Первый тур выборов во Франции завершился ожидаемой сенсацией: во второй тур прошли Макрон и Ле Пен. Почему ожидаемой? Потому что именно такой результат предсказывали все социологи, процент Ле Пен был подсчитан достаточно точно, никаких сюрпризов имени Трампа. Было очень много разговоров про «спящих избирателей» Марин, которые де в опросах не признаются в своих фашистских симпатиях, а как выборы настанут, так они на участки придут и ух! Но то ли эти избиратели проигнорировали первый тур (что странно), то ли Франция — не Америка. Сенсацией же этот результат стал потому, что ни Макрон, ни Ле Пен не представляют две главные французские партии. Впервые с 1958 года (начало 5-й Французской Республики) в финал президентских выборов попали два независимых кандидата, что показывает кризис политической системы Франции. То есть и Макрон, и Ле Пен — это такой коллективный Трамп, а французского аналога Хиллари Клинтон во втором туре выборов вообще не будет. «Мир меняется». Ну, не весь мир — так, США, Европа, местами Азия (отставка президента в Южной Корее, например), а у нас в 2018 году по-прежнему ожидается выбор из дорогого Владимира Владимировича, Зюганова, Жириновского и, может быть, молодого перспективного Навального, у которого чем дальше, тем больше заметны молодые перспективные старческие морщины на лице.
Однако вернемся во Францию. Кто такой Макрон? Инвест-банкир, 2 года проработавший министром экономики в правительстве Вальса и прославившийся продавливанием титанического закона о поддержке французского бизнеса (свыше 2 тыс. поправок в действующее регуляторное законодательство), который отменял-смягчал кучу социалистических ограничений вроде запрета работать по воскресеньям. Этот закон о поддержке экономического роста снискал Макрону большую славу, а дальше этой славы испугался Вальс и саботировал попытки Макрона принять второй аналогичный законопроект, еще больше освобождавший французскую экономику из социалистических пут. Макрон, посмотрев на перепуганного социалиста, ушел из правительства, и в 2016 году, всего год назад, основал движение «Марш!» (федеральные СМИ переводят его название как «Вперед!», сильно смягчая популистский драйв Макрона), после чего выпустил свою программу в виде 150-страничной книги с названием «Революция» (камень в огород Навального и его поклонников: как на самом деле должна выглядеть программа популиста), мгновенно ставшую бестселлером. А теперь вот выиграл в первом туре выборов, прошел во второй тур и с большой вероятностью станет президентом Франции.
Макрон является убежденным еврофилом (например, он поддерживал меры по спасению Греции, чтобы не допустить ее выхода из Еврозоны), фанатом беженцев (неоднократно высказывался, что Франция может принять их намного больше), мягким противником дискриминации мусульман (выступал за смягчение ограничений на ношение религиозной одежды), а также сторонником укрепления связей с США и, как это ни парадоксально, увеличения расходов на армию и спецслужбы. Почему же стонущие от засилья мигрантов французы за него голосуют? А потому, что в основе программы Макрона — экономические реформы, оживление и дерегуляция французской экономики. Левак в социально-политических вопросах, Макрон абсолютно правый в вопросах экономических, и экономические вопросы для французов сейчас важнее. Плюс успешный опыт по продавливанию закона об экономическом росте дал Макрону огромный кредит доверия, «обещал — сделал». Наконец, за ним не тянется никаких коррупционных скандалов и мутных историй, абсолютно чистый с точки зрения закона человек.
Теперь Ле Пен, которой прогнозируют во втором туре около 40% голосов или даже меньше. В России сложилось восприятие Ле Пен как правого политика. Это неправда. Да, Ле Пен выступает за закрытие границ, закрытие мечетей, массовое выселение мигрантов, выход из Евросоюза и восстановление национального суверенитета. Однако по социальным вопросам она скорее леволибералка (например, Ле Пен смягчила позицию по гей-бракам и теперь их поддерживает, аналогично она стала поддерживать право на аборты без всяких условий), а по экономической политике — реально французский аналог Сергея Юрьевича Глазьева, Сергея Ервандовича Кургиняна, Михаила Генадьевича Делягина и прочих волшебных мужчин, над которыми смеются даже в России, что уж говорить о Франции. Многие помнят скандал с займом для Ле Пен в русско-чешском банке денег на выборы, но мало кто понимает, что в русско-чешский банк Ле Пен пошла не от хорошей жизни, а потому, что все французские банки отказали ей в кредитовании. И отказали не в рамках борьбы с фашизмом по секретному жидомасонскому приказу, а потому, что госпожа Ле Пен в случае победы обещает часть французских банков национализировать, создать разные правовые режимы для банков депозитных и банков инвестиционных, ввести биметаллический стандарт, выйти из Всемирной торговой организации и устроить, наконец, Международную торговую организацию (альтернативный экономический проект, для саботажа которого США сделали все, что в их силах) — короче, устроить такую дискотеку, на фоне которой Брексит (или обещаемый Ле Пен Фрексит) покажется детским садом. И при всем при этом — остановить приватизацию французской почты («Почта России» навек!), расширить и углубить систему социальных выплат трудящимся (угадайте, за чей счет) и сделать еще массу вещей, за которые Движение французских предпринимателей чуть ли в глаза называет госпожу Ле Пен больной на голову. Да что там предприниматели — даже пока еще действующий президент-социалист Олланд, ознакомившись с экономической программой Марин, назвал ее «коммунистическим листком». «Коммунистический листок» от французского социалиста (!!!) — это, согласитесь, ачивка, которую мало кто может выбить. Более того, на выборах в Греции «Национальный фронт» поддержал ультралевую греческую СИРИЗУ, за что уже Саркози обозвал «Национальный фронт» «радикальной левой партией».
