Количество преступлений в богатых странах уменьшается, несмотря на высокую безработицу и экономическую стагнацию.
Старый город Таллина, столицы Эстонии, вовсе не похож на вотчину воров. В летний полдень толпы пожилых туристов из Америки, Японии и Британии беззаботно гуляют среди сувенирных магазинчиков и пьют светлое пиво в разнообразных кафе, расположенных вблизи готического здания муниципалитета. В парке под лучами солнца мирно общается и курит сигареты молодежь.
Вальдо Пьодыр, местный офицер полиции, помнит времена, когда все было совсем иначе. В середине 1990-х занавес в театрах города поднимался рано, в 18.00 — чтобы зрители могли добраться домой до заката. Молодые люди продавали контрабандную водку на углах. Уличные фонари были постоянно разбиты. Мистер Пьодыр показывает на симпатичный маленький бар и сообщает, что когда-то ему требовалась команда из не менее чем десяти офицеров, чтобы зайти туда. «Внутри нам приходилось класть всех присутствующих лицом в пол, — говорит он. — В противном случае мы рисковали получить пулю от любого из посетителей».
Преступность в Эстонии значительно упала. С 1995 года количество убийств снизилось на 70%, почти так же как и количество грабежей и автоугонов. Даже когда в 2009 году экономика страны пострадала от глубокой рецессии, повысившей безработицу до отметки в 19%, показатели преступности продолжали падать. Но хотя следование этому тренду выделяет Эстонию из ряда постсоветских государств, само его направление является вполне ожидаемым. Во всех развитых странах волна преступности, начавшаяся в 1950-х, стремительно снижается в наши дни.
Полицейская статистика (обычно не учитывающая некоторые виды преступлений) и исследования, проведенные среди жертв (которые должны рассказывать обо всех видах преступлений, но которые не всегда доступны в виде источника данных) показывают, что количество преступлений против личности и собственности в большинстве богатых стран неуклонно снижалось в течение последних десяти лет. В Америке спад начался около 1991 года, в Британии около 1995 года, хотя уровень убийств снизился только в середине 2000-х. Во Франции показатели преступлений против собственности росли до 2001 года, но с тех пор они упали на треть. Некоторые виды преступлений снижаются особенно активно: в 1997 году в Англии и Уэльсе было угнано 400 тысяч автомобилей, в 2012 всего лишь 86 тысяч.
Однажды в Америке
В городах прогресс особенно очевиден. По всей Америке количество насильственных преступлений упало на 32% по сравнению с 1990 годом — в самых больших городах этот показатель составляет 64%. В Нью-Йорке, в районе между Таймс-сквер и 42-й улицей, когда-то оккупированном порнографами и гопниками, сейчас располагается множество туристических предприятий, ориентированных на семейных отдых. В новостройках Лондона дети спокойно играют в коридорах, где раньше кололись героиновые наркоманы. В Таллине вы теперь можете добраться домой из театра в любое время суток и без приключений.
Что стоит за этим удивительным повсеместным улучшением? Наиболее очевидный фактор — демографический тренд. Послевоенный бэби-бум привел к появлению большого количества людей в возрасте от 16 до 24 лет — представители именно этой возрастной группы совершали большинство преступлений. Теперь эта группа значительно меньше. В большинстве западных стран население стареет и довольно быстро.
Но демография — это еще не все. Марк Симмонс, заместитель помощника комиссара полиции Лондона, указывает на то, что количество людей в возрасте от 18 до 24 лет в городе постоянно увеличивалось в последние годы, и, тем не менее, спад преступной активности это не остановило. Широчайший масштаб улучшений в городах вроде Нью-Йорка и Лос-Анджелеса (где количество определенных видов преступлений снизилось почти на 90%) невозможно объяснить лишь дефицитом молодых людей.
Стивен Левитт, экономист из Университета Чикаго, говорил, что легализация абортов в Америке в 1970-х сократила показатели преступности по стране, уменьшив количество детей из неблагополучных районов, предрасположенных к преступной активности. Но это не может объяснить снижения преступности, скажем, в Британии, где хоть аборты и были разрешены гораздо раньше, но преступность начала падать позже. Американский исследователь Джессика Уолпоу Рейес считает, что те общие последствия от воздействия свинца были основным фактором, определяющим насильственные преступления, и что за снижение преступности следует сказать спасибо появлению неэтилированного топлива. Но это утверждение не имеет достаточных доказательств.
