Месяц назад в центре российской столицы торжественно открыли Соборную Мечеть. Здание реконструировали 10 лет, со скандалами: дореволюционную мечеть снесли, а новую решили сделать огромной, на 10 тысяч человек — и она действительно входит теперь в пятерку крупнейших в мире.
В постсоветской России вообще любят строить исламские молельные дома. Из полутора десятков крупнейших российских мечетей только две — московская и петербургская — построены еще до революции. Все остальное — новоделы 90-х и нулевых годов. В Уфе сейчас сооружают мечеть Салавата Юлаева, которая еще больше московской — и после постройки будет самой большой в мире.
Так было далеко не всегда. Отношение к исламу в Российской Империи, а затем в СССР и в России неоднократно менялось: иногда мусульман дискриминировали, иногда давали им привилегированный статус.
Начнем с XVII века. Во-первых, тогда уже сложилось Русское государство (и мусульмане тоже стали его частью), во-вторых, с этого момента начинают появляться более-менее достоверные и не оспариваемые никем источники.
Земский Собор в 1694 году принял Соборное уложение. В этом обширном кодексе законов нашлось место и для мусульман. Они лишались права иметь русских холопов:
А иноземцем некрещеным на Москве и в городах держать у себя во дворах в работе иноземцев же всяких разных вер, а русским людям у иноземцев некрещеных, по крепостям и добровольно, в холопстве не быть.
Холопство официально просуществовало до петровских времен, хотя и с ограничениями (к примеру, в XVII веке уже нельзя попасть в холопы за преступление). Выкрестам обещали бонусы:
А которые князи, и мурзы, и татары, и мордва, и чуваша, и черемиса, и вотяки крестились в православную христианскую веру, и у тех у новокрещенов поместных земель не отнимать, и татарам не отдавать.
В те времена исламское население считалось нелояльным. Башкиры и татары вошли в состав государства век назад, но с началом российской экспансии в Сибирь отношения стали ухудшаться, особенно с башкирами. Россия продвигалась дальше в Сибирь — на башкирских землях строили города, крепости и остроги, а следом туда приходила церковь. Начинались конфликты — за сто лет произошло восемь башкирских восстаний. Первоначально государство решило действовать радикально и христианизировать местное население. Правительство постановило не давать новых земель некрещенным инородцам. Указ 1675 года гласил:
Которые татарские и иных иноземцев поместья и вотчины взяты и розданы русским людям и новокрещеным за крещение в православную веру, и тем быть за теми по даче, а прежним помещикам бусурманам не давать; а которым новокрещеным даны отписные, а старые поместья мурз и татар, а после того мурзы и татары крестятся, и им старых их поместий не поворачивать же, а велеть им поместья приискивать вновь из выморочных поместий.
Принявшим христианство обещали большие льготы, отказ сулил потерю поместий и имений. Классический пример чередования пряника и кнута в двух указах, вышедших с разницей в год. Указ 1680 года был пряником:
Великий Государь, Его Царское Величество, жалует их, за то милостиво похваляет, и жалуя Великий Государь их за крещение в православную Христианскую веру, велел их писать Княжим именем. Да их же пожаловал Великий Государь, велел им быть у Себя Великого Государя в Стольниках, и учинить им Своего Государева жалованья поместные и денежные оклады против их братий, таких же новокрещенов; а которые их поместья и вотчины на Его Великого Государя отписаны были за их вины и за съезд с службы из полку, и велено было раздать в раздачу, и теми поместьями и вотчинами Великий Государь пожаловал их по прежнему. Да их же пожаловал Великий Государь, не велел посылать на Свою Государеву службу три года.
Указ 1681 года — это уже символический кнут. В нем говорится:
Низовых городов у мурз и у татар, и мурзинских, и татарских жен, и у вдов, и у недорослей, и у девок поместья их и вотчины с крестьяны и с бобыли отписать на себя великого государя… А будет которые мурзы и татарове похотят в православную христьянскую веру креститься, и тех крестить, и отписным крестьянам за ними быть по-прежнему, да им же давать жалованье… да и мордве сказать, чтобы они, поискав благочестивые христьянские веры, крестились все, а как они крестятся, и им во всяких податях даны будут льготы на 6 лет.
