В Москве скончался самый высокопоставленный постсоветский коммунист Геннадий Селезнев. Последние годы он находился в политическом забвении; поколение, которое пошло в школу уже при Путине, толком и не помнит его, однако в былые доинтернетные времена лицо Селезнева не сходило с экранов телевизоров и показывали его чуть реже, чем самого Ельцина. Всё же Селезнев был четвертым человеком в государственной иерархии — председателем Госдумы. И не просто Думы, а той самой, оппозиционной Думы, которая пыталась объявить президенту импичмент и вообще конфликтовала с ним по многим вопросам.
Селезнев стал одним из немногих, кто попал на высокие должности не благодаря службе в тех или иных силовых органах. Хотя в свое время, после окончания ПТУ, он пытался поступить в высшее пограничное командное училище КГБ СССР и даже был принят, но в итоге Селезнёва отчислили. Как говорится в официальной биографии, по состоянию здоровья.
Что делать молодому человеку из деревни, закончившему ПТУ и отслужившему в армии, в середине 1960-х годов, чтобы устроиться в жизни? Разумеется, идти по «партийной линии». Сначала в комсомол. Он начинает работать в ленинградском обкоме: комсомольским секретарем в ПТУ, потом инструктором, и в итоге дорастает до заместителя заведующего отделом Ленинградского обкома ВЛКСМ. Параллельно он учится в ЛГУ (экс-Императорский университет, ныне СПбГУ) на журналиста, после окончания которого назначается заместителем главного редактора газеты «Смена».
«Смена» была официальным печатным органом ленинградского комсомола. «Хей, комсомолец-студотрядовец, не вешать нос, хватай целинку и на БАМ!», — и всё в таком духе. Газета прославилась уже на излете СССР, когда один из журналистов написал материал о том, как лидер «Алисы» Константин Кинчев кричал на концерте со сцены «Хайль Гитлер на том берегу». Скандал был неимоверный: с уголовными делами и многократной экспертизой аудиозаписи. В итоге Кинчева признали невиновным, а газета официально принесла музыканту свои извинения.
Но Селезнев к тому моменту в газете уже не работал. В год Олимпийских игр в Москве его назначили главным редактором «Комсомольской правды». Это было уже серьезно, поскольку в отличие от «Смены», которая ограничивалась Ленинградской областью, «Комсомолка» являлась всесоюзным печатным органом ВЛКСМ.
Стоит отметить, что при Селезневе произошли несколько необычных по тем временам нововведений в советской прессе. Так, он начал издавать в качестве приложения к газете первое в СССР цветное печатное издание. Прежде все издания были исключительно черно-белыми. При нем ввели практику приглашать различных деятелей в редакцию, чтобы трудящиеся могли задавать им вопросы. По тем временам это было довольно необычно. Вместе с тем Селезневу часто припоминают статью «Рагу из синей птицы» с резкой критикой в адрес группы «Машина времени».
В контексте недавних скандалов с Макаревичем эту статью неоднократно вспоминали, называли травлей и гонениями. Но это преувеличение, конечно. Статья была выдержана в стиле «Ваша музыка — отстой!» и не призывала карать, запрещать или расстреливать музыкантов. Хотя написана она смешным языком, с этим не поспорить. Например:
«Мы говорим об ансамбле, в котором вполне обеспеченные артисты скидывают с себя перед концертом дубленки и фирменные джинсы, натягивают затрапезные обноски (кеды, трико, пляжные кепочки, веревочки вместо галстуков) и начинают брюзжать и ныть по поводу ими же придуманной жизни.
Во все времена находились эстетствующие виршеписцы, живущие вне времени. Однако от безвкусной литературщины до цинизма один шаг.
Даже западные ансамбли развлекательного толка не могут пройти мимо таких острых тем, да что там острых — главенствующих для любого нормального человека: это борьба за мир, это вопрос — что ты сделал для того, чтобы верх взял разум. Здесь же перед нами смутные, желчные мечтания, нарочитый уход в беспредметное брюзжание».
«Что ты сделал для того, чтобы верх взял разум» — просто идеальный слоган! Даже удивительно, что эта фраза не превратилась в советский мем. Впрочем, авторами статьи были несколько культурных деятелей под главенством Астафьева, а сам Селезнев к данному материалу никакого отношения не имел.