Так, может быть, ответ кроется в возросшем количестве преступников за решеткой? Количество людей, отбывающих наказание в тюрьмах существенно увеличилось за последние 20 лет. В Британии население тюрем удвоилось в период с 1993 по 2012 год; в Австралии и Америке ситуация почти такая же. Но в некоторых странах, включая Канаду, Нидерланды и Эстонию, снижение количества заключенных не повлекло за собой роста преступности; так же как и в некоторых американских штатах вроде Нью-Йорка, где статистика преступлений снизилась наиболее существенно. Тюрьма забирает преступников с улиц, это так. Но во многих местах падение преступности происходит, в первую очередь, потому, что гораздо меньше людей теперь вообще становятся преступниками. В период между 2007 и 2012 годами, количество людей, признанных виновными в совершении преступления в первый раз в Британии упало на 44%.
Улучшение работы полиции является более убедительным объяснением, нежели увеличение тюрем: ожидаемая возможность поимки отпугивает многих потенциальных преступников. В Нью-Йорке и Лос-Анджелесе, где снижение преступности было более глубоким и произошло быстрее чем где бы то ни было еще, Билла Браттона, в прошлом начальника полиции в обоих городах, часто благодарят за произошедшие перемены. Сегодня департамент полиции Лос-Анджелеса ничем не напоминает коррумпированное и раздираемое скандалами учреждение, которым оно являлось в 1990-е. Но изменилась также и тактика.
Типа крутые легавые
Комбинация полицейских, проводящих беседы с жителями районов, находящихся в их юрисдикции, и частые рейды на особенно трудные «участки фронта», изменили способ охраны улиц. В 1990-е мистер Браттон принял на вооружение систему сбора данных «CompStat», которая помогла направлять нужное количество офицеров в наиболее проблемные районы. Последующее падение преступности в отдельных районах просто потрясает: например, на Канал-стрит в Нижнем Манхэттене годичное количество убийств снизилось с 29 на 100 тысяч населения в 1990 году до всего лишь 1,5 в 2009 году.
Согласно Лоуренсу Шерману, криминологу из Кембриджа, подобная тактика принесла одинаковые результаты в таких разных странах, как Швеция и Тринидад. В Чикаго, где преступность падала медленнее, чем в других городах, местные политики в этом году признали эту методику причиной снижения общего количества убийств в течение последних 50 лет. Технологии увеличили и эффективность работы следователей. Внедрение тестов ДНК, вычисление расположения мобильных телефонов и камер слежения (которых стало очень много, особенно в Британии) — все это увеличило риск быть пойманным.
Некоторые социальные изменения также помогли. Во многих странах молодые люди все меньше употребляют алкоголь и все чаще демонстрируют законопослушность. Все большее количество молодежи проживает с родителями и получает высшее образование: в странах Европейского Союза 28% взрослых граждан в возрасте от 25 до 34 лет все еще живут с родителями. В Британии нынешнее поколение людей в возрасте от 18 до 24 гораздо менее склонно к употреблению наркотиков или нелегальной выпивки чем те, кто был в этой возрастной категории 10 лет назад — примерно такая же ситуация в большинстве европейских стран. Во многих странах избиение жен теперь серьезно порицается, и общее количество подобных преступлений сильно снизилось: начиная с 1994 года, число обращений о насилии в семье снизилось на 3/4 в Британии и на 2/3 в Америке.
В Америке снижение преступности так же связывают с окончанием эпидемии наркозависимости в 1990-х. В Европе всплеск употребления героина, сопровождавший высокую безработицу 1980-х, так же серьезно снизился, хотя на дворе снова экономический спад. «Нарки» стали старше и теперь их меньше; в Роттердаме даже есть спонсируемый государством хостел для пожилых героиновых наркоманов. Много людей в богатых странах до сих пор принимают нелегальные наркотики, но теперь они платят за вещества из тех денег, что заработали вместо того, чтобы воровать.
Возвращение населения в центральные районы городов также могло оказать положительный эффект. Исход среднего класса в пригородные районы в течение 1950-1960-х годов оставил в городах заброшенные дома и концентрированную бедность. Американский криминолог Джордж Келлинг, первым осознавший, что небольшие признаки городского упадка (вроде разбитых окон) могут стимулировать рост преступности, указывает на то, что неблагополучные районы вроде нью-йоркского Гарлема или амстердамского Ноймаркта существенно исправились в последние годы. Окна заделали. Реставраторов, может быть, и не очень любят, но они помогают организовывать собрания дружинников, прибираются в пустых помещениях и привлекают политиков к решению проблем с преступностью. Они могут быть тем последствием снижения преступности, что поможет снижать преступность в дальнейшем.
