Кириенко

Назначение Сергея Кириенко на должность заместителя главы администрации президента стало одним из самых неожиданных в этом году. Некогда перспективный младореформатор давно и прочно сошел с российской политической арены, получив синекуру в «Росатоме». Вряд ли хоть один эксперт ещё месяц назад назвал бы фамилию Кириенко в числе перспективных кандидатов на высокий пост. Бывшего лидера либерального «Союза правых сил» было очень трудно представить в современной системе властной вертикали. Поэтому появившуюся несколько дней назад в СМИ информацию о назначении Кириенко многие восприняли как шутку.

Впрочем, кто тут кого назначил — еще надо разбираться, не стоит забывать, что карьерный взлет нынешнего президента начался как раз при Кириенко, когда он стал директором Федеральной службы безопасности. В книге Блоцкого «Владимир Путин. Дорога к власти», вышедшей в самом начале его правления, приводится любопытное воспоминание:

И вот Валентин Борисович Юмашев уезжает в отпуск, звонит мне оттуда и говорит:

— Не мог бы ты подъехать в аэропорт и встретить Кириенко? Он прилетает на встречу с Борисом Николаевичем (Борис Николаевич тоже где-то был на отдыхе).

— Конечно, подъеду, встречу, — отвечаю.

А Кириенко в то время был премьер-министром.

Я поехал в аэропорт. Выходит из самолета Кириенко и говорит:

— Я тебя поздравляю.

— С чем?

— Ты назначен директором ФСБ.

— Спасибо.

Вот так я и оказался директором ФСБ.

Хотя на самом деле назначение Кириенко нельзя назвать таким уж сенсационным. Во времена первого путинского срока он был полпредом президента в Приволжском федеральном округе и, к слову, имел некоторые связи как раз с Володиным, которого он как полпред рекомендовал на пост губернатора Саратовской области, однако в итоге назначение не состоялось.

Кириенко подвергся тщательному и всестороннему разбору еще 18 лет назад, когда Ельцин достал его из каких-то неведомых тайников и вынудил Думу утвердить его в качестве премьер-министра. Дума тогда была с президентом на ножах и утвердила кандидатуру только с третьей попытки, опасаясь возможного роспуска (по действующей конституции президент имеет право распустить парламент, если депутаты трижды откажутся утвердить предложенную им кандидатуру председателя правительства).

Времена тогда были немного другие, писать разрешалось почти все, поэтому пресса вдоволь поиздевалась над Кириенко. Во-первых, сразу же выяснилось, что он не Кириенко. При рождении он носил фамилию Израитель. Такие вещи в те времена очень любили публиковать в малотиражных красно-патриотических газетах, обличавших буржуйско-еврейский заговор. Дескать, и Горбачев — не Горбачев, а Гербер, и Лужков на самом деле Кац, и даже Алла Пугачева — Михельсон.

Но в случае с Кириенко это было правдой. При рождении он носил именно такую фамилию, а Кириенко — фамилия матери. После развода родителей ребенок остался жить с матерью, которая и сменила ему фамилию на свою.

Кроме того, пресса 90-х не упускала случая поиронизировать над коммунистическим прошлым самого Кириенко и его предков. В те времена над коммунистами принято было посмеиваться. Дед Кириенко был пламенным коммунистом, лично встречался с Лениным и получил от него в подарок именной пистолет. Яков Израитель был достаточно известным деятелем в советской Абхазии, занимал ряд постов, впрочем, перворанговым коммунистом он никогда не был. В СМИ того периода любили похихикать над историей о том, как Яков, увидевший, что его жилище горит ярким пламенем, бесстрашно ворвался в пылающую квартиру и вынес из нее главную ценность — свой партбилет.

Своего сына товарищ Израитель назвал коммунистическим именем Владилен (как вы понимаете, от сочетания Владимир Ленин). Владилен заведовал кафедрой научного коммунизма в Нижнем Новгороде и в определенных кругах известен как один из первых политтехнологов и политконсультантов в Советском Союзе — еще в те времена, когда никто и слов таких не знал.

