Новая война Англии c Францией не заставила себя ждать. Англичане не ушли с Мальты, а французы аннексировали Пьемонт. Обе стороны готовились к новому противостоянию. Наполеон решил перебросить-таки армию через Ла-Манш и покончить с Англией одним ударом. Создание Булонского лагеря и флотилии канонерок здорово напугали Туманный Альбион. В 1803 году отношения стран совсем ухудшились. 12 мая британский посол Витворт покинул Париж, и 22-го Британия объявила войну Франции.
6 марта 1803 года, до объявления войны, французы решили перебросить в Индийский океан эскадру контр-адмирала Линуа — 74-пушечный «Маренго», 44-пушечный «Семилан», 40-пушечный «Белль Пуль», 40-пушечный «Аталанте», 22-пушечный корвет «Бельи», а также транспорты «Кот д’Ор» и «Мари Франсуаз» с 1350 солдатами на борту. У Мадагаскара эскадру разбросал шторм и каждый корабль пошел к французским островам в Индийском океане самостоятельно.
21 июня 1803 года 44-пушечный фрегат «Белль-Пуль» высадил в Пондишерри 180 солдат, дабы, согласно условиям Амьенского мира, вернуть французские колонии, потерянные в 1790-х, под руку Наполеона. Но еще в 1802 году англичане отослали в Индию эскадру вице-адмирала Питера Ренье в следующем составе: 74-пушечные «Аррогант», «Тремедиос», 64-пушечные «Трайдент», «Ланкастер», 50-пушечный «Сенчурион»; фрегаты: 40-пушечный «Сент-Фиоренцо», 36-пушечный «Дёдэжнёз» (Dedaigneuse), 32-пушечный «Фокс» и 18-пушечный шлюп «Альбатрос». Кроме того, фрегаты «Ширнесс» (44) и «Вильгельмина» (36) находились в Бенгальском заливе вместе с шестью вооруженными «эн флюйт» (то есть частично разоруженный; обычно снимались пушки на нижней палубе, где размещались грузы либо войска) кораблями ОИК. А в Калькутте дежурили «ост-индийцы» «Лорд Кастлро», «Леди Кастлро», «Тейнмаунт» и «Бомбей». Ост-Индская Компания вытребовала эскадру еще до начала военных действий, взамен обещая полностью снабжать и оплачивать ее. Полная стоимость услуги составляла 25 тысяч фунтов в год.
И стоило французам высадиться в Пондишерри (эскадра Линуа соединилась там с «Белль-Пулем» 27 июня), как 5 июля замаячили корабли англичан — «Сенчурион» и «Альбатрос», которые внимательно осмотрели место высадки и расположились в Куддалоре, в 25 милях южнее французской колонии. Туда же подтянулись «Аррогант», «Тремедиос» и «Трайдент».
Линуа ушел из ловушки на полных парусах. В море он встретил пакетбот «Виктор», который привез депешу от Бонапарта — увести корабли к Реюньону и Маврикию, там же высадить и губернатора Французской Индии — генерала Декана. В результате в Пондишерри оставили символический гарнизон, а корабли вышли в море. 7 июня британский шлюп «Рейттлснейк» догнал французов и передал Линуа приглашение от Ренье отобедать на флагманском корабле, 50-пушечном «Сенчурион». В ответ Линуа пригласил британского адмирала на «Маренго», но после того, как Ренье согласился, счел за лучшее ночью оторваться от англичан и устремился в Пор-Луи.
Перед отплытием из Бреста Линуа спросил Бонапарта — когда начнутся боевые действия с Англией? Наполеон поклялся, что не планирует войны ранее октября. Как мы помним, уже 22 мая Британия разорвала дипломатические отношения с Францией. Наполеон в очередной раз ошибся. А в политических решениях такого уровня ошибка — преступление.
Новости о новой войне достигли Мадраса и Калькутты 3 сентября 1803 года. Английские корабли подошли к Пондишерри. Французский гарнизон в 177 человек сразу сдался без сопротивления.
16 августа Линуа прибыл с эскадрой на Иль-де-Франс, 8 октября к нему присоединился корвет «Берко», который принес весть о начале военных действий. 1200 солдат высадились в Порт-Луи и укрепили гарнизоны Реюньона и Маврикия, а также голландских крепостей на Яве. «Аталанте» ушел в Маскат со специальной миссией к саудитам, а «Маренго», «Белль-Пуль», «Семилан» и «Берко» взяли курс на Суматру.
3 августа 1803 года из Сен-Мало к Иль-де-Франс вышел в крейсерство 32-пушечный корсарский фрегат «Беллона» Жака Франсуа Перро, так насоливший англичанам в прошлую войну. 14 августа он встретился с британским 36-пушечным «ост-индийцем» «Лорд Нельсон», идущим с промышленными товарами и серебром в Индию и Китай. Перро пошел на абордаж, первую попытку англичане отбили, вторая привела к капитуляции. Перро переправил на пленный корабль абордажную команду из 41 человека с лейтенантом Фуге, чтобы довести корабль до Ла-Коруньи (Испания дружила с Францией) и представил приз на призовой суд. Но 26 августа британская шхуна «Сигулл» отбила «ост-индийца» и привела в Плимут.
Пока французы внезапно атаковали британское поселение на Суматре — Бенкулен. Когда французские корабли появились на рейде, англичане начали жечь свои суда с пряностями. Успели сгореть шесть кораблей, два французы оттащили в море и спасли. Колония сдалась практически без сопротивления — с большими запасами риса, специй, опиума. Напоследок, разграбив все, фрегат «Семилан» дал залп, — погиб один человек — и Линуа взял курс на Батавию. 10 декабря 1803 года эскадра кинула якорь в столице голландской Индии, где к эскадре присоединился голландский 16-пушечный бриг «Авантюрьер».
Что произошло дальше? На мой взгляд, самая славная страница в истории торгового флота Ост-Индской компании.
28 декабря 1803 года до французов доходят слухи, что в море вышел «китайский конвой» английской ОИК — суда из Кантона и Малакки, груженные чаем, фарфором и шелком. Общая стоимость товаров — 8 миллионов фунтов стерлингов серебром. Французы выбросили мысли об отдыхе в воду, — подняв оттуда якоря — и вышли на охоту.
16 судов Ост-Индской компании в январе 1804 года действительно прибыли к юго-восточному побережью Малайзии, где к ним присоединились 11 торговых кораблей, купеческое судно из Макао и австралийский транспорт из Ботани-Бей. В сопровождение выделили 12-пушечный бриг «Ганджес» под командованием лейтенанта Роберта Фоулера. Конвой возглавил капитан Компании Натаниэль Дэнс, шедший на «ост-индийце» «Эрл Кадмэн».
