными ему ревизионистами. И пусть их вооруженные организации, Иргун и ЛЕХИ, вошли в состав ЦАХАЛ, армии Израиля, левые только и ждали возможности ударить. Социалисты со всех сторон предупреждали Бен-Гуриона об угрозе правого путча.
Вскоре такая возможность представилась. К берегам Израиля шла «Альталена», под завязку набитая оружием для правых израильских парамилитарес. Шла, не зная о временном перемирии и о резолюции ООН по запрету ввоза вооружений в зону конфликта. Бен-Гурион заявил, что оружие правые везут не для борьбы с арабами, а для себя, готовя вооруженное выступление. А значит — «Альталену» затопить, переговоров не вести. Предстояло самое сложное: найти исполнителей. Когда приказ передали тель-авивской эскадрилье ВВС, ее командир пообещал лично расстрелять каждого, кто поднимет в небо свой самолет. Среди артиллеристов береговой обороны охотников стрелять по своим тоже не наблюдалось. В конце концов бывший советский офицер Айзек Вайнштейн взял на себя командование орудием, огнем которого «Альталену» отправили ко дну.
Коммунист всегда останется коммунистом — неважно, отдает ли он приказ убивать своих, или исполняет его. Кстати, напротив того места, где нашел свою гибель корабль, сейчас стоит музей. Он посвящен всем правым сионистам, с оружием в руках боровшимся за появление Израиля. Несмотря на то, что он находится на набережной, где полно других развлечений, в залах всегда многолюдно.
Правые проявили мудрость и благородство. Их лидеры единогласно заявили, что Иргун никогда не откроет огня по своим. А Бен-Гурион в тот день был радостен и благодушен. «Благословенна пушка, потопившая этот корабль», — заявил он в парламенте. Этой фразы правые не простили ему до сих пор. Но память людская коротка, а в особенности коротка на плохое, и вот уже многие русские чтят гений Сталина, а многие евреи чтят гений Бен-Гуриона — отца Израиля, во имя своих политических амбиций пролившего еврейскую кровь.
Действуя строго по ленинским заветам, разобравшись с правой оппозицией, Бен-Гурион ударил по ультралевым. Осенью 1948-го была разгромлена организация «Пальмах», которая до этого участвовала в разборках премьера с Иргуном и Эцелем. Так, подавляя вооруженные организации своих противников и установив полную гегемонию своих сторонников в армии, Бен-Гурион готовился к первым выборам в парламент Израиля. Именно ему во многом предстояло решить судьбу и определить жизненный путь новой страны.
Капитан Адан поднял «чернильный флаг» над Эйлатом. Война за независимость завершилась.
Парламент определил-таки судьбу Израиля. Причем очень неожиданно. Первыми к финишу пришли социалисты, возглавляемые Бен-Гурионом. Вторыми — коммунисты. Остальные места разделили между собой ревизионисты и религиозные партии. Бен-Гурион ликовал. Результаты позволяли ему создать полностью левое правительство. До Израильской Советской Социалистической Республики оставался буквально один шаг. И тут коммунисты выставили премьеру совершенно неприемлемые условия участия в коалиции. Бен-Гурион порвал с ними, а заодно и со Сталиным. Еврейское государство стало искать друзей среди западных демократий. Израиль ждало прекращение советской помощи, а советских евреев — репрессии, не продлившиеся, однако, долго ввиду смерти Отца народов.
Коалиция была создана с религиозными партиями, которые не оспаривали гегемонию социалистов на власть. Так родилось первое правительство Израиля: из союза социалистов и ортодоксов.
Войны, однако, выигрываются не только на поле боя, но и в кулуарах международных организаций и на дипломатических встречах. И Бен-Гуриону предстояла тяжелая борьба за политическое признание новорожденной государственности.
Израиль — это один из тех уникальных случаев, когда мировое сообщество и сама страна считают столицей разные города. Все правительственные учреждения находятся в Иерусалиме, а немалая часть посольств и консульств — в Тель-Авиве. Международное сообщество по большей части не признает Иерусалим столицей Израиля, так как де-юре этот город частью Израиля не считается. Началась история со столицами довольно давно, и это первый внешнеполитический вопрос, который Бен-Гурион решал после войны.