С российской точки зрения, «нашу Марину» мучают-насилуют за то, что она фашистка и хочет дружить с Россией. С французской точки зрения, все немножко сложнее; и Россия, и антимигрантская риторика второстепенны по сравнению с крайне любопытными взглядами Марины Ивановны Кургинян на экономику. Полагаю, что если бы Ле Пен взяла и переписала эконом-программу Макрона хотя бы наполовину, то она легко бы выиграла выборы. А когда ты доводишь ситуацию до того, что у тебя открытая война с банковским сектором, причем не из-за мигрантов, а из-за обещаний «я тебя национализирую, мразь!», то стоит ли удивляться, когда проигрываешь бизнес-френдли противнику?
Удивляться не стоит. Есть даже мнение, что Марин делает все это специально, по некому договору отказываясь от власти, находящейся от нее на расстоянии вытянутой руки — потому что сложно представить, чтобы женщина, отмывшая имидж «Национального фронта», не понимала, что с кургинянщиной она никогда ничего не выиграет. Отдельно стоит отметить, что слава-популярность пришли к Ле Пен после серии публичных телевизионных дебатов с действующими министрами, причем эти дебаты били все зрительские рейтинги, вся Франция смотрела. Мадам прекрасно осознает, на что и как реагирует аудитория, она прекрасный оратор и прирожденный популист, тонко чувствующий народные массы, поэтому я склонен полагать, что «православный коммунизм» на месте экономики — это ее сознательный самосаботаж.
Поэтому если не случится чего-то совсем сверхвыдающегося (мегатеракт с сотнями убитых), то президентом станет Макрон. Из смешного: и у Макрона, и у Ле Пен красочная личная жизнь. Ле Пен была дважды замужем за функционерами «Национального фронта», а сейчас живет гражданским браком с вице-президентом «Национального фронта», явно с большим удовольствием пользуясь своим служебным положением (absolutely haram в тех же США). Макрон же женат на своей школьной учительнице, которая на 24 года старше (фан-факт: Мелания Трамп на 24 года младше Дональда Трампа, такой вот забавный реверс), причем их отношения начались, когда Макрону было 15 лет. С американской точки зрения, Макрон — жертва педофилии, и не будь у четы Макронов дипломатического иммунитета, его жену могли бы арестовать в США и судить праведным американским судом за развращение малолетних (точнее, изнасилование, у них это считается изнасилованием). Своих детей у Макрона нет, воспитывает троих от первого брака его жены. «Каколд Каколдыч» написали бы мы, будь мы американским альт-райт изданием, но мы не американское аль-райт издание, и такого писать не будем.
Итого, новости загнивающей Гейропы выглядят так: в правом углу ринга закончивший лучшие учебные заведения Франции инвестиционный банкир с высоким лбом, самостоятельно построивший свою карьеру и завоевавший доверие самой взыскательной аудитории — крупного и среднего бизнеса, попутно заработав неплохие деньги на продаже книги-предвыборной программы. Родители: семья добившихся огромного успеха врачей. В левом углу ринга — прирожденная популистка, чувствующая себя как рыба в воде в публичных дебатах, также закончившая лучшие учебные заведения Франции и 6 лет честно отпахавшая адвокатом в судах Франции (в том числе госадвокатом по назначению для самых бедных) до начала политической карьеры. Родители: политик-ветеран ВДВ и его жена-красотка. Кто такие, откуда, чего хотят — все предельно понятно.
В это время на арене российского цирка: кегебист-дзюдоист с поддельной диссертацией и воровским жаргоном, и сорокалетний мальчик (Макрону — 39), вообще не имеющий никакого управленческого опыта и рассуждающий о необходимых реформах в формате «каждой бабе по мужику, каждому мужику — по бутылке водки». Родители обоих персонажей в публичном поле отсутствуют, жены у одного вообще нет, у второго есть, но появляется с ним очень изредка (у Макрона, кажется, нет ни одной фотографии без жены, он ей реально очень гордится).
Тут можно было бы вставить фразу «Господи, да чтоб нам так деградировать!», но вы это уже и сами поняли. Кто бы во Франции ни победил, сравнивать качество французских политических элит с россиянскими и властями, и оппозиционерами просто смешно. Всего вам доброго, текст кончился, теперь вы можете упасть на пол и заплакать.
