21 декабря 1879 года родился Иосиф Виссарионович Джугашвили, более известный как Сталин (он же Коба). В отличие от прочих полуанонимных большевиков, его биография известна довольно хорошо — написаны тысячи книг, разобраны, казалось бы, все эпизоды жизни, но некоторые моменты всё еще туманны. Например, каким образом человек, который почти за два десятка лет подпольной деятельности в партии так и остался не самой значительной фигурой, за каких-то несколько месяцев 1917 года вошел в крайне узкий круг большевистского руководства.
Долгое время считалось, что Сталин родился 21 декабря 1879 года, но сегодня склоняются к другой дате — 18 декабря 1878 года. Впрочем, это далеко не самый принципиальный момент. О детстве Иосифа написано очень много, не будем в это углубляться. Достаточно сказать, что до 8 лет Джугашвили вообще не знал русского языка. Позднее, конечно, освоил, но говорил с жутким грузинским акцентом. На аудиозаписях выступлений Сталина порой трудно разобрать слова, которые он произносит.
По этой причине Джугашвили почти никогда не ораторствовал, и «болтуны» типа Троцкого и Зиновьева, любившие толкать речи, из-за этого смотрели на него свысока. Сталина можно назвать одним из старейших большевиков, если учесть факт его членства в грузинской социал-демократической организации «Месаме-даси», которая позднее влилась в состав РСДРП.
Первые шаги к известности Коба начал после раскола РСДРП, когда в отличие от остального грузинского актива, подавшегося к меньшевикам (Грузия была настоящим заповедником меньшевизма и после революции они там даже несколько лет оставались у власти), примкнул к большевикам. Этот шаг оценили.
Вес Джугашвили придавал и выделяющийся на фоне соотечественников интеллект. «На фоне соотечественников» — ключевая фраза. Дело в том, что большинство кавказских партийцев были людьми с интеллектом пня. То есть вымогательства, угрозы, грабежи, убийства, взрывы — это они с грехом пополам еще могли освоить. Всё остальное давалось туго. Друг Иосифа, Камо (Тер-Петросян), по свидетельствам товарищей, однажды присутствовал при горячем споре меньшевика и большевика и, наконец, не выдержав, обратился к товарищу большевику с мольбой:
Слющай, щто ты спорищь с ным, давай я его просто зарэжу.
Прекрасный образец кавказского большевика. На фоне местной флоры и фауны даже Иосиф Виссарионович считался редким экземпляром. Отсюда и ленинская лесть по его адресу — «чудесный грузин».
Сталину удалось обратить на себя внимание Ленина, но довольно долгое время он не играл никакой роли в партии, хотя и поучаствовал в нескольких заграничных съездах. В 1912 году он был заочно введен в состав Русского бюро, которое осуществляло руководство остатками разгромленной партии на местах, т. е. в России. К этому времени все сколько-нибудь видные большевики давно находились в эмиграции, в России остался только низовой актив и некоторое количество руководителей младшего и среднего звена. Вот на этом фоне Джугашвили, ставший одним из видных сотрудников недавно начавшей выходить «Правды», и был введен в состав бюро.
В некоторых источниках сообщается, что Коба руководил деятельностью бюро, но это совсем не так. Он был лишь одним из его членов. Таковых в принципе было не так уж и мало. В Бюро входили Стасова, Свердлов, Орджоникидзе, Спандарян. Это из относительно известных. А еще были такие товарищи, которых далеко не каждый специалист знает: Шотман, Шварцман, Киселев, Белостоцкий и т. д. Состав руководителей очень часто менялся. Задачей Бюро была организация коммуникаций между эмигрировавшим ЦК и партийными ячейками на местах.
Но Джугашвили в роли члена бюро находился недолго. Через несколько месяцев его арестовали и отправили в ссылку, где тот оставался вплоть до Февральской революции. В общем, продвижение шло неважно. За почти два десятилетия в партии он так и не пробился в ее верхушку.
Ему улыбнулась удача в смутное время с марта 1917 года, когда он приехал в столицу, до октября того же года, когда он уже входил в высшее руководство партии. Но что же случилось в столь короткий период? Едва вернувшись в Петроград, Джугашвили осуществил рейдерский захват «Правды», воспользовавшись поддержкой Молотова, который до сталинской ссылки был его близким соратником в газете. Правда, тогда он был всего лишь «Скрябиным», ну так и Сталин перестал быть «Джугашвили» относительно недавно.
Фактически газету подмяли под себя Сталин и приехавшие из Туруханского края Муранов и Каменев. Воспользовавшись тем, что руководство партии застряло в европах, ожидая пломбированного вагона, Джугашвили начал дерзкую и самовольную игру на повышение своего статуса.
В середине апреля приехал Ленин и сразу же устроил всем эпический нагоняй. После того, как он озвучил свои апрельские тезисы, большая часть партии решила, что Ильич в эмиграции тронулся умом. И это еще мягко сказано. Однако Иосиф Виссарионович быстро перестроился и поддержал Ленина. Ленин столкнулся с серьезным непониманием со стороны коллег и хватался за каждого сторонника.
