Текст: Ричард Льюис, Business Insider. Перевод: Григорий Николаев, «Спутник и Погром»
Ричард Дональд Льюис (род. 1930) — британский полиглот, специалист и консультант по кросс-культурной коммуникации, автор книг и исследований. Владеет 11 языками (английский, французский, испанский, итальянский, португальский, немецкий, шведский, датский, норвежский, финский и японский). Автор «модели Льюиса», типологизирующей ключевые мировые культурные нормы и позволяющей с высокой эффективностью коммуницировать с представителями других культур. Глава бизнес-культурологической консалтинговой фирмы Richard Lewis Communications.
Восточные и западные культуры по-разному видят время. Мало того, даже в этих группах разные народы по-разному относятся к концепции времени. Даже если рассматривать лишь страны Западного полушария, близкие страны, например США и Мексика, рассматривают время с диаметрально противоположных точек зрения, что часто ведет к взаимному непониманию. А если брать Западную Европу, то выясняется, что швейцарская концепция времени все равно отличается от концепций, принятых даже в соседней со Швейцарией Италии. Тайцы понимают время не так, как японцы. В Британии считают, что будущее лежит впереди тебя. А на Мадагаскаре оно «втекает» в затылок позади человека.
Линейное время
Начнем мы с американского времени, самого дорогого из всех, что подтвердит любой, кто имел дело с американскими врачами, дантистами или юристами. Для американца время — это поистине деньги. В обществе, ориентированном на прибыль, время является редкой ценностью. Оно несется как горная река весной, а желающий на нем заработать должен нестись не отставая. Американцы — люди действия; они не терпят безделья. Прошлое уже ушло, но вот настоящее — настоящее можно порезать на куски, завернуть, упаковать и заставить работать на свое будущее. Схема 1 показывает, как американцы видят время. Схема 2 — как они его используют.
Схема 1: представление о времени у американцев
Схема 2: как американцы используют время
В США нужно делать деньги — если ты этого не можешь, то ты никто. Предположим, впереди у человека 40 работоспособных лет, а заработать он хочет 4 миллиона долларов, то есть по $100000 ежегодно. Если на заработок этой ежегодной суммы уходит 250 рабочих дней, то в день нужно зарабатывать 400 долларов, или 50 долларов в час. Учитывая все это, американец может сказать, что цена его времени — 50 долларов за час. Американцы также обсуждают способы потратить, растратить, распланировать и сохранить время. Звучит довольно логично, но только покуда эта логика не переносится на другие культуры. Предположим, португальский рыбак не поймал ни одной рыбы за два часа ловли. Потратил ли он время зря? Если сицилийский священник не сумел в четверг убедить кого-то принять его веру — означает ли это, что день его прошел впустую? А если немецкий композитор, французский поэт или испанский художник на прошлой неделе не породили ни одной оригинальной идеи — можно ли измерить их убытки в деньгах?
Американцы — не единственный народ, одержимый идеей экономии времени. Подобное отношение ко времени — практически религия в Швейцарии или Германии. Все эти страны, вместе с Британией, всем англосаксонским миром, Голландией, Австрией и Скандинавией — все они рассматривают время линейно. Как и американцы, все эти народы считают время, не занятое какими-либо действиями, потраченным впустую.
Эти народы монохронны; то есть они предпочитают выполнять одно действие в определённый промежуток времени, следуя фиксированному расписанию. Подобное поведение они считают эффективным и результативным. Более того, вследствие распространенности в их странах протестантской этики, они соотносят затраченное время с успешностью; чем больше ты работаешь, чем больше времени затрачиваешь на работу, тем успешнее и богаче ты будешь. Для американских ушей это звучит абсолютно разумно. Для чувствительных к классам и сословиям британцев — уже сомнительнее. Ну а жители Южной Европы, где приближенность к власти, привилегии и вопросы происхождения на каждому углу доказывают неверность подобной теории, попросту посчитают эту идею оторванной от реальности. В обществе, существовавшем в Советском Союзе, можно было справедливо утверждать, что наиболее успешен тот, кто работал меньше всех (или вообще не работал), но при этом был вознагражден.
Мульти-активное время
Южные европейцы понимают время не линейно-активно, но мульти-активно (смотри анализ Люиса о мульти-активных, линейно-активных и реактивных культурах). Чем больше действий они могут выполнить одновременно, тем счастливее и успешнее они себя чувствуют. Свое время (и жизнь) они организуют не так, как американцы, немцы или швейцарцы. Мульти-активные народы не заинтересованы в расписаниях или пунктуальности действий. Да, на словах они ценят их, особенно в разговоре с линейно-активным партнером, но на деле считают настоящее время более важным, чем любое расписание на будущее. В их очередности приоритетов высшим приоритетом является увлекательность или важность действия.
