Недавно я передал ребятам из команды Жучковского $25 000 долларов за минусом пары процентов, что взяли «барыги» за обналичку. Это первая часть из тех символических $100 000, которыми я хочу поспособствовать Русскому ополчению, воюющему на Западе исторической России за наше право быть русскими, говорить по-русски, быть частью своего великого народа и его истории.
Я уже давно живу не на Украине, а возле океана, в солнечной Калифорнии — в тепле, достатке и с перспективами. Мне хотелось бы объяснить, почему мне не все равно, почему я вместо того, чтобы забыть Рагулистан, как я ласково величаю бывшую Украину, и купить, например, «Tesla», решил отдать эти средства на поддержку Русского ополчения. Потерпите, пожалуйста, мой незамысловатый слог.
Началось все с того, что моя семья попала на Украину под конец «Перестройки», выехав из начинавшей бурлить Средней Азии. Мы еще не застали машины, ездившие по городу, где я родился, с плакатами «Русские, не уезжайте: нам нужны рабы», но дело верно к тому шло.
Волею судеб в 1989 году мы оказались в одном из городов, основанных князем Потемкиным-Таврическим по велению Екатерины II. Мне не было еще и 10 лет от роду. Город был абсолютно русским — все говорили и думали по-русски, кроме соседки по лестничной клетке, бабы Кати, которая была родом из села в Полтавской области и балакала на не раздражающем, колоритном суржике.
Ничего не отличалось, кроме фамилий друзей, заканчивавшихся на «-ко», мягкого «г» и бытового «шоканья». Помню, как удивлялся, почему люди назывались украинцами, если они были такие же русские, как и мы, только со слегка отличавшимся говором.
1989-90 годы принесли новые веяния, набирал силу «РУХ», появились листовки про блага независимости Украины, и мой первый друг, этнический украинец с канонической фамилией Шевченко, тогда еще десятилетний, повторял то, что слышал на кухне от своих родителей, выходцев из села на Полесье: нужна независимость и заживем богато; Украина всех кормит, особенно Россию; в России нищета и пьянство, а Украина — вторая Франция.
Под эти сказки венского лесалюди проголосовали за независимость и получили в награду Тройку Девяностых: нищету, депрессию, бандитизм. Шевченко-старший спился и умер в 50 с хвостиком. Семья, само собой, скоро распалась, и их разбросало по свету. На Украине, кроме моего друга, никто не остался. В магазинных очередях появились стенания про то, как хорошо было раньше. Понятно, что особо хорошо раньше не было, просто было не так плохо.
В 1992 году в моей школе провели опрос родителей относительно языка обучения и большинство выбрали русский, тем не менее, школу перевели на украинский язык. Это было еще формальностью, для галочки и отчета в Киев и ГорОНО. Учителя и ученики продолжали говорить по-русски, а требования по украинизации были бюрократической прихотью.
Моя жена, которая пошла в школу на несколько лет позже меня, уже застала другую ситуацию, когда из учебной программы в русскоязычном городе полностью пропал русский язык. Только благодаря классной, которая устраивала факультативы, и привычке к чтению она выучила русское письмо. Большинство ее сверстников, предпочитая русский в быту и работе, порой пишут на нем с ужаснейшими ошибками. «Такаво риальное палажение дэл».
Сделать их менее русскими, не способными вписаться со своим «подонковским» даже в среднее, не то что высшее сословие Русского Мира, превратить их в парий, которые получают насмешки за свой киберсуржик, но в то же время людьми второго сорта внутри Украины по сравнению с галичанскими ариями, для которых укрмова родная по рождению, а не по вышколу, — вот что преследовали «свидомиты».
Я всегда проявлял любовь к чтению и истории и, конечно, заметил, какие учебники истории нам начали подкидывать. Где-то к 7 классу зачистка советско-российских учебников а-ля «Отечественная история» закончилась и вместо них появился учебник канадийца Субтельного с соответствующим контентом, и дальше все шло по нарастающей, про это превосходно написал Андрей Никитин.
