Кричат люди — но я не слышу криков, я слышу музыку. Хрипят люди — но я не слышу хрипов, я слышу малиновый звон. Корчатся люди — но я не вижу корчей, я вижу прекрасный предсмертный танец, что танцуют кремлевские либералы в те краткие, но сладкие мгновения, когда им дробят кадыки каблуками сапог.
Уехал Гуриев! Сбежал Гуриев! Сбежал от уголовного преследования, как вор, как тать в ночи, с одним пакетиком, даже трусы запасные собрать не успел! Получил звонок — и в чем был в аэропорт, торопя таксиста, чтобы ехал быстрее. Сбежал, как какой-то болотный оппозиционер — человек, писавший речи для президента Медведева, бывший главным экономическим лицом кремлевского режима на Западе, изображая перед просвещенными дамами и господами суверенный либерализм вдобавок к суверенной демократии. Сбежала одна из ключевых фигур условно-либерального лагеря Кремля (либерального не в том смысле, что они за права и свободы, а в том смысле, что по сравнению с силовиками даже Сурков с Гуриевым либералами покажутся, аналогично Хрущев либерал по сравнению со Сталиным) — и теперь весь лагерь корчится и хрипит, уже чувствуя каблук на своем кадыке.
А я торжествую. Торжествую не потому, что я не люблю либералов — нет, люблю. Но потому, что момент Последней Ясности с каждым днем становится все ближе, евнухи и фокусники, 13 лет пудрившие мозги огромной стране, рассказывая про постепенное улучшение режима, про его модернизацию, инновацию и европеизацию, теперь разбегаются как тараканы, после того, как защищаемое ими чудовище взялось за них всерьез. Пелевенщина кончается, потому что пелевины бегут в Шереметьево с одним пакетиком с документами в руках. Какой уж тут дискурс, постмодернизм и цитаты из Токвилля вперемешку с де Местром для оправдания Валентины Матвиенко, на самолет бы успеть. Какое уж тут общество спектакля, когда театр закрывается, нас всех тошнит заветрившимся дискурсом. Какая уж тут суверенная демократия с суверенным либерализмом, когда глава Следственного комитета Бастрыкин стал главным собеседником и советником Путина, и некоторые уже поговаривают о хунте силовиков, тихо узурпировавших доступ к царственному, дрожащему нежным ядовитым ботоксом телу.
Шутки кончились. Морок рассеивается. На смену пересмешническому постмодернизму вновь приходит наш старый-добрый русский критический реализм, и абсолютно нечеловеческая стальная советская система, все эти годы приделывавшая к себе имитацию людского тела из папье-маше, вновь предстает во всей своей ослепительно беспощадной отвратительности. Никакого силового поворота, консервативного поворота, еще какого поворота не происходит. Режим абсолютно тот же, что и 13 лет назад — просто он наконец прогнал евнухов и фокусников, объяснявших его дерридой с ли куан ю, так, чтобы даже самый наивный хипстер впечатлился лязганьем ржавых железных клешней с полустертыми серпами и молотами.
Гуриев — предатель. Все кремлевские либералы — предатели. Предатели в первую очередь русского народа, его воли, его истории, его нужд. Во вторую очередь — принципов либерализма, с точки зрения которых Путин — абсолютный монстр, тварь из бездны. Вы, умеренное крыло Кремля, оказались неспособны к роли политических элит, неспособны к борьбе, к власти, к воле, неспособны остановить Россию хотя бы на уровне какой-нибудь Мексики — и теперь Россия оборачивается Туркменистаном, из которого вы бежите, поджав свои хвостики, как нагадившие котики.
Великий Враг, Столетний Враг, Враг с
Некуда бежать. Нечем плакать — все глаза давно выплаканы. Остается только сражаться.
Горизонт всё чище. Шторм всё ближе. Улыбнитесь последним лучам русского солнца, прежде чем нас снесет ревущий советский мрак, из которого выберутся немногие.
It’s just a shot away. It’s just a shot away.
Берите винтовку и становитесь в строй, что вам еще, дуракам, делать.