Испанцы, итальянцы и арабы скорее проигнорируют течение времени, если оно вынуждает окончить разговор преждевременно. Для них межличностные отношения — лучший способ потратить время. Для итальянца, например, время является вторичным по отношению к человеческому чувству. Он может спросить немецкого коллегу: «Отчего ты так зол на то, что я пришел к 9.30?». «В моем ежедневнике встреча была намечена на 9.00», — ответит немец. Вполне логичным итальянским ответом на это будет: «Так почему бы тебе не переписать время на 9.30, и мы оба будем довольны?». Наше дело и отношения так важны, что время встречи не имеет никакого значения. Важен лишь сам факт встречи. Немцы или швейцарцы терпеть не могут такого подхода, так как он идет вразрез с их чувством порядка, опрятности, с их желанием планировать события.
Испанец же примет сторону итальянца. У неорганизованности испанца есть причина. Немец верит в одну правду — правду науки. Испанец же придерживается двойной истины — истины реального мира и всеобщей поэтической правды. Поэтому немец посчитает, что он и испанец понимают друг друга (смотри схему 3), а сам испанец, придерживающийся концепции двойной истины, поймет ситуациию в соответствии со схемой 4. Что касается пунктуальности, в случае с испанцами лучше не приходит на встречи вовремя. Мало того, в Испании пунктуальность нарушает сам процесс встреч (смотри схему 4.5).
Схема 3: что видят немцы и испанцы
Схема 4: как на самом деле видят испанцы
Схема 5: расписание у испанцев: в теории и на практике
Лишь немногие из северных европейцев или жителей Северной Америки способны понять мульти-активное видение времени. Немцы и швейцарцы впадают от него в замешательство (если только им предварительно не объяснили психологические закономерности подобного восприятия). Немцы рассматривают компартментализацию программ, расписаний и процедур как вернейший путь к продуктивности. Швейцарцы, еще более пунктуальный народ, сделали точность своим национальным символом. Точность — основа их часовой промышленности, их оптических инструментов, их фармацевтики, их банковского дела. Самолеты, автобусы, поезда — все приходит по расписанию. А потому все может быть высчитано и предусмотрено.
В странах, населенных народами, рассматривающими время линейно, время накрепко привязано к часам и календарю и поделено на абстрактные отрезки для нашего удобства и точности измерения. В культурах же мульти-активного времени, например в арабских и латинских странах, время привязано к событиям и людям, и является субъективной мерой, которая может изменяться, растягиваться или сжиматься в независимости от часовых стрелок.
«Надо бежать, — скажет американец, — У меня нет времени». Испанец или араб, оскорбленные таким раболепием перед каким-то расписанием, скажут подобное лишь в случае скорой и неизбежной смерти.
Цикличное время
И линейно-активный северянин, и мульти-активный человек романской культуры — оба считают, что распоряжаются временем наилучшим образом. Но в некоторых восточных культурах адаптация человека под время — лишь одна из альтернатив. В этих культурах время рассматривается как цикл, нелинейный и не привязанный к событиям. Каждый день восходит и садится солнце, времена года сменяют друг друга, небесные тела вращаются вокруг нас, люди стареют и умирают, а их дети занимают их место. Этот цикл длится уже сотни тысяч лет. Цикличное время не является ценностью — оно бесконечно и возобновляемо. Как говорят на Востоке: «Когда Бог создал время, он создал его достаточно».
Потому неудивительно, что бизнес-решения на Востоке принимаются с другого конца, чем на Западе. Западные люди часто ожидают от азиатов быстрого принятия решений и оценки дела с точки зрения его настоящих достоинств, не имеющих отношения к прошлому. Но азиаты не могут так думать. Прошлое создает контекст для настоящих решений, которые приведут к чему-то в будущем. Философия азиатов связывает им руки. Американцы рассматривают прошедшее время, в которое не были приняты решения или предприняты действия, как потраченное впустую. Азиаты же не рассматривают прошедшее время как пропавшее — оно совершит круг и вернется, принеся с собой все те же возможности, риски и опасности, которые человек может встретить, пользуясь прошлым опытом. Циклическое время легко понять — мы ведь сами часто говорим себе: «Если бы я знал тогда то, что я знаю сейчас, я бы не поступил в прошлом так-то и так-то».