Модификация сознанияв момент, когда оно у большинства детей и подростков спит, — самая большая подлость, которую рагули сделали с нами. Именно благодаря их школьной программе выплодилась вся эта смакующая «жареных колорадов» малограмотная мразь. Все, кто пошел в укрошколы после 1990-95 года, гарантированно в зоне поражения. Именно они заставляют русских недоумевать, почему другие люди с русскими фамилиями, говорящие на русском, истекают желчью и ненавистью к самим себе, к своему языку и истории.
Правление Януковича всего лишь приостановило эти процессы, сделав ассимиляцию и рагулизациюболее комфортной для русскоязычного большинства. Чтобы проторить путь ко второму сроку, именно Янукович сотоварищи через модерируемые полит-шоу вывели в мейнстрим политические миазмы с галичанской пропиской вроде «Свободы», а с ними заодно — наследие керманича Бандеры.
Я по-своему благодарен Майдану. Он показал, что только тот, кто готов каждый день идти на бой ради свободы, ее достоин. Вместе с темон обрушил дряхлые институты украинского квазигосударства и открыл ящик Стрелкова, в котором у русских был свой шанс. Воистину, не было бы счастья, да несчастье помогло.
Когда началась Русская Весна, я был счастлив. Радостно было видеть, как Крым пристал к родным берегам, а русские обрели субъектность и единение. Когда Стрелков и его единомышленники пошли дальше, я с нетерпением ждал, что вслед за «Крымнаш» понесется «Донецкнаш», «Одессанаша». Я ждал, чтобы Россия ввела свои войска и добила лимитроф Украину.
Несмотря на то, что у меня там до сих пор осталась кое-какая собственность и интересы, я готов был ради такого дела потерять в деньгах, но вновь обрести потерянную Родину, в которую не жалко будет вернуться из Сан-Франциско. Ощущение собственного диссидентства на фоне прогрессирующей украинизации и сопутствующей ей разрухи вытолкнуло меня на поиски новой базы. Почему ей стал Сан-Франциско, а не РФ — отдельная история, это связано с профилем деятельности, но в Россию-Новороссию, даже в Ресурсную Федерацию я все равно вернусь — с деньгами и багажом знаний.
Затем случилась трагедия в Одессе. Стало понятно, что просто не будет. Я помню, как я смотрел кадры и плакал. От бессилия, от боли, от досады, что ничего не могу сделать. Я надеялся, что красная линия перейдена и хунта будет снесена под корень армией РФ. Увы, это были ростки Зла, а эрэфийская армия не появилась, но зародилась и начала расти Русская армия.
Расстрелы мирных жителей в Мариуполе, Красноармейске, обстрелы Славянска и далее по нарастающей. Каждый раз казалось, что на большую подлость рагули не осмелятся, но предела ей не было.
Было безумно жаль простых донбасских мужиков, идеалистов из других уголков Руины, русских добровольцев, которые с берданками восстали против какой-никакой, но регулярной армии — с артиллерией, самолетами, мобилизационными и организационными резервами, пускай и не состоявшегося государства.
Эта война сотворила для меня небольшое чудо. Русским свойственна природная мизантропия, которая в условиях социального неравенства вырождается в чванство. Именно это свойство приводит, с одной стороны, к атомизации нации, а с другой — к антагонизму народа и элит, когда они не могут укорениться в народе, даже будучи этнически и культурно родственными ему. Чванство советских генералов крестьянского происхождения превосходило чванство столбового дворянства, а чванство нынешних нуворишей из совковой городской шпаны вообще зашкаливает.
Во мне такой мизантропии не было, но не было и чувства родственности при межклассовых контактах. Так вот, эта война принесла лично мне единение с моим народом независимо от его статуса, уровня образованности и доходов. Когда работяга, которому, казалось бы, Бог велел думать, как прожить от получки до получки, берется за оружие, чтобы защитить свои права и свою землю, это заставляет переоценивать свой народ и пересматривать отношение к нему, даже если они Ноама Хомски не читали. Про Хомски я в шутку. Я его тоже не читал.
