Флаг австрийского государства является одним из древнейших в Европе. Красные полосы, по устоявшейся версии, символизируют кровь патриотов, которая была пролита за свободу и независимость Австрии. Белая же полоса посередине обозначает вторую по протяженности европейскую реку Дунай, пересекающую страну с запада на восток. Сегодня австрийский флаг, и сама страна в целом, ассоциируется у многих людей с процветанием, порядком и стабильностью. Австрия является одним из лидеров ЕС по качеству жизни. Это касается и сравнительно низкого уровня безработицы, и высокого дохода австрийцев, развитой социальной системы. Но так было не всегда. Прежде чем Австрия стала тихой гаванью, ей предстояло пройти длинный путь, состоящий из противоречий, гражданских и мировых войн, хаоса и неопределенности.
Вена — древняя европейская столица, много столетий выполнявшая роль резиденции австрийских Габсбургов. Она также была главным городом в немного аморфной и децентрализованной Священной Римской империи. Основной возмутитель спокойствия Европы на стыке XVIII и XIX веков — Наполеон — своим революционным пожаром вызвал распад этого громоздкого и неповоротливого образования, тем самым подарив новую жизнь городу на Дунае. Метрополия стала столицей молодого и подающего надежды государства — Австрийской империи (1804).
Сами по себе владения Габсбургов представляли собой гремучую смесь различных этносов и культур. Так, на этой территории, помимо австрийских немцев, жили чехи, хорваты, словаки, венгры, итальянцы и многие другие народы. Не стоит забывать, что в её состав входила даже часть территории современной Украины — Галиция. Покуда национальное самосознание европейцев мирно спало, а на первый план выходила борьба монархов, всё для империй было в порядке. Однако XIX век стал веком пробуждения многих народов Европы — на Балканах против османского ига начали восставать славяне и греки. Находясь в непосредственной близости от беспокойного региона, Австрия также ощутила на себе эти неприятные для неё тенденции. Начался рост возмущения среди народов империи, которые были недовольны немецким «апартеидом».
Суть противоречий была стара, как мир: немецкое меньшинство, которое группировалось вокруг династии Габсбургов, правило балом в империи, тогда как остальные народы ощущали некоторую отчужденность и второсортность. Славяне при этом составляли около 60% населения страны и были очень недовольны политикой проводимой германизации. Но все-таки самым революционным народом оказались венгры, претензии которых вылились в известную революцию 1848-1849 годов. Лишь благодаря вмешательству Российской империи венгров-бунтовщиков удалось подавить.
Николай I воспринимал эту крамолу как продолжение польского восстания. Кроме того, он свято чтил принципы заключенного после Наполеоновских войн Священного союза 3-х императоров — австрийского, прусского и российского. Миссия союза — сохранение устоявшихся в Европе границ. Идея, которая ещё долго была основной для многих европейских инициатив, но непременно претерпевающая крах из-за амбиций различных государств. Кроме того, союз предполагал солидарность монархий в борьбе с новомодными и вольнодумными идеями и движениями, представлявшими опасность для реакционных режимов. Австрия ответила на эту помощь большой «благодарностью» — поддержав несколькими годами позже Англию и Францию в Крымской войне. Но это уже совсем другая история.
После подавления восстания власти начали спешно закручивать гайки и наводнять улочки австрийских городов бесчисленной жандармерией. Федеративная империя была преобразована в унитарное государство с абсолютной монархией. Однако нарыв внутри общества продолжал зреть. Проигранная война в Италии только усугубила накопившиеся противоречия. Флагманом новых народных возмущений вновь стали венгры, точнее, венгерские либералы. Они требовали возвращения к конституции 1848 года, а также ряда тех прав и свобод, которые вместе с этой конституцией у них были отняты. После нескольких неудачных конституционных проектов компромисс наконец-то был найден — в виде договора 1867 года. Австрийская империя была преобразована в дуалистическую монархию Австро-Венгрию, где венграм наконец-то вернули старые права и даже больше. По сути, венгерская часть становилась полностью самостоятельной. На откуп же империи отходили вопросы, связанные с войной и внешней политикой.
