Русский национализм

Я верю в то, что русские —

Я верю в то, что русские достойны великих национальных элит —

робкие искры которых можно видеть в Стрелкове и Дурове. Это два очень разных, полярных человека, но они одинаковы в своём глобальном видении, в своей приверженности принципам, в своём бессеребренничестве, в своём фанатичном желании потрясти мир, пусть и в разных областях. Наконец, в своём преследовании со стороны властей. Они — робкие призраки того, кем могут стать лучшие люди нашего народа, великие люди нашего народа… которых здесь и сейчас старательно вытаптывают.

Я верю в то, что русские достойны великой культуры.

Не только великой классической русской культуры — она у нас есть, и никто её не отнимет; но и культуры современной. Я верю, что русские способны на великие современные фильмы, современные книги, современную музыку, современные игры и телесериалы. То, что у нас сейчас создаётся — унылая провинциальщина, не особо нужная даже нам самим; но вспомните открытие Олимпиады, где был явлен действительно великий образ великой русской культуры.

Вспомните — вновь обращусь к методу контраста — World of Tanks, это великая русская игра, завоевавшая миллионы игроков от Европы до Китая, выстроенная на абсолютно наших местных культурных кодах, настоящий феномен… авторы которого вынуждены перерегистрироваться на Кипре, а также слушать доносы правительству со стороны конкурентов. Да и многие другие разработчики, вкусив первые плоды успеха, сразу же выводят основные активы за пределы РФ.

Я верю в то, что русские достойны великой науки —

среди списков основателей успешных проектов в Долине постоянно попадаются русские имена. Среди нас есть таланты, среди нас есть гении, которым даже нынешняя убогая система образования не может помешать раскрыться… правда, не у нас. Когда я изучал деятельность «Сколково», меня поразило, что многие его воспитанники создали настоящие работающие успешные проекты и компании… первым делом отправившись с ними в США. У нас очень мощный научный этос, во многих семьях до сих пор наука является целью и ценностью, которую не надо объяснять (вы удивитесь, но в мире обычно не так).

Я верю в то, что русские достойны великого государства,

которое совместит в себе свободу, мощь, процветание и гармоничное социальное развитие, в котором не будет ни роющихся по помойкам старушек, ни проработок на партийных собраниях. Мы уже строили великое государство, поражавшее весь мир фантастическими темпами своего развития, своей обширностью и своей внутренней сложностью, в котором находилось место для каждого. Жить в большой, сложной, свободной и великой России — это не какая-то там мечта, это то, что у нас уже получалось. Получалось столетиями!

Я верю в то, что русские достойны великой экономики,

экономики возможностей и экономики заботы. Я верю в то, что мы можем сочетать в себе необъятные возможности США и мягкую заботу Северной Европы; в то, что и мягкая взаимоподдержка крестьянского «мира», и жажда наживы, гнавшая наших казаков и первопроходцев за барышами на край света — это то, что до сих пор есть в нас. Уже при Советском Союзе мы реализовывали колоссальные индустриальные проекты — порой бессмысленные, но колоссальные! — и образ «стройки века» — часть нашего культурного кода. Когда-то мы кормили Европу, а теперь импортируем картошку из Египта, когда-то мы строили гигантские индустриальные мегаполисы в вечной мерзлоте — а теперь даже олимпийские стадионы нам возводят таджики… я верю, что всё это можно исправить.

Я верю в то, что русские достойны великой армии с блестящим офицерским корпусом.

Я верю в то, что русский офицер — это не комичный «прапорщик Задов», а Михаил Юрьевич Лермонтов, или, если брать современные реалии, генерал Петровский, за несколько месяцев в Донбассе организовавший превосходную разведслужбу, набрав туда штатских интеллектуалов. Я верю, что наша армия вновь может стать местом собрания лучших умов нашего народа и его сильнейших сынов, приходящих туда не воровать деньги, не тихо спиваться до пенсии и не заниматься порносадистской дедовщиной, но воевать с лучшими и побеждать лучших. Донбасская война показала, что стоит только свистнуть — и вместо «прапорщиков» появятся настоящие офицеры, русские офицеры, с честью и славой идущие через сталь и огонь.

Я верю в то, что русские достойны великой нации,

основывающейся на чести, свободе, разуме и законе, а не на бесконечных празднованиях войны 70-летней давности в 13-комнатной квартире в обнимку с Табуреткиным. Что мы можем не только разумно и в процветании устроить свою жизнь, но и стать точкой света, маяком для медленно погружающейся во тьму варварства и невежества Евразии. Стать маяком для погружающегося в ничтожество континента — а не, задрав рясу, бежать впереди паровоза одичания!

Я верю в то, что русские достойные великой истории.