Каждый раз, когда я видел, что погибает очередной ополченец, я чувствовал свою вину. Вину за то, что нахожу оправдание своей диванной борьбе: «ты же не военный, не служил, больная спина, жена беременна и маленький ребенок на руках, старые родители, всех нужно содержать и поддерживать…» Все эти аргументы меркнут, когда видишь истории смельчаков, которые при беременной жене, с тремя, а то и десятью детьми (почитайте про Виктора Владимировича Карханова) пошли на войну и внесли вклад в нашу будущую победу, самый дорогой вклад — жизнь.
Наверное, я — трус, диванный воин, я не готов сейчас ставить высшую ставку в борьбе за Свободу — свою жизнь. Слава Богу, я не жадный. Помню, как меня умиляло рагульское фейсбук-воинство, хвастающееся отправленной на короткий номер пятигривневой СМС (40 центов), чтобы поддержать укроармию.
Вдумайтесь: за время этой кампании по сбору средств было собрано около 100 миллионов гривен, то есть из расчета на 45-миллионную страну за минусом, пускай, 8 миллионовв Крыму и на Донбассена одну щедрую укродушу пришлось целых 3,5 гривны пожертвований, или по средневзвешенному курсу где-то аж 33 цента на рыло. Показательно? Показательно!
Так же показательна статистика по размещению военных облигаций, которых предполагалось разместить на 83 миллиона долларов (1 миллиард гривен), а по факту с момента запуска программы было продано на 3,8 миллиона долларов (менее 50 миллионов гривен), из них 800 долларов (10 тысяч гривен) внес министр финансов Украины Шлапак, между прочим, очень небедный человек, «весящий» 20-30 миллионов долларов минимум. Удивительно, что удалось вообще что-то продать после такого «подвига» отца этого богонеугодного мероприятия.
Рагули готовы на многое ради «перемоги», но деньги для них — святое. Как в старом анекдоте:
— Перепрошую, вельмишановний пане, а Ви б для розбудови України мільйон доларів віддали б?
— Мільйон доларів? А віддав би! Я ж патріот!
— Гаразд, а свій «Мерседес» останньої моделі також би віддали?!
— А віддав би також! Бо для України мені, як справжньому націоналісту, нічого не шкода!
— Дуже перепрошую, а кабанчика?
— А що кабанчика?
— А от кабанчика для України, віддали б?
— А от кабанчика — нізащо не дам!!! Бо ні мільйона доларів, ні «Мерседеса» в мене нема, а КАБАНЧИК — Є!
Так вот, для меня лично было принципиально, если я не могу поставить на кон свою жизнь, как минимум помочь тем, кто это делает. Поэтому вслед за 25 тысячами долларов, что я передал, на следующей неделе зайдут еще 25 тысяч долларов, и до середины октября моя цель — выйти на 100 тысяч долларов, которые я запланировал на поддержку нашей Русской армии.
Хочу обратиться к другим единомышленникам, которые не могут или боятся пойти на передовую: друзья, давайте покажем, что у нас, русских, широкая душа и мы своих на войне не бросаемкак минимум без снаряжения и прочих подарков, которые спасут им жизни, которые мы, диванные воины с достатком, не готовы ставить на кон.
Да здравствует Новороссия, да здравствует историческая Россия!
Прим. «Спутника и Погрома»: актуальные реквизиты для помощи Новороссии вы всегда можете найти на сайте strelkov-info.ru Проект курирует лично Александр Жучковский, чья репутация столь высока, что ополченцы в благодарность за его снабжение армии Новороссии назвали его именем БМП. Также на сайте вы всегда найдете подробные отчеты о потраченных средствах.
Контрнаступление новороссов обрушило порядки украинской армии, но впереди еще долгие месяцы противостояния, для которых бойцам нужно всё: от зимней одежды и еды до оружия и спецсредств. Украинская война только-только разгорается в полную силу…
