встро-Венгрия представляет собой, пожалуй, наиболее любопытную из всех Великих держав — участниц Великой войны. С одной стороны, её можно назвать уцелевшим до начала XX века реликтом Римской империи: титул императора Sacrum Imperium Romanum Nationis Germanicae австрийские монархи сложили лишь в 1806 году! Всего за век до войны. Что такое один век по сравнению с восемью с половиной веками сауществования Священной Римской империи, не говоря уж о Риме древнем? Да и по числу и разнообразию населявших её народов, объединенных зачастую лишь личностью императора, Австро-Венгрия, пожалуй, в наибольшей степени имеет право называться классической империей среди преобладавших в тогдашней Европе национальных государств. Если, разумеется, не брать в расчет империи колониальные. С другой стороны, после принятия конституции 1867 года Австро-Венгрия — уже вроде и не империя, а федерация Австрии и Венгрии, исполняющая роль метрополии по отношению к другим народам.
Сильные задним умом историки и политики наперебой говорят о неизбежности распада Австро-Венгрии, даже если бы Великой войны и не случилось. Однако Священная Римская империя германской нации также была чрезвычайно сложно устроена и раздираема противоречиями. Но это не помешало ей просуществовать много веков и пережить не самые легкие в истории Европы времена. Австрийцы это умеют. Для людей, хотя бы мало-мальски знакомых с историей СРИГН, создание и функционирование ЕС выглядит в совершенно другом свете. Как и перспективы Австро-Венгрии в XX веке.
Что же представляла собой Австро-Венгрия к исходу первой декады прошлого века? Австрия традиционно входила в состав пяти европейских Великих держав, фактически и определявших судьбы мира. Уступив Пруссии лидерство среди германских государств (длительный процесс, закончившийся созданием Германской империи, куда Австрия не вошла), двуединая монархия довольствовалась в этом списке — Россия, Германия, Англия, Франция, Австро-Венгрия — последним местом практически по всем важнейшим показателям, кроме разве что размера территории и численности населения.
Несмотря на отставание по базовым показателям, характеризующим работу тяжелой индустрии, нельзя назвать Австро-Венгрию промышленно отсталой. Концерн «Шкода», тесно связанный с немецким «Круппом», производил отличные орудия любых калибров, вплоть до 350-миллиметровых пушек для недостроенных дредноутов класса «эрзац-Монарх». Другой австрийский промышленный гигант — «Штайр» — не только снабжал армию всеми видами стрелкового оружия, но и успешно поставлял его на экспорт: в Болгарию, Грецию, Мексику. Производимые под маркой «Манлихер» (это фамилия главного конструктора завода) 8-мм винтовки образца 1895 года были одними из лучших среди стоявших на вооружении к началу войны.
350-мм орудие концерна «Шкода» для недостроенного линкора, применявшееся на Итальянском фронте
Кроме того, темпы роста экономики были у Австро-Венгрии выше, чем у большинства конкурентов, что можно проиллюстрировать на примере роста её чистого национального продукта и протяженности железных дорог:
Наконец, как и ее партнер, Германия, Австро-Венгрия усиленно готовилась к войне, о чем мы можем судить, например, по динамике изменения военных расходов в последние предвоенные годы:
Направленная больше внутрь, чем вовне, политика Австро-Венгрии не позволила ей создать собственную колониальную империю и устойчиво встать на путь активного промышленного развития, как, скажем, соседняя Германия. Но это не мешало двуединой монархии оставаться одной из сильнейших в военном отношении держав Европы.
Отдельные слова следует сказать про австро-венгерский флот. Из «Великих держав» Австро-Венгрия обладала наименьшим флотом линкоров, но все же у неё имелась четверка вполне адекватных дредноутов класса «Тегетгоф» собственной постройки. Был представлен и класс новейших турбинных крейсеров. Корабли типа «Адмирал Шпаун» заслужили репутацию едва ли не идеальных для закрытого средиземноморского театра. При этом, например, французские кораблестроители не смогли ввести в строй ни одного подобного крейсера до самого конца войны. Серия эскадренных миноносцев класса «Татра» также получилась удачной и востребованной. Это были крупные, хорошо вооруженные корабли, обладавшие хорошей скоростью хода. Таким образом, национальная судостроительная промышленность поставляла флоту все виды современных боевых кораблей. Вместе с построенными ранее более старыми кораблями флот представлял собой весьма внушительную силу.