Схема 4.6 показывает сравнение скорости западных цепочек действия и азиатской рефлексии. Американец, немец и швейцарец в конце дня идут домой, удовлетворенные тем, что все действия удалось выполнить. Француз или итальянец могут оставить что-то «на завтра». Жан-Поль Фиг в своей книге «Common core: Thais and Americans» описал отношение тайцев ко времени — они рассматривают его как пруд, вокруг которого можно ходить. Эта метафора отлично подходит для описания большей части азиатских народов, которые вместо того, чтобы приниматься за проблемы последовательно, по мере их возникновения, описывают вокруг них своего рода круги на протяжении нескольких дней или недель, прежде чем заняться поиском решения. После некоторого размышления, проблемы A, D и F могут оказаться достойными решения (смотри схему 4.6). А вот проблемы B, C и Е будут проигнорированы. Но взгляд на всю схему проблем целиком может привести к пониманию того, что проблема G, которую никто не заметил поначалу, окажется самой важной из всех.
Порядок действий на Западе и Востоке
В буддистских культурах (к примеру, тайской или тибетской) не только время, но и сама жизнь движется по кругу. Что бы мы ни планировали, как бы мы ни организовали наш мир, поколения следуют за поколениями; правительства и правители сменяют друг друга; урожай за урожаем вызревает на полях; ураганы, землетрясения и прочие стихийные бедствия происходили и будут происходить; налоги будут собираться; солнце и луна взойду и сядут; акции и рынки будут расти и падать. Даже американцам не под силу это изменить, уж тем более с их торопливостью.
Китайцы
Как и большинство азиатских народов, китайцы «ходят вокруг пруда» для того, чтобы принять верное решение. Но они также понимают и ценность времени. Это особенно заметно по тому, как они извиняются за то, что занимают чье-то время. В Китае в конце деловых встреч часто благодарят собеседников за уделенное ими время. Также ценится пунктуальность при встречах — больше, чем в других азиатских культурах. К примеру, если между двумя людьми назначена встреча, китаец часто придет на 15–30 минут раньше назначенного, «дабы закончить дела до времени, назначенного для их обсуждения» — лишь бы не тратить время собеседника. В Китае также считается вежливым уйти через 10–15 минут после начала встречи — тоже для экономии времени собеседника. Конечно, китаец не уйдет, не договорившись, но приличия будут соблюдены.
Разумеется, это двойной стандарт. Китайское понимание скромности требует от человека ценить чужое время; в то же время китайцы ожидают, что собеседник даст им довольно много времени на повторную оценку условий сделки и поддержания добрых отношений с людьми, эту сделку заключающими. Китайцы часто жалуются на привычку американцев, ведущих дела в Китае, уходить сразу же после встречи, «прямо в середине разговора». Американцы считают, что стороны уже все обсудили; китайцы же думают, что собеседники еще не достигли того уровня взаимопонимания, доверия и общности интересов, который в китайской культуре считается фундаментом сделки и последующих деловых отношений.
Японцы
Японцы тонко чувствуют течение времени — это отлично описано в книге Джона Хэндри Wrapping culture. Люди, знакомые с Японией, прекрасно помнят контраст между молниеносной скоростью японского фабричного рабочего и неторопливостью ухаживания за садом или медлительностью классической постановки театра Но. Хэндри в своей книге выделяет аккуратное и подробное деление японцами времени. Это деление не похоже на американскую или немецкую систему, где действия выстраиваются в логическую последовательность, должную привести к максимально возможной продуктивности и скорости их выполнения. Японцев не очень занимает вопрос скорости. Их интересует, как трата времени согласуется с вежливостью, тактичностью и традициями.
Во многих японских социальных ритуалах существуют фазы и временные слои, точно помеченные начала и концы, регламентирующие все — от проводов коллеги на пенсию до свадеб и даже родительских собраний в школе. В конформистском и отрегулированном японском обществе люди желают точно знать, что именно они делают. Это касается как социальных, так и деловых встреч. Обязательный двухминутный обмен визитными карточками в начале деловой встречи — отличный пример того, как началу деловых отношений уделяется фиксированный отрезок времени. То же самое касается начала и конца школьных уроков в Японии. Урок не может начаться без формального обращения учеников к учителю с просьбой начинать и не может закончится без ритуальной благодарности учеников за полученные знания.
Существует множество ритуалов, невозможных без строго определенных начала, конца и промежуточных фаз — чайная церемония, празднование Нового года, ежегодная домашняя уборка, созерцание цветения вишен, весенние стачки, летние праздники, дарение подарков, корпоративные пикники, походы в бары, даже занятия дзюдо, карате или кендо. Японец не может принять участие во всех этих вещах так же легко и не задумываясь, как это сделал бы западный человек. Американцы и северные европейцы предпочитают сразу перейти к сути проблемы. Японцы же сначала должны провести все должные ритуалы, ведущие к тому же результату. Это связано как с общеазиатской тенденцией избегать прямых требований, так и с японской традиционностью и любованием самим ритуалом.
