Текст: Майло Яннопулос, Breitbart. Перевод: «Спутник и Погром»
Завтра я уезжаю из Лондона — возможно, навсегда — и не могу сказать, что это меня печалит. Это больше не мой город.
Сначала я думал, что дело в моём долгом отсутствии. Меня беспокоило смутное ощущение дискомфорта, чувство, что кто-то из нас изменился — либо я, либо город, и мы друг друга больше не узнаём. В конце концов я понял, в чём дело. С Лондоном та же проблема, что и с любым другим европейским городом. Это ислам.
Заглянув на Сэвил-роу к своему портному, я обнаружил себя в окружении хиджабов и бурок. Частью это были саудитки; жёны богачей на послеполуденной прогулке по Мейфэру. Но в основном это были бедные люди — женщины, которые всё чаще закрывают лицо по мере того, как мусульманское население Британии становится всё радикальнее и радикальнее. Британия теперь занимает второе место по количеству добровольцев в ИГИЛ (после Бельгии). При виде лондонских улиц это перестаёт казаться странным.
Уму непостижимо, но некоторые из вас сейчас обвинят меня в излишнем драматизме. Меня, самого блестящего гомосексуального медийного консерватора планеты — в драматизме!
Но происходящее уже невозможно объяснить мелодрамой или неопытностью. Я всегда много путешествовал — жил в Америке, однажды прилетел в Берлин, чтобы купить альбом Мэрайи Кэри (оно того стоило), или отправлялся на сафари в Африку в надежде заарканить крупную добычу (и посмотреть на животных, если будет время).
Нет, никаких преувеличений, никакого похмелья после возвращения домой. Мой город накрыт облаком мрачных предчувствий. Это страх — ощущение, что нечто чудовищное может случиться в любой момент, и что когда это произойдёт, раздастся многоголосое «Аллах Акбар!». Последняя часть триптиха — немецкие бомбёжки, Уайтчепел в эпоху Джека Потрошителя, а теперь вот это.
Я гей. Я видел, что было после Орландо. Я видел в интернете, что делают с геями на Ближнем Востоке. И я имею в виду не только ИГИЛ и видеоролики, на которых людей сбрасывают с крыш — есть десяток мусульманских государств, где за гомосексуализм официально положена смертная казнь. Я видел, как моих братьев вешают на строительных кранах. И видел, как журналисты, политики и знаменитости отворачиваются и прячут лицо, потому что боятся задеть чувства мусульман.
А теперь мрачные одеяния тех, кто хотел бы меня повесить, заполнили улицы, на которых я вырос. Сто процентов британских мусульман считают, что мой образ жизни преступен. Больше половины хотели бы законодательно запретить мне заниматься сексом.
Мой первый ужин в городе после возвращения — неподалёку от меня и моего личного тренера сидела красивая пара, которая довольно искренне обсуждала недавние теракты во Франции и Германии. Женщина повторяла либеральные аргументы: «В Лондоне такого быть не может». Мужчина спокойно возражал ей: «Это те же самые люди с теми же убеждениями, готовые на что угодно ради своей идеи».
Я привык, что мои разговоры подслушивают, но в этот раз сам обратился в слух. За Ниццей, Мюнхеном и Орландо следили все. Все это обсуждают.
Мои друзья потом говорили, что слышали этот диалог в разных версиях по всему Лондону и по всей Европе. Детали иногда различаются. Иногда люди соглашаются, что европейский терроризм уже за углом и что скоро он придёт в Британию, если не принять немедленные меры.
Выход из ЕС можно считать первым признаком пробуждения. Конечно, это никак не решит проблему тех мусульман, которые уже живут в Британии и вполне готовы присоединиться к своим континентальным собратьям в их кровопролитной работе.
Жители Лондона испытывают к своему правительству глубокое недоверие — чиновники в ответ на изнасилования предлагают учить мигрантов, как нужно обращаться с женщинами. О бесплатных курсах обращения с нашими козами пока ничего не слышно.
У граждан есть право на недоверие. Правительство уже не первый десяток лет оказывается в проигрыше, когда дело касается Мирной Религии. Только в прошлом месяце арестовано 900 сирийских беженцев — ровно за те преступления, которых мы от них ждали: жестокое обращение с детьми, изнасилования. Зачем они здесь?
Настроение общества вполне очевидно. Оно на лицах у всех — от моего таксиста до моего официанта. Люди знают, что политики и пресса им лгут.
Они знают, что чудовищно регрессивные взгляды и социальные практики британских мусульман угрожают разорвать страну на части.
До тех пор, пока британское правительство не возьмётся за решение проблем с британскими мусульманами, британцы со свойственной им практичностью будут сами заботиться о своей безопасности. Британские туристы во Франции уже начали нанимать вооружённую охрану.
Если вы боитесь, что за критику ислама вас объявят расистом, подумайте о том, кем вас посчитают ваши дети поколение спустя, если вы ничего не сделаете прямо сейчас.
Мы смотрим на континент, на теракты в Европе, и вопрос не в том, продолжатся ли они — или даже не в том, начнутся ли теракты у нас. Настоящий вопрос вот: «Как часто будут взрывы, и что мы будем делать?»
Я заглянул домой из Америки, которая, несмотря на 11 сентября, не чувствует страха. Они дураки. Но и мы дураки тоже — если не хотим понимать, что происходит на наших улицах, в наших городах, в нашей стране. Не знаю, вернусь ли я когда-нибудь.
https://www.youtube.com/watch?v=_auy7MHdp3c
Оригинал материала на сайте Breitbart
