На прошлой неделе международная аудиторская и консалтинговая компания Grant Thornton опубликовала доклад, посвященный положению женщин на рынках труда и образовательных услуг развитых и развивающихся государств. Основное внимание участвовавших в подготовке шестнадцатистраничного обзора экспертов было приковано к месту и роли представительниц слабого пола в бизнес-иерархии двадцати крупнейших с точки зрения размера экономики стран планеты. Согласно результатам исследования, Россия является мировым лидером по доле женщин среди топ-менеджмента компаний (43%), существенно превосходя по этому показателю не только традиционно консервативную Японию (9%), но и, казалось бы, далеко ушедшие вперед в вопросах гендерного равенства Данию (14%) и Нидерланды (10%). Примечательно, что среди десяти ведущих стран рейтинга большинство составили республики бывшего СССР. Последнее, в свою очередь, вызвано как наследием плановой системы с характерным для нее высоким уровнем женской занятости, так и особенностями постсоциалистических экономик, в которых есть значительное количество пустых ниш, привлекательных для прекрасной половины социума.
Если говорить об общемировых тенденциях, то стоит в первую очередь отметить доминирование женщин в образовании и социальной сфере. Впрочем, это нисколько не удивительно: на примере России хорошо видно, что среди школьных преподавателей подавляющим меньшинством являются мужчины, которым, как правило, отведена роль учителей физкультуры и труда. Несколько иная ситуация сложилась в здравоохранении, однако и здесь женщины представлены весьма широко, в том числе и на управленческих позициях. Роль представительниц слабого пола достаточно велика в финансовом секторе и в сфере профессиональных услуг (юридический и налоговый консалтинг, связи с общественностью, бухгалтерский учет). Вместе с тем женщин практически нет в руководстве компаний, работающих в транспортном секторе, а также в добывающих отраслях и энергетике, то есть в сферах экономики, начавших динамично развиваться на рубеже XIX и XX веков и требовавших от занятых в них специалистов знания инженерного дела, в котором всегда сильны были именно мужчины. Не стало новостью и фактическое отсутствие женщин на руководящих должностях в сельском хозяйстве, имевшем большое значение для всех без исключения европейских государств в позапрошлом столетии, однако потерявшем свой былой вес к сегодняшнему дню.
В целом, наиболее часто женщины занимают руководящие позиции в рекрутинговой сфере, маркетинге, продажах, то есть в тех секторах, где востребованы коммуникативные навыки. Однако карьерные перспективы представительниц прекрасного пола зависят не только от их профессиональных знаний и умений, но и от возможности совмещать работу с воспитанием детей. Исследователи Grant Thornton провели опрос среди владельцев бизнеса, который показал, что наиболее популярным средством поддержки занятых мам является предоставление гибкого графика (63%) и возможности ухода в неоплачиваемый отпуск по беременности с правом возвращения на занимаемую должность в течение года после родов (44%). Наряду с этим некоторые группы работодателей (18%) используют так называемые «детские ваучеры» — схему, по которой из зарплаты мамы еще до осуществления налоговых вычетов перечисляется сумма на счет того дошкольного учреждения, в котором обучается ее чадо. Наконец, еще одним средством является создание инфраструктуры по уходу за детьми непосредственно внутри офисов компаний (6%). Вместе с тем в развитых странах постепенно получает все большую поддержку представление о том, что не только мать, но и отец должен принимать активное участие в воспитании ребенка с его самых ранних лет. Одним из свидетельств этого является прошлогоднее решение члена совета директоров Европейского центрального банка Йорга Асмуссена о своей отставке и переходе на должность статс-секретаря министерства по труду и социальным вопросам Германии, с тем чтобы переехать из Франкфурта, где находится штаб-квартира ЕЦБ, в Берлин, в котором проживали его семья и дети.
Впрочем, бизнес пока не готов разменивать эффективность на гендерное равенство. Аналитики Grant Thornton отмечают сохраняющийся у европейских и североамериканских предпринимателей скепсис в отношении введения квот на минимальное представительство женщин в советах директоров компаний. Против этой идеи высказывались в частности и наиболее влиятельные женщины мира — директор-распорядитель Международного валютного фонда Кристин Лагард и федеральный канцлер Германии Ангела Меркель. Пока не известно, будут ли в дальнейшем реализованы вынашиваемые многими европейскими социал-демократами планы по внедрению нерыночных методов регулирования гендерного баланса на рынке труда. Однако советский опыт наглядным образом продемонстрировал, что искусственное стимулирование женской занятости приводит к ухудшению демографической обстановки. Постулируемая руководством коммунистической партии ликвидация «пережитков царизма» на деле стала одной из причин тяжелого демографического кризиса, в котором страна оказалась на излете социалистической эры. Излишне быстрый рост доли женщин среди экономически активного населения — с 16,4% в 1897 году до 41,0% в 1950-м и 49,3% в 1990-м — обернулся стремительным снижением коэффициента фертильности, что наряду с более высокой, чем в развитом мире, смертностью привело к процессу депопуляции русского этноса внутри РФ: со 119,8 миллионов человек в 1989 году до 115,9 миллионов в 2002-м и 111,0 миллионов в 2010-м. Данная тенденция выглядит особенно опасной на фоне этно-замещающей миграции из республик бывшего советского юга.
Во многом поэтому искусственно стимулируемое гендерное равенство — это палка о двух концах.