Обобщая, можно сказать, что имея дела с японцами, можно ожидать, что они уделят вам достаточно времени. В обмен на это вы соглашаетесь «делать правильные вещи в правильное время». В Японии форма и символ важнее содержания.
Назад в будущее
В линейно-активных, индустриализированных западных культурах время рассматривает как дорога, по которой мы идем. Жизнь часто сравнивают со «странствием», смерть же — с «концом пути». Мы представляем себя странниками, идущими по дороге, оставляющими за собой прошлое и не знающими еще будущего, лежащего впереди.
Линейно-ориентированные люди не считают будущее совсем уж непознаваемым, ведь они уже частично распланировали его. Американские президенты компаний, основываясь на квартальных прогнозах, могут даже сказать, сколько денег они заработают в следующие три месяца. Швейцарский станционный смотритель, не колеблясь, скажет вам, что поезд покинет Цюрих завтра утром ровно в 9.03 и прибудет в Люцерн в 10.05. Скорее всего, он окажется прав. Часы, календари и компьютеры не только способствуют пунктуальности, но и учат нас работать на достижение какой-то цели, учат понимать, что такое дедлайн. Мы в некотором роде «заставляем будущее случиться». Мы не можем знать всего (это полностью испортит скачки и детективный жанр), но можем делать предположения о будущем. Наша персональная программа говорит нам, что весь следующий год мы будем вставать в определённое время, работать определённое количество часов, брать отпуск на определенный срок, играть в теннис каждое воскресное утро и платить налоги по определённым числам.
Цикличное время, напротив, представляется не как прямая дорога, ведущая за горизонт, а как изогнутая тропа, которая еще проведет нас через те же места, которые мы уже прошли. Те, кто придерживается идеи цикличности времени, хуже планируют свое будущее, так как считают, что это невозможно, и человеку лучше жить в гармонии с законами повторяющегося времени. Но и в таких культурах планирование будущих событий все еще возможно, так как многие вещи принципиально понятны людям и обречены повторяться снова и снова.
Культуры и линейного, и цикличного времен считают прошлое тем, что уже случилось, а будущее — тем, чему еще предстоит случиться. Но, например, на Мадагаскаре все наоборот (смотри схему 4.7). Малагасийцы представляют будущее входящим нам в затылок, а затем становящимся прошлым, лежащим впереди нас. Прошлое лежит перед ними потому, что оно видимо, известно и влияет на жизнь. Люди могут любоваться на него, наслаждаться им, учиться от него, даже «играть» с ним. Малагасийцы уделяют большое количество времени консультациям с предками, раскапыванию их костей, даже праздникам с их участием.
Малагасийское понимание времени
Будущее же жители Мадагаскара считают непознаваемым. Оно лежит позади, невидимое глазу. Как они могут планировать что-то? Автобусы на Мадагаскаре покидают остановку не по расписанию, а когда салон полон. Ситуация движет событием. В этом есть не только экономический смысл — автобус трогается, когда большинство пассажиров нуждается в этом. На Мадагаскаре товары завозят в магазин только когда полки уже пусты, заправки покупают бензин только когда пусты резервуары, а толпы пассажиров в аэропорту выясняют, что несмотря на приобретенные билеты придется рассаживаться заново — люди выбирают себе места, только заходя в самолет.
Обоснованность временных концепций
Малагасийцы, тайцы, японцы, испанцы и многие другие народы продолжат использовать время способом, который будет вступать в конфликт с линейными концепциями иных народов в социальной и деловой сферах.
Если взглянуть объективно, то концепция времени, конечно, связана с историей и уровнем индустриальной организации. Мы представляем, что время простирается как в прошлое, так и в будущее, а события в будущем мы предвидим, основываясь на фактах прошлого. Мы создаем коммерческие структуры, основываясь на соотношении времени и действий: почасовая оплата, рента, кредиты, проценты, начисления и страховки.
По большей части мы (Северная Америка и Северная Европа) убеждены, что достигли оптимума в нашем расходовании времени. Но многие культуры (включая мощные экономики будущего, такие как Китай, Япония и Юго-Восточная Азия) позволяют концепции линейного времени влиять на себя лишь до какого-то предела. Индустриальная организация требует синхронизации расписания и целей, но вот философии, по-разному понимающие время и его ценность — они навсегда останутся различны.
Оригинал материала на сайте Business Insider
