8 сентября 1867 года родился Александр Парвус — главный демон дореволюционной российской (и не только российской) социал-демократии.
При рождении он носил имя Израиль Гельфанд. Парвусом он стал значительно позже. Псевдоним этот происходит от латинского слова parvus, что означает незаметный, неприметный, незначительный. Псевдоним явно противоречил реальным масштабам Парвуса, который на рубеже веков был одним из самых известных европейских социал-демократов. Но были у него и другие псевдонимы. Например, Молотов. Причем Парвус-Молотов действовал значительно раньше, чем Скрябин-Молотов.
Каноничная биография этого человека смехотворна. Его отец, якобы простой еврейский ремесленник, после пожара в мастерской работал грузчиком в одесском порту. Каким образом зарплаты простого грузчика хватило на обучение сына сначала в гимназии, а затем в Базельском университете — история умалчивает. Вероятнее всего, этот эпизод просто выдуман ради соответствия образу социал-демократа.
Итак, Парвус переезжает в Швейцарию, где знакомиться с плехановцами из «Освобождения труда». После учебы он едет в Германию. Дальше происходит очередное чудо. Вчерашний студент моментально входит в узкий элитарный круг немецкой социал-демократии и как к себе домой приходит к Либкнехту, Люксембург, Каутскому. При этом немецкая социал-демократия на рубеже веков считалась всеми марксистами самой передовой в мире. Марксисты из других стран смотрели на немецких небожителей, открыв рот. А Парвус вот так запросто уже в 90-е годы вошел в число перворанговых социал-демократических фигур.
Тогда же он начал окормлять российских социал-демократов. Ленин и Троцкий бегали к нему как первоклассники к выпускнику школы. В ленинской «Искре» передовицы всегда отдавались Парвусу, издатели прыгали до потолка, если он соглашался дать статью. Троцкий вообще был самым верным учеником Парвуса и во много состоялся благодаря ему. Познакомились они как раз в редакции «Искры». Уже после полуфиктивной размолвки с кумиром Троцкий признавал, что ему он «обязан своими идеями и умственным развитием больше, чем любому другому представителю старшего поколения европейских социал-демократов».
Звездным часом Парвуса стала русская революция 1905 года. Тогда он симпатизировал меньшевикам. Вместе с Троцким он пулей помчался в Петербург и с ходу развернул бешеную деятельность. Они создают Петербургский совет, оба входят в его состав. Парвус пишет воззвания с призывами сокрушить экономику проклятого царизма путем невыплаты налогов и сборов, всеобщей стачки, а также призывает немедленно забрать из банков и сберкасс все деньги. Тираж газеты Парвуса «Русское слово» растет как в сказке. Всего за месяц — ровно в 15 раз, до 500 тысяч экземпляров. Попробуйте-ка вот так просто с нуля сделать газету тиражом в полмиллиона. Это же сколько средств надо и какая сеть распространения нужна. Откуда колоссальные средства на такое великолепие? Хороший вопрос. Впрочем, никто так и не узнал, откуда Парвус всю свою жизнь брал деньги.
Поскольку главной звездой революции был Троцкий, который всюду светил свою физиономию, его вскоре арестовали. А Парвус остался во главе ушедшего в подполье Петросовета.
Парвус
В итоге он умудрился получить всего три года ссылки, де-факто являясь одним из руководителей революции. Из ссылки он сразу же сбежал в Европу. В Германии его ждал скандал. Дело было крайне мутное: в свое время Парвус через социал-демократические круги организовал в берлинском театре бесконечные постановки горьковской пьесы «На дне». Деньги должны были идти в кассу РСДРП, о чем знали все. Себе Парвус брал «за беспокойство» 20% от выручки, еще четверть получал Горький, остальное должно было направляться в партийную кассу. Однако в партии этих денег не увидели. Парвус якобы прислал в ЦК письмо, в котором простодушно объяснил, что истратил 100 тысяч марок (колоссальная сумма) на какую-то смазливую дамочку и кутежи с ней.
Состоявшийся вскоре товарищеский партийный суд исключил его из немецкой партии. С этим судом тоже вышла непонятная история. Дейч утверждает, что на суде присутствовал Горький, причем не то обвинял, не то защищал виновника — такое неясное впечатление складывалось от его выступлений. А сам Горький никогда не упоминал об участии в этом суде. Видимо, Парвуса кто-то технично слил, поскольку ему подыскали новое поле деятельности.