Хотя венгров задобрили, местные славяне остались примерно в том же положении. Таким образом, здешнее славянское население стало бомбой замедленного действия, которая рванет во время Первой мировой. Именно тогда некоторые австро-венгерские полки, преимущественно состоявшие из славянских народов, с криками «гей-славяне» переходили на сторону России. Многие пленные чехи, словаки, словенцы, русины из числа бывших австро-венгерских военнослужащих изъявляли желание воевать на стороне России. Для примера можно назвать знаменитый Чехословацкий корпус, наделавший много шуму в годы нашей Гражданской.
Любопытно также обратить внимание на противостояние Австрии со своей кровной сестрой — Пруссией. Ещё с XVIII века Королевство Пруссия проявляло недюжинную самостоятельность, оставаясь, правда, формально в рамках Священной Римской империи и под юрисдикцией «короля всех немцев» — габсбургского монарха. Весь XVIII век был отмечен войнами и конфликтами двух германских государств. В XIX веке их соперничество также давало о себе знать. Тем более, когда речь зашла о создании Второго рейха — нового государства для всех немцев.
В 1815 году на месте рухнувшей Священной Римской империи был образован Германский союз, призванный объединить все германоязычные земли Европы. Он не отличался единоначалием и был лишь конфедеративным образованием, сближающим германские государства в основном экономически. В 1848 году был предложен проект «великогерманского пути» решения немецкого вопроса. Он подразумевал объединение всех германских земель под властью австрийского императора. По сути, речь шла о восстановлении старого формирования, только с более централизованным характером. Противниками такого объединения выступали Пруссия и германские националисты. С точки зрения последних, многонациональная Австрийская империя не могла стать естественной частью нового объединенного германского государства. И уж тем более — её основным ядром.
Ещё в 1856 году Бисмарк предсказал, что объединенная Германия будет слишком тесна для двух «шерифов» — Австрии и Пруссии. Именно поэтому должен был состояться ожидаемый всеми конфликт за лидерство между ними. И он состоялся в виде австро-прусской войны 1866 года, где Австрия в течение коротких семи недель потерпела сокрушительное поражение. Империя Габсбургов покинула Германский союз, а Пруссия становилась единоличным лидером в германском мире. Открывался простор для реализации второго плана — «малогерманского пути» — объединения Германии без немецких областей Австрийской империи.
Германская империя через короткое время после своего рождения в 1871 году заняла одно из ведущих мест в мировой политике, сразу же включившись в колониальную гонку, новый раздел мира. Австрия же, с той поры Австро-Венгрия, все чаще примеряла на себя роль младшей сестры этого могучего государства. После решения германского вопроса противоречий между двумя странами почти не осталось, что стало хорошим базисом для полноценного военно-политического сотрудничества.
Чем это закончилось, мы знаем. Великая война привела к тому, что от Австро-Венгрии фактически камня на камне не осталось. Народы огромной империи разбрелись по национальным квартирам — появились Чехословакия, Королевство Югославия, Венгрия, Польша. Бывшая Австро-Венгрия стала территориальным донором для всех этих стран. Сама же Австрия превратилась в небольшой осколок, став национальным государством немцев. Однако часть австрияков была отторгнута от своей родной метрополии. Особенно много немцев оказалось на западе Чехословакии, что потом приведет к Мюнхенскому соглашению и присоединению части её территории — Судетской области — к Третьему рейху.
Подобно тому, как великая Россия невозможна без Украины, проект великой Германии был невозможен без Австрии. Немецкое руководство отчетливо понимало это, взяв курс на поглощение этой небольшой страны германским Рейхом. Надо понимать, что страны-победительницы противились какому-либо послевоенному сближению Австрии и Германии. В текстах послевоенных договоров были статьи, запрещавшие аншлюс. Даже когда обе страны решили договориться всего лишь о таможенном союзе, Англия и Франция воспрепятствовали и этому. Однако желание соединиться в одну державу было сильным со стороны обоих государств.
