Новость «крымские ополченцы заблокировали штаб ВМС Украины» звучит грозно, но когда я пришел к зданию штаба на улице Руднева в Севастополе, мне было даже неловко это фотографировать; это как когда-то у нацболов было — «символический захват», вот тут тоже — символически заблокировали. Человек пятнадцать казаков «Черноморской казачьей сотни», причем половина — совсем тинейджеры, выстроились шеренгой перед входом в украинский КПП и стоят. Над головами держат три флага — Андреевский, черно-желто-белую имперку и еще какой-то непонятный, видимо, флаг своей сотни. Еще перегородили ворота штаба двумя машинами — «Волга» и еще что-то непонятное, похожее на «Таврию». Спросил казаков, зачем стоят, говорят, чтобы никого не впускать и не выпускать. Сами-то, спрашиваю, верите, что сможете от кого-нибудь отбиться? Казаки ответили, что отбиться, может быть, не отобьются, но на помощь позвать успеют. Кого позвать? — «Кто сможет прийти, того и позовем».
Казаки у штаба ЧФ.
В общем, что-то совсем опереточное. А внутри сидит командование украинского флота и ждет премьера Аксенова, который должен приехать, чтобы обсудить, как это пока называется официально, взаимодействие с новыми органами власти автономной республики Крым. Время от времени из здания выходит украинский офицер и спрашивает этих несерьезных казаков — «Ну как, едет?»
А Аксенов не едет. Аксенов почему-то решил ждать украинских адмиралов в севастопольском горсовете на улице Ленина — нейтральная территория, так правильнее. Адмиралы согласны, выходят на улицу, и уже когда садятся в машину — новый звонок от помощников Аксенова. Извините, мол, в горсовете не очень удобно, давайте на другой нейтральной территории, там рядом, два квартала, на улице Советской.
На улице Советской в штабе Черноморского флота Российской Федерации, такая вот нейтральная территория.
Внутри штаба ЧФ РФ.
И украинцы соглашаются, едут в российский штаб. Аксенов уже там. Время начала переговоров — без пяти минут четыре часа дня. С украинской стороны делегацию возглавлял новый, назначенный накануне указом и.о. президента Турчинова контр-адмирал Денис Березовский.
Уже вечером, когда переговоры закончатся, официальной позицией киевских властей станет то, что Турчинов в воскресенье утром отправил Березовского в отставку, то есть на переговорах Березовский не представлял никого, кроме себя. Позиция логичная, и она даже была бы выигрышной, если бы у ее приверженцев была бы хотя бы одна публикация с этой новостью, сделанная до начала переговоров. Насколько я понимаю, таких публикаций нет.
Но споры об отставке Березовского начнутся потом, а пока Березовский, его коллеги и Аксенов заперлись в кабинете российского командующего Александра Витко, я остался у ворот штаба с людьми Аксенова, которые утром участвовали в аналогичных переговорах на уровне воинских частей. Переговоры по всем признакам были провалены, все новости о переходе украинских военных на, как это тут принято называть, сторону народа, появлявшиеся до четырех часов дня, были неправдой. Окружение Аксенова возлагает ответственность за провал переговоров на российских военных и на крымских русских активистов, участвовавших в переговорах с украинскими моряками.
Помощник-самбист.
Здесь должна быть какая-нибудь шутка на тему местных нравов, потому что в роли одного из переговорщиков был президент федерации самбо и дзюдо Крыма Вячеслав Кривошеин, который у Аксенова — один из самых близких соратников, такая правая рука. В изложении Кривошеина ситуация выглядит так, что навстречу выходящим к переговорщикам украинским офицерам бросались активисты «Русского единства» с криками «Сдавайтесь!», а тем, кто не сдастся, активисты обещали, что сейчас придет «российский спецназ» и с ними разберется. Украинские офицеры пожимали плечами и уходили обратно.
— Они не понимают, что это абсолютно такие же ребята, как российские офицеры, — жалуется на активистов Кривошеин. — Они заканчивали те же училища, росли на тех же улицах, и им не надо говорить «сдавайтесь», они не должны сдаваться, они должны просто подтверждать, что они на стороне народа, на стороне жителей Крыма. Но пока это каждому объяснишь, все уже наорали и разбежались.
Кривошеин подчеркнуто критикует только местных гражданских активистов, и я предполагаю, что проблема в том, что самбист дает комментарии от своего собственного имени. Другой соратник Аксенова, который не представляется вообще никому, и его никто не знает по имени и фамилии, и даже его собственный охранник знает только имя-отчество (а человек приехал в Крым с охранником), обвиняет в срыве переговоров на уровне частей «некоторых высоких военачальников из Российской Федерации»:
— Нельзя очень грубо давить на людей, надо проявлять уважение к их офицерской чести. Это не враги, это такие же крымчане, как все, которые просто оказались в ситуации, когда последовать зову души значит изменить присяге, а выполнить присягу значит пролить кровь. Нужно много дипломатии и человеческого такта, а тут были даже поползновения к требованиям принесения новой присяги. Выход же может быть только один: убедить украинских военных в том, что они продолжают служить государству, которого фактически не существует и в котором нет ни одной законной власти. Если они готовы признать таковой властью Аксенова, это не будет изменой. Они будут по-прежнему служить народу Крыма. И даже народу Украины в той степени, в которой это возможно.
Через два часа, когда я буду ждать выхода к прессе Аксенова и Березовского, в приемной российского адмирала Витко подслушаю, как человек в российской сухопутной форме с погонами полковника будет вежливо говорить кому-то в телефон:
— Нет, караулов никаких вы оставлять не должны, все сдается и опечатывается, а караул мы выставим уже сами. Да, и скажи еще, что все офицеры останутся служить, никого увольнять не будем.
Так я узнал, что переговоры закончились. Через несколько минут вышли Аксенов и Березовский, и если Аксенов просто прочитал свой указ и поздравил всех с днем образования вооруженных сил Крыма (вооруженные силы Крыма, Господи), то на Березовского было страшно смотреть, это был чистый Шекспир, если бы у Шекспира была драма про фельдмаршала Паулюса.
Березовский по бумажке прочитал присягу народу Крыма — украинский контр-адмирал переприсягнул, то есть совершил беспрецедентное по любым офицерским меркам действие — вне зависимости от того, что будет дальше, Денис Березовский отказался от всей своей предыдущей военно-морской биографии. Чтобы принять такое решение, должны быть какие-то неимоверные, на уровне жизни и смерти, основания. Судя по всему, они у Дениса Березовского были.
Все случилось в седьмом часу вечера, это время окончания службы у штабных офицеров. Люди в российской форме выходили из здания штаба, и каждый нес в руке камуфляжный рюкзачок. Я догнал одного лейтенанта — что это, противогаз? «Нет, это энзэ, запас еды на день и зубная щетка, у нас учения», — грустно ответил лейтенант и побежал дальше.
И тут почему-то окончательно стало страшно.