Вскоре неугомонный революционер объявляется в Турции в роли финансового советника правительства младотурок (!). Парвус швыряется какими-то несметными суммами, открыто работает на Германию и вызывает изумление у всей европейской социал-демократии.
С началом Первой мировой войны Парвус берет под козырек и уже не маскируется в своей службе. В 1915 году он даже предлагал немецкому правительству организовать в России новую революцию. Однако к февралю он не имел никакого отношения и проспал его. Теперь ему пришлось бежать за уходящим поездом. Парвус пытался объединить социал-демократические силы России — большевиков и меньшевиков — в одну мощную партию, которая сокрушит всех и принесет Германии долгожданный мир на востоке.
Однако имя Парвуса к тому времени было уже настолько скандальным, что любое сотрудничество с ним наносило мощнейший удар по имиджу. Поэтому большевикам пришлось пойти на хитрость и организовать полуфиктивный разрыв с Парвусом. В партийной печати и личных речах большевиков Парвуса ругали. Мнение о том, что Парвус — немецкий агент, было абсолютно непоколебимо. Эсер Бурцев писал:
Парвус не провокатор, но он хуже провокатора: он — агент Вильгельма II.
На словах большевики размежевались с ним, но на деле вынуждены были негласно пользоваться его поддержкой. В Копенгагене Парвус организовал полуфиктивную торговую компанию, через которую шли денежные потоки в партию. Зиц-председателем этой конторы был Якуб Ганецкий (Фюрстенберг). Через Ганецкого шли почти все финансовые потоки в 1917 году. О его влиянии достаточно сказать, что когда с началом войны Ленина интернировали австрийцы, именно Ганецкий через Адлера добился его освобождения.
Датчане понимали смысл деятельности фирмы, поэтому в начале 1917 года выдворили Ганецкого из страны. Он осел в Стокгольме, который превратился в перевалочный и финансовый центр партии.
Формально большевики изображали непримиримую ненависть к предателю. На деле Парвус был тесно связан или вообще содержал половину верхушки партии — помимо уже упоминавшегося Ганецкого, весьма тесные связи с Парвусом имели Урицкий (был у него на зарплате), Радек, Воровский, Раковский. Ленин демонстративно отстранялся от него, однако контактировал через третьих лиц.
Парвус рассчитывал стать наркомом финансов после Октябрьской революции, но пришедшим к власти большевикам он был уже не нужен. Скандадбная слава принесла ему даже кличку «Мидас наоборот». Он превратился в главного прокаженного европейской социал-демократии. Его отвергали всюду, хотя нередко пользовались его услугами негласно. Троцкий вспоминал:
После Октября Парвус сделал было попытку сблизиться с нами; он даже стал издавать для этой цели где-то в Скандинавии газетку на русском языке, кажется, под заглавием «Извне». Тон его был покровительственно-наставительный. Помню, как весело мы смеялись по поводу неуклюжей попытки «бывшего» человека взять русскую революцию под свою высокую руку. «Надо поручить „Правде“ его отхлестать…» — такими примерно словами откликнулся Ленин на парвусовскую попытку, — Ильич теребил газетку справа налево и слева направо брезгливыми движениями рук. «Что это за название „Извне“, совершенно даже как-то не по-русски. Надо так его отхлестать, чтобы он и думать позабыл соваться!..»
Парвус продолжал негласно поддерживать ряд социал-демократических издательств и швыряться деньгами. Умер он неожиданно и в один год с Лениным. После смерти выяснилось, что у него нет ни копейки.
Сын Парвуса Евгений Гнедин жил в СССР, работал в наркомате иностранных дел, некоторое время служил секретарем посольства в Берлине. В 1939 году был арестован, получил 10 лет лагерей. При Хрущеве был реабилитирован, позднее стал диссидентом. Дружил с Сахаровым и демонстративно вышел из КПСС в 1979 году. Другой сын Парвуса работал в советском посольстве в Италии и просто растворился, пропав со всех радаров.
Автор рубрики «День в истории» — Евгений Политдруг