Низколобая обезьяна Сталин: каким он был на самом деле (видео)
Джугашвили несколько раз удачно и вовремя поддакнул Ленину, и в итоге уже в конце апреля 1917 года был введен в состав ЦК. Однако Ленин видел в нем в первую очередь специалиста по национальному вопросу — в свое время Иосиф написал в «Правде» статью по нацвопросу, которая Ленину очень понравилась. С тех пор он лелеял мечту сделать дорогого Кобу смотрящим за национальностями, потому как тот происходил из нацменьшинств (назначать русского, по мнению Ленина, было бы великорусским шовинизмом).
Однако обстоятельства сложились так, что на время Джугашвили стал крупной фигурой уже тогда. Будучи делегатом первого съезда советов, еще эсеро-меньшевистского по своему составу, он попал в Бюро ВЦИК — важный исполнительный орган, который был параллельной структурой власти с Временным правительством.
После неудавшегося июльского восстания и разгрома партии большевиков Джугашвили де-факто оказался руководителем партии. Ленин и Зиновьев ушли в подполье, значительную часть большевиков, включая Троцкого и Каменева, арестовали. Иосиф, входивший в узкий состав ВЦИК, оказался едва ли не самым видным большевиком, оставшимся на свободе.
К его выгоде, во ВЦИК присутствовало немало меньшевиков-грузин, и он мог решать с ними некоторые вопросы. Председателем ВЦИК был Чхеидзе, так что Джугашвили стал главным посредником между ушедшей в подполье партией и властью Советов.
В этих условиях именно Джугашвили и отчасти Свердлов руководили VI съездом партии, проходившим в полулегальных условиях. Пришлось включить грузина в высший состав партии. В августе 1917 года он входит в усеченный состав ЦК, выбранный для руководства партией в новых полулегальных условиях. В нем было всего 11 человек.
В сентябре освободился Троцкий и де-факто взял на себя руководство партией (Ленин оказался изолирован в подполье и фактически власть перешла к остаткам ЦК, оставшимся в Петрограде). Но Джугашвили позиций уже не терял. Теперь уже Ленин нуждался в нем. Особенно в тех условиях, когда три из четырех лидеров партии (Троцкий, Зиновьев и Каменев) выступили против идеи Ленина о немедленном вооруженном восстании.
10 октября 1917 года создается новый орган политического руководства страной — Политбюро. В его составе всего семь человек. Одним из них становится Джугашвили. Причем его позиции оказались самыми крепкими — он единственный человек, который оставался в Политбюро с первого дня его создания и до своей смерти в 1953 году. То есть уже тогда, в октябре 1917 года, он вошел, скажем, в пятерку высших руководителей страны — наряду с Лениным, Троцким, Зиновьевым, Каменевым и Свердловым.
Первоначально может показаться, что Джугашвили обошли при распределении постов. Троцкий получил РККА, Зиновьев — Петроград и Коминтерн, Каменев — Москву и Совет труда и обороны. А Коба — всего лишь наркомат по делам национальностей. Но это впечатление обманчиво. Джугашвили был важным элементом во внутрипартийных блоках, союзах и их борьбе. На самом деле борьба за власть началась не сразу после смерти Ленина и даже не после его болезни, а почти сразу же после прихода к власти большевиков. Левые коммунисты, военная оппозиция, рабочая оппозиция, дискуссии о профсоюзах и милитаризации труда — все это были элементы борьбы за власть. Джугашвили, нужный для противовеса различным блокам и союзам, постепенно прибирал к своим рукам все более значимые посты. Уже в 1919 году он по совместительству возглавил государственный контроль, позднее преобразованный в Рабкрин. Эта организация по сути была партийной инспекцией и стращала нерадивых бюрократов. Кроме того, властолюбивый грузин входил в Оргбюро ЦК, которое фактически дублировало функции секретариата ЦК.
Так что сказать, что Сталин-Джугашвили в 1922 году возник из ниоткуда и вдруг стал генеральным секретарем ЦК по почину Каменева и Зиновьева против Троцкого, было бы упрощением. Он изначально был достаточно весомым козырем в рукаве этого союза. И Зиновьев, и Каменев понимали, с кем имеют дело, так что тут не коварный Сталин перехитрил наивных соперников, скорее, Каменев и Зиновьев перехитрили самих себя.
Что было дальше — хорошо известно. Самое главное, что Сталин был близок к нулю по своему политическому весу в партии до 1917 года. По рангу и влиянию ему были близки такие «широко известные» товарищи, как Александр Шотман, Петр Залуцкий и Гавриил Лейтейзен. Но в период межреволюционной смуты Джугашвили совершил гигантский скачок, буквально за несколько месяцев вошел в узкий круг высших руководителей партии и уже не покидал его вплоть до самой смерти в 1953 году.
Автор рубрики «День в истории» — Евгений Политдруг
Поддержите «Спутник и Погром» покупкой подписки (клик по счетчику просмотров справа внизу) или подарите ее друзьям и близким! У нас нет и никогда не было никаких других спонсоров кроме вас — наших читателей.
