Одним из последствий масштабного притока мигрантов, наблюдающегося в течение последних пятнадцати лет, стал резкий рост численности детей выходцев из Закавказья и Средней Азии в общеобразовательных учреждениях крупнейших городов страны. По данным правительства г. Москвы, в 2011 году численность иностранных учащихся в столичных школах превысила отметку в 70 тысяч человек, большинство из которых являлись гражданами республик бывшего советского Юга. Как следствие, существенно увеличиваются траты на образование, ведь обучение одного школьника московскому бюджету ежегодно обходится в 120 тысяч рублей. Однако это лишь верхушка айсберга. Наплыв отпрысков из культурно чуждых России стран приводит к целому ряду негативных социальных последствий.
В первую очередь, стоит отметить, что в классах школ, расположенных в районах сосредоточения мигрантов, многие учащиеся слабо владеют русским языком либо не воспринимают его вовсе. И это неудивительно: на протяжении последних двух десятилетий в среднеазиатских странах происходила дерусификация, вызванная стремительным оттоком русского населения. В результате подавляющее большинство приезжающих в Россию мигрантов никогда не соприкасались с русской лингвистической культурой. Это, в свою очередь, делает невозможным глубокое освоение школьной программы не только их собственными детьми, но и русскими учениками, которые вынужденно теряют время, пока их раскосые соседи по парте уясняют для себя суть того, что пытается донести до них преподаватель.
Учителям приходится делать выбор: либо они предпринимают усилия для того, чтобы «подтянуть» детей приезжих до некоторого минимального образовательного уровня, либо они делают акцент на подготовке отпрысков коренных жителей страны, с тем чтобы у них появились знания и навыки, необходимые для получения хороших результатов на выпускных экзаменах, даже учитывая недостатки последних. Пока что с таким выбором сталкиваются, в основном, преподаватели, работающие с учениками младших и средних возрастных групп, однако уже буквально через три-пять лет эта проблема затронет старшие классы школы, поскольку к тому времени происходящий сегодня демографический сдвиг станет более заметным, равно как и его влияние на уровень подготовки абитуриентов.
Сегодня же можно констатировать наличие еще одной проблемы, а именно несовместимости бытовых культур выходцев из среднеазиатских кишлаков, с одной стороны, и детей, выросших в мегаполисах русских регионов России, — с другой. Само собой, это приводит к риску возникновения конфликтов внутри классов, из-за чего многие москвичи и петербуржцы просто-напросто боятся записывать своих детей в обычные школы. Отдать ребенка в платную гимназию может позволить себе далеко не каждая семья, поэтому родителям зачастую не остается ничего иного, кроме как на свой страх и риск отправлять своих отпрысков учиться вместе с детьми мигрантов, никак не приспособленных к жизни в высоко урбанизированном социуме.
Наконец, нельзя не обойти стороной и такой вопрос, как рост межэтнической напряженности внутри классов. Не секрет, что аудиторию Русских Маршей на две трети составляют подростки в возрасте от четырнадцати до семнадцати лет. И это неслучайно: учась бок о бок с приезжими из исламских регионов канувшей в Лету империи, тинэйджеры видят, насколько большую роль в жизни их нерусских сверстников играет религиозная и этническая солидарность. В прошлом году большую известность получила история с увольнением двух учителей школы № 847 г. Москвы, Светланы Шамаевой и Марины Ступич, которых обвинили в разжигании межнациональной розни. Они высказали несогласие с тем, что ученика одного из классов их школы, исповедующего ислам, якобы убил русский; ответом же стал судебный иск, инициированный представителями азербайджанской диаспоры.
В связи с этим весьма обоснованной является точка зрения, согласно которой именно школы являются фабриками по производству национализма, пусть даже тот имеет стихийный и потому не до конца осознанный характер. Если не предпринимать никаких мер по ограничению притока детей мигрантов в общеобразовательные учреждения, то процесс усиления межэтнической напряженности приобретет лавинообразный характер, что в дальнейшем обязательно скажется на качестве социального капитала, ведь все больше времени у учащихся будет уходить не на освоение школьных предметов, а на разрешение конфликтов с однокашниками. Решение этой проблемы осложняется отказом российских властей от ввода визового режима со странами Средней Азии и Закавказья, а также неготовностью региональных и федеральных чиновников всерьез обсуждать данный вопрос.
В минувшем октябре в Государственную Думу был внесен законопроект, предполагающий запрет на прием в детские сады и школы детей мигрантов в том случае, если их родители не платят налоги в России. За прошедшие с тех пор восемь месяцев этот документ так и не был рассмотрен парламентом. Впрочем, даже реализация указанной меры не позволила бы решить проблему: многочисленное мигрантское лобби наверняка сумело бы найти лазейки, позволяющие детям приезжих посещать общеобразовательные учреждения. По всей видимости, выходом может стать создание классов и школ, которые будут формироваться исключительно за счет детей выходцев из республик бывшего советского Юга. Безусловно, для этого потребуются дополнительные финансовые расходы. Однако нельзя забывать, что сегодня общество платит существенно более высокую цену, оставляя свою самую молодую прослойку без возможности получить хорошее образование, а значит, и без карьерных перспектив.
Это как раз тот случай, когда издержки выражены вовсе не в деньгах.