Чтобы была понятна стоимость конвоя Дэнса: что такое 8 миллионов фунтов в то время? Средняя заработная плата той эпохи — 6 пенсов в неделю. Средняя заработная плата сейчас — примерно 100 фунтов в неделю. Тогдашний пенс по этой методике подсчёта равен 16,67 фунтов. Итого конвой Дэнса стоил на наши деньги 32 миллиарда фунтов или 40 миллиардов долларов — примерно как вся Пекинская Олимпиада 2008-го.
Состав каравана был следующим:
В 8.00 14 февраля 1804 года с юго-запада со стороны восточного берега Малаккского пролива были усмотрены 3 паруса, которые оказались авангардом французской эскадры. Ост-индийские суда несли довольно мощное вооружение — до 40 орудий, калибрами от 24-фунтовых до 6-фунтовых, но команды были подготовлены хуже экипажей Роял Неви. Дэнс понимал, что французская эскадра при энергичном командующем без труда захватит корабли.
И все же капитан на военном совете решил не уступать без боя. Назначили командиров авангарда, центра и арьергарда. Единственный военный корабль конвоя, бриг «Ганджес», возглавил арьергард. Сам Дэнс на «Эрл Кадмэн» принял центр, а Джон Тимминс на «Роял Джордже» встал во главе авангарда. По настоянию Фоулера, корабли выстроились в кильватерную колонну и часть подняли синие кормовые флаги, которые сигнализировали противнику, что это военные суда.
В 9.00 14 февраля 1804 года англичане в кильватерной колонне вошли в Маллакский пролив. Линуа не поверил своим глазам, видя идеально ровную кильватерную колонну и гордо развевающиеся флаги военных кораблей эскорта. Француз полностью пропустил конвой и последовал на небольшом отдалении. Дэнс подозревал, что французы накинутся на замыкающие купеческие суда, поэтому на «Ганджес» собрали добровольцев-пушкарей с «ост-индийцев». Но республиканцы так и не провели атаку.
На следующий день недалеко от острова Пуло Аура французы все же решились. Поскольку Линуа держался позади, Дэнс стянул к арьергарду все более-менее вооруженные корабли. В 13.15 французы открыли огонь по «Роял Джордж», англичане энергично отвечали. Вскоре в бой также вступили «Ганджес», «Эрл Кадмэн», «Уорлей» и «Альфред». Бой шел 43 минуты, не обошлось и без эксцессов — «Хоуп» на всех парусах въехал в борт «Уорлей» и эти корабли почти все сражение пытались освободить снасти.
К 14.00 случилось необъяснимое и невероятное — Линуа приказал отступать, а 4 корабля «ост-индийцев» пошли в погоню! Два часа англичане вели спорадический огонь по отступающим французам. Судя по всему, в этот момент французский адмирал совсем потерял голову, предполагая, что вместо торговцев нарвался на эскадру Ренье.
К 16.00 Дэнс приказал прекратить атаку и вернуться к торговым судам. В 20.00 корабли, принявшие участие в акции, построились в кильватер торговым. 28 февраля конвой взяли под прикрытие корабли Королевского Флота — 74-пушечные «Септр» и «Альбион».
Англичане потеряли только матроса с «Роял Джорджа» Хью Ватта. Французы потерь не понесли.
Бой Дэнса в Малаккском проливе 14 февраля 1804 г.
Только в Пор-Луи Линуа узнал, с кем на самом деле сражался. Срам оказался велик — даже губернатор Иль-де-Франс резко осудил адмирала. Вынужденный оправдываться, Линуа писал, что после того, как три английских судна зашли ему в тыл, он начал опасаться координированной атаки и дал приказ повернуть назад. Объяснению мало кто поверил. Касаемо Дэнса и его товарищей — обрадованные господа из ОИК выделили премию в 50 тысяч фунтов смелым командам. Дэнс дополнительно получил 5000 от бомбейского торгового дома, получил рыцарство и 500 фунтов пожизненного пенсиона. Дэнс и здесь показал себя с лучшей стороны — отказался от вознаграждения Бомбейской фактории, сказав, что волею судеб оказался во главе конвоя и просто выполнял свою работу.
Напоследок, эпиграмма на Линуа, опубликованная в английской колониальной газете:
Quite debonair Linios left France
And on the ocean came to Dance.
Where when our tars began to play,
It charm’d him for he Dance’d away.
Юмор построен на игре слов — фамилия английского капитана переводится как «танец». Примерный перевод: «Весьма любезный Линуа покинул Францию. И в океане подошел к капитану Танцу. Лишь место, откуда растут наши ноги, начало играть. Линуа соблазнился от нас утанцевать».
Французский историк Шевалье писал: «Адмирал Линуа несомненно захватил бы если не весь конвой, то большую его часть, если бы просто решительно вел атаку».
Реакция Наполеона на этот бой оказалась запредельно жесткой, в письме морскому министру Бонапарт говорил о Линуа: «Он сделал Францию посмешищем всей Европы! <…> Я предпочел бы, чтобы он сохранил честь, а не несколько плавающих деревяшек с людьми! Я вообще мечтал бы, чтобы такого позора никогда не было; уж лучше было потерять три корабля».
Отметим самоуверенность ОИК и Ренье, оставивших конвой с товарами на 8 миллионов фунтов вообще без прикрытия. Не будь у коммодора Дэнса боевого запала, или атакуй французы смелее — все бы закончилось очень плачевно.
Вернемся к Линуа. Даже захват на обратном пути двух британских торговых судов не скрасил унизительность проигрыша в Маллакском проливе обычным купцам. Приведенные 2 апреля 1804 года в Пор-Луи призы с товаром на 505 тысяч фунтов, захваченные в крейсерствах и на Бенкулене, не помирили Линуа с губернатором Шарлем Деканом (будущим наполеоновским генералом), ибо Декан в лицо адмиралу крикнул: «505 тысяч, когда мы могли иметь 8 миллионов!»
Декан временно отстранил Линуа от командования эскадрой, с «Берко» послал депешу Наполеону, где помимо всего прочего писал: «Наш адмирал не понимает, что успех в войне не может быть достигнут без риска», а «Белль-Пуль» послал в отдельное рейдерство.