Последняя категория объяснений, возможно, самая интригующая: преступникам предоставляется все меньше возможностей для совершения преступлений. Ян ван Диик, криминолог из университета Тилбурга (Нидерланды), указывает на то, что в 1950-х и 1960-х миллионы людей в западных странах впервые начали приобретать машины, телевизоры, проигрыватели, бижутерию — что делало кражу более выгодной с коммерческой точки зрения. В течение последующих десятилетий те же люди начали ставить сигнализации, замки на окна и размещать ценные вещи в сейфах. В период между 1995 и 2011 годами количество британских домохозяйств с установленной сигнализацией увеличилось наполовину — до 29% от общего их количества. А некоторые вещи, некогда имевшие большую ценность, стали меньше стоить. Нет особенного смысла в том, чтобы проникать в дом с целью украсть DVD-проигрыватель стоимостью 30 долларов.
Под надежной охраной
Магазины серьезно увеличили инвестиции в свою безопасность, ставя автоматические ворота и турникеты и нанимая большее количество охранников. Откровенно говоря, сектор частной охраны растет во многих странах. Общее число охранников, нанятых в Европе увеличилось на 90% только за последнее десятилетие, и теперь их даже больше, чем полицейских. Перевозчиков сегодня сложнее вывести из строя, и их часто сопровождают полицейские машины. Меньше предприятий держат большое количество наличных денег. Последнее определенно создает меньше предпосылок для совершения вооруженного ограбления.
Вооруженные ограбления особенно пострадали от сокращения возможностей. В Лондоне 1950-х профессиональные преступники (часто — бывшие военные) использовали взрывчатку, чтобы вскрывать сейфы на фабриках и в банках. Когда сейфы стали крепче, уголовники переключились на банки. Как только банки стали ставить решетки, сигнализацию, пуленепробиваемые перегородки и камеры слежения, то грабители начали грабить менее защищенные учреждения. 1990-е были очень опасным временем для магазинов. Теперь же вооруженных ограблений исчезающе мало. Как отметил Роджер Мэтьюз из университета Кента: «Вы можете взять только тысячу фунтов и при этом попасться. Какой в этом смысл?»
Уровень ограблений мог упасть и по другой причине: грабители всегда полагались на угнанные машины для побега с места преступления. Но благодаря появлению системы центральной блокировки замков, сигнализации и взломоустойчивых схем, угон машины стал гораздо более трудным делом, чем это было раньше. В Нью-Йорке общее количество угоняемых за год машин упало на 93% за минувшие 20 лет. Согласно Грэму Фарреллу из университета Саймона Фрейзера (Канада), падение уровня автоугонов могло иметь более масштабный эффект, чем просто ограничение возможностей для побега. Кража машины с целью прокатиться когда-то являлась «стартовым преступлением», которое вело к совершению более серьезных правонарушений. Ныне же подобная эскалация молодежной преступности ограничена игрой в GTA (что, согласно результатам одного исследования, может так же снижать показатели преступности, занимая агрессивных молодых людей происходящим на экране).
Не все преступления, однако, испытывают упадок. Сексуальные преступления (часто не попадающие под учет), может быть, даже становятся более-менее распространенными. Банковское и электронное мошенничество, торговля персональными данными — у подобных видов преступлений есть большой потенциал для роста. Организованная преступность в богатых странах стала менее склонной к насилию, но она все еще является бичом общества. Даже в странах, где преступность продолжает стремительно снижаться (как в Британии), определенные типы преступлений, связанные с имуществом (вроде карманничества и кражи товаров в магазине), поднялись одновременно с показателями безработицы (скажем, мобильные телефоны, которые пока не так сложно красть как автомобили, все еще являются заманчивой целью для злоумышленников). Преступления, связанные с насилием, недавно участились в США и продолжают понемногу возрастать в нескольких других странах, например, во Франции. Во многих местах падает численность сотрудников полиции, что может сыграть свою негативную роль в будущем, учитывая какую роль сыграла работа полиции в снижении преступности.
Но общий размах падения (и его устойчивость даже перед лицом тяжелейшей экономической депрессии за последние сто лет) делают новую волну преступности явлением маловероятным. Работа полиции становится все лучше; потребление тяжелых наркотиков продолжает падать; и никто не планирует отказ от неэтилированного бензина. Период роста преступности с 1950-х по 1980-е сейчас все больше выглядит как историческая аномалия.
Преступники по-прежнему существуют, но теперь их меньше, и они неуклонно стареют. Когда мировая экономика восстановится, их станет еще меньше. Между тем, в Таллине полиция пытается разобраться с определением правонарушений малого масштаба. «Сегодня у нас новая проблема, — шутит Приит Пьёрхка, один из местных начальников полиции. — Если мы кого-то арестовываем, то теперь нам нужно гораздо больше доказательств, чем было нужно в былые времена». В определенный момент он начинает беспокоиться о наплыве карманников, которых привлекает расцвет туристической отрасли в городе. Из всех проблем, что приносит прогресс, эта — далеко не самая худшая.
Оригинал текста.
