Друзья, статья ниже — вторая в серии «Учимся у взрослых» с рассказами о новых империях наших европейских соседей. Читайте также «Pax Britannica сегодня» и «Cкромный гегемон: Германия в Евросоюзе».
«С не меньшим правом я мог бы сказать, что право рабства проистекает из презрения, которое один народ питает к другому вследствие разницы в их обычаях»
— Шарль Луи де Монтескье
Сколько стоит империя? Шарль де Голль решил, что жизней 100 тысяч французских солдат будет достаточно. Однако Фронт Национального Освобождения Алжира и Вьетминь имели другое мнение. После многих кровопролитных сражений французы были вынуждены дать независимость подавляющему большинству своих колоний. Но удалось ли новым странам сбросить «иго империализма» в полной мере? И так ли уж уменьшился вес Пятой Республики на международной арене, как это рисуют многие СМИ?
L’ennemi intime
Любой президент Французской республики, как бы он не был ориентирован на решение проблем в Европе и внутри страны, так или иначе будет вынужден уделять внимание и Африке. Когда Франсуа Олланд приносил президентскую присягу 15 мая 2012-го года, то он уже понимал, что через 7 месяцев ему придётся отдать приказ о военном вторжении в Мали. Как и все его предшественники, он держит в Елисейском дворце группу советников по африканским делам — cellule africaine («африканская ячейка»).
Мы уже писали о françafrique — системе «особых отношений» Франции и её бывших африканских колоний. Пришло время осветить эту тему чуть более подробно.
На «чёрном континенте» Франция имеет больший вес, чем где-либо ни было. Весьма показательно, что президент ЮАР (которая всегда относилась к британской сфере влияния) в 2007-м году отреагировал на известия об избрании Николя Саркози следующим образом: «Принимая во внимание исторические связи этой страны с Африкой, следует отметить, что Франция всегда будет нашим важнейшим союзником в продвижении мира, стабильности, демократии и экономического процветания в регионе». У него были очень хорошие причины сказать такое: бывшие африканские колонии поддерживают Францию и ЕС во всех важных вопросах международного сотрудничества, от борьбы с терроризмом до изменения климата (15 из 20 стран континента всегда поддерживают Францию в ООН по любым вопросам). Да и для самой Франции Африка значит немало.
Во-первых, торговые связи. Сама Африка поглощает только 3% всего французского экспорта, но продолжает оставаться надёжным поставщиком стратегически важных материалов: уран из Нигера обеспечивает ¼ электричества во Франции. В дальнейшем торговля с Африкой может увеличится, как продолжает стабильно увеличиваться торговля Англии со странами Британского Содружества — Олланд недавно как раз призывал к удвоению торгового оборота.
Во-вторых, защита французов на континенте. Раньше во французской Африке были целые европейские кварталы, но даже сегодня на континенте проживают 240 тысяч граждан Франции. Ещё 150-200 тысяч французов работают в некоммерческих и негосударственных организациях, связанных с Африкой (их поддерживают пожертвования ещё пяти миллионов французских граждан).
В-третьих, военное присутствие французских вооружённых сил всё ещё ощутимо. Только в период с 1960-го по 2005-й французы вторгались в африканские страны 46 раз. С 1997-го по 2002-й был закрыт ряд баз и уменьшены многие из существующих, но даже сейчас французы держат там немало солдат: 4610 в Западной Африке, 2180 в Центральной Африке, 270 сражаются с пиратами в Аденском заливе. Содержание французских войска и инфраструктуры стоит вполне разумные даже в кризисные годы 450 млн. евро в год. Вся война в Мали стоила около 400 млн. евро — тоже не сильно дорого. Стоит заметить, что любые военные экспедиции французов не встречают никаких протестов среди бывших колоний и почти никогда среди чужих стран Африки: интервенцию в Кот д’Ивуар (2011) осудили только португальская Ангола и ЮАР, недавней операцией в Мали оказался недоволен только уже бывший президент Египта Мурси (активный исламист). Представители ООН и вовсе не против, если французские патрули останутся в Мали на неопределённый срок.
