Итак, почему из Комитета 25 января вышел Лимонов?
В Комитете с самого начала шли дискуссии об индивидуальном (когда каждый член записывается самостоятельно) или коллективном (когда записывается организация) членстве.
Плюсы индивидуального членства:
— Каждый член Комитета понимает, куда он идет, поэтому в Комитете оказываются только мотивированные люди, прекрасно осознающие, что они здесь делают.
— Комитет не несет ответственности за действия организаций, в которых состоят его члены (ибо они присутствуют на заседаниях Комитета в частном качестве).
— Все члены Комитета равны: и вступивший в Комитет гуманитарщик-одиночка, и лидер какой-нибудь могущественной партии. Равенство очень сильно помогает конструктивным, плодотворным обсуждениям «без понтов».
Минусы индивидуального членства:
— Медленный рост численности Комитета, необходимость проводить с каждым кандидатом персональную работу.
— Нельзя полностью использовать ресурсы организаций, в которые входят члены Комитета.
Плюсы коллективного членства: в-первую очередь, это резкий рост числа членов Комитета (записалась партия на 1000 человек — и оооп!), во-вторую очередь — возможность по-полной использовать ресурсы примкнувших организаций.
Но велики и минусы: во-первых, лидеры организаций получают возможность навязывать свою волю рядовым членам Комитета («Не сделаете по-моему — вся наша партия уйдет!»), а во-вторых, среди 1000 записанных оптом партийцев может быть большое число неактивных людей, и потому формально внушительное количество членов может превратиться в сборище мертвых душ.
Наконец, если организация Н. присоединяется к Комитету, то Комитет начинает нести ответственность за действия организации Н. («Как не имеете никакого отношения? Они же ваши союзники!»). Плюс, если организация Н. начинает участвовать в выборах, то Комитет (принципиально не лезущий в эрефийский политический цирк) ее вроде как поддерживает. Можно писать на предвыборных плакатах «Партия Н. — член Комитета 25 января!», и что тут возразишь?
Так вот, Лимонов с самого начала был сторонником коллективного членства, потому что одно дело быть просто писателем Лимоновым, и совсем другое — лидером движения «Другая Россия». Вторая позиция, как вы понимает, открывает широчайшие возможности для продавливания своей линии. Более того, Лимонов с самого начала был против излишней демократии, на очных встречах настаивая, что все должен решать лидер, то есть Стрелков (а предложения «поставить сначала на голосование» его явно раздражали).
Накануне заседания 5 марта всем членам Комитета были разосланы черновики Регламента, который предполагалось на следующий день обсудить. исправить и принять (или не принять, отправив на доработку). Однозначной позиции по коллективному-индивидуальному членству у участников Комитета не имелось, все предполагалось решить в процессе парламентской дискуссии лицом к лицу (да, вы удивитесь, но в Комитете реальная демократия). Однако накануне заседания Лимонов прислал к Стрелкову своих представителей с новым регламентом, поставил ультиматум (он, видимо, так до конца и не поверил, что решения принимаются коллективно), получил отказ и, не дождавшись заседания, вышел из Комитета, опубликовав рабочий документ и часть личной переписки со Стрелковым.
Если бы Эдуард Вениаминович (или его представитель) посетил бы заседание, то с вероятностью в 80% под угрозой выхода «Другой России» он бы продавил коллективное членство. Но он не пришел и никого не прислал, предпочтя слиться, на мой взгляд, под достаточно неубедительно предлогом. С учетом того, что Лимонов не молодой горячий юнец, а мужчина с опытом, я предполагаю, что вопрос об индивидуальном-коллективном членстве был лишь поводом. Какова настоящая причина (угрозы-просьбы АП или тот факт, что привыкший быть первым Лимонов стал бы в Комитете вторым после Стрелкова), можно лишь гадать. Что касается «склоки-развала», то никакой склоки или развала я тут не вижу, наоборот. Мужчина решил, что голосования-резолюции — оно все для красоты, а на самом деле всё решают «конкретные мужики» за спиной у «лохов». Мол, да чо вы там, чо, не в постсовке что-ли живем.
Оказалось, что нет. Не в постсовке. Комитет 25 января твердо намерен жить и действовать именно в России.
Картинка из интернета. Вообще, я считаю, что тексты про Комитет должны публиковать без фирменных красочных обложек, показывая, что реальная организационно-общественная работа — это не веселый карнавал.