Отдельный указ касался романовских и ярославских татар (татары из города Романов, сейчас «костромские татары», небольшое этническое меньшинство):
Которые романовские и ярославские мурзы, и татары во святую православную христьянскую веру крестились, и им по указу великого государя за крещение православные христьянския веры ведено отдать поместья и вотчины родственников их некрещеных…
Татары в XVII веке
Жившие в окружении русских татары не противились христианизации, активно перенимали привычки местного населения и ассимилировались. Но на исламских окраинах указ вызвал очередное башкирское восстание, известное как Сеитовский бунт. Хотя его сумели подавить, государство отказалось от идеи конфискации имений мусульман. Подход к магометанам изменили: вместо кнута им вновь предлагали пряник, решив обратиться теперь не к исламским элитам, а к низам. Новый закон 1684 года гласил:
Впредь на Москве и в городах новокрещенных служилых и не служилых, и ясачных, и посошных людей в кабальное холопство ни имать, а которые иноверцы крестились в православную веру, и станут бить челом кому в кабальное холопство и кабалы на себя давать и их освобождать и за то, что они станут бить челом кому во двор, в холопство, чинить наказание.
Тем не менее уже при Петре вспыхнуло очередное башкирское восстание. На этот раз оно было связано не с христианизацией, а с новыми налогами, в том числе и на мечети. Петр уже не планировал христианизировать мусульман, однако после отмены института холопства возникла необходимость разобраться с крестьянами, и новый петровский указ 1715 года фактически подтвердил старые:
Ежели которые мурзы и татары, и другие люди магометанской веры, за которыми есть русские крестьяне, воспримут православную христианскую веру, и за ними тем русским крестьянам быть по-прежнему, а которые мурзы и татары, и другие магометанские ж веры креститься не похотят, и у тех русских крестьян с пашнею и со всеми угодьи, чем они крестьяне владели, отписать на великого государя, а мурзам и татарам жить в домах своих и земель их, и всякого угодия и мельниц, которыми они владели, кроме крестьянских земель, не отписывать, а владеть им…
Однако в данном случае речь шла не о конфискации всего имущества, а только о запрете иметь русских крестьян. Стоит отметить, что такое бывало нечасто и, по большому счету, серьезным образом данный закон на мусульманах не сказался.
После смерти Петра магометан решили ограничить в прозелитизме. Им и раньше запрещалось обращать христиан в свою веру («А будет кого бусурман какими-нибудь мерами, насильством или обманом русского человека своей бусурманской вере принудит, и по своей бусурманской вере обрежет, а сыщется допряма: и того бусурмана по сыску казнить, сжечь огнем безо всякого милосердия», — Соборное уложение 1649 года), но теперь правительство полагало, что языческие народы необходимо христианизировать. Опасались, что мусульманское влияние сделает инородцев ненадежными и нелояльными. Указ от 1728 года запрещал обращать язычников в ислам:
Понеже в Российской Империи многие обретаются иноверцы, а именно: Мордва, Чуваша, Черемиса, Остяки, Вотяки, Лопари и иные им подобные, из которых народов небезызвестно есть, что Магометане превращают в свою веру, и обрезывают, чего Губернатору и Воеводе накрепко смотреть, и отнюдь до того не допущать. А ежели явятся такие Магометане или другие иноверцы, которые тайно или явно кого из Российских народов в свою веру превратят и обрежут, таких брать и разыскивать, и по розыску чинить указ по Уложению 22 главы 24 статьи, а именно: казнить смертью, сжечь без всякого милосердия.