Кириенко провел детство с матерью в Сочи, но учиться уехал к отцу в Горький (Нижний Новгород) и поступил в тот же вуз, где работал отец. Сообщается, что учился он хорошо, а кроме того он уже тогда активно пошел по общественной и партийной линиям, став комсоргом факультета.

Фотографий времен юности Кириенко не существует в природе

После учебы, отслужив в армии, Кириенко приходит работать мастером на завод «Красное Сормово» и сразу же становится секретарем комитета заводского комсомола. Сейчас большинству это ни о чем не говорит, но по тем временам это было очень круто и свидетельствовало о грядущей блестящей карьере. «Сормово» — это не простой завод, а один из главных трофеев, доставшихся СССР. До революции это был один из крупнейших заводов в Российской Империи, на котором трудилось несколько десятков тысяч человек. Большевики, разумеется, не могли оставаться в стороне от такого значительного скопления пролетариата. Действие знаменитого романа Горького «Мать» происходит как раз в Сормово. В общем, должность главного комсомольца на столь крупном предприятии со столь богатым революционным прошлым — это автоматическая путевка в светлое будущее.

Вскоре Кириенко становится первым секретарем Горьковского обкома ВЛКСМ и членом партии. К слову, в прессе 90-х годов немало иронизировали над тем, что Кириенко вступил в партию в 80-е, из партии так и не выходил и до сих пор бережно хранит свой партбилет (по состоянию на конец 90-х, сейчас может и не хранит, хотя кто знает). Знавшие Кириенко в тот период местные журналисты позднее его хвалили:

«Многим тогдашним комсомольским работникам выступления на различных пленумах и собраниях сочиняли мы, журналисты областной молодежной газеты. Кириенко выступал всегда сам, в отличие от большинства своих косноязычных „коллег“ всегда хорошо и аргументированно говорил».

Всякие хиппаны, неформалы, демократы и прочие свободолюбивые чудики на излете 80-х годов из комсомола бежали, почему-то решив, что скоро ему придет конец и в новой демократической России комсомольцам на улице будут раздавать подзатыльники. А вот умные и дальновидные товарищи в комсомол, наоборот, шли, потому что именно с комсомола в СССР начался капитализм. В конце перестройки возникли Центры научно-технического творчества молодёжи (НТТМ), которые курировались как раз комсомольцами. Они имели право вести коммерческую деятельность и при этом не платили налогов. Формально полученные средства они должны были вкладывать в производство и развитие творческого потенциала, на деле началась борьба за власть, по окраинам советской империи стали возникать горячие точки, и за комсомольцами никто не следил. Разумеется, под крылом этих НТТМ стихийно возникли первые советские коммерческие фирмы, которые имели широчайший спектр деятельности: от льготного завоза и перепродажи компьютеров и джинсов до торговли паленой водкой и обналички.

Поскольку Кириенко возглавлял комсомол в одном из крупнейших и наиболее промышленно развитых советских городов, стартовая позиция для безболезненного вхождения в капитализм у него была отменная. Под эгидой комсомола возник АМК, Акционерный молодежный центр, многопрофильная контора, выросшая из комсомольского НТТМ, которую Кириенко и возглавил. Кроме того, еще в советские времена он успел стать депутатом Горьковского областного совета народных депутатов.

В те времена Кириенко значится еще и как один из обладателей патента на устройство для проведения мгновенной лотереи «Вовремя остановись». В аннотации к патенту указано:

«Введение дополнительных игровых меток, их необычное выполнение открытыми со стороны играющего и их необычное размещение сверху на удаляемых непрозрачных масках (а не как обычно под ними) дает дополнительную возможность играющему не вскрывать все участки для получения окончательного результата игры, что позволяет с одной стороны существенно расширить функциональные возможности устройства, а с другой стороны повысить степень интереса играющих к лотереям подобного типа и тем самым значительно повысить потребительский и экономический эффект от использования таких лотерей».