Что касается самого документа, то в итоговой версии оставили индивидуальное членство, а также убрали все пассажи, так возмутившие сетевую общественность, включая преемственность от манифеста 17 октября (я лично возражал, но оказался в меньшинстве). У лимоновцев была возможность отстоять свое видение в абсолютно парламентской дискуссии и голосовании, но они даже не попытались ей воспользоваться. Удачи им, но демократические принципы и коллективное принятие решений нам дороже, чем внезапные ночные визиты и закулисные договоренности.
Теперь что касается господина Карабанова и его выхода из Комитета. В опубликованном господином Лимоновым внутреннем рабочем документе Карабанов не был упомянут в числе потенциальных членов Совета Учредителей (выборной структуры, осуществляющей общую координацию — все решения в любом случае принимаются только общим голосованием). Господин Карабанов решил, что его таким образом вычеркнули из числа членов Комитета 25 января (что неправда — вопрос об его исключении никто не поднимал) и вместо того, чтобы спросить во внутренней рабочей переписке, правда ли его исключили, тут же, без всяких вопросов, накатал статью в своем публичном блоге о том, как его подло выгнали (хотя, повторюсь, его никто не выгонял и даже не собирался выгонять, мысли такой не было).
Что тут можно сказать… По моему личному мнению, избавление Комитета от человека, который даже не может рабочее письмо написать, прежде чем погружаться в пучины публичного скандала, вещь благая. Поэтому, в частности, на заседании по моей инициативе был добавлен пункт о том, что все рабочие вопросы в обязательном порядке задаются сначала в рабочей переписке (невероятно оригинальная мысль, согласен), и только если в течение 3 дней член Комитета не получает ответ, он может выносить проблему на публику.
Что касается меня лично: на последнем заседании в ходе бурной дискуссии и борьбы за симпатии членов Комитета мне удалось убедить убрать пункт о восстановлении смертной казни из заявления по Бобокуловой, несмотря на ожесточенную оппозицию Стрелкова. Стрелков был за смертную казнь. Я был против, и я сумел убедить зал, что в случае возвращения расстрелов список статей, по которым расстреливают, начнет быстро расширяться, и в итоге кроме убийц-террористов-педофилов высшую меру наказания начнут давать и за политику. Члены Комитета, прислушавшись к моим доводам, согласились, что этот пункт пока лучше убрать, несмотря на то, что Игорь Иванович гневно ходил по залу и призывал смертную казнь обязательно оставить. А вот убедить оставить манифест 17 октября (Стрелков тут был против) мне не удалось, несмотря на все красноречие. Признав свое поражение, я вынужден был подчиниться решению большинства коллег.
Могу сказать одно: именно так парламентскую работу (с реальной дискуссией, с убеждением соратников, с полемикой по каждой строчке) я себе и представлял. Что касается «Комитет переругался» и т.п. — я никакой ругани не вижу. Я вижу разделение на тех, кто готов тратить свое время, свои деньги и свою энергию на создание общенационального патриотического объединения на принципах демократии и самоуправления, и тех, кто ожидал чего-то другого, а теперь уходит, увидев, что тут «пахать надо».
Комитет сейчас открыт для присоединения всех желающих, поэтому если вы желаете принять участие в строительстве общерусской национальной силы, то позвоните координатору Комитета Андрею Разумовскому (+7 (929) 564 61 88) и сообщите о своем намерении, попутно составив резюме и подумав, чем вы можете быть полезны Комитету (сейчас мы, например, ищем независимых экспертов в Финансово-Ревизионную Комиссию, которая будет от лица публики проверять траты Комитета, следя за тем, чтобы каждая общественная копейка была потрачена по назначению — как европейцы, в обосновании трат и сборов мы полагаемся не на «духовность», а на независимый финансовый аудит).
В целом, пока что деятельность Комитета 25 января мне нравится, поскольку Комитет действует по принципу «начни с себя»: не ругай «диктатуру», а устрой голосование, не ругай «коррупцию», а создай контрольно-ревизионную комиссию, не кричи «ну они там тупые», а запусти работу подкомитетов, занятых выработкой конкретных программ и решений.
Я призываю присоединиться к Комитету всех добрых русских людей, кто устал писать остроумные комментарии по интернетам и хочет поучаствовать в реальном общественно-организационном строительстве (жить в Москве необязательно, скоро откроются региональные отделения). Даже если ничего по итогу не получится, сам по себе опыт работы в реальной демократической общественной организации («Реальные парламентские дебаты не только в Америке бывают!») очень освежает.
Благодарю за внимание и, если вы дочитали до этого момента, значит, первичным запасом усидчивости для работы в Комитете вы уже обладаете.
