В жизни каждой политической партии наступает момент, когда ей нужно остановиться, оглядеться и подвести промежуточные итоги. Что достигнуто? Чего ещё только предстоит достигнуть? С какими трудностями нужно справиться?
Французский «Национальный фронт» проделал большой путь из маргинальной партии в серьёзную силу, штурмующую политический Олимп Пятой республики. В этом материале мы хотели бы дать наиболее полную картину того, что на самом деле представляет собой одна из самых многообещающих правых партий Европы, и объяснить, что же всё-таки от неё нужно России.
Заткни «Эбдо»
Основанная в 1972-м году Жаном-Мари ле Пеном (точнее, она была основана другими людьми, которые позвали ле Пена ей управлять) партия долгое время была, прямо скажем, далеко не самой популярной в стране: костяк её на тот момент составляли откровенные фашисты, сторонники возвращения колоний (ле Пен служил десантником в Иностранном легионе — был в Индокитае, Египте и Алжире, но в активных боевых действиях не участвовал), сторонники католических «духовных скреп» и прочие не самые плохие, но точно не пользующиеся уважением большинства люди. Тем не менее нам, добрым русским людям, должно греть сердце то, что старик ле Пен создавал свою партию тогда в первую очередь как антикоммунистическую. Причём антикоммунистическую в хорошем смысле слова: ле Пен имел друзей среди русских эмигрантов первой волны. Интересно, что основу благосостояния партии и ле Пена заложило завещание Юбера Ламбера, монархиста, оставившего ле Пену почти всё своё состояние. Впрочем, большие деньги не дали особого роста рейтингов партии, которая долго оставалась в тени.
Всё изменилось, когда к власти в 2011-м пришла дочь ле Пена, которая избавилась от радикализма и придала партии более-менее благообразный вид, сделавший её более привлекательной для мещанина-избирателя. Это, впрочем, слишком упрощённое описание процесса, в котором ведущую роль играла даже не сама лидер партии, а её вице-президент Флориан Филиппо, занимавшийся также разработкой стратегии партии и PRом.
Филиппо очень молод (ему всего 33 года) и хорошо образован — в дебатах он никогда не уступает соперникам, поэтому, когда он приезжает поддержать кандидатов от НФ на муниципальных выборах, это существенно им помогает. На ТВ он выступает чаще самой ле Пен, и это тоже хорошо сказывается на рейтингах партии: Филиппо нравится французам из разных слоёв общества. А ещё он учился в одном из трёх элитных вузов Франции — École Nationale d’Administration. Надо понимать, этот факт играет на руку НФ не меньше всех результатов соцопросов.
Дело в том, что эти три школы дают абсолютное большинство французского истеблишмента (7 выпускников колледжа Филиппо были премьер-министрами, 600 французских руководителей высшего звена учились в этом и двух других элитных учебных заведениях). Сейчас власть и деньги во Франции, условно говоря, принадлежат «выпуску 1980-го»: 80 выпускников, среди которых сам президент Олланд, глава французского метро Пьер Монжин, глава инвестфонда AXA Анри де Кастри и многие другие. Проблема в том, что живут люди во Франции очень долго, облечённые богатством и властью живут там ещё дольше, а поколению молодых элит тоже хочется свой кусок пирога или даже весь пирог — вот и подталкивают стариков поделиться через набирающую популярность партию «не из мейнстрима». Филиппо и ему подобные — большая удача для «Национального фронта», который в противном случае можно было бы охарактеризовать так «ватнический».
В партии это понимают, поэтому после вступления Филиппо в «Национальный фронт» в 2010-м году расти ему не мешали — свой нынешний пост он получил уже в 2012-м. Ле Пен, несмотря на очевидный культ её личности, препятствий Филиппо не чинит и даёт ему массу эфирного времени.
Что вы ещё должны знать про Филиппо? Выходец с севера Франции (возле Лилля), где деиндустриализация дала НФ множество недовольного консервативного электората, сын директора школы, яростный голлист и гей. Партийная карьера для него — это, очевидно, путь в руководящую элиту страны. Ну а для «Фронта» Филиппо и ему подобные приносят связи, компетенции и харизму. Так что если это и был брак по расчёту, то никто не просчитался.
И, надо признать, этот союз себя оправдывает. НФ отлично выступил на местных выборах во Франции и даже прокрался в Европарламент. Основа успеха— провинция и vote contestataire, протестный электорат, которому хочется немного разнообразия на унылом и однообразном политическом поле Франции.
