Семибоярщина стала в России символом предательства, олицетворяющим группу богачей, торгующих национальными интересами. В 90-е годы в левопатриотических кругах даже родился термин «семибанкирщина». Но парадокс в том, что семибоярщина и приглашение польского королевича на русский трон вовсе не было предательством и вполне укладывалось в рамки тогдашних реалий.
Семибоярщина и ополчение Минина и Пожарского стали легендой уже в XIX веке. Тогда же и начал употребляться термин «семибоярщина» в негативном значении. Это неудивительно, ведь именно XIX век стал временем создания наций в их нынешнем виде, а история с изгнанием поляков из Москвы, да еще и силами народного ополчения, идеально подходила для пробуждения патриотических чувств.
Даже сейчас в школьных курсах истории семибоярщину отдельно выделяют, как нечто запредельно гнусное и предательское. Однако, если оценить обстановку тех времен, то становится очевидно, что выбор бояр логичен. Надо отметить, что к 1610 году, когда бояре пригласили на трон польского королевича Владислава, по территории страны уже десяток лет гуляли чумные ветра и безумие. За 10 лет Царство Русское пережило: трехлетний неурожай, вызвавший серьезный голод, шестилетнюю войну с поляками, восстание Ивана Болотникова, вторжение крымских татар и ногайцев, воцарение Лжедмитрия, кроме того, к моменту призвания польского королевича в Тушино стояли лагерем войска второго Лжедмитрия. По стране рыскали банды головорезов, грабившие всех подряд. Кроме того, по стране гуляли еще и иностранные войска. На стороне поляков сражались литовцы и венгры, а на стороне русских — шведы во главе с Якобом Делагарди, затем предавшие союзников, и немецкие наемники, после перебежавшие к полякам. Ситуация напоминала Гражданскую войну XX века, когда в стране царил хаос, в каждом селе была своя банда, а ситуация, когда белые чехи и монголы сражались с красными венграми и китайцами, совершенно никого не удивляла.
Несмотря на то, что в России имелся недавно избранный царь (реально избранный, без чуровщины) Василий Шуйский, его популярность неуклонно падала с каждой неудачей, которую он терпел в сражениях с поляками. После очередного поражения русских войск ситуация стала совсем скверной. С одной стороны, неудачи в войне, с другой — под Москвой стоит лагерь «тушинского вора» Лжедмитрия II, битком набитый головорезами и казаками. В те времена казаки были кем-то вроде сухопутных пиратов и если и служили, то только тому, кто хорошо платил. Историк Соловьев, к примеру, указывает, что больше всех в лагере вора бесчинствовали именно казаки. Если поляков местное население совсем не интересовало, то казаки любили поразвлечься, убив или изнасиловав кого-нибудь, или сжигая и ломая дома окрестных жителей. Фактически, на тот момент в стране царило двоевластие, хотя Лжедмитрий II и не был официально коронован.
Тушинский лагерь. «Узнаю брата козака».
Именно «тушинской вор» воспринимался как главная угроза. Война с поляками была вялотекущей и от поляков теоретически можно избавиться, отдав им пару пограничных городов, а вот Лжедмитрий II претендовал на всю страну. Ему присягнули многие города, к нему перебежало немало бояр, из которых он создал альтернативную боярскую думу. Кроме того, у него имелся и альтернативный патриарх. На этом обычно не делают акцента, но патриархом Лжедмитрия был Филарет.Тот самый, который через несколько лет станет отцом первого царя из династии Романовых. Правда, Филарет не проявлял никакой активности и при каждом удобном случае намекал, что был насильно посажен в патриархи про воре. Основу тушинского лагеря составляли поляки и казаки. Русских было меньшинство, в основном — крестьяне, которых Лжедмитрий одаривал дворянскими титулами и обещал поместья в случае победы.
Шуйский был вынужден заключить договор со шведами, у которых на польского короля Сигизмунда вырос зуб (раньше он был еще и шведским королем). Поляки разгневались и активизировали боевые действия. Однако это сыграло на руку Москве, поскольку значительная часть поляков ушла из тушинского лагеря и примкнула к польским войскам, а самозванец был вынужден бежать в Калугу.
Тут случилась новая беда. Поляки решили проявить упорство в прежде вялотекущей войне и начали одерживать победу за победой. Авторитет Шуйского таял на глазах. Под окнами дворца стали собираться толпы москвичей с проклятиями в адрес Шуйского. Бояре решили не терять времени. Они провозгласили себя Земским собором и низложили Шуйского, после чего насильно постригли его в монахи. Можно сказать, что поступили с ним весьма гуманно даже по реалиям XX века, не говоря уже о XVII веке. Власть взяли в свои руки бояре и им предстояло решить, что делать дальше. С одной стороны, под Москвой стояли польские войска, с другой — подступил вернувшийся Лжедмитрий. Несмотря на то, что он растерял значительную часть войска, у него еще оставалось немало сторонников, кроме того, потеряв поддержку поляков, он начал активно агитировать «за веру православную» и ряд городов, отвернувшихся от него после бегства из Тушино, вновь присягнул самозванцу.