В июне 1804 года пришло письмо от Бонапарта, где тот давал второй шанс Линуа и требовал действовать «смелее и активнее». 16 июня французы вышли в море в следующем составе: 74-пушечный «Маренго», 44-пушечный «Семилан» и 40-пушечный «Аталанте». Сначала эскадра двинулась к Цейлону, а далее повернула на север. Проследовала в 60 милях восточнее Мадраса, дабы не столкнуться с кораблями Ренье, и у Масулипатама Линуа узнал, что чуть выше стоит небольшой конвой «ост-индийцев». Без охраны. Сопровождает его только 36-пушечный фрегат ОИК «Вильгельмина», но — как это обычно бывало — он вооружен коммерческими версиями карронад, что стреляют недалеко, как и положено карронадам, и часто взрываются, поскольку сделаны тонкостенными и из плохого металла. Вот он, второй шанс! Линуа срочно отбыл к Визагапатаму.
Что происходило у англичан? Ренье, обеспокоенный шастаньем у индийских берегов сильной французской эскадры, да к тому же подстегиваемый советом директоров ОИК, которые грозили снять британскую эскадру «с довольствия», в последний момент решил заменить охрану конвоя. «Вильгельмину» отозвали в Мадрас, а охранение составил 50-пушечный «Сенчурион», который вел 24-пушечные корабли Компании «Барнаби» и «Принцесс Шарлотт» с товаром в Калькутту.
15 сентября в 6.00 у Визагапатама появилась эскадра Шарля Линуа. В этот момент «Сенчурионом» номинально командовал смертельно больной Джон Спрат Ренье, по факту капитанские обязанности исполнял первый лейтенант Джеймс Линд.
Бой решили принять на рейде, уповая и на защиту береговых батарей. В 9.45 расстояние сократилось до 5 кабельтов (900 метров), и стороны открыли огонь. Капитан «Барнаби» при первых же выстрелах запаниковал и выбросил корабль на мель, тогда как «Принцесс Шарлотт» открыл огонь.
Основная ошибка Линуа — решение атаковать фрегатами, оставив «Маренго» в море. Когда «Семилан» и «Аталанте» сблизились на 200 ярдов, «Сенчурион» и «Принцесс Шарлотт» дали один за другим три точных залпа. Командир британского гарнизона Кэмпбелл послал в качестве помощи на «ост-индиец» 50 сипаев-артиллеристов. Линуа, понимая, что фрегатам не справиться, повел на сближение «Маренго». В 10.45 началась дуэль «Сенчуриона» и французского флагмана.
Французский 74-пушечник нес на нижнем деке двадцать восемь 36-фунтовых орудий, на средней палубе — тридцать 18-фунтовок, на квартердеке и форкасле — 8-фунтовые пушки. Таким образом, масса бортового залпа у него составляла 838 фунтов металла. Британец же был вооружен несоизмеримо хуже — двадцать две 24-фунтовки, двадцать две 12-фунтовки, и на верхней палубе шесть 6-фунтовых орудий. Масса бортового залпа — 414 фунтов. В два раза меньше! При этом часть пушек у «Сенчуриона» были карронадами, рассчитанными на малый радиус действия (на дальности более 200 ярдов карронады бесполезны). «Маренго» же начал неторопливый расстрел британца с дальней дистанции.
«Аталанте» и «Семилан» атаковали «Принцесс Шарлотт» и захватили корабль. «Сенчурион» в перестрелке с «Маренго» к 13.45 получил существенные повреждения, и по идее Линуа мог добить его даже фрегатами. Но обычная осторожность адмирала взяла верх, и он предпочел не рисковать. В результате французы с призом ушли на Иль-де-Франс, а «Сенчурион» выжил. И Декан, и Наполеон пришли в бешенство: «Линуа действует исключительно половинчато, видимо он не может иначе», писал император. Ему вторил Декан: «Новейший французский линкор, по всем статьям превосходящий противника, отказывается от боя и уходит — а как же честь?».
На захваченном «ост-индийце» оказалось товара на 340 тысяч фунтов. Всего эскадра Линуа за 16 месяцев награбила ценностей (включая и склады Бенкулена) на 948 тысяч фунтов стерлингов. Но, как мы понимаем, с конвоем Дэнса — это 9 миллионов. И это был бы действительно жестокий удар и по ОИК, и по Англии.
«Маренго» в неожиданно жестком бою потерял руль, получил несколько пробоин и встал в Пор-Луи на ремонт и переоснащение на 6 месяцев. 31 октября в гавань вернулся и «Белль-Пуль», захвативший в своем крейсерстве богатое торговое судно с товаром на 150 тысяч фунтов.
«Семилан» отослали к Филиппинам, наладить связь с испанцами (те 4 октября 1804 года тоже вступили в войну с Англией). В третий поход эскадра Линуа вышла лишь 22 мая 1805 года. Французы отправились к Красному морю, а оттуда проследовали по торговым путям к Цейлону. Верный расчет — 11 июля у Цейлона, в Пойнт де Галле (самая южная точка острова), Линуа перехватил идущие в Бомбей из Китая «ост-индийцы»: 1244-тонный «Брунсвик» (капитан Джеймс Грант) и 935-тонный «Сара» (Минтош). «Сара», преследуемый «Белль-Пулем», выбросился на берег. Тяжелогруженый «Брунсвик» последовать этому не успел. После короткой перестрелки с «Маренго» он сдался. На корабле оказался груз хлопка и сандалового дерева на сумму в 230 тысяч фунтов.
9 июля 1806 года англичане наконец-таки смогли захватить 32-пушечный капер «Беллона». Поймал корабль Перро у Цейлона шлюп «Рэттлснейк», и навел на корсара 74-пушечный корабль «Пауэрфул». Перро старался оторваться, очень грамотно строя защиту — не выпадая из носовых углов, когда «Пауэрфул» мог вести огонь только двумя-тремя пушками, «Беллона» изредка поворачивался бортом и давал залп, от которого линкор сильно страдал. Француз надеялся, что сможет сбить либо грот-мачту, либо бушприт, что замедлит ход противника и даст возможность каперу скрыться.
Необычная погоня длилась почти два часа. К 18.45 «Пауэрфул» почти нагнал француза и вскоре мог в позиции произвести полноценный бортовой залп. После такого поворота событий жизнь корабля Перро была бы яркой, но недолгой. Француз сдался. Англичане потеряли шестеро человек убитыми и 11 раненными, их враги — 2 человека убитыми и 6 раненными. Линейный корабль, противу всех законов физики, оказался довольно сильно поврежден, что произвело на англичан очень большое впечатление.