Вместе с тем еще при Петре для крестившихся иноверцев учредили различные бонусы. Так, согласно закону от 1720 года, они освобождались от податей на несколько лет:
Которые некрещеные разных народов люди восприяли Православную Греческого закона веру, или которые впредь воспримут всем двором, сколько они же не обретаются, тем во всяких государственных сборах и в изделиях давать льготы на три года, дабы тем придать к восприятию веры греческого закона лучшую охоту. А из которых дворов будут приходить креститься только некоторые персоны, а не все того двора жители, оную льготу давать только тем, которые святое крещение примут, по расчленению тягла…
В 1722 году выкрестившимся татарам даровалось освобождение от службы. Вот указ, направленный Петром казанскому губернатору:
По получении сего указа тех, которые из бусурман крестились, в службу не бери и которые взятые ныне обретаются еще в казанском гарнизоне и оных отпусти в дома их… А которые креститься не хотят, и таких бери в службу по прежнему указу.
Кроме того, государство следило, чтобы новые выкресты не обманывали власти, получая для себя льготы и тайно исповедуя прежнюю веру. Разъяснять новокрещеным христианские премудрости время от времени отправлялись русские священнослужители со следующими наказами:
Всем новокрещенным нашим указом объявить чтобы с некрещенными, сколько возможно, от общения удалялись; а которые от бесстрашия ленности и нерадения в церковь в вышеозначенные дни приходить не будут, на таких вместо штрафа налагать легкую церковную епитимию, например: велеть в церкви публично класть по нескольку поклонов и прочим тому подобному склонять по рассмотрению определенных к ним духовных персон, а особливо того усматривать над восприявшими веру Христианского благочестия из Магометанского народа.
В 1742 году императрица Елизавета вновь прибегла к методу кнута. Ее указ повелевал разрушить все мечети, построенные после запрета на их сооружение (в конце XVI века), за исключением тех мечетей, которые находились в местах компактного проживания мусульман (там, где не было новокрещенных или русских):
Все имеющияся в Казанской губернии новопостроенныя за запретительными указами мечети, по силе Святейшаго синода определения и посланнаго в Казанскую губернскую канцелярию указа, а наипаче в таких местах, где восприявшие веру греческаго исповедания жительства имеют, сломать и впредь строить отнюдь не допущать, и того Казанской, Сибирской, Астраханской и Воронежской губерниях накрепко предостерегать; ежели же где оные татара жительство свое имеют в отдалении от новокрещенных жительств, и особливыми от них селами и деревнями состоят, а в них мечети есть же, оные описав, сколько где ныне таковых есть, а когда построены и в скольком одна от другой мечети расстоянии, и при скольких дворах, и должно ль им впредь быть, или кои разломать, или без разломки для неминуемой жителей татарских законной нужды оставить надлежит: о том о всем тем губернским канцеляриям с епархиальными архиереи согласиться, и на мере постановя, в Правительствующий сенат донести, и ожидать конфирмации.
Большую часть новоделов снесли, но потом в Сенате спохватились: если мы все мечети сломаем, то татары наверняка обидятся! После этого в Казани возвели две мечети, а строительство без ограничений разрешили во всех мусульманских поселениях, где не жили русские или выкресты.
В следующем году подоспел новый пряник. Очередной указ так и назывался: «О разных преимуществах, предоставляемых Магометанам за восприятие Грекороссийского исповедания». Согласно ему, крепостные-мусульмане в обмен на крещение автоматически приобретали свободу. Помещик мог сохранить их у себя только если тоже переходил в христианство (ведь мусульманам запрещалось иметь крепостных христиан):
Тем новокрещенам из магометанского закона за восприятие святого крещения из холопства и крестьянства от помещиков иноверных быть свободными вечно, и тем прежним помещикам до владения их новокрещенами никакого дела не иметь, а по крещении переводить семьи их в слободы с прочими новокрещенными, разве то оные помещики сами, по желанию своему, воспримут веру греческого исповедания, тогда крепостные и холопы их отданы будут во владение своим господам по-прежнему.
Резко изменилось отношение к магоментанам с воцарением Екатерины II. Эпоха просвещенного абсолютизма вернула исламским элитам массу привилегий и фактически приравняла их к русскому дворянству, ограничения на строительство мечетей тоже сняли. Единственное, что им по-прежнему запрещалось — это иметь русских крепостных крестьян. Указ 1785 года подтвердил эти права:
Между обитающими в разных Губерниях Всероссийской Империи так называемыми Князьями и Мурзами Татарского происхождения, оставшимися в Магометанском законе, находятся такие, коих предки за их верные Всероссийскому Престолу службы получили от высоких предков Наших жалованные грамоты на поместные дачи и другие неоспоримые доказательства, что служба и состояние их тогдашние были равные с прочими благородными. и по написании их в Герольдии особым списком, воспользовались всеми теми вольностями, выгодами и преимуществами, каковыми от щедроты предков Наших и Нашей Императорской Российское дворянство пожаловано, исключая только право покупать, приобретать и иметь крепостных или подданных Христианского исповедания.
