Чье положение в России хуже, чем положениие рабов-мигрантов? Только положение женщин-мигрантов, составляющий отдельный, особый, «подземный» мир, скрытый от глаз обывателя. У оппозиции одно время была популярна концепция двух Россий, России-2, и эта Россия-2 образовалась, только вот живут в ней таджики и узбеки. Александр Альхименко исследует гендерный аспект миграции, разбираясь, к чему может привести игнорирование параллельного мигрантского мира.
Ни для кого из читателей не является секретом, что Конституция Российской Федерации определяет родное государство как социальное. Но очень часто и законодатель, и правоприменитель забывают, что в рамках основных прав человека граждане и неграждане, занятые на одном и том же рабочем процессе, согласно той же Конституции фактически и юридически равны. Так, согласно статье 62 Конституции РФ «Иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации» .
Обратим внимание, что речь не идет о предоставлении негражданам каких-либо преференций или наоборот, введении дополнительных ограничений. Такая позиция конституционного законодателя обусловлена, в том числе, необходимостью создания равных экономических условий для граждан России. Очевидно, что для России как государства выгодно участие иностранных граждан в национальной экономике лишь на условиях, которые предполагают их максимальную интеграцию в экономические отношения, при полной налоговой и социальной нагрузке.
Отсутствие же на сегодняшний день внятной системы вовлечения мигрантов в реальный «белый» сектор экономики России максимальным образом способствует нарушению или существенному ограничению трудовых социальных прав такого уязвимого слоя, как мигранты-женщины. О жутком положении женщин-трудовых мигрантов свидетельствуют следующие абсолютно открытые и доступные данные Центра миграционных исследований Субрегионального офиса ООН «Женщины для стран Восточной Европы и Центральной Азии» за
Если в 2004 году в абсолютных числах в стране находились 81 тысяча женщин-трудовых мигрантов, то в 2009 году уже треть миллиона (322 тысяч) женщин приехали в Россию как самостоятельные трудовые мигранты. При этом данные негосударственных исследований показывают, что в России в среднем женщины составляют
Очевидно, что это делает женщин особенно уязвимыми перед ситуациями трудового рабства, психологического и сексуального насилия, а также лишает их возможности получения социальных и медицинских услуг, в том числе специальных услуг, связанных с беременностью и родами.
Наблюдаемые миграционные процессы оказывают неоднозначное воздействие на институт семьи, родительства. Особого внимания заслуживает положение детей мигрантов. Дети, которые находятся с родителями в стране назначения, также оказываются чрезвычайно уязвимы в плане риска для здоровья. У детей не имеющих документов рабочих-мигрантов меньше шансов получить образование. Для женщин-мигрантов, приезжающих с детьми, проблемой становится определение их в дошкольные и школьные учебные заведения. Есть основания утверждать, что многие из сегодняшних «детей улиц» — это дети не имеющих документов рабочих-мигрантов. Дети мигрантов могут быть объектом ксенофобских настроений и поведения, они оказываются в ситуации отчуждения и самоизоляции — чаще всего в ответ на проявления враждебности со стороны этого самого общества.
В связи с этим, одними из самых тревожных показателей для российского общества являются следующие.
Так, только каждый четвертый мигрантский ребенок-дошкольник посещает учреждения дошкольного образования, в первую очередь детский сад (об этом сообщили 27% всех матерей, приехавших с дошкольниками). Столько же (25%) хотели бы отдать детей в сад, но не в состоянии преодолеть связанные с этим трудности. Примерно половина (47%) респонденток с детьми заявили, что сад им не требуется.
Школьное образование — 79% тех матерей, что приехали с детьми школьного возраста, смогли отдать их в российскую школу. 7% полагают, что школа детям не требуется, т. к. они приезжают сюда в свободное от учебы время. При этом каждая десятая мать-мигрантка заявила, что дети школьного возраста в школу здесь не ходят. В целом, о проблемах при устройстве в школу говорили четверть опрошенных (несмотря на то, что детей иностранного происхождения обязаны брать в России в школу без дополнительных условий). Чаще всего в качестве проблемы упоминалось отсутствие регистрации; отсутствие медицинских документов на ребенка; недостаточное знание русского языка; несколько раз упоминался немотивированный отказ со стороны учреждений.
Не менее остро стоит и проблема здоровья и своевременного медицинского обслуживания женщин-мигрантов и их детей. Каждая десятая женщина-мигрант заявила о наличии у нее хронического заболевания (диабет, гипертония, астма, сердечно-сосудистая недостаточность, язва и т. д.).
По данным вышеуказанного исследования ООН, почти 50% женщин и 70% детей-мигрантов обращаются за медицинской помощью в России. Бесплатную же помощь получали только 9% женщин и около 30% детей. Возможность прикрепить детей-мигрантов к бесплатной поликлинике в России была у всех до конца 2009 года. Но для этого дети должны были стоять на миграционном учете, а родителям необходимо было получить специальное разрешение департамента здравоохранения конкретного региона. Далеко не всем удается пройти эту сложную бюрократическую процедуру, а некоторые, зная заранее о требуемых усилиях, даже и не предпринимают таких попыток. Очевидно, что лечение детей является для родителей приоритетным, часто за счет собственного здоровья, поэтому вариант ответа «лечимся сами, т. к. к врачу обращаться дорого» выбрали всего 7% опрошенных.