Британский историк Уильям Джеймс отмечает действия Перро как «великолепные», а Уильям Лиард Клоуз написал, что этот бой «продемонстрировал плачевное состояние британской артиллерии в Роял Неви по сравнению с французским флотом».
После захвата «Брунсвика» терпение директоров ОИК лопнуло. Ренье заменили на более агрессивного Эдварда Пэллью. 6 августа Линуа заметил конвой из 11 торговых судов, следующих с товарами в Мадрас. Начав осторожное сближение, француз увидел, что на самом деле это 10 «ост-индийцев» в сопровождении срезанного 74-пушечного корабля «Бленхейм» под флагом контр-адмирала Томаса Трубриджа. Все же Линуа решил атаковать. Однако понимая, что «Бленхейм» с его двадцатью восемью 32-фунтовками на гондеке представляет для «Маренго» смертельную опасность, собрался устроить перестрелку с концевым торговым кораблем. Замыкающим оказался ветеран боя Дэнса, 24-пушечный фрегат ОИК «Камберленд», который в 17.30 затеял перестрелку с «Белль-Пуль».
«Бленхейм» же, увидев атаку, срочно пошел на сближение с «Маренго» по касательной, ведя шквальный огонь из нижнего дека левого борта. Линуа сразу же отвернул, и в 18.00 стороны вышли за пределы эффективного огня.
По старой доброй традиции, англичане выстроились в линию. Французы рассчитывали на ночную атаку. Однако ночью Линуа конвой… потерял, и смог навалиться на британскую линию только в 7 утра 7 августа. Чтобы не получить повреждений, затеял перестрелку на расстоянии в 1000 ярдов. Для справки: излюбленная британская дистанция боя — 50–100 ярдов. Французы сражались на дистанциях до 300 ярдов. Это обусловлено тем, что на больших дистанциях точность стрельбы была фактически никакой, а скорость ядер снижалась настолько, что часто они не могли пробить борта. То есть цель стрельбы с 1000 ярдов одна — очистка совести.
Две колонны — английская и французская — следовали параллельно на расстоянии в 1000 ярдов и изредка вели беспокоящий огонь. Трубриджа это устраивало, ибо его главная задача заключалась в защите торговых судов. Линуа тоже был доволен — начальству можно отчитаться, что стрелял, да и корабли не повредят, а ведь ремонтировать их на Иль-де-Франсе и Реюньоне нечем.
При этом Трубриджу уже в сумерках совершенно случайно удалось попасть ядром на излете в грот-рею «Маренго», что и стало сигналом для Линуа о выходе из боя. На «Бленхейме» после двух дней столкновения было убиты 2 человека, на «Маренго» — 8 легко ранены, на «ост-индийце» «Ганджес» из-за взрыва собственной пушки убиты 2 и ранено 3 человека.
«Ост-индийцы» — военно-торговые корабли британской ОИК. Обратите внимание на нижние порты. Они нарисованы для отпугивания потенциальных пиратов и каперов
Линуа отошел к африканскому побережью. 13 сентября он достиг залива Саймон, Кейптаун, где надеялся соединиться с союзной голландской эскадрой. Но в Кейптауне он встретил только срезанный 74-пушечный «Бато», — на котором осталось лишь 36 пушек — текущий как решето и неспособный к выходу в море. Судно решили ремонтировать в порту, но работы затянулись — у голландцев склады оказались пусты. 15 сентября начался шторм. «Бато» и «Брунсвик» получили повреждения, «ост-индиец» в результате затонул, а фрегат «Аталанте» выбросило на берег, и для эскадры он оказался потерян.
10 ноября Линуа оставил Кейптаун и поплыл вдоль берегов Западной Африки в надежде перехватить британских купцов. Удача улыбнулась ему, в устье Конго он взял два приза, 29 января 1806 года у острова Святой Елены он столкнулся с американским торговым судном, от которого узнал, что Кейптаун захвачен британцами и как базу его использовать уже нельзя.
Корабли французов после трехлетнего плавания уже текли и настоятельно требовали полноценного ремонта. Линуа решил вернуться во Францию. 19 февраля французы пересекли экватор, и 13 марта 1806 года напоролись на эскадру Джона Борлэса Уоррена в следующем составе: 98-пушечный «Лондон», 80-пушечный «Фудроян» (флагман), 74-пушечные «Рамиллиес», «Хироу», «Намюр», «Фейм», «Корейджес» и 38-пушечный фрегат «Амазон».
За ночь 12 марта «Лондон», «Фудроян» и «Амазон» оторвались от остальных, и в результате оказались в 15 милях южнее своих 74-пушечников, когда заметили отряд Линуа, который к этому времени состоял лишь из «Маренго» и «Белль-Пуля». Капитан французского фрегата Ален-Аделаид-Мари Брюльяк доказывал Линуа, что скорее всего это боевые корабли и сближаться с ними не стоит. Но в этот самый неподходящий момент в Линуа взыграла гордость — он не забыл обвинений в трусости и осторожности от Наполеона и Декана. И пошел на сближение.
В 5.30 утра из предрассветного тумана на расстоянии в 10 кабельтов на «Маренго» вышел 98-пушечный «Лондон». Бежать было уже поздно, тем не менее французы попытались, пусть и безуспешно, это сделать.
«Амазон» затеял перестрелку с «Белль-Пуль», стараясь повредить последнему такелаж. Брюльяк решил помочь своему флагману и хоть как-то компенсировать его недостаток в вооружении относительно «Лондона». Пользуясь тем, что парусный корабль чаще всего сражается только на один борт, «Белль-Пуль» начал обстрел «Лондона» с «нерабочего» борта, не отвечая за залпы с «Амазон».
«Маренго» же вел спорадическую стрельбу, нанося повреждения британцу, но и сам получая по полной. К 8.30 «Амазон» сильно сблизился с французским фрегатом, и Брюльяк был принужден вступить в бой с британским 38-пушечником. В 10.25 подтянулся «Рипалс», который открыл огонь по «Маренго», в 10.50 — «Рамиллиес», и через 10 минут «Маренго» поднял белый флаг. Чуть ранее полностью изрешеченный «Белль-Пуль» капитулировал. Потери французов — 69 человек убитыми и 106 ранеными, в число последних вошли и адмирал Линуа, а также капитан «Маренго» Врино. Потери англичан — 13 убитыми, 27 раненными.
23 апреля британская эскадра вместе с призами попала в шторм. «Маренго» еле удержался на плаву, оказался сильно поврежден «Рамиллиес», однако корабли удалось спасти и вскоре они вошли на рейд Спидхеда. Французские суда вскоре восстановили и под собственными именами приняли в состав Роял Неви.