Французский солдат в Мали
Африканские войны Франции встречают самую широкую поддержку в США. В Мали американское министерство организовало дозаправку техники, систему круглосуточного наблюдения и авиапоставки для французских войск за свой счёт. А что, вполне разумно: Франция тратит на оборону 2,2% своего ВВП, а США — 4,7%.
Подорвать позиции французов может только экономическое вторжение Китая — уже в 2012-м году торговый оборот всех стран континента и Китая составил $200 млрд (КНР, таким образом, стала главным торговым партнёром Африки — Франция остаётся на 5-м месте). Каждый цент, заработанный китайскими компаниями, в длительной перспективе работает против французских компаний, африканские республики могут перестать быть вотчиной своей прежней метрополии (по крайней мере, в экономическом смысле): доля Африки в экспорте Франции и так сократилась в три раза с 1962-го. От китайского демпинга особенно страдает строительная отрасль (25% соответствующего рынка во франкофонной Африки). Лоббисты строительного синдиката Fédération Nationale des Travaux Publics и бизнес-организации вроде Conseil Français des Investisseurs en Afrique Noire (CIAN) в 2011-м сумели убедить правительства Европы, Еврокомиссию и Мировой Банк ужесточить требования к участникам различных строительных конкурсов, что позволило несколько ослабить натиск подрядчиков из КНР.
Сейчас французы имеют долю или управляют почти всеми местными предприятиями, что несложно — так как за исключением Северной Африки, рынки африканских колоний Франции не очень развиты. Например, британская часть Камеруна оказалась заметно более развитой, чем французская. Но китайские компании уже дышат Франции в затылок. В каких-то областях, конечно, французы могут извлекать пользу из китайского присутствия: скажем, в сентябре 2011-го французская Total, китайская CNOOC и ирландская Tullow Oil начали совместную разработку нефти на одном из месторождений в Уганде. Но даже так выгоду от появления китайцев получают только крупные компании — малый и средний бизнес, привыкший оперировать на замкнутом местном рынке вне конкуренции, несет значительный урон от китайской активности. Враг моего врага — мой друг: с недавних пор правительства Франции и Японии начали совместную дружбу против растущего влияния КНР в Африке.
Любопытно, но европейские политики и общественные активисты часто упрекают Китай в «чересчур больших» инвестициях. Причина? Они вкладывают большие деньги в обход традиционных гуманитарных организаций (контролируемых европейцами), что «создаёт опасную ситуацию для африканских стран». Звучит крайне неубедительно, но, как это обычно бывает, европейцы имеют ввиду не совсем то, что говорят вслух: похоже, через какое-то время в ряде африканских стран могут внезапно начаться антикитайские погромы.
В руках французов всё ещё остаётся сильный козырь: специальный франк CFA (название которого расшифровывается как Colonies françaises d’Afrique — «Французские колонии Африки»). Эта валюта привязана к евро (1 евро стоит 655 CFA), а её гарантом выступает французское казначейство (которому принадлежит 65% валютных резервов стран, использующих этот франк в качестве основной валюты). Зона CFA — 14 африканских стран. Вот насколько крепко французы контролируют финансовую жизнь своих бывших колоний. А для каких республик бывшего СССР эмитирует валюту Россия?
Если кто-то будет обвинять французов в «рецидиве колониального мышления», то можно всегда сослаться на авторитет их философа Монтескье: «Недальновидные умы слишком преувеличивают несправедливость, причиняемую африканцам; ведь если бы она была действительно так велика, то неужели ни одному из государей Европы, которые заключают между собою столько бесполезных соглашений, не пришло бы в голову заключить одно общее соглашение во имя милосердия и сострадания?»