У самих женщин ситуация намного хуже — только каждая десятая из них смогла получить в России бесплатную помощь. И это при условии, что до 2010 года полис обязательного медицинского страхования, позволяющий получать такую помощь, должен был выдавать мигрантам каждый российский работодатель (при наличии официального оформления).
Конечно, женщины могли получать платную помощь и почти 40% именно так и поступали, но только в крайних случаях, поскольку платное медицинское обслуживание для приезжих крайне дорого. Наиболее сложные проблемы возникают, когда женщинам-мигрантам не удается лечиться амбулаторно и они вынуждены лечь в больницу. Такие случаи нечасты (6% заявили, что лежали в российских больницах), но с учетом тех, кому отказали в стационарном лечении (1%), и тех, кто сам отказался (4%) от него, хотя необходимость была, каждая десятая женщина хотя бы раз нуждалась в таких медицинских услугах. Лечение мигрантов почти всегда платное, за небольшими исключениями (в некоторых больницах — первые 3 дня бесплатно; бывают случаи, когда держат бесплатно столько, сколько нужно). Чаще всего причиной отказа в стационарном лечении становится отсутствие российских документов.
На момент опроса (2010 год) беременность в России была у каждой десятой женщины-мигранта (несколько беременностей — всего у 1% отвечавших). Чаще всего эти беременности заканчивались в России абортом (42%). Мертворождение, выкидыш, которыми закончилась более чем каждая десятая беременность у женщин-мигрантов — часто результат очень тяжелой работы, на которой они заняты, и невозможности нормального медицинского наблюдения. О беременности, которая заканчивалась родами в России, сообщили 32% мигранток, что составляет 3% от всех женщин, находящихся в трудовой миграции в России.
Беременность женщин-мигрантов порождает целый комплекс серьезных проблем, в первую очередь материальных (стоимость медицинских услуг, усиленное питание и пр.). Перед беременными мигрантками сразу же встает угроза потери работы при невозможности оставаться в России без заработка. Многие женщины-мигранты испытывают на себе недоброжелательное отношение со стороны медицинского персонала. Часто они до того запуганы угрозами депортации из-за различных заболеваний, что многие воспринимают беременность как своего рода заболевание, из-за которого их могут депортировать. Возвращение с ребенком домой (или возвращение беременной и рождение его там) — для многих тоже не выход: слишком неохотно принимает таких женщин местное сообщество, а подчас и их родственники. Тем не менее, беременные женщины-мигранты находились в России до недавнего времени в привилегированном положении по сравнению со всеми прочими категориями мигрантов: обслуживание беременных и роды в России для них до 2010 года могли быть и в большинстве случаев были бесплатными.
После законодательных изменений 2010 года ситуация стала более сложной (опять же, в связи с отсутствием медицинских полисов у большинства мигрантов) и бесплатное прикрепление беременных иностранок к женской консультации практически невозможным (а значит, существенно вырастает число мигранток, не обследованных вплоть до родов). Хотя сами роды пока могут быть бесплатными: если женщина приходит в роддом или вызывает скорую уже со схватками, ей не имеют права отказать в помощи.
Из вышеприведенных данных очевидно, что в нынешнем виде гендерный аспект трудовой миграции представляет собой самую настоящую непосредственную угрозу основам государственности, культуры и экономики России, не меньшую чем бесконтрольная миграция вообще.
Что делать будем, сограждане? На мой субъективный взгляд даже с крайне несовершенной российской конституционной моделью у нас есть выход и довольно простой и элегантный.
В первую очередь, необходимо дальнейшее законодательное развитие и детализация той самой нормы статьи 62 Конституции Российской Федерации. Обеспечением такого развития может стать, к примеру, страховой депозит при получении патента для трудового мигранта, с присвоением индивидуального номера для налоговых и социальных выплат в бюджет Российской Федерации. В случае необходимости средства с этого депозита могли бы использоваться для реализации социальных, медицинских и иных необходимых гарантий (в том числе права на юридическую помощь). В рассматриваемом гендерном аспекте трудовой миграции такая мера позволит осуществлять контроль в том числе за семейным состоянием и положением женщин-мигрантов и их детей, тем самым проводя политику их отрыва от самоорганизованных нелегальных общинных образований в пользу национальной культуры России.
Еще одним уже негосударственным и чисто экономическим выходом представляется создание саморегулируемой организации для юридических лиц, привлекающих себе на работу мигрантов. Это позволит самому заинтересованному экономическому сообществу выработать единые социальные и организационные стандарты привлечения такой рабочей силы, обязательные для выполнения всеми членами саморегулируемой организации, а также обеспечить дополнительной имущественную ответственность каждого члена саморегулируемой организации перед гражданами Российской Федерации, которые, в конечном итоге и являются наиболее заинтересованными лицами в равенстве прав, гарантий и обязанностей всех участников рассматриваемого процесса.
А можно сидеть и ничего не делать, прикрываясь словами про «толерантность» и «евразийскую интеграцию», пока разрастается и ширится теневая Россия-2, которая рано или поздно выйдет на свет, повторив сюжет известного художественного фильма «Спартак».
