Мы живем в интересные времена. В великие времена. Во времена, когда строится русская нация — недостроенная, брошенная в начале XX века. Во времена, когда сотни тысяч муравьев, муравьишек, маленьких и беспомощных поодиночке, но вместе составляющих великую силу, вдруг синхронно поднимают веточки и щепочки, и начинают таскать их к разоренному, забытому и покинутому русскому муравейнику. Нескончаемая река травинок, веточек, листиков, вроде бы смешных и ничтожных по отдельности, но вместе превращающихся в дом. В русский дом. Листики таскаю я — работая над этим блогом, заставляя остановиться и задуматься десятки тысяч человек. Листики таскает простой паренек из провинции, собирающий друзей и решающих устроить «Русскую пробежку» — так, на пробу. Листики таскает грузный отец семейства, выходивший из дома за пивом, и вдруг сам собой оказывающийся на сходе против нелегальной миграции. Листики таскаете даже вы, пересказывая то, что вы здесь прочтете, паре коллег в курилке — и один из них, вернувшись домой после работы и растянувшись перед компьютером, вдруг вспомнит и вобьет в поиск эти странные слова — «Спутник и Погром». Листики таскает каждый, пусть понемножку, пусть по чуть-чуть, пусть хотя бы случайной мыслью о будущем нации на минуту в середине дня — в работе муравьев главное не подвиг одного, десяти, сотни, тысячи, а планомерная, ежедневная работа миллионов. Листик за листиком. Травинка за травинкой. Веточка за веточкой. И в самой холодной, неприветливой и почти забытой части всемирного леса начинают появляться первые контуры русского дома…
Да, это не очень героически звучит, да, при словах «рождение нации» мы представляем себе Свободу, ведущую парижан на баррикады — но это, по прекрасному исследованию Мирослава Хроха, третья стадия, финальная, открытая конфронтация проекта национального с проектом государственным. Мы сейчас в переходном периоде из стадии первой (формирование прослойки национальной интеллигенции и распространение национальных взглядов среди хотя бы 10% населения) к стадии второй (трансформация атомизированной, но национально-заряженной людской массы в уже конкретные структуры и организации, партии, союзы и ассоциации). При переходе к последней, третьей стадии начнется конфронтация и с силовым аппаратом государства (который чем дальше, тем больше чернеет), и с диаспорами, и с национальными республиками, и с этническим ОПГ, и каждый из вас, дорогие читатели, получит возможность умереть на баррикадах, идя вслед за Свободой, ведущей восставших москвичей. Свобода нигде и никогда не бывает бесплатной, и для любого академического ученого мечты о «мирной антикриминальной революции» настолько смешны, что он даже не будет их с вами и обсуждать.
Но это будет потом. Сейчас же время носить веточки, листики и травинки, таскать не автоматы, но пачки листовок. И одна из таких веточек, таких листиков, таких травинок — это выносимый сегодня приговор господину Навальному. Точнее, наша реакция на него. Видите ли, господин Навальный УЖЕ вошел в историю, нравится вам это или нет, но о периоде постпутинского транзита во что-то новое вы УЖЕ не можете написать, не упомянув его имени. Он УЖЕ принес свою веточку — при этом я не говорю, что господин Навальный герой или хотя бы просто хороший человек, я лишь говорю, что он стал катализатором геологических изменений в российском обществе. Он вполне может быть агентом правительства, Госдепа, жидомасонов, КГБ, это неважно. Дело Дрейфуса, начинавшееся как мелкая офицерская интрижка, в итоге привело к тому, что во Франции в принципе перестала существовать правая политика в традиционном понимании. Один офицерик решил подставить другого офицерика — а в итоге полностью изменился сам политический ландшафт Франции, и отдаленные последствия той интрижки чувствуются до сих пор.
Поэтому абсолютно без разницы, хороший человек или плохой Навальный, умный он или глупый, жиды за него или чекисты, станет он президентом или нет — важно, что здесь и сейчас он свою травинку принес. И сегодня его за эту травинку приговорят к чему-то неприятному. И мы должны не стоять, не смотреть и не ждать, пока появится Свобода с голой грудью и баррикадами («Уж тогда-то я ух, а сейчас-то что!»), а принести к этой травинке свои травинки и веточки, выйдя на площади крупных российских городов сегодня, 18 июля. Принести без всякой героичности, не ожидая, что там начнутся уличные бои, режим рухнет или хотя бы испугается и отменит приговор.
Это важно.
Важно, что сегодня будет одна из ключевых точек постсоветского политического транзита, река проходящего времени, становящегося историей, станет настолько плотной, настолько осязаемой, что ее можно будет увидеть и почувствовать на площадях. И я думаю, будет разумным, если в этой точке исторического процесса окажется записано: «Впервые в постсоветской истории, услышав о несправедливом судебном приговоре невиновному человеку, десятки тысяч русских людей вышли на площади в акции молчаливого неповиновения. Не было слышно ни кричалок, ни лозунгов, не было ни плакатов, ни сцен с выступающими. Люди просто стояли на центральных площадях по всей стране, и молчали. И это было страшно, потому что когда люди кричат, им от тебя чего-то надо. А когда люди молчат, им от тебя не надо ничего. Вообще ничего. И было тихо, и лишь тихонько хрустел складываемый десятками тысяч муравьев огромный костер у Кремлевской стены».
Риторика мобилизации, всё это «сейчас или никогда» прошла. На время. Сейчас не время боевых гимнов и видений хаоса и огня, сейчас время кропотливой, тщательной, ежедневной муравьиной работы. Если вы сегодня останетесь дома, никто не обзовет вас трусом. Никто не осудит. Это ваш выбор. Ваша жизнь. Кто-то спринтер — побегали, попрыгали, покричали, стоп-машина. Кто-то марафонец — и говоря «Я тееее, Пуууутин, устрооооюююю», действительно намерен устроить. А для кого-то русская нация, справедливый суд и даже вроде бы вполне конкретный Навальный являются слишком абстрактными образами, голосами в тумане, которые не стоят часовой уличной прогулки, ведь на свете столько вещей интереснее происходящего здесь и сейчас нацбилдинга.
Если вы хотите быть частью процесса консолидации атомизированного, раздробленного русского этноса в дееспособную русскую нацию — приходите сегодня в 19.00 на центральную площадь вашего города, и приносите с собой листики, травинки и веточки. Мы свои — принесем.
Кстати, если вы сегодня не идете на площадь, то вы можете посвятить освободившееся время изучение картины классика фламандской живописи Питера Брейгеля Старшего из серии «Семь смертных грехов». Картина называется «Лень».