Девизом Австро-Венгерской империи были слова «Вирибус унитис» — «Объединенными усилиями». Одноименный линкор-дредноут, построенный на верфи в Триесте
Однако политическая ситуация сложилась таким образом, что усилия кораблестроителей пропали втуне. Когда австрийский флот создавался, предполагалось, что в состав союза Центральных держав войдет Италия. Объединенный флот Австро-Венгрии и Италии был сильнее французского, и надежды Центральных держав господствовать на Средиземном море выглядели вполне реальными, поскольку сил английского флота едва хватало, чтобы противостоять в Северном море флоту германскому, и существенной помощи от него ожидать не приходилось. Поэтому Антанта искала варианты, как удержать Средиземное море за собой. Так, например, предполагалось по мере готовности перебросить туда четверку мощнейших русских линейных крейсеров класса «Измаил», что должно было окончательно склонить чашу весов на сторону Антанты.
В конечном счете все разрешилось по-другому. Италия перешла в лагерь противников Центральных держав, и теперь уже флоту Австро-Венгрии пришлось противостоять объединенным флотам Франции и Италии, будучи слабее каждого из них. Такая ситуация привела к тому, что австрийский флот практически всю войну простоял на базах, ограничившись лишь действиями подводных лодок, эпизодическими операциями легких сил и несколькими попытками использовать для поддержки приморских флангов сухопутных войск устаревшие тяжелые корабли.
Армия Австро-Венгрии мирного времени насчитывала 415 тысяч человек. Организационно это были 32 дивизии, 16,5 ландверных и гонведских дивизий (Гонвед — это венгерский аналог Ландвера), 9 кавалерийских и 2 гонведских кавалерийских дивизии. При мобилизации к этим силам добавлялись 20 бригад Ландштурма и 14 так называемых «маршевых бригад».
Кадровая армия состояла из 102 полков линейной пехоты силой в 4 батальона, 4 полков тирольских стрелков и 4 полков, вербовавшихся на территории Боснии и Герцеговины. Последние 8 полков имели 3-4 батальона. При мобилизации эти силы увеличивались на 37 ландверных полков (как правило, из трех батальонов каждый), 3 ландверных полка тирольских стрелков (по 5-6 батальонов), 32 гонведных полка по 3 батальона. Ландштурм формировал 40 полков (всего 136 батальонов) в немецкой и 32 (97 батальонов) в венгерской части империи. Кроме того, формировались 26 егерских (стрелковых) батальонов, 6 рот граничар. Сила полностью мобилизованной австро-венгерской армии доходила, таким образом, до 929 батальонов, 3 добровольческих батальонов из поляков и 164 маршевых батальонов. Пехотный полк насчитывал 4 600 человек и включал в себя штаб полка, саперный взвод, четыре пехотных батальона, четыре пулеметных отделения по два пулемета в каждом.
Как и в других армиях, наивысшим тактическим соединением мирного времени был корпус. Всего их насчитывалось 15. Корпус, как правило, состоял из двух дивизий, каждая из двух бригад. Всего это давало 8 или 9 полков, 32 или 36 батальонов. По пехоте австрийский корпус не уступал русскому, если не превосходил его. Также в корпусе были кавалерийская и артиллерийская бригады (16-18 батарей, 128-144 орудия).
Относительно её общей численности австро-венгерская армия была неплохо обеспечена артиллерией. Если по общему количеству орудий она опережала лишь не имевшую регулярной армии Англию, намного отставая от России, Германии и Франции, то в пересчете на одну пехотную дивизию картина получается уже более или менее приемлемой:
Однако, в отличие от германской армии, австрийцы имели много устаревших образцов. Например, у них, так же как и у немцев, были в дивизиях 100-мм гаубицы. Это была передовая концепция, и подобных систем не имели дивизии России и Франции. Но если у германцев такая гаубица была представлена новейшей системой 10.5 cm FH.98/09, то австрийцы приняли на вооружение современную гаубицу подобной конструкции — 10 cm M.14 — только в 1914 году, а в войсках была модель 10 cm M.99 с бронзовым стволом и без противооткатных устройств, устаревшая уже в момент принятия на вооружение.
Но в целом состояние австрийской артиллерии как количественно, так и качественно и по уровню подготовки было хорошим. Уже в самом начале войны 8 отличных австрийских 305-мм осадных гаубиц 30.5 cm Morser M.11 были переданы немецкому союзнику и сильно помогли германцам штурмовать бельгийские форты и крепости Намюр, Антверпен, Льеж.