Деятельность АМК позволила накопить первоначальный капитал, и к 1993 году Кириенко уже возглавлял банк «Гарантия», который участвовал в весьма прибыльной схеме, возможной благодаря тесным связям с губернатором области — другим будущим младореформатором, ныне покойным Борисом Немцовым. Суть этой схемы заключалась в следующем: в условиях коллапса и тотальной неразберихи, царивших в экономике, нарушилась вся система платежей. У многих предприятий были проблемы с деньгами, что породило всевозможные причудливые бартерные схемы. Так вот, через банк «Гарантия» выплачивались пенсии местным жителям. Взамен он получал долги и недоборы с крупных местных предприятий, у которых то и дело возникали проблемы с деньгами. В счет невыплат эти предприятия передавали банку собственную продукцию, которую он затем перепродавал с наценкой, а прибыль забирал себе. Дело происходило в богатой, промышленно развитой области, и схема была очень выгодной.

Частые контакты с нефтяниками, которых в регионе было тоже немало, а также близкие отношения с местной власть, помогли Кириенко перебрался из банка в нефтяную отрасль и возглавить в 1996 году компанию «Норси-Ойл» (в 2001 году поглощена «Лукойлом»).

Тогда же происходит первая робкая попытка прихода в политику, пока еще не в качестве важной самостоятельной фигуры, а только помощником депутата. В те годы это считалось очень крутым, такая корочка открывала многие двери и значительно облегчала жизнь. Кириенко был помощником (на общественных началах) депутата Госдумы от «Яблока» Ольги Беклемищевой, достаточно известной в Нижнем Новгороде активистки, которая прославилась лоббированием интересов табачных компаний в парламенте, а позднее работала обозревателем на «Радио „Свобода“».

В следующем 1997 году Немцов уходит на повышение в Москву и становится сначала вице-премьером, а потом еще и министром топлива и энергетики. С собой он забрал Кириенко, который сначала стал заместителем министра топлива, а после ухода Немцова с этой должности — министром топлива и энергетики. Благодаря тесным связям с Немцовым, Кириенко стал устойчиво ассоциироваться с группой младореформаторов-либералов (Чубайс, Хакамада, Немцов). Сам себя Кириенко объяснял так: «Я — настоящий советский человек. Родился в Грузии от папы-еврея и мамы русской с украинской фамилией».

В должности министра он особенно ничем не запомнился, да и проработал недолго — второе правительство Черномырдина отличалось кадровой чехардой, министры там менялись как перчатки. Кто-нибудь помнит, например, что министром внешнеэкономических связей и торговли тогда успел побывать Михаил Фрадков? И кто-нибудь помнит, кто такой Михаил Фрадков? Впрочем, это другой разговор.

В марте 1998 года пресс-секретарь президента Сергей Ястржембский объявил, что на должность премьер-министра планируется назначить Сергея Кириенко. Оппозиционная Дума встретила эту идею в штыки. На первом голосовании Кириенко получил 143 голоса «за» и 186 голосов «против». На втором расклад был еще хуже: 115 «за» и 271 «против». Третье голосование должно было стать решающим, и если Дума и в третий раз отвергала предложенного кандидата, президент получал право распустить парламент. Поскольку депутаты совсем не хотели, чтобы их распустили, на этот раз они проголосовали как надо — 251 депутат «за» и лишь 25 «против».

Кириенко являл собой новый тип политика и выгодно отличался от предшественников. Перекрасившиеся партийные активисты от сохи, любители баньки и водочки, вызывали злобу, младореформаторы типа смазливого и демонстративно успешного Немцова — даже не злобу, а озверение. А вот Кириенко был то, что надо: очкарик с внешностью отличника-зубрилы, всегда знающего правильный ответ и никогда не хулиганящего даже на задней парте.