В 1988 году он возглавил «Учительскую газету». Казалось бы, это явное понижение. Но тут имела место любопытная рокировочка. Газета стала рупором гласности и едва ли не активнее всех включилась в критику системы. Главред газеты Матвеев собрал целую команду авторов, которые даже умудрились в 1986 году издать самый настоящий манифест по итогам встречи на подмосковной даче. Советская педагогика — неправильная и негуманная, надо упирать на личность, и всё в таком духе. Незадолго до всесоюзного съезда учителей в газете опубликовали резкую статью с посылом «учитель — это человек». Называлась она «Коняга или учитель»:
«Чего мы ждём от съезда? Чтобы всякий выступающий и голосующий видел перед своими глазами не понурую вьючную клячу в школьном классе, бессловесную, без права голоса, без права объединиться, без права поддерживать одно, протестовать против другого, на которую достаточно прикрикнуть: „Эй, пошла!“ — и она быстрее перебирает ногами, которая ничего не знает, кроме работы, и потому ничего не ждёт, ни на что не надеется…Чтобы не Конягу видели перед собой делегаты съезда, а Учителя».
В общем, будка гласности попёрла так, что наверху похватались за головы и главреда быстро сняли; газету сделали органом КПСС, а руководителем назначили проверенного по комсомольско-номенклатурной линии надёжного Селезнева.
Но пробыл в этой газете Селезнев не очень долго. Уже в 1990 году он попал в святая святых — ЦК КПСС. По традиции, начиная с 1922 года генеральный секретарь ЦК являлся руководителем страны, а сам центральный комитет — высшим партийным органом. Вместе с тем ЦК все больше и больше разрастался и в том же самом 1990 году в его состав было избрано рекордное число членов — почти 500 человек.
В феврале 1991-го Селезнев становится заместителем главреда «Правды». Вожделенное место, почти вершина для советского журналиста. «Правда» — официальный печатный орган КПСС, главная газета страны, издающаяся многомиллионными тиражами. Но, по иронии судьбы, на пике журналистского успеха Селезнева происходит августовский путч. КПСС в РСФСР запрещается, «Правда» закрывается. Так и не успевший вкусить успеха, Селезнев вскоре становится главредом вновь начавшей выходить газеты: но это уже не всесоюзное издание, а газета, издающаяся на общественных началах.
Ельцинским указом была не только запрещена КПСС, но и реквизировано ее имущество. Поскольку «Правда» является органом партии, её выселяют из помещений в пользу нового печатного органа — «Российской газеты». Какая злая ирония судьбы! Вот Селезнев, наконец, взбирается на вершину успеха, — и через мгновение он уже редактор не главной газеты страны, а оппозиционного боевого листка КПРФ, вдобавок выселенного из собственного помещения.
Невидимая рука рынка начинает расставлять всё по местам. Селезнев создает акционерное общество и продает некогда главную газету страны не то каким-то грекам, не то коммунистам, не то аферистам. Он вступает в КПРФ и превращается в оппозиционера. Газета всячески поддерживает депутатов Верховного Совета в их противостоянии с Ельциным. В результате после силового разрешения конфликта в октябре 1993-го газета закрывается решением властей. Такая же судьба постигла и остальные газеты, поддерживавшие ВС. Вскоре, впрочем, они снова возобновили работу.
После разгона Верховного Совета необходимо было провести выборы в Государственную думу. В отличие от ВС, который из-за хитросплетений борьбы Ельцина и Горбачева в позднем СССР по сути стал едва ли не равнозначным президенту органом власти, полномочия Госдумы были очень сильно урезаны. Россия фактически превратилась в суперпрезидентскую республику.
Селезнев принял участие в этих выборах и без особых хлопот попал в Думу. Будучи видным журналистом-чиновником, он стал одним из думских кураторов по взаимодействию со СМИ. В 1995 году заместитель председателя Думы Валентин Ковалев ушел на повышение — министром юстиции. Лучше бы он этого не делал, ведь через некоторое время он угодит в кошмарный скандал: видео его развлечений с проститутками в сауне солнцевской ОПГ попало на ТВ: он был снят с поста, а затем попал под суд за хищение денег из собственного фонда; кроме того, Ковалев брал взятки на посту министра. В итоге он получил девять лет условно.
На место осуждённого в Госдуму пришёл Селезнев. Спикером Думы тогда являлся Иван Рыбкин, в будущем герой фантастической истории. Рыбкин некоторое время возглавлял «Аграрную партию», затем сблизился с Березовским и был секретарем Совбеза РФ. В 2004 году он пытался принять участие в президентских выборах, но внезапно пропал, а через несколько дней объявился в Киеве и заявил, что «всё нормально», он просто устал и решил отдохнуть, погулять. Позднее Рыбкин объявил, что собирался встретиться с Масхадовым, но его накачали галлюциногенными бутербродами, он провел в лютом трипе четыре дня, и ничего не помнит.