Последний бой Линуа провёл как следует. Его дуэль против «Лондона», который получил существенные повреждения, можно признать образцовой. Но общий результат крейсерства 1803–1806 годов плачевен — адмиралу не удалось нанести большие потери торговому судоходству англичан в Индийском океане. Общая сумма призов, захваченных эскадрой Линуа, составила 1.940.000 фунтов стерлингов, а это примерно 5 процентов от годового торгового оборота британской ОИК с Индией и Китаем.
98-пушечный корабль «Лондон»
Прежде чем высадиться на сушу, отметим, что Наполеон, крайне недовольный действиями Линуа, отказался обменять его на английских пленных. Лишь в 1814 году адмирал вернулся во Францию, получил пост губернатора Мартиники, но во время Ста Дней поддержал реставрацию Наполеона. В результате Мартинику молниеносно захватили англичане.
Надо сказать, что разгром Линуа привел к интересным последствиям. Робер Сюркуф решил тряхнуть стариной и показать, как надо воевать на море. Из книги Можейко «Пираты, корсары, рейдеры»:
«На пути вокруг Африки Сюркуф, придававший большое значение подготовке экипажа, по нескольку часов в день учил моряков стрелять из пистолетов и драться на шпагах. Он даже не пожалел денег на то, чтобы нанять специальных инструкторов, понимая, что в корсарском ремесле главное — уметь брать корабли на абордаж.
Прибытие Сюркуфа в Индийский океан было встречено французами с энтузиазмом. К этому времени английская блокада практически прервала все связи с Европой, и французским владениям в Индийском океане угрожал голод. От Сюркуфа ждали, что он в одиночку прорвет блокаду и обеспечит острова продовольствием. И он постарался оправдать ожидания соотечественников. Уже само его имя было залогом успеха. Английские торговцы готовы были сдаться Сюркуфу без боя, да и военные фрегаты предпочитали в одиночку не встречаться с ним».
В Сен-Мало по собственным чертежам Сюркуф построил 20-пушечный капер «Ревенан», обшитый медными листами для скорости хода. 2 марта 1807 года он вышел к Иль-де-Франс, прибыл туда 10 июня, отремонтировался и в сентябре вышел в море, к Бенгальскому заливу. Победы следовали одна за другой — захвачены торговые суда «Трафальгар», «Мэнджес», «Адмирал Эльфин», «Сьюзанна Хантер», «Саксесс», «Форчун», «Нью Эндевор», «Колонель Макколей», «Уильям Берроуз», «Ориент» и «Жан Лабдам». Поставив в колонию 20 тысяч мешков риса вместе с призами, Сюркуф просто спас Иль-да-Франс от голодной смерти.
24 мая 1807 года Сюркуф атаковал идущий из Гоа «эн флюйт» 64-пушечный португальский корабль «Консесао-де-Санту-Антониу», реально несший 34 пушки (Португалия в конце 1807 года вступила в войну на стороне Англии). Корсар по старинке поставил все на старый добрый абордаж, подведя «Ревенан» вплотную к португальскому линкору и атаковав своими 120 матросами португальскую команду в 550 человек. После часа боя «Консесао-де-Санту-Антониу» захватили.
И опять, как бывало ранее, Сюркуф поругался с губернатором. На этот раз с Деканом. Тот реквизировал у корсара «Ревенан», переименовал в «Иену» и включил в состав регулярных морских сил колонии. Сюркуфу же отдал годящийся на дрова фрегат «Семилан» из эскадры Линуа, переименованный в «Карл», на который приказал загрузить пленных португальцев и доставить их во Францию. Опять цитата:
«Такое задание в момент, когда каждый французский моряк был нужен на месте, можно объяснить лишь ненавистью губернатора к счастливому корсару. Команда фрегата „Карл“ была сбродом, списанным с других кораблей, причем чуть ли не половину ее составляли португальцы, которые в свое время попали в плен и согласились служить Франции. Сюркуф пытался убедить губернатора, что с такой командой и таким числом пленных на борту корабль скорее всего кончит свой путь в Лиссабоне уже в качестве португальского судна, а сам Сюркуф и его офицеры будут выброшены за борт. Губернатор отказался слушать Сюркуфа. Он не имел ничего против такого конца корсара.
Тогда Сюркуф принял вызов. 21 ноября 1807 года он вышел в море в сопровождении лоцманского судна. Как только фрегат покинул бухту, Сюркуф приказал лоцманскому судну подойти к „Карлу“ и, угрожая утопить его, передал на борт маленького корабля большинство португальцев. Теперь опасность бунта уменьшилась.
Путешествие во Францию заняло больше года. Несколько раз Сюркуфу лишь чудом удавалось ускользнуть от англичан. К глубокому разочарованию губернатора, весенняя почта 1809 года принесла сообщение о том, что линейный корабль „Карл“ под командованием Робера Сюркуфа благополучно прибыл во Францию».
Робер Сюркуф с призами возвращается в Пор-Луи
А что же происходило в самой Индии? Как мы помним, после падения Майсура главным соперником англичан в регионе стала Маратхская конфедерация, занимающая центр и северо-запад полуострова Индостан. Столица — город Пуна, где заседал совет князей или пешв (верховных правителей княжеств Нагпур, Гуджарат, Скиндия, Гвалияре и Мальве) — главный исполнительный орган содружества. Совет выбирал верховного пешву, своего рода президента конфедерации. С 1720 года должность верховного пешвы стала наследственной и принадлежала семейству Пуны, князьям Нагпура.
Первая война между ОИК и маратхами началась еще в 1775 году. Причина — драка за престолонаследие у маратхов после смерти пешвы Мадхав-Рао I. Англичане в лице Совета Бомбея встали на сторону одного из претендентов — Рагхунатха-Рао, и послали военную помощь. Но, как мы помним, руководство компании в лице генерал-губернатора сидело в Калькутте, и, учитывая сложные отношения с соседями, британской Бенгалии совсем не улыбалось получить еще и с востока набеги маратхов. Бомбей резко одернули, и британцы начали мирные переговоры, которые тянулись до 1778 года. Англичане, пользуясь случаем, хотели отжать у маратхов остров Сальсет, контролирующий гавань Бомбея, на что те не согласились. И в начале 1779 года из Бомбея на Пуну пошел большой отряд из 600 европейцев и 3300 сипаев. По дороге к ним присоединились войска Рагхунатха — около 12 тысяч конных. Армию маратхов в 10 тысяч человек (сколько успели собрать) возглавляли Тукоджи Рао Холькар и «генерал» Махаджи Шинде. Индийцы отступали к Пуне, прибегнув к тактике выжженной земли, а легкие силы маратхов нападали на обозы и мелкие отряды британцев. По предложению Шинде, англичан заманили в ловушку — маратхи оставляли не разоренной тонкую полоску земли, по которой и двигалась оккупационная армия, пока не уперлась в излучину Талагеона у города Вадгаон, окруженную вокруг горами. 12 января 1779 года англичане внезапно оказались без средств снабжения отрезанными от Бомбея. Конница Рагхунатха привычно разбежалась вместе с предводителем, и по сути это был… разгром?
