Олег Кашин написал типичный предпраздничный текст про плохие георгиевские ленточки, процитирую ключевой отрывок:
И к этому можно было бы отнестись спокойно, но ленточка же осталась официальным символом праздника 9 мая, который у нас теперь празднуют совсем не так, как в 2005 году. Никаких уже плюшевых ушек, а ярость, надрыв и сложные щи, тотальная сакральность и культивируемый официальными лицами, телевидением и даже церковью фанатизм. Символ лояльности себе власть предлагает считать святыней — просто предлагает и все, потому что она так захотела. Кусок ткани, придуманный девять лет назад для продвижения праздничного сайта в офлайне, приравнивается по религиозному значению к поясу Богородицы и волосу Пророка вместе взятым. Что-то похожее было у Андерсена в сказке «Новое платье короля», если кто-то помнит.
….
Но пока это всего лишь давний маркетинговый успех Наташи Лосевой, захватанный самыми разными политическими руками до такого состояния, что даже полосок на нем уже не различишь ни черных, ни оранжевых.
Вы знаете, год назад с Олегом Кашиным я был полностью согласен. Сейчас же Олег Кашин, как и вся либеральная общественность, немного отстает от происходящих в нашем обществе изменений и не успевает за разворачивающимися процессами. Суть которых в том, что кроме вот этого вот официального 9-го мая, проходящего под крики из телевизора «Встаааать, суки! Со слезами на глазах, сссуки! Со слезами, блядь, я сказал! Со слезами!» и являющегося попыткой создания гражданской религии в современной РФ, появляется еще и второе, неофициальное 9-ое мая, с прямо противоположным смыслом, начинающее явочным порядком угонять путинские символы себе. Ну, как МИД РФ в твиттере угнал хэштэг #UnitedForUkraine у Госдепартамента США, только тут не хэштег, а целая символическая система.
Смотрите, вся праздничная конструкция, заточенная под «повязать ленточку, пить водку, слушаться Путина и по умолчанию считать, что lеды все уже совершили, а ты так, неблагодарный хуй, жизнь которого не стоит ничего по сравнению с Великим Подвигом Советских Предков (умерших еще до твоего рождения, но которым ты должен кланяться со слезами, потому что ты хуй, а они Берлин брали)», начинает превращаться в нечто странное. В такое странное состояние, где советский автомат ППШ больше не атрибут переодетых актеров на Красной Площади, а реально боевое оружие, которое реально достали, чтобы реально убивать людей:
Где танк Т-34 не музейный экспонат, а действующая боевая машина, которой уже завтра, возможно, останавливать наступление противника (если не достанут снарядов, то переоборудуют под БМП с пулеметом на крыше):
Где пресловутую ленточку повязывают не пьяные десятиклассницы, а идущие в бой солдаты, и где ленточка означает, можно стрелять в человека или нет:
Где, наконец, за эту ленточку убивают и за нее умирают (похороны 17-ти летнего парня, убитого на Куликовом поле, склонившийся над гробом дед плачет «Фашисты! Фашисты убили его!»):
И где ее носят ультраправые русские националисты, с оружием в руках контролирующие территорию (все мужчины на фото — члены «Волчьей сотни», названной, очевидно, в честь подразделения генерала Шкуро):
Иначе говоря, мы видим на Украине попытку реванша красно-коричневой России, потерпевшей в 1993 году поражение, и сейчас, среди огня и дыма, отвоевывающей не только землю Новороссии, но и великодержавные символы, куда больше подходящие ей, чем Путину. Созданная с таким большим трудом искусственная постмодернистская идеология, долженствующая заменить гражданский национализм, начала трещать по швам под напором реальной жизни, а вся долгая говорильня про борьбу с фофызмом в виде шашлычной «Антисоветская» внезапно оборачивается против запустившего ее Кремля (Да, фашисты…. да, борьба… простите, а почему наши танки еще не на Украине? Владимир Владимирович, вы что, ПОСОБНИК ФАШИСТОВ?).
Всё идиотничанье, вся гниль и грязь в эти дни высыхает и отваливается, а разные захватанные легковесные слова («уважение к ветеранам», «священные символы», «мы никому не позволим глумиться над памятью») вдруг наливаются свинцовым весом и тянут на дно, в ад войны и огня.
Святые дни. Святые времена. Святые доказательства того, что бытие — есть, а небытие 10 лет тянулось и хватит. Лязг гусениц. Рев падающих вертолетов. Испуганный бубнеж правосека у трупа его товарища. Спокойное лицо полковника Стрелкова. И видеоблоггер на крыше сгоревшего Дома Профсоюзов, аккуратно вытаскивающий георгиевскую ленточку из горы гильз и листовок.
В страну вернулась жизнь. Вернулась история. И плакаться о том, что ленточку, за которую здесь и умирают русские люди, хватают чьи-то там не те руки — как минимум странно.
Тем более, что кровь смывает все отпечатки.
Георгиевская ленточка больше не символ кремлевской пидарасни, цельнодеревянных депутатов и выблядков из кремлевских молодежек, от скуки и скотства докапывающихся до тех, кому противно беситься на государственных советских праздниках.
Георгиевская ленточка — символ русских националистов, казаков, белогвардейцев и просто честных русских людей, принявших огненную смерть за свои убеждения. И носить ее значит не показывать «Я помню, я нажрусь!», но «Я помню! Я сражаюсь!», и не с опросом на сайте «Дождя», а со всей украинской армией с иностранными наемниками впридачу.
На сдачу еще и разваливая весь этот постмодернистский постсоветский карнавал, потому что русское бытие есть, а россиянского небытия нет.
Слава России! Слава Новороссии!