По плану раздела мандатной территории Палестины, Иерусалим планировалось интернационализировать. Он должен был стать столицей арабского государства (под охраной специального контингента ООН). Однако война смешала все карты. Западную часть Иерусалима контролировал ЦАХАЛ, восточную — армия Иордании. Король Абдалла был согласен на переговоры, но 20 июля 1951 года был убит, когда выходил из Аль-Аксы после намаза. Убийца — религиозный фанатик. Бен-Гурион тем не менее принял волевое решение о переезде Кнессета и правительства в Иерусалим, поставив ООН перед свершившимся фактом. А потом поменялась конъюнктура, и пусть арабы все еще пытаются возродить дискуссию о статусе Восточного Иерусалима, суверенитет еврейского государства над его западной частью уже никто не оспаривает.
Если бы не смерть короля Абдаллы, возможно, двух войн между Израилем и Иорданией не случилось бы. Гибель иорданского монарха окружена конспирологией, многие считают, что в убийстве замешана Англия. Это правдоподобная версия. В начале пятидесятых англичане еще открыто поддерживали арабов, и уступки короля Израилю в их планы не входили.
А Иерусалим был объединен лишь в 1967 году. Если идти к Стене Плача из центра Старого города, придется миновать небольшой тоннель. На его стенах до сих пор видны следы пуль. По этому тоннелю 7 июня к Стене с боем прорывался израильский десант. Прорвался и сразу же приступил к молитве.
А Бен-Гурион решал проблемы. Израиль получил международное признание и в следующих войнах уже мог рассчитывать на поддержку западных демократий. С помощью германских репараций, выплачиваемых за конфискованное имущество евреев, удалось стабилизировать экономическое положение страны. Однако политическая обстановка ухудшалась. Внутри правящей МАПАЙ, к которой принадлежал Бен-Гурион, началось множество конфликтов, партия дробилась на фракции.
Давид решает, что он уже сделал достаточно. Фундамент заложен. Он демонстративно уходит со всех постов в начале августа 1953-го. И, подобно Сулле, удаляется вести сельское хозяйство. Новым местом жизни для себя и своей семьи бывший премьер выбирает кибуц Сде-Бокер. Его он приметил еще весной 1953-го, во время одной из инспекционных поездок по стране. Следующие три года он проводит, занимаясь простым трудом, и периодически разворачивая политиков, призывающих его вернуться.
Второй срок
Бен-Гурион ждал. Не для того этот человек рвался к власти, не особо задумываясь о чистоплотности своих поступков, чтобы закончить свои дни в огороде. Ждать пришлось долго, но необходимый момент настал.
В июле 1952-го в Египте пала монархия. Новый лидер страны Гамаль Абдель Насер начал активно строить национальное арабское государство, выдвигая проекты единой арабской республики, социалистической и светской. Чтобы укрепить свою власть и повысить престиж Египта, Насер решил провести «маленькую победоносную войну». С Израилем, разумеется, с кем же еще.
Начиная с весны 1953-го египетские диверсионные группы постоянно устраивали провокации на границе и террористические акты. Израильский МИД ничего не мог с этим поделать. Попытки повлиять на правительство египтян закончились громким провалом. Была выявлена израильская шпионская сеть, заточенная под устранение членов правительства и генералитета. Агентов приговорили к смертной казни. Правительство Израиля показало свою полную неспособность справиться с этим кризисом. И вот тут-то Бен-Гурион вернулся триумфатором. В феврале 1955-го он снова приехал в Иерусалим. А война с Египтом стала неизбежной.
Бен-Гурион понимал, что объединение арабских государств под властью Насера обернется для Израиля катастрофой. Разбить накачанный советскими специалистами и советским же оружием Египет в одиночку тоже не представлялось возможным. Единственным шансом Израиля была война на опережение. К ней начали готовиться: собирали пожертвования, закупали оружие. И тут евреям неимоверно повезло.
Насер (желая показать, что старые колониальные империи ничего не решают и босс теперь он) объявил о национализации Суэцкого канала. Канал, несмотря на независимость Индии, был все еще важен для торговли и обороны Британии. Насер запалил бикфордов шнур крупного международного конфликта, который вошел в историю как Суэцкий кризис.
Лондон согласился оказать Израилю военную и экономическую помощь. На огонек заглянула и Франция — Насер активно поддерживал алжирских партизан, боровшихся за независимость от Парижа.