Австро-венгерские полевые войска были объединены в 6 армий. Согласно плану на предстоящую кампанию, силы мобилизованной армии делились на три эшелона. «Эшелон A», включавший в себя более половины наличных сил, предполагалось использовать против России. «Эшелон B» представлял собой минимально необходимый для действий против Сербии контингент. «Эшелон C» являлся, по сути, стратегическим резервом. В случае, если бы Россия пожелала остаться нейтральной во вспыхнувшем на Балканах конфликте, войска «Эшелона C» присоединились бы к армии, действовавшей против Сербии, чтобы добиться быстрого её разгрома. Ну а если бы Россия вмешалась, резерв должен был быть переброшен в Галицию, вслед за основными силами «Эшелона A». В конечном счете так и получилось.
Для действий против Сербии были развернуты две более слабые армии — 5-я и 6-я. В общей сложности они насчитывали 4 корпуса, пехотную, горную бригады и бригаду ландштурма.
Основные силы развертывались на восточных границах. Начальник австрийского Генерального штаба генерал Конрад фон Гётцендорф, исполнявший обязанности фактического главнокомандующего при формальном главе вооруженных сил — престарелом императоре Франце Иосифе, — справедливо полагал, что русская армия окажет сильное давление на германские войска в Восточной Пруссии. В случае вероятного поражения этих войск Австро-Венгрия в весьма короткой перспективе могла оказаться лицом к лицу с превосходящими силами противника. Чтобы не допустить подобного развития событий, несмотря на очевидный риск, предполагалось перейти в наступление в направлении русской Польши. С этой целью была создана группировка из 1-й (3 армейских корпуса, пехотная и 2 кавалерийских дивизии, 3 бригады ландштурма) и 4-й (4 корпуса, 2 кавалерийских дивизии и 2 кавалерийских бригады) армий.
Ещё две армии, 2-я (до 25 августа именовалась армейской группой Кёвеса, 4 корпуса, 3 пехотных, 3 кавалерийских дивизии, 4 бригады ландштурма) и 3-я (2 корпуса, 2 пехотных и 3 кавалерийских дивизии, 2 бригады ландштурма), сосредотачивались южнее. 3-я армия имела задачей прикрыть восточную границу и город Львов, отразить вероятные удары мобилизуемой русской армии, обеспечить тыл и правый фланг наступающей в Польшу группировки. 2-я армия, по сути, и представлявшая собой «эшелон C», перебрасываемая постепенно с Сербского фронта, должна была занять позиции еще южнее 3-й и содействовать ей в обороне восточных границ империи.
Как и большинство других участников войны, Австро-Венгрия была вынуждена разрываться между несколькими театрами военных действий. Кроме Восточного фронта, существовали еще итальянский и сербский. Воевали австрийские войска и на Западном фронте. На этой фотографии колонна австрийских войск поднимается на гору Сион в Палестине
О низкой боеспособности австро-венгерской армии сложилось немало несправедливых стереотипов. Например, историки часто пишут, что в результате очередной неудачной операции, которых в пассиве армии двуединой монархии действительно было немало в эту войну, она окончательно утратила боевой дух и могла в дальнейшем воевать лишь при помощи немцев. Однако эта армия была еще способна на серьезную самостоятельную наступательную операцию силой в 50 дивизий летом 1918 года. Тем более летом 1914 года о падении боевого духа не могло быть и речи. Перед нами был серьезный противник, которому удалось в результате своей наступательной операции поставить войска русского Юго-Западного фронта в затруднительное положение. И только приложив серьезные усилия, русской армии удалось в конечном счете одержать победу в Галицийской битве.
Подводя итог, надо сказать, что Австро-Венгрия являлась империей в традиционном смысле этого слова — конгломератом народов, компактно проживающих в общих границах, управляемым одним человеком с широкими властными полномочиями — императором. Сложность управления, для которого нужен громадный бюрократический аппарат, и внутреннее трение, вызванное различием населяющих страну народов, вызывают неизбежное понижение КПД организма империи. Которое, как правило, с лихвой компенсируется её громадностью. Однако в нашем случае это не так. Австро-Венгрия была большой, но не громадной. Поэтому, оставаясь одной из Великих держав, двуединая монархия твердо занимала среди них место аутсайдера. Но не следует преувеличивать её слабость ни в каком отношении. Например, сегодняшние события на Украине в значительной степени являются эхом политики австрийцев в отношении славян. Австро-Венгрия еще и сегодня, спустя сто лет после своего ухода, сильно влияет на нашу жизнь.