Выбора-выборочки
Давайте посмотрим на маленький городок Фрежюс, расположенный на Лазурном берегу. На выборах мэра от «Фронта» там с 45% голосов победил Давид Рахлин (затем он стал и сенатором — одним из двух от партии в национальном сенате), пообещавший гражданам не допустить строительства новой мечети в городе. Сегодня у партии 11 мэров в разных городах Франции, что не так много, на первый взгляд. Но в других муниципалитетах у НФ уже есть городские советники (62 советника в 14 департаментских собраниях — в принципе тоже не так много для страны, где городских советников насчитывается 4 тысячи). Недавние муниципальные выборы дали партии возможность увести голоса у правящих социалистов, что она успешно и сделала. Хотя до захвата провинции НФ всё ещё далеко и свою популярность из опросов партия пока не может превратить в реальную власть. Однако не стоит недооценивать местечковые политические настроения. Венгерский «Йоббик» долго обслуживал провинцию, а сейчас дышит в затылок правительству Виктора Орбана.
В управляемых партией городах «Фронт» не только и не столько прижимает к ногтю мусульман (никого в Сену не сбросили, и даже массовых депортаций нет), сколько снижает налоги на местном уровне, что является довольно тонким ходом в стране с огромными налогами. Партия грозится после прихода к власти радикально снизить количество ежегодно прибывающих в страну мигрантов с 200 тыс. человек до всего лишь 10 тыс., но, может быть, на практике они ограничатся более скромными мерами (как когда-то Саркози депортировал лишь партию цыган).
Теоретически «Фронт» мог бы выжать максимум из ситуации с расстрелом карикатуристов и общей антитеррористической паранойи, да и в своей риторике Марин ле Пен старается выставить партию единственной силой, способной противостоять джихадистской угрозе, но на практике их телодвижения в этом направлении очень ограничены: французские власти демонстративно не дали НФ возможности участвовать в марше единства после теракта в Париже. Очень вероятно, что в случае успеха НФ повторится типичная история правых партий в Европе последних 30 лет: на правых взваливают бремя непопулярных экономических реформ, после чего аккуратно (или грубо) выталкивают их из правительства.
Тему мигрантов и их негативного влияния в Европе вообще никому не дают затронуть всерьёз. Возьмём, скажем, проблему беженцев из Африки. Какие-то безумные тысячи этих нелегальных мигрантов проникают в Европу разными путями (только в Италию в прошлом году их прибыло 170 тысяч человек, а за последние четыре месяца в Средиземном море погибли 1500 неудачливых мигрантов), но ни одной партии, включая «Национальный фронт», не позволяют толком высказаться по этой проблеме. Или слухи о том, что пилот-самоубийца Андреас Лубитц, разбивший самолёт в Альпах со всеми пассажирами, незадолго до этого принял ислам, — французское и немецкое правительства предприняли немыслимые усилия, чтобы зашикать тех, кто говорил об исламском следе. То, что «Фронт» не использовал этот удобный аргумент, говорит не о политической близорукости, а о том, что с «Фронтом» уже поговорили сверху. Ничего нового: страшная немецкая PEGIDA (которой симпатизируют 29% населения) недавно была окончательно затравлена политическими оппонентами с применением в том числе и внесудебных методов: член совета организации сослался на «занятость по основной работе», главу организации вынудили покинуть пост из-за фотографий, где он в шутку позирует в роли Гитлера, спикер получила письма с угрозами, после чего вслед за ними ушли несколько авторитетных организаторов.
Встаёт вопрос: а надумана ли национальная проблема, используемая «Фронтом» в своей предвыборной кампании? Дело в том, что во Франции есть аналог «дорогих россиян»: все, у кого имеется французский паспорт, считаются французами, а сбор статистики по этническому принципу запрещён, что несколько затрудняет использование конкретных данных. Но недавнее правительственное исследование показывает, что африканские мигранты и даже их потомки имеют показатели по безработице более чем в два раза превосходящие те, что имеются у людей без иммигрантского прошлого. Эту тему раскрутить очень легко, благо аргумент «зато они работают на грязных работах, помогая приподнимать белые низы до уровня среднего класса» теряет актуальность с каждым годом распространения автоматизации труда, а ведь «тёмные» французы ещё и плодятся активнее прочих. Что с ними будет дальше — непонятно. При всех этих данных можно было бы поднять беспроигрышную тему «двух разных народов», и что «Фронт» пока не сделал этого, говорит о том, что руководству партии прозрачно намекнули на их небезоблачные перспективы в случае обострения политического противостояния с использованием национальных аргументов.