В конце октября 1956-го Израиль ударил. Парашютисты и механизированные бригады при поддержке англо-французской авиации быстро заняли сектор Газа и Синайский полуостров. Но на сторону Египта встал не только СССР, а еще и США. Президент Эйзенхауэр потребовал вывода всех союзнических войск с территории Синая. Ни англичане, ни французы, ни тем более Израиль сопротивляться этим требованиям не могли. Кризис закончился со счетом 1:1. Всех своих целей Израиль не выполнил, но от активности египетских ДРГ себя обезопасил. Граждане страны и евреи диаспоры поверили, что закрепиться в Святой Земле вполне возможно. А Европа увидела в Израиле очаг цивилизации на Ближнем Востоке. В стране началось мирное десятилетие.
В первую очередь Бен-Гурион начал создавать новую антинасеровскую коалицию. Панарабистские амбиции египетского президента никуда не делись, а раз уж знаешь, куда будешь падать, почему бы не подстелить соломки? К сотрудничеству удалось привлечь императора Эфиопии, иранского шаха и турок. Турки опасались сильного просоветского государства на юге, у эфиопов был свой интерес в Судане, находившемся в египетской зоне влияния, ну а иранскому шаху создание панарабского государства тоже не нравилось.
Еще одним важным дипломатическим шагом стало налаживание отношений с ФРГ. Там все еще шла денацификация, но европейские и американские партнеры обнаруживали все больше и больше бывших членов НСДАП среди чиновников и бизнесменов. А тут Аденауэр посыпал голову пеплом и… заимел выгодный заказ для германской промышленности от армии Израиля. Стороны разошлись исключительно довольные друг другом.
Конец пятидесятых и начало шестидесятых — это период «торговли лицом». Премьер активно стал ездить по заграницам: Франция, Канада, США. Он постепенно укрепляет реноме Израиля и трясет деньги с крупных еврейских общин по всему миру. Дело идет настолько успешно, что даже Шарль Де Голль соглашается помочь со строительством в Израиле первого атомного реактора. К слову, еврейское атомное оружие — это до сих пор «кот Шредингера»: правительство Земли Обетованной не отрицает его наличие, но и не подтверждает.
Ещё одним знаковым событием стала поимка Адольфа Эйхмана, офицера РСХА и одного из исполнителей «окончательного решения еврейского вопроса». В конце войны Эйхману удалось получить фальшивое удостоверение сотрудника Красного Креста, по которому он смог бежать в Аргентину. Израилю с самого начала очень хотелось выловить и наказать какого-нибудь нацистского преступника — чтобы закрепить за собой образ единственно возможного национального очага для евреев, очага, готового мстить за всех и защищать всех, даже мертвых.
В 1960-м Эйхман был выслежен в Буэнос-Айресе и после операции израильских спецслужб доставлен в Иерусалим. После открытого процесса Эйхман был повешен в Иерусалиме, став вторым человеком, казненным в государстве Израиль. Под впечатлением от суда Ханна Арендт, ученица Хайдеггера, сформировавшая теорию тоталитаризма, написала один из политических бестселлеров XX века: «Банальность зла».
Но даже такой успех не мог остановить медленно разгоравшийся в Израиле политический кризис. Помимо проблем внутри собственной партии, где молодежь, лично лояльная премьеру, постепенно теснила «старую гвардию», сохранявшую свою независимость от Бен-Гуриона, Давид оказался под прицелом убийственной критики правых. Они впервые смогли сломить левую доминанту в политике Израиля. Чтобы понять, почему, нам придется немного отмотать время назад.
***
Триумфальному возвращению Бен-Гуриона в политику предшествовало два кризиса: внутриполитический и внешнеполитический. И если арабы начали терять берега сами, абсолютно естественным образом, то кризис внутри страны пришлось симулировать с помощью хитрых многоходовочек. В историю Израиля они вошли как «грязное дело».
Итак, октябрь 1953-го. Бен-Гурион уже в отставке. Группа палестинских ирредентистов проникает в Израиль с территории Иордании. Они устраивают теракт в деревеньке Йехуда, разумеется, исключительно против мирного населения. Общество взбудоражено, и правительство начинает готовить ответный удар. Было решено устроить аналогичную акцию в Кибии, иорданской деревне, где жили беженцы из Палестины — силами «спецподразделения 101» под командой будущего премьер-министра страны Ариэля Шарона.