Впрочем, тут великий француз был не вполне прав: время от времени бывшие колониальные державы заключают между собой подобные бесполезные соглашения с целью выказать приверженность морали. Отличным примером является так называемый «договор Котону», подписанный всеми странами Африки, Карибского бассейна и Тихоокеанского региона при посредничестве и с подачи Франции и Великобритании: интенсивная экономическая интеграция, продвижение демократических ценностей, «за всё хорошее против всего плохого» и примерно никаких результатов. Хотя нет, артикул 96 заложил основы для законного давления и гуманитарных интервенций в любые страны континента, которые «нарушают права человека и базовые принципы демократии». Собственно, именно поэтому любые, даже самые безумные авантюры европейцев (вроде свержения Каддафи) не встречают серьёзного сопротивления со стороны соседей очередной жертвы. Ну как же, сами подписались, добровольно согласились.
В последнее время дела франкофонной Африки всё чаще пересекаются с «чужими» сферами влияния, что сказывается на кадровом выборе: сейчас группу африканских советников возглавляет Элен де Галь, ранее занимавшаяся «английскими» югом и востоком континента. Общение с африканцами становится всё более формализованным: если раньше французские президенты «тайком» посылали доверенных лиц в лидерам африканских стран, то теперь этим официально и напрямую занимается Африканский департамент французского МИДа. «Чего стесняться», как бы говорят нам французы.
Советник Олланда по делам Африканского континента Элен ле Галь
В год французы тратят почти 10 млрд евро на гуманитарную помощь странам Африки — но почти половину этих денег они получают через международные благотворительную организации или структуры ЕС. Деньги распределяются децентрализованно, через разные французские департаменты и даже неправительственные организации, но принципиально важны два момента: французы общаются напрямую с лидерами регионов (минуя руководство стран, которым оказывается помощь), где деньги будут тратиться, и большую часть вложений поглощает строительство инфраструктуры. Именно поэтому французская армия смогла так оперативно осуществить вторжение в Мали. Выкуп же долгов правительства и лечение других африканских болезней Францию не очень интересует: на таких мероприятиях деньги разворовать проще простого, а вот по новым дорогам танки и бронетранспортёры проедут быстро и с комфортом.
Как недавно они прокатились в Центрально-Африканскую Республику — 10 января президент страны Мишель Джотодия подал в отставку и бежал из страны. Помимо очевидных провалов в управлении страной дополнительным стимулом послужило размещение в столице страны полутора тысяч французских солдат, отправленных туда в декабре для восстановления порядка.
Судя по действиям нынешнего президента Франции, впору называть его Франсуа Африканским. Это тем более удивительно, если вспомнить что предвыборную кампанию он проводил под лозунгом «C’est l’économie, pauvre con!» («Это экономика, глупенький!») и позиционировал себя как человека, нацеленного на решение внутренних проблем страны. От евросоциалиста Олланда зарубежные эксперты ожидали чего угодно, кроме активных военных действий за рубежом. Налицо голлистский принцип сохранения приоритетов внешней политики при любых изменениях политики внутренней. Это несложно, с учётом тщательного отбора французских элит.
80 выпускников элитного колледжа Ecole Nationale d’Administration 1980-го года сейчас занимают топовые позиции во Франции: среди них Олланд, глава французского метро Пьер Монжин, глава инвестфонда AXA Анри де Кастри и многие другие. 7 из 12 выпускников этого колледжа были премьер-министрами. Что интересно, доля учащихся из рабочего класса в колледже сократилась за последние 60 лет с 29% до 5%. 600 французских руководителей высшего звена учились в этом и двух других элитных учебных заведениях. Уменьшение доли трудящихся в руководстве страны положительно сказывается на качестве политического управления. Олланд уже практически проиграл следующие выборы, но кто бы ни оказался потом в президентском кресле, вряд ли это изменит что-то в управлении заморской империей. Но даже у Олланда есть свой колониальный багаж — его отец был франко-алжирцем и ультра-правым политиком, выступавшим за подчинение Алжира Франции (как и отец французского министра юстиции).
