Некоторое время назад пришло сообщение о том, что французы усилили охрану злополучного «Мистраля», опасаясь его угона русскими моряками. Новость в России была воспринята как курьез. Угнать огромный корабль кажется невероятным, вертолетоносец не машина, в кустах не спрячешь, но у французов есть повод для опасений. 45 лет назад, в ночь накануне Рождества, Израиль, попав в ситуацию, похожую на нашу, угнал пять (!) ракетных катеров прямо из-под французского носа!
Морская граница Израиля составляет всего лишь 273 километра, но молодому государству в 60-х годах неоднократно досаждали морские же набеги палестинских боевиков. Израильтяне с самого начала озаботились охраной своих границ, создав флот, состоящий из кораблей, полученных от других стран. Еврейские ВМС были достаточно мощными, причем одним из ключевых кораблей флота стал эсминец «Эйлат».
История эсминца достаточно интересна, чтобы о ней упомянуть. До продажи Израилю в 1955 году эсминец участвовал в съемках фильма «Exodus» («Исход, или Вторая книга Моисеева») в Голливуде, а до этого под именем «Зилоус» под британским флагом сопровождал конвои союзников, идущие в СССР. И вот, 20 октября 1967 года «Эйлат» отправился на патрулирование Синайского побережья.
Дело было на фоне победы Израиля в Шестидневной войне, но поражение только озлобило проигравших египтян, и они начали войну на истощение. Когда 21 октября эсминец с 199-ю членами экипажа приблизился к Порт-Саиду (Суэцкий канал), против него вышли два ракетных катера советского производства. Это был проект 183 Р, также известный как «Komar». Каждый из катеров нес по две новейшие ракеты П-15. Капитан еврейского эсминца Алекс Аргов считал угрозой своему кораблю только крупные надводные корабли и субмарины, и потому решил ограничиться обычным противолодочным зигзагом. Но катера, подойдя на расстояние 14 километров, выпустили ракеты.
Ракеты евреи засекли еще в 11-ти километрах, но не придали этому значения, ведь, судя по курсу, они должны были пролететь мимо. А вот когда летевшие мимо ракеты внезапно развернулись на цель, на «Эйлате» началась настоящая паника. Корабль резко изменил курс, по ракетам начали суматошно палить из зениток, но все было тщетно.
Четыре пуска — четыре попадания.
Новое советское ракетное оружие с самонаведением успешно прошло боевое крещение, вызвав шок в израильских ВМС. Два утлых баркаса с водоизмещением в десятки раз меньше эсминца просто взяли и уничтожили огромный боевой корабль. Это был переломный момент, после которого Израиль кардинально пересмотрел свою морскую стратегию. К слову, стоит упомянуть, что израильская разведка знала о готовящемся нападении под Порт-Саидом, но информация до капитана не дошла из-за разгильдяйства. А еще начиная с этого дня 21 октября в Египте отмечается день ВМС в память об этой победе. Евреи в долгу не остались, и во время Войны Судного дня потопили один из тех двух «Комаров».
Как бы то ни было, Тель-Авив осознал, что его крупные корабли являются отличной добычей для «москитного флота», и решил, что клин клином вышибают, и надо срочно создавать свой собственный «москитный флот». Ракеты евреи спроектировали самостоятельно, они получили название «Габриэль», но вот где взять катера? Их заказали у Франции.
Кстати, это была уже вторая попытка построить катера, до этого евреи пытались заказать их у ФРГ еще в 1962 году. Немцы в то время были полны раскаяния перед еврейским народом и были готовы почти на все, дабы загладить свою вину. Но именно что «почти»: в странах Ближнего и Среднего Востока нашли свое убежище многие бежавшие от правосудия нацисты, и ссориться с правительствами этих стран, поставляя вооружение молодому израильскому государству, немцам очень не хотелось. А потому контракт был отменен.
Заказ подхватила Франция. Основой послужил большой торпедный катер типа «Ягуар», он же Schnellboot 55. После израильской доработки ракетно-артиллерийский катер получил имя «Саар», что в переводе значит «Шторм». 12 катеров начали строиться на верфи города Шербур.
Все шло хорошо, деньги были заплачены, первые два катера получены в лучшем виде, затем еще три, как вдруг случился теракт. 24 декабря 1968 в Афинах израильский «Боинг-707» (37 пассажиров и 11 членов экипажа) атаковали палестинские террористы. Был убит один пассажир и тяжело ранена бортпроводница. Израиль в долгу не остался и ответил акцией устрашения, отправив в аэропорт Бейрута своих командос, которые уничтожили 13 ливанских самолетов. Никто из людей не пострадал. Международная реакция последовала незамедлительно, и Израиль оказался под санкциями, в частности, Франция заявила о прекращение военно-технического сотрудничества с Израилем. Ситуация очень напоминает нашу, мы тоже из-за санкций не можем забрать свои «Мистрали». Но Израиль решил во что бы то ни стало получить уже оплаченные корабли.
Пока с Тель-Авивом велись переговоры о компенсации, а французы спешно искали нового покупателя, израильские спецслужбы начали подготовку к дерзкому угону. Операция получила название «Шербур». Первые два катера увели на одной лишь наглости: просто пришли, подняли израильский флаг и уплыли. Дело было 4 января 1969 года. По словам местных жителей и портовых работников, они об эмбарго ничего не знали, а потому никак не препятствовали знаменитой еврейской хуцпе.