Операция пошла не так, как планировалось, и вместо палестинских инсургентов погибли граждане Иордании. Арабы бушевали в ООН, Совбез выпускал грозные резолюции. Правительство Израиля официально обвинило во всем неких неизвестных поселенцев с Западного Берега Иордана: мы, мол, такую самодеятельность осуждаем, но понимаем ее причины.
Все это было сделано, чтобы вывести из-под удара ответственного за операцию Пинхаса Лавона, министра обороны Израиля и одного из главных соратников Бен-Гуриона. Именно ошибки Лавона привели к провалу операции.
Соответствующие выводы не были сделаны, и Лавон остался на своем посту, впоследствии провалив операцию в Египте (о чем уже было сказано выше). Вот тогда-то Бен-Гурион и начал критиковать новое правительство, обвиняя его в недееспособности. Лавон пытался оправдаться, но что стоило его слово против слов отца-основателя государства? С помощью этой комбинации Бен-Гурион создал себе идеальный момент для возвращения во власть.
Правые стали раскручивать «грязное дело» в печати, обвиняя премьера в своекорыстии. Он, мол, покрывал своих людей, чей непрофессионализм был очевиден. Отказ Бен-Гуриона признавать свои ошибки стал причиной глубокого разочарования в его фигуре как в обществе, так и в партии. Члены правительства и парламента выливали друг на друга потоки грязи, что не вызывало у избирателей уверенности в их единстве перед лицом испытаний.
Не успел утихнуть этот скандал, как разгорелся новый. Правые с самого начала критиковали сближение Израиля и ФРГ. Премьер же настаивал на том, что это «новая Германия», настроенная на дружбу с Израилем. Но немцы, будучи людьми здравомыслящими, дружили не только с Израилем, а со всеми платежеспособными государствами. В 1962-м Бегину удалось найти доказательства того, что Германия активно поставляет Египту оружие, в том числе и боевые отравляющие вещества. В прессе появлялось все больше публикаций о бывших нацистах в администрации Аденауэра. Премьер оказался в двусмысленном положении, но, опять же, просчетов своих не признал.
Это вылилось в партийный кризис, и Бен-Гурион вышел из МАПАЙ вместе с преданной ему молодежью. Они основали другую социалистическую партию, РАФИ. Это дробило электорат левых и в конце концов привело их к политическому поражению.
В 1963-м Давид уходит в отставку с поста премьер-министра. Из политики нужно уметь уйти вовремя, а Бен-Гурион этого сделать не смог. Нежелание передать власть правым в лице партии «Херут» (он считал это катастрофой) заставляло премьера тянуть время. Его принципиальное нежелание сотрудничать с оппозицией, как внутрипартийной, так и парламентской, привело к нескольким кризисам, похоронившим Бен-Гуриона как политика.
После ухода с премьерского поста Давид стал депутатом Кнессета, но с десятью мандатами, полученными партией РАФИ, оказывать существенного влияния на политику он не мог, уйдя в оппозицию к бывшим товарищам.
В 1969-м, видя постепенный триумф правых и укрепление их позиций, Бен-Гурион окончательно уходит из политики. Он возвращается обратно в кибуц Сде-Бокер, где занимается литературной деятельностью до самой смерти в 1973 году.
***
Роль личности в политике огромна. Огромна и роль, которую Бен-Гурион сыграл в истории Израиля. Да, его политика и решения спорны и до сих пор вызывают вопросы и активные дискуссии как среди населения Израиля, так и среди исследователей. Но в дни, когда все висело на волоске, он проявил необходимую для выживания молодой страны решимость.
Несмотря на то, что классовое мышление часто перекрывало у него национальное и приводило к крупным ошибкам и просчетам, которые стоили жизни множеству людей, Бен-Гурион был истовым националистом и патриотом. Это полезный пример — да, левые националисты существуют, и в момент кризиса левый националист может быть нашим союзником.
Но тот же самый пример говорит и о другом: после окончания кризиса любая условная «Другая Россия» постарается раздавить нас. Такие уж у них заветы Ленина. И мы должны быть к этому готовы, помня лорда Пальмерстона: нет постоянных союзников, есть постоянные интересы.
В следующей части — о Жаботинском и его наследнике Бегине, отцах израильского правого крыла — о тех, кто в конечном итоге победил в политической борьбе.
