Текст: Мэтт О’Брайен, Washington Post. Перевод: Родион Раскольников, «Спутник и Погром»
С начала прошлого года украинская валюта упала на 70%, а теперь начинается гиперинфляция.
Гиперинфляция — это всегда политический феномен.
Она случается после войн и революций, когда правительствам приходится печатать деньги, потому что экономики, чтобы обложить её налогами, в общем, не осталось, — и это как раз украинский случай. Была революция, идёт война — и страна практически разорилась. Официально инфляция на уровне 28,5%, но вот профессор Стив Ханке из Университета Джонса Хопкинса, например, утверждает, что эта цифра ближе к 272%. Дальше будет только хуже.
Профессор Ханке
Трудно преувеличить количество украинских проблем. Украинская экономика не росла с тех пор, как в 1991 закончился коммунизм, — в основном потому, что коммунизм так и не закончился и партийные боссы просто сменились на олигархов. Да, была приватизация, рынок формально стал свободным, но советская коррупция и советская неэффективность никуда не делись. Государство почти ничем не напоминало правовое, налоги сразу пришлось задрать, чтобы хоть как-то компенсировать массовое уклонение, и в результате экономика по большей части переместилась в теневой сектор. МВФ оценивает размер украинской подпольной (и не облагаемой налогами) экономики в 50% ВВП.
Теперь прохладная война с Россией уничтожает то немногое, что осталось. Дело даже не в том, что на занятых повстанцами территориях находится четверть всей украинской промышленности, дело в том, что украинцы не могут позволить себе войну со своим крупнейшим торговым партнёром — Россией. Единственный способ заплатить по счетам — начать тратить резервы. Но резервы сократились до 6,42 млрд долларов, чего хватит примерно на месяц импорта. (Три месяца считаются абсолютным допустимым минимумом.) И вот Украина делает то, что обычно делают страны, у которых кончились деньги, — идёт к МВФ. МВФ обещает 17,5 миллиарда взамен на жесткие реформы, включая отмену субсидий на газ и электричество для домохозяйств. Но даже это не спасёт украинцев от дефолта — или, если выражаться вежливо, реструктуризации долгов. Доходность украинских гособлигаций уже упала до 50 центов за доллар — ожидается, что по ним не заплатят вообще.
Короче говоря, у Украины нет иностранной валюты и способов её добыть, а это значит, что гривну больше ничего не удерживает на плаву. До войны украинцы пытались прибить гривну к доллару на уровне восьми, но вскоре им пришлось отпустить её до шестнадцати и снова попытаться зафиксировать. Не получилось. У Украины не было достаточного количества долларов, чтобы поддерживать валюту, и когда Минфин в этом признался, гривна обвалилась. Затем она обвалилась ещё раз и потом, после перемирия, ещё немного. В результате украинскому Центробанку пришлось делать всё сразу: ужесточить контроль над капиталом, запретить валютные операции, а затем отменить запрет, но начать прямые интервенции. В каком-то смысле это помогло — гривна отскочила с 33,5 до 27,5 за доллар. Но это, очевидно, всё ещё на 70% ниже, чем в начале 2014-го.
Когда валюта гибнет таким образом, официальной статистике тяжело угнаться за инфляцией. Но, как объясняет Ханке, курс можно использовать, чтобы выяснить реальный рост цен. Тут есть несколько очевидных принципов, самый интуитивный — это «дешёвая валюта означает дорогой импорт», что автоматически отражается на всех остальных ценах. Инфляция украинской валюты уже достигла 272% в год и ускоряется. Только в этом месяце цены выросли на 64,5%, что в год составило бы 39,000%, твёрдую гиперинфляцию.
Хорошие новости для украинцев в том, что деньги от МВФ могут стабилизировать валюту и затормозить инфляцию. Плохие новости для украинцев в том, что, даже получив эти деньги, им придётся очень сильно затянуть пояса. Очень плохие новости для украинцев в том, что для настоящей победы над инфляцией придётся увеличивать процентную ставку, окончательно добив таким образом рост. (Теоретически высокая ставка должна означать высокую гривну, но этого не будет, потому что, как объяснил Пол Кругман, вред от высокой ставки делает выплату иностранных долгов гораздо тяжелее.) Другими словами, всё, что может спасти украинскую валюту, в ближайшей перспективе убьёт украинскую экономику. Но если падение валюты не остановить сейчас, Украина лишится экономики в любой перспективе. Украину ждёт боль.
Когда ты банкрот, хороших вариантов просто не остаётся.
Оригинал материала на сайте Washington Post