В свою очередь с северо-востока вел наступление британский отряд из Калькутты — 6000 сипаев и 500 кавалеристов-пуштунов под командованием полковников Лесли и Годдарта. В лощине Кхандале, недалеко от Пуны, британцев во фланг атаковал 5-тысячный отряд «генерала» Бхимрао Пансе. Когда англичане смогли перестроиться и развернуться для контратаки, с предгорий их обстреляли артиллерией и ракетами (которые в небольшом количестве предусмотрительно закупили у Майсура). В пять минут потеряв до 1500 человек, британский отряд обратился в бегство. До Калькутты добрались лишь 2000 оборванных солдат.
Гастингс, понимая, что это катастрофа, срочно послал в Пуну переговорщиков. Тех заставили ползти на коленях от дверей до трона верховного пешвы, и на коленях же молить о мире. Не вышло. Заключили только перемирие, и сражения продолжились на следующий год.
Махаджи Шинде, ставший верховным пешвой, нанес несколько чувствительных поражений ОИК. В битве при Дурдахе 24 марта 1781 года отряду британского майора Якоба Кэмака (6000 человек) удалось ценой сравнительно больших потерь оттеснить войско маратхов. Но в битве у Сипри 1 июля 1781 года Шинде разгромил отряд полковника Мурра (Murre). Дирекция ОИК приняла решение заключить мир с маратхами, которым возвращали все завоеванные территории в обмен на остров Сальсет.
Не зная об идущих мирных переговорах, 9 апреля 1781 года командующий отрядом маратхских кораблей (3 граба и 8 галливатов) Ананд Рао Дхулап (Anand Rao Dhulap) напал у Ратнагири (Ratnagiri), к югу от Бомбея, на отряд британских кораблей — 18-пушечный бриг «Рейнджер Сноу», вооруженные транспорты «Маклеод», «Шоу» и два маленьких кеча с 150 тысячами фунтов серебром на борту. Индийцы, вспомнив времена Ангриа, пошли на старый добрый абордаж, и, потеряв около 100 человек против 30 британцев, победили. Захват вызвал неистовую ярость у бомбейского отделения ОИК, дело дошло до пешвы и разбиралось на самом высоком уровне. В конце концов Шинде приказал Дхулапу вернуть корабли англичанам, что и было сделано в августе 1781-го. Разозленный адмирал корабли с товаром вернул, но без пушек, сказав, что «вооруженное судно не может считаться коммерческим и подлежит либо захвату, либо потоплению». Мир восстановили.
Махаджи Шинде умер в 1794 году. Он, как и Хейдар Али, великий правитель своего времени, и главным врагом считал ОИК, поэтому искал союзников и в Майсуре, несмотря на разницу в религии (маратхи были индуистами, тогда как Майсур исповедовал ислам), и во Франции. Он воспротивился переходу княжества Хайдарабад под контроль англичан, так как это отрезало бы его от Майсура, и т. д.
К сожалению, смерть Махаджи ослабила Конфедерацию, между князьями начались споры и склоки. Наследовавший от семейства Шинде должность пешвы Даулат Рао долго старался удержать содружество от распада. Пожалуй, главной ошибкой Даулата можно считать союз с англичанами против Майсура. Сделки с дьяволом заключать нельзя, даже очень выгодные — после смерти Типу и разгрома Майсура Маратхская Конфедерация стала следующей.
Что же на тот момент представляла из себя Маратхская Конфедерация? Цитата из книги Жомини «Политическая и военная жизнь Наполеона»:
«Наконец, в середине полуострова было замечательное государство Мараттов, основанное Севаджи, индийским владетелем, который, утвердившись в саттарахском государстве, присоединил к нему большую часть завоеваний Моголов в Декане. Вскоре после его смерти мелкие владельцы, платившие ему дань, отложились от его наследников, владычество которых, постепенно уменьшаясь, заключилось наконец в одной крепости Саттарахе. Признавая по наружности права этой династии на престол, Пейшва, первый министр, завладел западной частью полуострова и основал там королевство Пунах. Махададжи-Синдхия сделал то же на севере и на востоке и, разбив войска Измаил-Бея, и помогая Шах-Аламу против жестокого Гулям-Кадира, достиг наконец того, что восстановил преобладание Мараттов в землях великого Могола, захватил всю власть, правя под его именем, и оставил ему только дворец с незначительным содержанием, в единственное наследство от колоссального могущества Авренг-Зеба.
Махададжи-Синдхия был поддержан в своих действиях войском европейским, или лучше сказать, устроенными обученным по-европейски де Буанем, савойским офицером. Этот знаменитый Маратт умер в 1794 году, и племянник его Даулат-Рау, хотя не наследовал способностей дяди, но, придерживаясь его системы, удержал свою власть в Моголе и даже успел в 1796 году распространить свое могущество до владений Пейшвы, посадив на престол пунахский Баджи-Рао, который и оставался постоянно в совершенной его зависимости. После де Буаня, начальство войска было вверено генералу Перрону. Оно состояло из пяти бригад, совершенно устроенных по-европейски, из 34 000 хорошо обученной пехоты и многочисленной кавалерии.
Третье государство Мараттов, управляемое раджой Берарским, лежало к северу от Декана. Хотя оно уступало в могуществе двум первым, однако же было одно из сильнейших в союзе. В Мальве царствовал род Голькара; кроме того, Мараттами управляли до двадцати мелких владельцев, независимых от главных государств.
Из этого видно, что Маратты составляли сильный союз, довольно похожий на германскую империю, от которой они отличались постановлениями, силою главных государств и частыми изменениями, следствием внутреннего устройства каждого и обычаев востока. Индийский союз этот имел в самом деле странный состав. Главный, наследственный раджа, обладавший обширнейшими областями без полновластия над ними, окружен был владениями двух своих сановников, которые, мало того, что сделали свои должности также наследственными в своем потомстве, делили еще между собою земли государя.