Вместо прямого обсуждения проблем мультикультурализма, FN предпочитает фокусировать на евроскептицизме
А почва для такого противостояния идеальная: 8% населения страны составляют мусульмане, почти все они поддерживают ИГ на словах, а 4 из 10 французов считают ислам угрозой для Франции. Да и сам «Фронт» не так радикален, как его малюют: ле Пен в этом году выгнала из партии Эмерика Шопрада (который вообще-то представлял НФ в Европарламенте) за то, что он выложил видео, где заявил, что Франция находится в состоянии войны с мусульманами, которые являются её «пятой колонной» (что, строго говоря, косвенно признаётся даже американцами). Даже в 1980-х, ещё до модернизации, «Национальный фронт» умудрился получить 35 мест в Национальном собрании, после чего через пару лет избирательную систему в стране внезапно сменили на мажоритарную и у партии осталось только одно место — такая вот занимательная демократия.
https://www.youtube.com/watch?v=aEUruaIUKqI
То самое видео: «Франция находится в состоянии войны»
По факту своим нынешним успехам НФ обязан участию «элитариев» вроде Филиппо (для которых это только ступенька в карьере — мы прекрасно представляем его бросившим «Фронт» в обмен на министерский портфель или хорошее место в правительстве) и наличию голосов разочарованного электората, который голосует за «Фронт» не потому, что видит в нём надежду Франции, а просто назло надоевшему истеблишменту. Отчасти это напоминает ситуацию перед Второй мировой, когда французов искренне злило родное правительство, погрязшее в скандалах и коррупции. Симптоматичен случай городка Энин-Бомон — в былые годы там заправляли социалисты, но с тех пор, как предыдущий мэр-социалист получил срок 4 года тюрьмы за растрату и оставил город в долгах, мэром стал кандидат от «Национального фронта». То есть, голосуя за ле Пен, люди на самом деле голосуют «против всех». В это трудно поверить, но есть даже мусульмане, голосующие за «Национальный фронт»: новые мигранты создают ненужную конкуренцию. При этом в больших городах у партии большие проблемы: даже белый образованный средний класс из Парижа презирает НФ и держит их за «ватников» (самая близкая аналогия).
А тем временем у истеблишмента дела идут очень хорошо.
«Союз за народное движение», лидером которого с ноября прошлого года стал Николя Саркози, на выборах весной этого года получил контроль над 67 департаментами из 100 с чем-то. Правящие социалисты президента Олланда закрепились только в 32 департаментах и продолжают терять поддержку, но реальная власть по-прежнему в их руках.
По сути, сейчас ле Пен «играет на разогреве» у Саркози, который имеет неплохие шансы вернуться в строй. Косвенным знаком можно считать тот факт, что советником ле Пен назначила Себастьяна Шеню, знатного гей-активиста и бывшего секретаря «Союза за народное движение». Самостоятельная победа ле Пен на президентских выборах в раунде против не Олланда, а Саркози маловероятна: не такой у неё уровень, на самом деле. Но, быть может, это ле Пен и не нужно.
В политике приобретаешь вес и уважение, отнимая голоса и ресурсы у других, — в своём нынешнем состоянии «Национальный фронт» — ценный партнёр по коалиции для любой политической силы (а на выборах в декабре НФ планирует взять под контроль ещё 12 городских администраций). Раньше партия была малозначимой, но за последние 5 лет ле Пен набила себе цену и вполне может создать альянс с более серьезным игроком, получив пару мест в правительстве.
Сценарий не такой уж и нереалистичный, благо в самом НФ случился раскол, который электоральные перспективы не улучшает и может сделать ле Пен более сговорчивой.
Скандал в благородном семействе
86-летний отец ле Пен выдал очередной «тост за Холокост», для чего во Франции имеется свой аналог 282-й статьи УК РФ: мол, газовые камеры — это деталь истории, лидер вишистского режима Петэн — молодец, а премьер-министр Вальс — испанец по происхождению и потому не очень-то лоялен Франции. Ле Пен много чего говорил в разные времена (например, что больных СПИДом нужно держать в изоляции от остальных), но так как его дочь сейчас на коне, то новая порция экстремизма ей может только повредить — Марин публично дистанцировалась от отца и чуть ли не исключила его из основанной им же партии. Не в первый раз семейные дрязги грозят НФ расколом.
Ещё в 1990-х его ученик Брюно Мегре вместе со старшей дочерью ле Пена Марией-Каролиной ушёл из партии с большей частью кадров, организовав «Национальное республиканское движение», которое стало более «причёсанной» версией тогда ещё слишком маргинального «Фронта». Что характерно, они так ничего и не добились.
Нынче все ожидали повторения этой истории, но на этот раз «ушли» самого ле Пена, который уже давно не глава, а просто почётный президент НФ. «Дедушка старый, ему всё равно». А ему и вправду всё равно: в марте, ещё до размолвки, он решил не выставлять свою кандидатуру на выборы, уступив Марион Марешаль-Ле Пен, племяннице Марин и его внучке от другой дочери.
Марион, кстати, вполне может отомстить Марин за дедушку, поскольку, несмотря на возраст (она 1989-го года рождения, как и многие наши читатели), собирает вокруг себя «олдовый» электорат партии, отличающийся наиболее консервативным мировоззрением. Она же является одним из двух представителей партии во французском парламенте, что придаёт Марион дополнительный вес в глазах электората.