Четырехмесячное премьерство Кириенко с одной стороны не запомнилось вообще ничем (кто-нибудь может вспомнить хоть одну его инициативу?) — кроме тяжелейшего дефолта, обрушившего российскую экономику. Впрочем, лично Кириенко ответственности за него не несет, это не он придумал обогащаться за счет создания МММ государственного масштаба — выпуска ГКО.

Считается, что систему придумал в начале 90-х годов финансист Андрей Козлов, убитый в 2006 году. Фактически эта схема была ничем иным, как финансовой пирамидой, только в государственном и международном масштабе. Государственные краткосрочные облигации стали выпускаться с 1993 года для пополнения бюджета. Доходность по этим облигациям в десятки раз превышала стандартную в таких случаях. Высочайшая доходность обеспечивалась за счет привлечения новых игроков и выпуска новых облигаций. Всё это буквально ничем не отличалось от схем Мавроди, который платил первым акционерам МММ огромные проценты за счет вовлечения в пирамиду новых членов.

Разумеется, вечно так продолжаться не могло, тем более в условиях инфляции, поэтому со временем даже новых выпусков облигаций уже не хватало на выплату баснословных процентов по старым. Госдолг увеличивался стремительно. Поначалу на рынок ГКО не пускали иностранных игроков, но за несколько месяцев до дефолта, когда разрыв стал уже слишком большим, его попытались покрыть за счет иностранцев и отменили все ограничения. Это привело к прямо противоположному эффекту: деньги не хлынули в российскую экономику, а побежали из преддефолтной страны, что еще сильнее усугубило ситуацию.

Как итог — августовский дефолт, ставший сильнейшим потрясением для экономики. Сам Кириенко был не при делах, не он разрабатывал схему с ГКО, никак не мог повлиять на ситуацию и что-то исправить в летевшей под откос экономике. Однако тогда мало кто понимал такие вещи, и у простых людей дефолт ассоциировался в основном с Кириенко, которого прозвали «Киндер-сюрпризом». Судя по всему, назначение Кириенко на пост премьера было банальной операцией прикрытия, попыткой отвести вину от двух правительств Черномырдина. Для этого и был выдвинут никому не известный молодой Кириенко, не имевший никакого политического опыта (несколько месяцев на третьестепенной должности министра топлива и энергетики — это совсем не тот стаж для 36-летнего политика, который нужен премьер-министру). Кириенко не ассоциировался с Ельциным — получалось, что Борис Николаевич внял лозунгам и дал молодежи порулить, а молодежь и вырулила. В канаву.

За день до дефолта Кириенко просил об отставке, однако она не была принята. Зато через несколько дней после финансового краха козла отпущения уволил президент.

В недолгое правление Кириенко состоялись два важных назначения, на которые тогда никто не обратил внимания. В мае 1998 года Владимир Путин был назначен первым заместителем руководителя администрации президента (как раз та должность, которую сейчас получил Кириенко), а в июле Путин стал директором ФСБ.

Еще одна веселая история той эпохи связана с хулиганством газеты Exile (московское англоязычное издание для экспатов). На 1 апреля они устроили достаточно забавную шутку: напечатали имитацию другого англоязычного журнала, Moscow Times, со статьёй о том, что премьер-министр отправлен в отставку за драку в гей-клубе «Хамелеон», причём драка была потому, что Кириенко проиграл на конкурсе красоты.

В 2004 году они снова зло пошутили, сфабриковав от имени несуществующих американских сенаторов письмо в Белый дом, в котором возмущались тем, что Кириенко разворовал кредит от МВФ в 1998 году. На вброс повелись журналисты «Новой газеты», написавшей разоблачительный материал про Кириенко. Кириенко в ответ подал в суд на НГ, был большой скандал.

После отставки Кириенко на время ушел в тень, хотя ему и предлагали пост вице-премьера в правительстве Примакова. Но в следующем 1999 году Кириенко внезапно вернулся в политику, решив баллотироваться в Думу и на пост мэра Москвы.