Первая Дума избиралась всего на два года, зато следующая уже на четыре. Это была единственная реально оппозиционная Дума в новейшей истории России. Коммунисты получили больше трети мест в парламенте, более чем в два раза опережая любую либеральную партию. Селезнева, к тому моменту попавшего в ЦК КПРФ, выбрали спикером Государственной думы. На этом посту он бессменно оставался на протяжении семи лет. Позднее его рекорд побил Грызлов, бывший спикером в течение восьми лет.
Именно Селезнев стал ключевым фигурантом скандала в СМИ, связанного со взрывом в Волгодонске. По словам Жириновского, 13 сентября 1999 года после взрыва жилого дома в Москве на закрытом заседании Совета Думы (не путать с заседанием Госдумы) Селезнев сообщил лидерам фракций о взрыве в Волгодонске. 17 сентября, после действительно случившегося взрыва, Жириновский уже на заседании Госдумы напомнил Селезневу об этом:
Жириновский: Видите, что происходит в стране?! Вспомните, Геннадий Николаевич, вы нам в понедельник сказали, что дом в Волгодонске взорван, за три дня до взрыва.
Это же можно как провокацию расценивать: если Государственная дума знает, что дом уже взорван якобы в понедельник, а его взрывают в четверг. И в это время мы с вами занимаемся совсем другими делами. Давайте этим займемся лучше. Как это произошло: вам докладывают, что в 11 утра в понедельник взорван дом, а администрация Ростовской области не знала о том, что вам об этом доложили? Все спят, через три дня взрывают, тогда начинают принимать меры.
Вчера вы очень хорошо говорили о смене руководства «Транснефти», а в это время, сейчас, рабочие в Красноярске отбиваются от такого же ОМОНа, когда Лебедь пытается захватить предприятие, уже давно приватизированное. Давайте без двойных стандартов! Если вас интересует «Транснефть»…
(Микрофон отключен)
Председательствующий: Владимир Вольфович, нас с вами всё должно интересовать. Там, где царит беззаконие, мы должны вмешиваться.
Данная перепалка попала на видео, но особого интереса она тогда не вызвала. Все были в панике из-за взрывов домов, и СМИ, как и всем остальным, было не до странного заявления Селезнева. Лишь через месяц одно из волгодонских СМИ разъяснило, какой взрыв имел в виду Селезнев:
В местную прессу из центральных СМИ просочилась информация, будто в Госдуме за четыре дня до теракта знали о факте взрыва в Волгодонске. И сам спикер Геннадий Селезнев прочитал записку на эту тему. Как выяснилось, все так, кроме одного — самого взрыва. Речь в записке шла о том злополучном воскресном взрыве, что прозвучал в нашем городе в ходе криминальных разборок, действительно, за четыре дня до теракта. Так развеиваются мифы и проясняются неизвестные широкой общественности факты.
Про эту историю забыли на три года, пока не вышли книга «ФСБ взрывает Россию» и снятый по ней фильм «Покушение на Россию». Их авторы в основном упирали на инцидент в Рязани, который действительно выглядел весьма подозрительно, прежде всего из-за несогласованности силовых ведомств. В МВД утверждали, что предотвратили взрыв, в мешках же был гексоген; а в ФСБ говорили, что это были просто учения. Также стала популярной версия, что ФСБ инсценировала теракт и «предотвратила» его, чтобы как-то погасить панику (а паника тогда была реальной).
Что касается Селезнева, то авторы фильма вспомнили и про него. По словам Литвиненко, фсбшники просто перепутали записки и по ошибке передали Селезневу информацию не о совершённом теракте, а о готовящемся.
Тем не менее у этой истории есть более прозаическое объяснение. Вечером 12 сентября в Волгодонске действительно произошел взрыв в подъезде жилого дома. Взорвалась граната, и осколками стекла поранило несколько человек. Но это были местные криминальные разборки. В условиях паники, царившей тогда, Селезневу вполне могли перед заседанием Совета Думы доложить о взрыве в жилом доме в Волгодонске, еще без подробной информации о случившемся. Во всяком случае, — версия чуть более убедительная, чем ошибка таинственных информаторов из ФСБ.