Страна и не думает извиняться за «грехи колониализма». Отличным примером тут будет Алжир, «развод» с которым был особенно тяжёлым и кровавым: когда 5 июля в Алжире празднуют день независимости, во Франции поминают убитых в Оранской резне 1962-го года; алжирцы требуют полноценных извинений за колониальное подавление — высшие французские политики подписываются под заявлениями о признании позитивной роли колониализма; алжирцы празднуют юбилей обретения независимости — французское правительство не посылает ни одного представителя хотя бы из соображений вежливости. Есть ли в РФ день траура, связанный с геноцидом русских в бывших республиках СССР?
Les Centurions
Непременной составляющей нео-колониализма является хорошая разведка. И тут французы показывают высший класс.
Познакомьтесь с Абдул-Джалилом аль-Франси. Хотя если это имя кажется вам труднопроизносимым, то можете называть его именем, под которым он прожил большую часть жизни: Жилль ле Ген. Бывший капитан морского судна, принявший ислам (назвал одного из сыновей Синдбадом — оцените юмор) и успевший поработать во «Врачах без границ». Под влиянием марокканской жены он переехал жить в Тимбукту как раз перед тем, как город захватили исламские террористы. В то время, как все остальные белые и не-малийцы пытались сбежать из города, храбрый Жилль вступил в ряды магрибской «Аль Каеды». После чего записал зажигательное обращение, в котором обличал «сионистов, гомосексуалистов и других виновников морального упадка Европы» и обещал стать великим воином джихада. Всего за месяц Жилль приобрёл авторитет и уважение своих новообретённых братьев по вере. Особенно их восхищали его прекрасные навыки обращения с оружием, столь несвойственные человеку мирной профессии, каким представился Жилль. Но потом случилось нечто крайне неприятное — его застали за одним очень личным звонком. На другом конце провода были люди из французского посольства в Бамако, столицы Мали. Стоит ли говорить, что подозрительного француза арестовали.
Несмотря на то, что обращение доступно только во французской версии, в общих чертах смысл посыла на фоне черных знамен понятен и без перевода.
Чтобы вы поняли, сколь серьёзным было дело — допрос «аль-Франси» и всё расследование вёл сам Абдельхамид Абу Зейд, один из самых главных полевых командиров «Аль Каеды» в странах Северной Африки. Француз и его жена регулярно расспрашивали солдат и командующих об их дальнейших планах, получали деньги из Франции и сильно интересовались судьбой европейских заложников. Сотрудники французского посольства, кстати, заявляют что никогда не разговаривали с ле Геном.
Неизвестно, чем закончилось расследование и каков был приговор полевого шариатского суда — Абу Зейд уже мёртв, французские войска давно освободили Мали, а Жилль… никто не знает, где он и что с ним. Хотя, судя по тому, с каким энтузиазмом жители Тимбукту помогали французской армии отбивать атаки исламистов на город весной минувшего года, можно решить, что свою работу Жилль проделал на «отлично». Но это не первый раз, когда европейцы обращаются в ислам и затем активно участвуют в войне против терроризма: один датский белый мусульманин помог американцам выследить и убить Анвара аль-Авлаки. Пригодиться могут и мусульмане «старой школы».