Но великий Могол был еще более достоин сожаления. Он раздавал короны, и не мог ни одной удержать для себя. Это был, так сказать, государь без подданных, деспот, который не мог заставить себе повиноваться. Он продавал право неограниченной власти в своих провинциях; был беден, хотя вся монета в Индостане чеканилась с его изображением; хвастал тем, что имел данниками сильных государей, хотя от их великодушия зависели даже средства его содержания».
И вот в 1802 году англичане в борьбе за власть поддержали сына Рагхунатха-Рао — Баджи-Рао II из рода Гвалиоре (князей в Гвалияре), который являлся верховным пешвой, а его ближайшим другом и советником стал Даулат Рао из рода Шинде (княжество Скиндия), оттеснив все другие фамилии. Этим оказались недовольны Холькары, князья Мальве, начав гражданскую войну.
Инициатором стал Яшвант Рао Холькар, который решил восстановить влияние Холькаров в пику семейству Шинде. Вместе со своим братом, Витхонджи Рао, Яшвант начал марш на Пуну. Витхонджи разбили, а вот отряду Яшванта удалось 4 июля 1801 года нанести поражение Шинде при Удджайне. 25 октября 1802 года Даулат и Баджи приняли бой у Хадапсари, последнего оплота перед столицей Маратхской конфедерации, и были разгромлены Холькарами вчистую. Пуна пала, и Баджи бежал в Бомбей, к англичанам. Он пригласил их к интервенции и помощи к своему восстановлению на престоле, заключив стандартный субсидиарный договор. В результате 31 декабря 1802 года было подписано Бассейнское (Васайское) соглашение. По нему англичане обязались оказывать помощь номинальному главе Маратхской конфедерации.
Даулат, верный заветам Махаджи, остался на землях маратхов. Он договора не признал, точно так же, как и Холькары, и это стало причиной второй англо-маратхской войны. Однако в течение нескольких месяцев шли сложные дипломатические маневры — во-первых, семейства Шинде, Холькаров и княжество Берар перед угрозой вторжения заключили союз. Во-вторых, англичане, пользуясь переговорами, сосредотачивали у границ свою армию. Ну и в третьих, британцы опасались набегов маратхов на Хадарабад, дружественный англичанам.
Как выглядела армия маратхов? Самым многочисленным родом войск была конница, поделенная на баргири (регулярная конница на государственном коште), силладары (конные наемники) и пиндари (иррегулярная конница). Маратхи вовсю привлекали европейских и арабских специалистов: инструктировали армию француз де Буань, англичанин Джордж Томас, американец Бойд и немец Полман. В пехоте была принята батальонная система с офицерами-европейцами, унтер-офицерами-арабами или индийцами, прошедшими европейскую подготовку. Солдат вооружили ружьями с кремниевыми замками и штыками, однако на всех не хватило, поэтому части похуже получили на вооружении фитильные мушкеты. Артиллерия маратхов в чем-то была даже лучше английской: использовались калибры от 1 до 18 фунтов, а также 5- и 8-дюймовые гаубицы для осад. На батальон полагалось четыре 6-фунтовых и шесть 12-фунтовых орудий, что обеспечивало приемлемую плотность огня как при наступлении, так и при обороне. Главной проблемой этой армии сала религиозная разобщенность и объединение в одном строю регуляров, наемников и иррегуляров.
Перед самым началом военных действий армия маратхов оказалась ослаблена — англичане смогли договориться с Холькарами, что те займут нейтралитет в войне, и перед самым вторжением Шинде поддержал только Берар.
У британцев на тот момент было два европейских батальона пехоты, а также большое количество сипаев, подготовленных по европейским стандартам. В армии ОИК запрещалось деление по религиозному, национальному или кастовому признаку. Как писал один из сипаев в 1830-х: «Мы убирали нашу религию в ранцы каждый раз, когда распускали знамена». Большим плюсом стало и единое вооружение — европейские солдаты и сипаи были вооружены мушкетами «Браун Бесс», эффективными уже на расстоянии от 100 ярдов. Кавалерия — однозначно слабее маратхской, однако британцы делали упор на действия пехоты. Полевая артиллерия представлена пятью двухорудийными расчетами 6-фунтовок на батальон. Собственно, к вторжению англичане смогли стянуть 13500 солдат под началом полковника Стивенсона, которые шли с юга из Хадарабада, и 11000 штыков под началом Джерарда Лейка, вторгшегося в Скиндию с севера. Отдельный отряд Артура Уэлсли, действовавший в составе армии Стивенсона, составлял 5170 солдат (из них 2000 европейцев), 1731 кавалериста, 5550 иррегулярных всадников, 22 орудия. Им противостояли войска Маратхской конфедерации — в совокупности 31000 пехотинцев и 38000 кавалеристов при 54 орудиях. Лейк, войдя на территорию Конфедерации, начал осаду форта Алигарх под защитой гарнизона, возглавляемого французским офицером Пьером Перрона. Осада продлилась всего три дня, далее англичане пошли на штурм, и взяли форт, однако понесли очень большие потери — до 900 человек только европейцев. Оказалось, Перрон приготовил несколько неприятных гостинцев: от артиллерийских ловушек до выпущенных на улицу голодных тигров. В принципе, маратхи имели возможность отбиться, если бы не предательство самого Перрона, перешедшего с несколькими наемниками к англичанам. Остатки гарнизона под началом майора Луи Буркэна, произведенного в генералы, спешно покинули форт и соединились с войсками Вальбе Сардара у Дели, где 11 сентября их атаковали основные силы Лейка. По совету Буркэна, маратхи заняли железобетонные позиции на другом берегу реки Ямуна, и Лейк переправиться через реку и прорвать оборону никак не мог. Тогда он притворным отступлением выманил индийцев в чистое поле, а затем ударил в штыковую атаку. Мартахи не выдержали и побежали, поражаемые пулями и штыками. Много людей утонуло, и через три дня Лейк вошел в Дели. Из книги «История Индии»:
«Неподалеку от границы Хайдарабада, в Асаи, генерал Уэлсли во главе 5 тысяч человек столкнулся с соединенной армией двух маратхских князей — Синдхии и Рагоджи Бхонсле, правителя Нагпура. Несмотря на то, что маратхская армия в 7 раз превышала по численности английскую, Уэлсли напал на нее. В этом сражении войска Бхонсле отступили, поставив под удар Синдхию, и это предопределило победу англичан. Уэлсли стал преследовать Бхонсле, а Синдхия не захотел помочь своему недостойному союзнику».