Ситуация складывалась непростая еще и потому, что кандидатов на роль царя почти не имелось. Было решено, что кандидат должен быть из царского рода (свергнутый Шуйский — представитель побочной ветви Рюриковичей). Бояре разделились на несколько групп, каждая из которых поддерживала своего кандидата. Так, патриарх Гермоген вообще выступал последовательным сторонником царя Шуйского и против его свержения. В целом, каждая из групп ставила на человека из своего клана, но имелись исключения, например, один из бояр, который параллельно заседал в тушинской боярской думе, лоббировал интересы Лжедмитрия. Что касается Филарета, присоединившегося к боярам после бегства тушинского вора, то он не был против польского королевича, но с условием, что тот примет православие.
Несостоявшийся русский царь Владислав I.
Стало ясно, что из своего круга выбрать царя не получится. Одним кандидатом был сын польского короля Сигизмунда III, а вторым — Лжедмитрий II, что представлялось совсем уже за гранью приличия. Бояре выбрали польского королевича Владислава, но с условием, что тот примет православие. Несмотря на то, что в советское время этот выбор рассматривался как предательство, по сути, никакого предательства не было. Надо просто понимать реалии того времени. Наций тогда не имелось, а заменителем национальной идентичности работала идентичность религиозная. Монархи сами по себе фигуры наднациональные, что прекрасно видно из истории Европы. Например, активный участник событий Смутного времени, польский король Сигизмунд III, был представителем шведской династии Ваза, сыном шведского короля и дочери польского. Кроме того, он и сам поначалу занимал шведский престол. Но затем шведскую корону у него забрали в пользу другого претендента и Сигизмунд превратился в короля польского.
Можно привести еще один примечательный случай: т.н. называемую «Славную революцию», случившуюся в том же XVII веке в Англии. Английским аристократам не понравился король Яков II Стюарт, который, страшно подумать, был католиком. Недолго думая, английские аристократы договорились с голландским королем Вильгельмом Оранским, чтобы тот напал на Британию, а они передадут ему корону. Именно тогда вознесся род Черчиллей. Далекий предок британского премьер-министра, Джон Черчилль, служил генералом и командовал одной из армий англичан. После того, как голландцы высадились и приготовились к бою, он вместе со всей армией перешел на сторону врага. Ошеломленный Яков сдался и отказался от короны. Голландец Вильгельм стал английским королем, а Черчилль — одной из главных фигур британской истории.
Итак, бояре договорились, что новым королем станет Владислав, сын Сигизмунда. При этом оговаривалось, что он примет православие, Царство Русское не будет объединено с Речью Посполитой, а полномочия бояр сохранятся. В общем, договорились нормально, по понятиям и традициям тех лет.
Тут-то все и пошло вразнос: кто-то присягал официальному царю Владиславу Жигимонтовичу, другие поддерживали самозванца Лжедмитрия. Вор начал набирать силу, к нему снова стекались холопы и бедняки. Бояре рассудили, что из двух зол стоит выбрать меньшее и впустили в Москву польские отряды, стоявшие у города, рассчитывая, что в этих условиях самозванец не рискнет штурмовать Москву.
Лжедмитрий решил отступить к Воронежу, сделав его своей столицей. Там, рядом с казачьими рубежами, он планировал пополнить войска, но все спутали казахи. В лагере Лжедмитрия находился Ураз-Мухаммед — казах, получивший от Годунова Касимовское ханство. За два года до этого он перебежал от Шуйского к Лжедмитрию, а теперь планировал совершить тот же маневр и уйти к полякам. Но его семья осталась в лагере самозванца и он решил вернуться и убить Лжедмитрия. Свое начинание он планировал осуществить вместе с другом — крещеным татарином, князем Урусовым. Но сын Ураза сдал отца Лжедмитрию и тот велел казнить казахского предателя. Урусова же на 6 недель посадили в тюрьму, но затем выпустили. По выходу он решил отомстить за друга и, улучив момент, смог наконец убить Лжедмитрия.
Бесславный конец тушинского вора не означал окончания проблем Царства Русского. Поляки заняли Москву и не собирались уходить. Была официальная договоренность о том, что Владислав займет русский престол, польские войска стояли в Москве, они были на пике своего могущества, казалось, ничего не сможет им помешать. Но такая сила нашлась. Как ни удивительно это прозвучит, но силой этой было вовсе не народное ополчение, а польский гонор короля Сигизмунда. Он решил, что раз враг повержен, то надо его добивать. Он передумал делать царем своего сына на ранее оговоренных условиях. Вместо этого, Сигизмунд предложил сделать регентом себя, а Владиславу запретил переходить в православие. Если бы гордый поляк остался в рамках договоренностей, то история пошла бы совсем по другому пути. Его сын стал бы царем в России, а после смерти Сигизмунда у Владислава были велики шансы стать королем сразу двух держав. Если учесть, что на тот момент Речь Посполитая была одним из сильнейших государств Европы, трудно даже предугадать, кому бы двуглавый Русско-Польский орел мог свернуть шею и до каких рубежей дойти.