Только прошлым летом Европа с подачи Франции признала «Хезболлу» террористической организацией (во многом под впечатлением от взрывов в Болгарии) — ведь «Хезболла» долгие годы выкармливалась иранским теократическим режимом, который основал аятолла Хомейни, прилетевший в Тегеран из Парижа. Именно работа французской дипломатии расстроила планы США по полному сворачиванию иранской ядерной программы (режим аятолл продолжит «использование ядерных технологий в мирных целях» в несколько урезанном виде), а товарооборот между двумя такими разными странами растёт с каждым годом, невзирая на яростные словесные пикировки между первыми лицами. Но кроме криптоколониальной деятельности у Direction Generale de la Securite Exterieure (DGSE, «Генеральный директорат внешней безопасности») есть другая, не менее важная обязанность
Вид на штаб-квартиру директората в Париже
Французская разведка занимается экономическим шпионажем в США столь яростно, что американцы называют этот процесс эпитетами вроде «агрессивный» и «ошеломляющий». Происходит это уже давно, с 1960-х. Основной причиной является то, что во Франции нет такого большого и развитого внутреннего рынка, как в США — а значит, НИОКРы обходятся гораздо дороже. В 1980-х французы шпионили за руководством таких фирм, как Texas Instruments и IBM. Не раз коварные галлы использовали микрофоны в сиденьях Air France (в салонах бизнес-класса). В начале 1990-х французские спецслужбы похищали данные десятков американских компаний — продолжается это и сегодня. Похищенными данными французские спецслужбы делятся с французскими же компаниями.
Французы не одиноки в своих преступных начинаниях — сегодня промышленным шпионажем в отношении США занимаются представители 108 стран. Но, кроме Китая, наибольшую активность в этом направлении проявляют именно французы. Интересно, сколько секретов больших корпораций наворовали ФСБ и ГРУ для «Газпрома»? Правильный ответ — нисколько, национальное развитие спецслужбы РФ не интересует, «у советских собственная гордость».
Perdus sur l’océan
На данный момент Франции принадлежит 13 заморских территорий. Общая сумма площади 559 655 квадратных километров, численность населения — 2,606 млн. человек. Власть метрополии на островах крепка.
В мае прошедшего года комиссия ООН внесла Таити в список «несамоуправляемых территорий» и приняла резолюцию, обязывающую Францию начать процесс предоставление курортному краю независимости. Но, чуть меньше чем за две недели до этого, на местных выборах президента Французской Полинезии победу одержал консерватор Гастон Флоссе, отобравший пост у Оскара Темару, сторонника независимости. Париж прокомментировал ситуацию так: «Самоопределение не может произойти без одобрения соответствующего населения».
То же самое и в отношении Новой Каледонии (французская колония с 1853-го года). Местные туземцы, канаки, требуют предоставления независимости с начала 1980-х и до 1988-го года там регулярно происходили кровопролитные стычки с общиной французских поселенцев. Чтобы успокоить канаков, парижская администрация пообещала провести в 1998-м году референдум о независимости. Когда пришло время, туземцев удалось уговорить подождать ещё 15-20 лет. На этой территории есть большие запасы никеля, так что обретение независимости, скорее всего, придётся отодвинуть ещё дальше.
Добыча никеля в Новой Каледонии, владеющей 10% мировых запасов этого металла
Вообще, любые серьёзные попытки вывести заморские территории из под своей власти французы пресекают очень жёстко. Весьма показательная история Александра Леонтьева (кстати, сын царского генерала и белоэмигранта) — будучи премьер-министром Французской Полинезии, он работал над проектом создания независимого государства. Через какое-то время его партия была выдавлена из политической жизни региона, его посадили на несколько лет в тюрьму «за коррупцию», и умер он в возрасте 60 лет «от сердечного приступа». Брат Александра, Борис, пошёл по его стопам, основал партию «Новая звезда» (опять за независимость) и тоже умер — самолёт с ним и тремя его партийными соратниками потерпел крушение в океане. Но ни обломков самолёта, ни тел погибших никто не нашёл.
Жители заморских территорий сами понимают своё счастье — в 2010-м жители Французской Гвианы (Южная Америка) и Мартиника (Карибское море) проголосовали против расширения своего суверенитета (на Мартинике — 78,9%, в Гвиане — 69,8%). Ещё бы: на одного жителя заморских территорий приходится 7,5 тысяч евро в год — довольно большие деньги в кризисные времена.