Проблема была в том, что политическая верхушка Австрии хотела строить свой собственный самостийный фашизм местного разлива, боясь чрезмерного влияния Рейха на свою внутреннюю политику. Поэтому, хотя они и шли фюреру во многом навстречу, главное его желание — воссоединение двух государств — выполнять никак не хотели.
13 марта 1938 года должен был пройти плебисцит по инициативе австрийского канцлера Курта Шушнига. Планируемый референдум не отличался бы демократичностью, так как содержал бы лишь один вариант — «да» свободной и независимой Австрии. Испугавшись негативной реакции австрийцев на возможное воссоединение, Гитлер принимает решение и вводит в страну войска. Местные национал-социалисты при поддержке Рейха берут власть в свои руки.
Уже 10 апреля состоялся другой референдум, под крылом Германии. При этом его проведению предшествовала огромная пропагандистская работа. Больше 99% населения высказались за вхождение в состав Рейха. Его также ругают за недемократичность. Например, кружок «Ja» на бюллетене был почти в 2 раза больше, чем «Nein».
Многие считают, что этот референдум ничтожен и был сфальсифицирован. Но стоит понять несколько вещей: Гитлер на тот момент не был столь неоднозначной фигурой, а в германском мире он вообще являлся героем: восстановил страну, победил безработицу, возродил армию. Австрийцы, лишившись своей империи, уже и не надеялись вернуть её. Стать частью большого и подающего надежды германского государства было для них заманчивой перспективой. Поэтому во многом результаты референдума отражали реальность. Интересно, что даже в наше время в австрийском обществе сохраняются определенные прогерманские настроения.
Многие сравнивают присоединение Австрии к Германии и Крыма к России. В качестве различий указывают отсутствие подрывной деятельности России на Украине, полное сотрудничество верхушки автономной республики с властями РФ, отсутствие военного вмешательства. Насчет последнего много споров, так как непонятна принадлежность вежливых людей. Ведь, возможно, они были представителями ЧВК или местных вооруженных сил. Кроме того, на референдуме в Крыму присутствовали наблюдатели, тогда как в 1938 году этот институт просто ещё толком не сформировался. По сумме получается, что крымский референдум был гораздо более демократичным. Но общее было одно — сильное желание проживающих там людей воссоединиться в рамках одного государства.
В конце концов Третьему рейху удалось ненадолго реализовать идею «великогерманского пути», присоединив к себе все немецкие земли. Но с одним нюансом: «император»-австрияк сидел не в Вене, а в Берлине.
Край «Штирлицев» и «Бондов»
Не стоит и говорить, что сподвигло Австрию провозгласить в 1955 году постоянный нейтралитет и неприсоединение к каким-либо военным блокам. За XX век её достаточно тряхнуло мировыми войнами, катаклизмами и прочими неурядицами. Австрияки решили, что пора заканчивать воевать и ссориться с кем-либо из-за идеологических, геополитических или прочих оснований. Тем самым эта внеблоковая страна стала своеобразным мостом между теми, кто воевать и соперничать друг с другом яро желал, — США и СССР. Но давайте немного отвлечемся…
Ах, Вена! Чудесный старинный город с прекрасной архитектурой! Тут и там по узким улочкам проносятся фиакры с ошеломлёнными от здешних красот туристами. Могучий и строгий императорский дворец Хофбург предстал передо мной в своем великолепии. Я прохожу по его внутренним дворикам и представляю себя в качестве королевской особы, которой предстоит решать судьбу огромной империи. Через несколько мгновений я уже около живописного парка Бурггартен. Стою, закрыв глаза, и вдыхаю аромат осенних листьев, шебуршащих под ногами. Сквозь закрытые веки я почувствовал на себе строгий взгляд Франца Иосифа. Черт. Который час? Я же провалил явку. Босс меня убьет…
Возможно, именно так закончилась карьера одного из многочисленных агентов, которые и по сей день наводняют собой Вену. Город на Дунае имеет славу настоящего «шпионского улья». По некоторым данным, здесь работают до 3 тысяч шпионов, излюбленным прикрытием которых является дипломатическая служба. Дипломатов, кстати, в Вене аж 1% от населения, что как бы намекает нам на всю серьезность происходящей здесь шпионской драмы. Во времена Холодной войны столица Австрии была излюбленным полем битвы двух разведок — ЦРУ и КГБ.