В промежутке между второй и третьей Думами Селезнев предпринимал попытку возглавить Подмосковье. И почти преуспел в этой борьбе. Первый тур выборов губернатора он выиграл, а во втором туре уступил всего полтора процента Громову.
В самом конце существования третьей Думы Селезнев сильно разругался с КПРФ и был изгнан из неё. Выборы в третью Думу выиграли коммунисты, имевшие большинство, но уже не столь значительное, как раньше. Однако силу тогда набирала кремлевская партия «Единство» — будущая «Единая Россия». В Кремле видели главную опасность в примаковской партии «Отечество — вся Россия». Поэтому предложили победившим коммунистам («Единство» заняло второе место) объединиться в коалицию и поделить должности в Госдуме. Коммунисты согласились, и Селезнев сохранил пост спикера, а коммунисты возглавили половину различных думских комитетов. Однако вскоре Примаков был ослаблен настолько, что Кремлю уже не было необходимости терпеть коммунистов рядом. Поэтому был совершён маленький переворот: коммунистов с большинства постов в 2002 году выкинули. В ответ КПРФ приняла решение об уходе со всех постов и конфронтации с «Единством», но Селезнев отказался покидать свой пост по требованию партии, и в итоге был из неё исключён.
…Геннадий Селезнев попал и в новый состав Думы. Но это была уже другая Дума. С пятипроцентным проходным барьером, с уходом большинства примелькавшихся, но ярких депутатов, Дума, которая — не место для дискуссий, по меткому выражению нового спикера Грызлова, а всего лишь придаток новой выстроенной Кремлем вертикали власти. Селезнев даже заявлял о намерении выдвинуть свою кандидатуру на пост президента в 2008-м, но над этим только посмеялись. Он уже утратил свое влияние и больше не вписывался в новую политическую систему.
В 2007 году Селезнев ещё пытался попасть в Думу от «Патриотов России», но партия не прошла проходной барьер. После этого про него практически ничего не было слышно. Известно, что он стал председателем совета директоров «Мособлбанка». Это бывший дагестанский банк «Ватан», купленный бизнесменом Анджеем Мальчевским, с которым Селезнев сошёлся на почве любви к лошадям. Банк этот не так давно оказался в центре скандала с хищением у вкладчиков 70 млрд рублей, по которому было возбуждено уголовное дело, а Мальчевский задержан.
Также известно, что помимо лошадей Селезнев любил музыку. Более того, именно он вывел в люди Николая Баскова. В это трудно поверить: казалось бы, где невзрачный коммунист Селезнев и где жеманный Басков, но это так. Селезнев где-то раскопал Баскова и попросил своего друга и помощника по социальным вопросам Бориса Шпигеля раскрутить молодой талант. Шпигель был с деньгами и связями и не отказал другу, став продюсером — началось стремительное восхождение никому доселе не известного исполнителя. В некоторых СМИ даже писали, что Селезнева и Баскова связывает нечто большее, чем просто любовь спикера Госдумы к музыке, но в итоге Селезнев подал иск в суд и выиграл его: намеки на гомосексуализм политика были признаны клеветой (следует заметить, что сам господин Шпигель был официально осужден за гомопедофилию, причем еще в советское время, что дало почву для совсем уж красочных слухов о его отношениях со смазливым Басковым).
Селезнев умер, но про него нельзя сказать, что ушла эпоха, как это было в случае с Примаковым, который действительно был опасным конкурентом Ельцина, и даже сам Путин появился как антидот к Примакову. Будучи самым высокопоставленным постсоветским коммунистом, он практически не воспринимался как коммунист и в итоге предпочёл выйти из партии, чтобы еще на несколько месяцев сохранить пост спикера.
Несмотря на то, что Селезнев семь лет оставался спикером Думы во времена, как сейчас говорят, «политической нестабильности»; несмотря на то, что он провел в Думе полтора десятилетия, он не был так ярок, как окружающие его люди. Он не обладал статусностью Примакова, молодостью Немцова, очками Кириенко, харизматичным косноязычием Черномырдина, чеканным дуболомством Лебедя, образом «простого мужика из народа» раннего Ельцина, крикливостью Жириновского и кулаками Шандыбина. Селезнев не был ярок, но на фоне испуганного Грызлова, глядя на которого, хотелось позвонить в «Скорую помощь» со словами «приезжайте, у человека с сердцем плохо», и Нарышкина, фото которого можно использовать в качестве иллюстраций к гоголевской «Шинели», даже невзрачный Селезнев выглядел живым политиком.