Он раскритиковал деятельность Лужкова, который, по его словам, превратил город в рассадник бюрократии. Кампания строилась вокруг молодости и перспективности Кириенко в сравнении со старостью и отсталостью Лужкова. Руководителем предвыборного штаба Кириенко был, вы не поверите, Марат Гельман, который тогда ассоциировался с выставками «Мое влагалище» и «человеком-собакой» Куликом, которого приятель Гельмана Бренер водил голым на собачьем поводке по телеэфирам, где художник лаял на журналистов.

Советником Кириенко был Ефим Островский — знаменитый в те времена политтехнолог, тусовщик и близкий приятель Гельмана. В рамках предвыборной кампании была выпущена книжка «Неофициальная Москва. Гид, каких не было». В книге перечислялись «места силы», выбранные Гельманом: вот здесь человек-собака впервые залаял, здесь встречаются московские гомосексуалисты, ну и так далее. Предисловие к книге написал лично Кириенко. Предвыборный штаб описывался примерно такими словами:

«В самом штабе — ужас как мило. По коридорам вместо унылой партийной бюрократии ходят раскованные юноши. Закрученные в хвост длинные волосы, бархатные пиджаки, джинсы, мобильники. Все — приятное, светлое, симпатичное. Чувствуешь себя как на даче преуспевающих знакомых».

Выборы в том году уверенно выиграл Лужков, набравший под 70% голосов, но Кириенко выступил относительно неплохо, взяв второе место (11,3%) и почти вдвое опередив ближайшего преследователя — скандально коррупционного Павла Бородина. Эти выборы запомнились еще и тем, что в них принимал участие Дмитрий Васильев — лидер Общества «Память» (того самого). Правда, не очень удачно.

Зато выборы в Госдуму прошли успешнее. Кириенко, как основатель консервативного (!) движения «Новая сила», присоединился к избирательному блоку «Союз правых сил» и был одним из трех его лиц, наряду с Немцовым и Хакамадой. СПС занял четвертое место, взяв 8,5% голосов. Кириенко стал лидером фракции в Думе.

В парламенте он просидел недолго и уже в мае 2000 года Путин назначил его полпредом президента в Приволжском федеральном округе. Кириенко вернулся в Нижний Новгород, где начинал свою карьеру.

После этого про Кириенко несколько лет практически не вспоминали за пределами его федерального округа. Выросли цены на нефть, пошел экономический рост, появились доступные кредиты, и всем сразу же стало не до политики.

В 2005 году Кириенко внезапно был назначен главой федерального агентства «Росатом», пришедшего на смену упраздненному министерству атомной энергетики. На новом посту он запомнился чрезвычайно амбициозными и затратными проектами, например, проектом плавучей атомной электростанции, на который потратили, по самым минимальным оценкам, полтора десятка миллиардов рублей (он все еще не завершен). «Росатом» стал активно осваивать нефтедоллары: за последние 10 лет началось строительство 12 новых энергоблоков только в России. Также была активизирована деятельность за рубежом — «Росатом» курирует строительство в Китае, Индии, Иране и Белоруссии.

Самый главный скандал с участием Кириенко в бытность его премьером — это связи с саентологией.

В СМИ появилась информация о том, что Кириенко проходил обучение в Хаббард-центре, одном из учебных заведений для саентологов. С легкой руки СМИ Кириенко превратился едва ли не в главного саентолога всея Руси. Сам он в интервью пояснял:

«В период, когда я руководил Нижегородским отделением коммерческого банка, часть сотрудников проходила обучение в Хаббард-колледже, только не в религиозной системе, а на курсе, связанном с основами управления. Более того, я сам записался на этот курс, но меня успели предупредить, и я его не прошел».