В битве при Ассайе 21–23 сентября отряд Артура Уэлсли смог нанести поражение главным силам Берара и Шинде, сочетая штыковые атаки и фланговые удары. К чести маратхов скажем, что они под руководством немецкого офицера Полмана нанесли будущему герцогу Веллингтону значительные потери (до 2000 убитыми и ранеными, то есть почти треть наличных сил). Полман применил хитрый трюк — видя, что к позициям артиллерии маратхов Уэлсли выдвинул егерей, он приказал при залпе снайперов всем артиллеристам падать, притворившись убитыми. А когда войска англичан пошли в атаку, артиллеристы вдруг «ожили» и открыли ураганный огонь картечью. Европейские батальоны смогли переломить ситуацию. Армия маратхов бежала, полковник Полман и майор Дюпон попали в плен.
Сражение у Ассайи, момент, когда артиллеристы маратхов «восстали из мертвых»
Потери вызвали резкую отповедь Стивенсона, направленную Уэлсли: «Я не хотел бы более нести такие потери, если в этом нет никакой выгоды. Я склонен думать, что высокие потери наших войск вы решили обменять на собственную военную славу». Тем временем Лейк 1 ноября 1803 года атаковал 14-тысячный отряд при 74 орудиях генерала Амбаджи Ингле. Войска Ингле, подготовленные и обученные шевалье Дюдрене, встали в железную оборону, и раз за разом отбивали атаки англичан и их союзников. Бой закончился, когда у маратхов совершенно подошли к концу порох и ядра. Потери с обеих сторон были очень тяжелыми, Лейк писал в своем отчете: «Эти парни сражались как дьяволы, вернее — как герои». 12 декабря Уэлсли осадил, а 15-го захватил неприступную крепость Гавилингхур, ключи к княжеству Берар. Начались переговоры о мире, который отдельно шли с Бераром, отдельно с Шинде, и отдельно — с Холькарами. 30 декабря 1803 года был заключен мир с Даулатом Рао Шинде, в результате которого под власть британцев попал фактически весь центр Индии вместе с Дели и Агрой. Далее пошел на мир истощенный Берар. Боевые действия в 1804 году продолжились против Холькаров. В Битве у лощины Мукандвара 8 июля 1804 года 4000 человек полковника Монсона оказались внезапно атакованы 8000 солдат Яшванта Рао. Внезапность нападения позволила маратхам полностью уничтожить британский авангард, и англичане начали отступление к Байяне. Яшвант преследовал британцев, и в результате до Байяны добрались только 1500 солдат ОИК. Далее Яшвант Рао Холькар осадил столицу Индии 2 сентября, провел несколько штурмов, оказавшихся неудачными, и 18 сентября снял осаду, поскольку к Дели спешили войска Лейка. 14 ноября 1804 года Лейк сделал 60-мильный переход и внезапно атаковал войска Яшванта Рао Холькара. Лагерь маратхов был совершенно не готов к обороне. Результат — полный разгром, сам Яшвант еле спасся. Последней битвой этой войны оказалась осада Бхаратпура, который решил выступить на стороне Яшванта. Лейк прибыл к крепости 2 января 1805 года. 7-го началась бомбардировка. Первый штурм, произошедший 9-го, маратхи отбили, англичане потеряли до 500 человек. Вторая атака 16 января привела к массовому избиению наступающих — систему обороны города в 1790-е капитально перестроили французские инженеры: были сооружены ложные бастионы, заканчивающиеся тупиками, стены, сделанные ступеньками, когда прошедший по лестницам отряд попадал на открытое пространство, простреливаемое со всех сторон. Город защищали наемные арабы, весьма искусные в обороне. Третий штурм 20 февраля 1804 года — опять неудача! Потери после всех четырех штурмов уже составили 3992 человека! Защитники крепости сделали вылазку. Англичане в панике отступили, бросив раненых, которых арабы хладнокровно и добили, отрезав им головы (комендант крепости платил товарищам мусульманам за работу сдельно — по головам противников). Пользуясь тем, что крепость Бхаратпур у войск ОИК взять все никак не получается, Яшвант и Ранджит Сингх, раджа Бхаратпура, заключили с англичанами соглашение, согласно которому выплачивали только военные издержки, без территориальных потерь. 24 декабря 1805 года соглашение ратифицировали обе стороны, и вторая англо-маратхская война закончилась. Из книги «История Индии»:
«Старому, ослепленному рохиллами Великому Моголу Шаху Аламу II англичане вернули трон в Дели. Никакой реальной властью он не обладал. Крепость и стольный город Гвалиур, имевший важное военное значение, должны были быть переданы радже небольшого раджпутского княжества Гохуд.
Английская армия перешла в наступление, крепости Холкара пали одна за другой, раджа Бхаратпура заключил мир с англичанами, и Холкар бежал в Пенджаб.
Однако война с маратхами требовала больших средств, и акционеры Компании стали опасаться за свои дивиденды. Новый исполняющий обязанности генерал-губернатора Индии Дж. Барлоу (1805–1807 гг.) отдал Синдхии обратно Гвалиур, а Холкару — его владения к югу от реки Чамбал, надеясь, что они будут ослаблены враждой со своими вассалами — теми раджпутскими князьями, которые в прошлой войне помогали англичанам. Действительно, во владениях маратхов происходила междоусобная борьба. Синдхия и Холкар имели большие армии, но в казне их территориально урезанных княжеств не было достаточно средств для содержания этих войск. Поэтому воины-наемники жили почти исключительно за счет грабежа населения. Они совершали набеги на деревни и даже города, пытали, убивали людей, уничтожали все, что не могли взять с собой».
Маратхская конфедерация медленно, но верно шла на свою Голгофу. Развязка наступила в 1818 году, поэтому мы на время оставим маратхов и перенесемся опять в Индийский океан, благо там развернулись основные события 1807–1811 годов.
И прежде чем закончить эту часть, остановимся еще на одном любопытном факте. В 1806 году дирекцией британской ОИК был организован Ост-Индский колледж в Лондоне. Задача его была самая простая — подготовка администраторов и управляющих в странах Востока. Учебная программа включала в себя изучение следующих языков: арабского, санскрита, урду, хинди, бенгали, маратхи, телугу и персидского. Преподаватели — лучшие профессора из Оксфорда, которым платили немалые деньги, 500 фунтов стерлингов в год. Выпускники колледжа после окончания учебы вербовались для службы в Индии, ибо завоеванными странами надо было кому-то управлять. За ротами солдат и авантюристов пошли администраторы и управленцы.