Но вместо этого Сигизмунд настроил против себя даже сторонников своего сына. Он вывез в Польшу свергнутого царя Шуйского, где заставил его приносить торжественную клятву верности вместе с братьями. Это был момент наивысшего триумфа поляков, даже несмотря на то, что Шуйский уже давно по документам проходил как монах. Польские придворные живописцы написали не одну картину с изображением того, как русский царь торжественно кланяется польскому королю. Польский король не учел одного — того, что он настроил против себя все население страны, которая готова была терпеть православного поляка, но не готова терпеть католика.
Патриарх Гермоген, до этого поддерживавший кандидатуру королевича на условиях принятия им православия, принялся рассылать по городам воззвания «за веру православную» и освободил всех от присяги, данной Владиславу. Позднее он был заточен поляками в тюрьму-монастырь и умер от голода. На его призывы откликнулись в Рязани, где воевода Ляпунов начал собирать ополчение, к которому примкнули отряды казаков из тушинского лагеря во главе с атаманом Заруцким, бывшим последовательным авантюристом, до этого поддерживавшим обоих Лжедмитриев и участвовавшим в восстании Болотникова. Поляки, вместе с другими казаками, отправились в карательную экспедицию в Рязань, но не достигли успеха. Ополчение дошло до Москвы, где было разбито поляками и немецкими наемниками. Уцелевшие отряды встали под Москвой, где создали свой Земский собор, после чего в ополчении произошел раскол. Дворяне поругались с казаками, в результате казаки зарубили Ляпунова и все дворяне покинули ополчение. К тому моменту шведам надоело быть союзниками и они решили отхватить себе северные города, а поляки, наконец, заняли многострадальный Смоленск. Кроме того, с юга снова зашли крымские татары и дошли до Рязани.
Первый блин вышел кровавым комом, но тут же в Нижнем Новгороде стало складываться второе ополчение. То самое, которое и вошло в историю, как освободившее русскую землю от поляков. Земский староста Минин и князь Пожарский возглавили народное движение. Логично рассудив, что лозунг «долой поганых поляков» — это хорошо, но есть хочется всем, Минин с Пожарским в первую очередь занялись финансовыми вопросами. Было решено, что все жители должны будут отдать третью часть имущества на благое дело. Кто не захочет делиться, будет отдан в холопы, а их имущество — полностью конфисковано. Непопулярными мерами удалось собрать столько денег, что каждый ополченец получал очень хорошее и бесперебойное финансовое содержание (от 30 до 50 рублей в год), поэтому число желающих бороться за веру православную росло с каждым днем.
Всенародный сбор средств на ополчение. Триста лет традиций русского краудфандинга!
Столицу ополчения перенесли в Ярославль — один из ключевых торговых городов, где располагалось множество контор иностранных купцов. Фактически, в это время Ярославль оставался единственным центром торговли с западными странами. Начались переговоры с европейской семьей народов о помощи в изгнании поляков. Шведы взамен предложили в цари брата шведского короля, немцы выдвинули кандидатуру кузена императора. Но эти кандидатуры не устроили ополченцев, помнивших о неудаче бояр. К тому моменту ополчение разрослось уже почти до 10 тысяч, кроме того, при подходе к Москве в него влились остатки первого ополчения. Отряды ополченцев осадили Москву, в которой заперся польский отряд, на выручку полякам поспешила сборная польско-литовско-казачье-венгерско-немецкая экспедиция гетмана Ходкевича, которую разбили, несмотря на численный перевес интервентов.
После этого поляки были обречены, но все еще не желали покидать Китай-город. Они просидели в осаде несколько месяцев, по легенде, голод среди поляков достиг такой степени, что гордые шляхтичи стали питаться человечиной. Прождав до ноября, ополченцы взяли штурмом Китай-город, а через несколько дней и сам Кремль, где сидели оставшиеся оккупанты. Те из них, кто попали в план к отрядам Пожарского — выжили, а те, кто попались казакам, были перебиты.
Сдача Кремля русским оставшимися в живых путинцами.
Впереди были выборы нового русского царя Михаила Федоровича Романова и продолжение войны с поляками, которая длилась до 1619 года. Только после этого отец первого из Романовых на царском престоле смог вернуться из польского плена. Поляки все еще были сильны. На тот момент территория Речи Посполитой в течение нескольких лет была максимальной за всю предыдущую и дальнейшую историю государства, но звезда поляков уже катилась к закату.
Подводя итоги, стоит отметить, что нужно понимать реалии того времени. Слабозаселенная европейская окраина пережила полтора десятилетия безумия и мрака, по ней рыскали головорезы и иностранные наемники, но Россия смогла выйти из этого испытания и окрепнуть, а Речь Посполитая, находившаяся в шаге от величайшего триумфа, напротив, заразилась от России смутой и время правления Владислава стало последним стабильным временем в ее истории. Семибоярщина сделала логичный в тех условиях выбор (нет сомнений, что воцарение Лжедмитрия только усилило бы Смуту), но была обманута. Но в результате все кончилось хорошо как для самих бояр, которые затем выбрали первого Романова, так и для Царства Русского, которое, пройдя Ад Смуты, достаточно закалилось для превращения в величайшую Империю.