Благодаря нейтральному статусу Австрии шпионы и резиденты чувствуют себя здесь вполне вольготно. Такой статус почти исключает заангажированность местных властей в отношении той или иной стороны шпионского конфликта. Удобно и географическое положение Австрийской республики: она расположена в самом центре Европы, что облегчает переброску агентов дальше — на территорию менее дружественных стран.
Российские спецслужбы также очень активны в этой альпийской стране. Особенно наши агенты знамениты слежкой и охотой за представителями чеченской диаспоры. За постсоветские годы чеченская община выросла здесь до 20 тысяч человек, многие из которых так или иначе были связаны с террористами на Кавказе. Время от времени там случаются громкие убийства. Так, в 2009 году в Вене был убит Умар Исраилов, известный своей оппозиционной деятельностью против нынешнего главы Чечни Рамзана Кадырова. По мнению австрийских следователей, к преступлению были причастны как люди самого Кадырова, так и сотрудники российского дипкорпуса в Австрии.
Самое главное правило для всех разведок, которые приютила у себя Австрия, — не досаждать стране-хозяйке. Как говорит австрийский специалист по разведкам Зигфрид Беер: «Вена — международный город, австрийцы — приветливые люди, и если спецагенты не шпионят против Австрии, то они по большому счету никого не волнуют». Понятно, что при нарушении этого простого правила гостеприимство тут же кончается и появляется определенная заинтересованность в давлении на конкретные спецслужбы.
Хорошо способствует развитию агентурных сетей в Австрии также отсутствие строгого антишпионского законодательства. Есть формальное наказание за посягательство на национальные интересы страны, однако что это такое — четко не определено. И менять существующее положение дел для австрийских властей особого резона нет. Во-первых, все понимают, что Австрия не объект шпионажа, а всего лишь «страна-транзит» для технологий и информации, полученных из восточных или западных стран. Во-вторых, сама по себе тема шпионажа вокруг Вены и Австрии, может быть, немного раздутая, так или иначе способствует притоку туристов. Туристов, которые были бы не прочь посидеть за чашечкой кофе в знаменитых заведениях, куда, по слухам, захаживают таинственные личности в фетровых шляпах.
Вот такая вот многосторонняя и удивительная Австрия: с одной стороны, зримое очарование и харизма древних городов, с другой — закулисная война теней, для которых эти красоты — лишь декорации и место невидимого противостояния.
Друг России
На примере Австрии можно проследить любопытную тенденцию: чем дальше страна от США и НАТО, чем больше она дистанцируется от проатлантического ЕС, тем более конструктивно она смотрит на сотрудничество с Россией. При этом такие страны склонны обсуждать с нами реальные дела, вместо того чтобы раздувать истерию по поводу «российского империализма» и реваншизма. Австрия благодаря своей более чем полувековой традиции нейтралитета проводит взвешенную политику в отношении всех игроков, пытаясь отбиваться от чрезмерного давления ЕС. Помогает также тот факт, что в этой стране популярны евроскептики разного политического спектра: от правых, таких как «Австрийская Народная партия» (26% голосов), «Австрийская Партия свободы» (17,5%), до левых — «Социал-демократическая партия» (29%).
Эту особую позицию Австрии можно проследить на примере актуальных проблем, взглянув, скажем, на «Южный поток». На волне всеобщей истерии, связанной с крымскими событиями, еврокомиссары буквально набросились на него. Однако австрияки искренне не понимали, почему в угоду Украине они должны ставить палки в колеса такому выгодному предложению. В конце концов Австрии удалось отстоять этот важный для себя и нашей страны экономический проект. Конечно же, если бы она входила в НАТО и была бы под пятой США, исход мог бы быть совсем другим.
Задача России предельно ясна: всеми силами способствовать тому, чтобы стран, подобных Австрии, в Европе было много. А подобных Польше и Украине — как можно меньше.
