Хотелось бы изложить пару мыслей по поводу скандального высказывания телеведущего и члена «Единой России» Петра Толстого о передаче Исаакиевского собора РПЦ. Господин Толстой заявил буквально следующее:
«Хочу от себя лично добавить, что наблюдая за протестами вокруг передачи Исаакия, не могу не заметить удивительный парадокс: люди, являющиеся внуками и правнуками тех, кто рушил наши храмы, выскочив там… из-за черты оседлости с наганом в семнадцатом году, сегодня их внуки и правнуки, работая в разных других очень уважаемых местах — на радиостанциях, в законодательных собраниях, — продолжают дело своих дедушек и прадедушек».
В ответ, естественно, поднялся страшный гвалт про антисемитизм, Толстого стала клеймить фашистом вся прогрессивная общественность, подключился посол Израиля и пошла писать губерния.
Дело же, однако, не в антисемитизме и даже не в черте оседлости, а в том, что господин Толстой продемонстрировал виртуозное исполнение приема «смещение фокуса» (оно же reframing the narrative, как говорят американцы). О чем изначально была история с передачей Исаакия? О государственном произволе. Некий Полтавченко, не посоветовавшись с музейными работниками, не выслушав мнения горожан, не проведя ни слушаний, ни опросов, ни публичной экспертной работы, ничего, взял и передал памятник национального значения РПЦ. Хотя в таком щекотливом деле РПЦ должна была как минимум составить план действий после передачи Исаакия, подробно объяснив публике, почему после передачи Исаакия станет лучше и верующим, и жителям Петербурга, и туристам. Это нормальная практика: если вы хотите получить в управление общественно значимый объект, вы должны объяснить, зачем он вам, как вы собираетесь им управлять, что не так делают музейщики, что будете делать вы и почему от этого всем станет лучше. Попутно подробно расписав схемы финансирования вашей новой собственности.
Вместо этого весь русский народ поставили перед фактом (да и то полуофициально, утечками), что национальный памятник передается религиозной организации, а что организация с этим памятником будет делать — не ваше собачье дело. Когда же поднялась волна возмущения, господин Толстой вышел вперед и закричал:
— Смотрите, ЕВРЕИ!
И теперь все обсуждают евреев, а судьба Исаакия отошла как бы на второй план. Аналогичная операция была проведена в 2012 году, когда в ответ на митинги за честные выборы собрали митинг трудящихся, и вместо обсуждения массовых фальсификаций при голосовании разговор сместился в сторону «зажравшихся москвичей-хипстеров, которые бесятся с жиру, пока простые трудовые люди поддерживают Путина». А то, что вопрос массовых документально зафиксированных фальсификаций вообще никакого отношения к поддержке Путина не имеет (вы не про народную любовь рассуждайте, а голоса считайте честно), уже как-то отошло на второй план. Пошла борьба «народа» с «хипстерами», которая скрыла за собой Чурова и позволила утвердить нелегитимную Госдуму, затем принявшую безумное множество безумных законов.
Так же и тут — да чего там какой-то Исаакий, давайте про евреев говорить, евреи — это же интересно, а чего там с национальным памятником будет — ну так, дело десятое.
А вот не давайте. Погромы (или там «борьба с фашизмом») — это замечательно, но, пожалуйста, ПОЛОЖИТЕ НАШЕ РУССКОЕ ФАМИЛЬНОЕ СЕРЕБРО НА МЕСТО. И только когда вы УБЕРЁТЕ РУКИ ОТ РУССКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО ДОСТОЯНИЯ, можно будет обсуждать с вами еврейский вопрос, большевицкий вопрос и все остальные вопросы.
Это простой, тривиальнейший ход мысли, который, к сожалению, до сих пор не доходит ни до «патриотов», ни до «либералов», ни до просто блогеров в соцсетях, увлеченно ринувшихся перечитывать «Протоколы сионских мудрецов», пока единоросские мудрецы у них общерусское наследие из-под носа уводят.
Ей-богу, как дети.