Благодаря наличию всех этих территорий, общая площадь французской морской акватории превышает 4,7 млн. кв. км — что обеспечивает Франции глобальное присутствие. На Сен-Пьере и Микелоне, например, расположены станция радиоэлектронной разведки и база для подводных лодок. Неподалёку есть рыбный порт (300 тысяч тонн рыбы в год). На островах Клиппертон и Вилль-де-Тулуз, совсем рядом с США, есть радиоэлектронные станции слежения. Наличие Майоты и Реюньона в Индийском океане позволяет французам даже небольшими силами закрыть Мозамбикский пролив для судоходства (в случае необходимости или из вредности). В Гвиане находится ракетно-космический полигон Куру.
Поражает упорство, с которым французы цепляются за обломки своей старой империи — и то, насколько они преуспевают в сохранении того, что у них осталось. Французам вообще свойственно упорство — даже в «плавильном котле» современной Америки потомки французов яростно оберегают свою национальную идентичность, а в Канаде они сумели добиться для себя невероятной автономии.
***
Франция сегодня, несмотря на все социалистические грехи и напускной эгалитаризм, всё ещё остаётся державой первого класса, с чьим мнением вынуждены считаться. Собственно, Франция — это второй (после Германии) двигатель колоссальной махины Единой Европы и свою старую империю она сохраняет в качестве наиполезнейшего актива, который можно использовать как в чисто национальных (прежде всего — экономический интерес), так и в общеевропейских целях (для давления на альтернативные центры силы вроде Китая и США). И делается всё это усилиями небольшой горстки военных, дипломатов и шпионов.
Глядя на то, как цепко старый европейский хищник удерживает свои владения в эпоху «конца истории» и «торжества общечеловеческих ценностей», добрый русский человек должен задать себе и окружающим вопрос: «Сколько стоит империя?»
О другой старой империи западного мира читайте «Pax Britannica: как Англия сохраняет свою империю в XXI веке»
Также по теме французской колониальной империи можно почитать:
Cultured Force: Makers and Defenders of the French Colonial Empire Барнетта Сингера и Джона Лэнгдона — достойное комплексное исследование предмета. Освещены все хорошие и плохие стороны французского владычества. Но не хватает конкретных цифр и данных (если сравнивать с другими работами на тему колониализма).
Empires of Intelligence: Security Services and Colonial Disorder after 1914 Мартина Томаса — труд о работе британских и французских спецслужб на Ближнем Востоке во время и после Первой Мировой войны. Ценен огромным количеством интересных сведений (вроде соучастия французских спецслужб в создании «Братьев-мусульман»)
The French Empire Between the Wars: Imperialism, Politics and Society того же автора — хорошее исследование состояния французской колониальной империи между двумя мировыми войнами. Довольно много данных и ссылок на источники.
Indochina: An Ambiguous Colonization, 1858-1954 Пьера Брюшо — замечательная работа, посвящённая колонизации Индокитая. Огромное количество данных и сведений.
«1759. Год завоевания Британией мирового господства» Фрэнка Маклинна — история о том как Франция де-факто потеряла свою первую колониальную империю. Освещены военные действия на всех фронтах (Европа, Индия, Америка, Африка), дана картина мира в то время. Минус русского издания — ужасный перевод.
«Иностранный Легион. 1831-1955» Жана Брюнона и Жоржа Маню — история знаменитого воинского подразделения и увлекательный (пусть и весьма пристрастный) обзор всех кампаний Легиона до Алжирской войны (в том числе и колониальные войны).
«От межколониальных конфликтов к битве империй. Англо-французское соперничество в Северной Америке в XVII — начале XVIII в.» Юрия Акимова — подробное описание французской и британской колонизации Нового света, отлично описан быт колоний, обозначены многочисленные различия в английском и французском подходах к колонизации.