Марион Марешаль-Ле Пен. Будем считать её самой красивой европейской женщиной-политиком после Магдалены Огурек из Польши
Жан-Мари может попортить немало крови Марин и НФ, если выберет путь противостояния с партией, которую он же сам и создал. Несмотря на седины, он всё ещё довольно активен и, как вы заметили, любит похулиганить.
Медведь и петух
В 1998-м году в Красноярск прилетел актёр Ален Делон, ветеран войны в Индокитае и добрый друг Александра Лебедя, которому Делон приехал помочь на выборах «крепить братство десантников». Лебедь умер, Ален Делон объявил о своей поддержке «Национального фронта», а партия получила кредит 9 млн евро в «Первом Чешско-Российском банке», принадлежащем Роману Попову, который некогда работал в «Стройтрансгазе» Геннадия Тимченко, друга Путина из санкционного чёрного списка. Такой вот круговорот дружбы в природе.
Деньги на самом деле огромные. Политтехнологам из РФ с колоссальными распилами на бесполезные митинги бюджетников и «Антимайданы» этого не понять, но в Европе очень сложно достать средства для финансирования политической деятельности, отчитываться приходится за каждый евроцент, а в обход наблюдателей и больше установленного лимита жертвовать нельзя: различные игроки [обоснованно] боятся, что конкуренты могут получить слишком большое преимущество, поэтому существует масса искусственных ограничений, которые делают политику той отраслью, где средств расходуется относительно немного и расходуются они очень рачительно.
Согласно некоторым данным, посредником в получении кредита был Жан-Люк Шаффхаузер, член «Национального фронта», сторонник идеи федерализации Украины и наблюдатель на выборах в ДНР. На этом связи «Фронта» с Россией не заканчиваются: уже известный вам Шопрад водит тесное знакомство с «православным олигархом» и, предположительно, автором плана расчленения Украины Константином Малофеевым, с которым он встретился летом прошлого года на собрании в честь 200-летия создания Священного союза. Жан-Мари ле Пен не отставал и взял 2 млн евро у кипрской компании Vernonsia Holdings, принадлежащей кремлёвскому олигарху и бывшему силовику Кудимову. Такие вот опасные связи.
Жан-Люк Шаффхаузер
Всё это не значит, что гипотетический приход ле Пен в президентский дворец (или хотя бы её партии в правительство) автоматом станет началом крепкой дружбы между Парижем и Москвой. Издержки от прямой конфронтации с США и всем остальным ЕС для Франции слишком велики, и ждать от французов таких жертв будет бессмысленно. К слову, обещанный выход из еврозоны, закрытие французских границ и пр. — это меры, идущие против интересов французских экономических элит настолько, что ле Пен, скорее всего, придётся стать реалисткой в случае нежданной победы. Так что разрушения Евросоюза в случае победы евроскептиков на местах не ожидается: в этих странах правые идеи по факту предназначены для внутреннего потребителя.
Встаёт вопрос: нужно ли в таком случае вкладываться в ле Пен и оказывать её партии поддержку? Нужно и ещё как, поскольку на карте для РФ стоит неизмеримо большее.
На днях Еврокомиссия предъявила «Газпрому» обвинения в нарушении антимонопольного законодательства ЕС в восьми странах — в частности, газовому гиганту инкриминируется недопуск других поставщиков к газопроводу и нечестная ценовая политика. Политический контекст у дела, конечно, есть, но с Украиной он не связан: дело «Газпрому» официально шили ещё с 2012-го (а первые нежданные проверки офисов компании начались и вовсе в 2011-м). И это только начало, в ЕС планируется создание Энергетического союза, который обернётся для России массой бед: снижением объёмов закупок газа, куда большей неуступчивостью ЕС в переговорах о цене и, наконец, невозможностью давить на отдельных членов ЕС. В таком случае успехи «Национального фронта» во Франции, так или иначе, будут отвлекать евробюрократов от расследования проделок «Газпрома». Хороший сигнал для Брюсселя, «посиди — подумай». Саботировать создание Энергетического союза и влиять на его политику в свою пользу будет проще и эффективнее через более евроскептическую, чем обычно, Францию. Одна эта возможность стоит всех тех, прямо скажем, не сильно больших кредитов для семейства ле Пенов.
Ну и, в конце концов, Франция остается одной из ключевых стран ЕС — помочь [возможно] части будущего истеблишмента столпа ЕС сегодня — очень хорошая и разумная инвестиция на будущее.
Да и как можно отказать женщине, которая, попав в список 100 самых влиятельных людей года по версии Times, проделала путь до Нью-Йорка, чтобы сказать, что она не говорит по-английски?
https://www.youtube.com/watch?v=YCCbXFvYN78