Но оставались еще пять катеров.
Французы усилили бдительность, а евреи в Панаме создали фирму-однодневку Starboat. Запрос на ее регистрацию пришел от крупнейшей израильской судоходной компании Maritime Fruit. Во Франции евреи вовсю разыгрывали спектакль. Мордехай Лимон, адмирал-представитель Министерства обороны по особым вопросам, убедительно делал вид, что Тель-Авив смирился с потерей оставшихся катеров и претендует только на денежную компенсацию. Но как только французы собирались подписывать документ, он придирался по очередному пункту, и все начиналось сначала. Наконец, 10 ноября 1969 он заявил, что Израиль намерен поставить точку в этом деле (о, если бы французы знали, какую!), но когда ему на следующий день французы предложили очень большую по тем временам компенсацию, он вновь отказался.
Тем временем близкий друг израильского судовладельца Милы Бреннера, коренной норвежец Оле Мартин Сием (тоже уважаемый судовладелец), согласился помочь евреям в беде и стал одним из директоров однодневки Starboat. В один прекрасный день он заявился в штаб-квартиру Управления закупок и поставок вооружений и военной техники Минобороны Франции под начальством генерала Луи Бонте, и предложил купить застрявшие корабли для панамской компании, занимающейся шельфовой нефтедобычей возле Аляски. Тут же, как по волшебству, генералу позвонил Лимон и заявил, что уж на этот-то раз он согласен подписать договор. Обрадованный Луи сообщил, что перезвонит чуть позже. Повесив трубку, он объяснил всю ситуацию норвежцу, добавив, что компенсация уж больно велика для Франции. Оле, не моргнув глазом, предложил за катера цену на 5% больше компенсации. Генерал Бонте оказался в полной уверенности, что фортуна, наконец, на его стороне, и был вне себя от счастья. От норвежца он лишь попросил гарантий не продавать суда в третьи страны и даже не поинтересовался, где конкретно проходят нефтеразработки, все мысли Бонте были об удачном разрешении неприятной ситуации. Его начальник одобрил сделку, дата отправки судов была назначена на сочельник.
Следующим этапом плана являлась доставка израильских моряков. В Шербуре оставались 72 человека от предыдущих команд, но этого было мало. Израильтяне перерыли весь личный состав флота, чтобы найти 120 евреев-блондинов с голубыми глазами, которых выдали за норвежцев из компании. Правда, почему-то говорящих между собой на иврите. Остальные прибыли под видом туристов, включая метеоролога, ибо зимой залив был явно негостеприимен. За остававшимися 72 еврейскими специалистами французы установили наблюдение, поэтому подготовкой занимались вновь прибывшие: они закупили топливо и тайно заливали его в баки, складывая их под палубой. А 72 еврея из первой партии занимались отвлечением внимания французских спецслужб, заказывая места в барах и ресторанах на праздники. Корабли регулярно выходили в море «для испытаний», причем топлива тратили меньше, чем заправляли, а по ночам моторы вхолостую включали на полную мощность, чтобы жители привыкли к шуму. Наконец, все было готово.
Руководство операцией взял на себя Эзра Кедем, руководивший угоном предыдущих двух катеров. Он же решил, что идти стоит восточным каналом, который из-за мелководья использовался достаточно редко, да еще и находился в мертвой зоне радаров. В ночь с 24 на 25 декабря, пока французы вовсю справляли Рождество, был назначен выход в море, но погодные условия слегка задержали начало операции. Дул ветер, шел дождь, море штормило, но обратного пути уже не было. В полтретьего ночи корабли пришли в движение, а с пирса им махал довольный собой Лимон. Несмотря на очень сложные условия начала пути, через семь дней катера оказались уже в Хайфе. Операция была исполнена с блеском!
Наутро после угона о необычном происшествии гремела вся пресса, а французское правительство было вне себя от ярости. Вплоть до того, что начальнику генштаба был отдан приказ поднять самолеты и потопить угонщиков вместе с добычей, но тот наотрез отказался. Генералы Бернар Газель и Луи Бонте (его, кстати, по-человечески жалко, ведь он по-настоящему стал жертвой «еврейского заговора») лишились своих постов, а еврейского Лимона выдворили из страны. В будущем угнанные катера с установленными «Габриэлями» отлично проявят себя в бою, став ядром ВМС молодого еврейского государства.
Что же мы можем вынести из этой истории? В последнее время Россию постоянно тянет сравнивать с Израилем, взять хотя бы то, что они одобрили закон о «национальном государстве еврейского народа». Очень грустно наблюдать, как евреи делают то, что давно должны были сделать мы. Объявляют национальное государство, угоняют купленные, но замороженные санкциями корабли, вовсю защищают титульную нацию и внутри, и вне страны, не боятся вступать в конфронтацию со всем миром во имя своих национальных интересов… Но это же дает надежду, ведь если всё это получилось у крохотного государства без ресурсов, находящегося в постоянном состоянии войны, то у нас это тем более получится. Смог Абрам — сможет и Иван!