Истории без упоения кровавыми диктаторами, истории без восхищения массовым бессудным произволом, истории без гордости миллионами убитых сограждан, истории, начинающей не в 1917 году, а лет так на тысячу раньше. Истории, дающей нам право на место среди великих народов — в том числе благодаря великим трудам и свершениям наших предков, столетия подвигов и борьбы коих не пропали зря. Наши казаки топтали улицы Парижа, наши ушкуйники шли на Мадагаскар, наши солдаты счищали с сапог пыль взятого Пекина, наши фрегаты патрулировали прибрежные воды охваченного революцией Американского континента — и всё это должно быть так же важно для нас, как и победа в одной из мировых войн.

Наконец, я верю в то, что русские достойные великой религии,

что «Чаплин», «Энтео» и «Милонов» — не вершина тысячелетней эволюции русской православной мысли, и что столетия святых, мучеников и праведников были не для того, чтобы окончиться пошлой комедийной опереткой. Я верю, что великий русский народ ещё может породить великих религиозных лидеров и мыслителей, которые станут достойными наследниками великой религиозной традиции, заставив нас забыть нынешних беснующихся фрик-троллей как страшный сон. Я атеист, но я верю, что веру моих предков должны представлять подобные Флоренскому, а не подобные Чаплину.

И потому мои претензии к нынешнему миропорядку просты: он второсортен. Здесь второсортная элита, второсортная культура, второсортная наука, второсортное государство, второсортная экономика, второсортная армия, второсортная нация, второсортная история и второсортная религия. Польша. Вроде и страна, сидят там, пшекают чего-то. Но если так, всерьёз, кому это надо? Никому. Стрелкова выдавили из Донбасса, Дурова выгнали из страны, получивший «Нобелевку» за графен Новосёлов сам уехал, олигархи и главные конструкторы, балерины и историки — все, собрав пожитки, бегут через границу. Даже офицеры спецслужб (уж, казалось бы, самый патриотичный контингент) — и те при случае на запасной аэродром в Лондоне шмыгают. Может быть, депутаты, губернаторы, строители окружающей реальности — может быть, хоть они остаются тут? Нет. Бегут через кордон ещё быстрее гик-гениев и авангардных режиссеров.

Потому что зачем жить в Польше, если ты не поляк? Зачем жить во второсортной Восточноевропии, если ты — русский? Пенсионеры и те, скупив дешевую недвижимость, бочком-бочком — и через границу в Китай (серьёзно, есть феномен миграции русских пенсионеров в КНР). Или, если побогаче, в Болгарию. Даже Киселёв с Соловьёвым, главные певцы нашей Великой Польши — и тех на каникулах в Амстердаме ловят! Зачем читать лживые в своей приторной сладости оды нашей Великой Польше? Чтобы на гонорары за них отдохнуть от ликующей второсортности!

И, самое главное, за границей наши эмигранты устраиваются не унитазы мыть, как поляки или украинцы, а пробиваются на нормальные должности уже в первом поколении. Феномена «турецкой миграции», когда даже третье поколение турков в Германии кебабами торгует, применительно к русским нет. Значит, дело-то не в народе — народ замечательный — а в том, что вот эта наша невеликая польская действительность не смогла нашему народу ничего достойного предложить. Люди-то русские, хотят масштаба, размаха, полёта — а им: «интернет придуман как проект ЦРУ, надо бы ваш „Яндекс“ взять под особый контроль, да и у „ВКонтакте“ руководство поменять. А то ишь!».

Значит, всю эту мерзость, серость и бездарность нам надо воспринимать не как должное, не упиваться великопольским патриотизмом «за Вислой-то москали-геепиндосы на рогах вверх тормашками ходят и детей на собаках женят, а у нас Мизулина, „Газпром“ и православный интернет „Чебурашка“! Ще Польска не сгинела, драй-най-най-най!», а прямо говорить, что всё это подлость и мерзость, а гордость у нас будет, когда Новосёлов со своим графеном добровольно вернется. И миллионы самых разных других русских вернутся, от пенсионеров до режиссёров, — потому что увидят, что в России строят великую нацию, великое общество, великую страну. И у детей будет мечта не наворовать и свалить, а честно заработать и отгрохать поместье на Байкале, потому что здесь — великая страна, зачем ещё куда-то ехать. Как у американцев, у которых за рубежом мотаются в основном студенты и пенсионеры, а все активные и преуспевающие — внутри страны, им не до европ.

Мы великий народ. Мы достойны великой нации и великой страны. Мы можем построить великую нацию и великую страну. Но пока вся наша русская дискуссия будет идти между «Стать Португалией! Канадой стать! Эстонией, на худой конец!» и «Не надо канад, в нашей Великой Польше и так бигус самый вкусный, а глиняные свистульки — самые красивые!», мы так и будем оставаться никем. Местом, из которого даже генералы КГБ, засунув в труселя дискеты с гостайнами, бегут по льду Финского залива к дачке на Лазурном берегу.

Это и есть русский национализм: неистощимая тяга к национальному величию, трезвый взгляд на нынешнее горькое положение и желание работать, работать и работать. Всё остальное — клоунада, недостойная даже плевка.