Стоит отметить, что оправдания Кириенко звучат довольно убедительно. В начале и середине девяностых всевозможные тренинги для управленцев и тому подобные вещи на постсоветском пространстве в большинстве своем действительно находились под крылом саентологов (тогда это называлось технология административного управления и было очень популярно у всяких управленцев). Кроме того, у Кириенко есть ряд наград от РПЦ. Конечно, всякое бывает, однако даже современная РПЦ вряд ли осыпала бы наградами активного и убежденного саентолога.

Зато в должности полпреда Кириенко оказывал поддержку проекту «Русский ислам». Что это был за проект, легко догадаться, учитывая, что советником Кириенко по религиозным вопросам был Максим «Внутри я Дагестанец» Шевченко, известный криптоваххабит. Главным куратором проекта и одновременно советником Кириенко был политтехнолог Сергей Градировский, ныне глава аппарата севастопольского Заксобрания и советник Чалого.

Проект пошел не очень хорошо: русским казалось, что их агитируют принимать ислам, а мусульманам — что им навязывают русификацию и переход на русскоязычные проповеди в мечетях.

Судя по всему, весь смысл затеи заключался в попытке примазаться к разработке концепции церковно-государственных отношений, вокруг которой тогда шли бурные дискуссии. К слову, концепцию в итоге заказали кафедре религии РАГС, которую тогда возглавляла нынешний министр образования Васильева.

Кириенко также известен как страстный поклонник восточных единоборств. Он возглавляет национальный совет айкидо, является сопредседателем Российского союза боевых искусств и сам активно практикует с 90-х годов. Премьер имеет 4-й дан айкидо. В условиях его получения указано следующее:

«Должен свободно и на интуитивном уровне выполнять любые существующие техники айкидо, а также иметь свой собственный взгляд на преподавание и развитие айкидо как боевой системы. Написание серьёзного эссе — обязательное условие».

Зачем в 2016 году понадобилось возвращать Кириенко, вроде бы давно списанного в пусть и уютный, но все же политический чулан? Никто не может дать ответа на этот вопрос. Никто кроме нескольких человек из окружения президента и его администрации не знает, как в современной России происходит процесс принятия политических решений и какими мотивами при этом руководствуются. Это тайна тайн, засекреченная пуще новейших разработок вооружений. Политологи могут писать что угодно: что это кадровое назначение вызвано 99-м левелом навыка административного управления у Кириенко, что это часть борьбы башен и полулиберальный Кириенко нужен в качестве противовеса силовикам, что это возможность для Володина сохранить преемственность в администрации. Любая версия будет гаданием, причем на уровне «пальцем в небо». С таким же успехом можно гадать, какой станет внутренняя политика при Кириенко. Все попытки как-то её спрогнозировать — прорицательство и волхвование.

Что мы знаем о Кириенко совершенно точно: он умеет оставаться в тени, умеет осваивать бюджеты, он очень любит политические технологии и всегда окружает себя сонмом советников из числа политконсультантов и политтехнологов. Исходя из этого можно предположить, что он будет ближе к любителю многоходовочек Суркову, чем к прямолинейному Володину. Вполне возможно, что состоится второе пришествие ныне позабытого Ефима Островского, не исключено усиление позиций Градировского, и, чем черт не шутит, в тусовку может вернуться Гельман, ныне зависающий в Европе.

Не стоит ждать какой-то радикальной либерализации, хотя бы потому, что Кириенко политических взглядов не имеет и меняет их в зависимости от трендов. В 80-е он был прилежным и старательным коммунистом, в 90-е точно таким же прилежным и старательным демократом и либералом, в нулевые, когда либерализм вышел из моды, так же прилежно и старательно изображал аполитичность. В современной России любой государственный чиновник высокого уровня не имеет никакого права на публичное выражение собственных взглядов и политических симпатий и вынужден подстраиваться под текущую политическую конъюнктуру. В современной политике давно уже воскрес и восстановился краеугольный принцип брежневской системы: есть партия, партия всегда права, партия едина и мудра, партия — это коллектив, идти против него нельзя. Поэтому любые изменения могут носить лишь косметический характер.