В том же году вышел указ, прямо предписывающий строить мечети. Но не везде, а на границах Российской Империи. В степях нынешнего Казахстана местные кочевники доставляли российским окраинам неприятности, поэтому в Оренбурге и окрестностях прямо предписывалось строить мечети и медресе, чтобы привлечь и успокоить дикарей.
При Екатерине российские мусульмане получили свое официальное управление, аналог Синода. Правительство учредило Оренбургское магометанское духовное собрание, расположенное в Уфе. Оно надзирало за действиями духовенства, устраивало экзамены по исламу для мулл и в целом занималось бытом магометан. Главой собрания был муфтий, назначаемый императором по представлению мусульман. Муфтии получали массу привилегий, а взамен становились лояльными проводниками императорской политики в исламской среде. ОМДС ориентировалось одновременно и на шариат, и на российские законы — в тех случаях, когда они вступали в противоречие, светское законодательство получало приоритет.
Хотя государство отказалось от насильственной ассимиляции мусульман, льготы для выкрестов сохранились и были дополнительно подтверждены указом Николая I от 1826 года:
1) Иноверцы Магометанскаго или Языческого закона, восприемлющие Святое Крещение, исключаются из прежнего состояния и оклада и причисляются к Христианским обществам, по собственному их избранию, с трехлетнею льготою от платежа всех податей.
2) Сверх сего неплатившие до обращения к Православию никаких податей, навсегда от оных увольняются, а обложенные в прежнем исповедании меньшими противу Христиан окладами, остаются при платеж сей уменьшенной подати и впредь по смерть их; от личной же рекрутской повинности и от личного платежа рекрутских денег, по общественной раскладке, все они освобождаются на всегдашнее время. 3) Внутри Крыма, где Магометане не несут никаких гильдейских повинностей, новокрещенные иноверцы могут заниматься купеческою торговлею без взятия установленных свидетельств, но в прочих местах они не пользуются никакими исключительными правами по торговле и промышленности, подчиняясь наравне с прочими Христианами взятию торговых свидетельств как по миновании льготных лет, так и в продолжены оных.
Практиковалась выплата денежных вознаграждений кантонистам, принимавшим православие. При Александре II этот закон отменили.
Нижегородские татары
В новом николаевском «Уложении о наказаниях уголовных и исправительных» попытки обращения христиан в иные нехристианские конфессии по-прежнему карались, но уже далеко не так строго, как два века назад:
За отвлечение, чрез подговоры, обольщения или иными средствами, кого-либо от христианской веры православного или другого исповедания в веру магометанскую, еврейскую или иную не христианскую виновный приговаривается: к лишению всех прав состояния и к ссылке в каторжную работу в крепостях на время от восьми до десяти лет.
В целом в XIX веке государство потеряло интерес к ассимиляции мусульман и стало рассматривать их как своих подданных. Каких-либо ограничительных указов больше не выходило. При Александре III были урегулированы правила строительства мечетей:
1) чтобы при всякой мечети прихожан было не менее двухсот наличных мужского пола душ;
2) чтобы общество, долженствующее составить новый приход, изъявило надлежащим образом, в общественном приговоре, согласие свое на доставление средств для обеспечения содержания мечети и нужного при ней духовенства.
Наконец, наступил бурный ХХ век. Начался он с попытки революции и либерализации законодательства.
Указ «Об укреплении начал веротерпимости» гласил:
Лица, числящиеся православными, но в действительности исповедующие ту нехристианскую веру, к которой до присоединения к Православию принадлежали сами они или их предки, подлежат по желанию их исключению из числа православных.
Таким образом те, кто крестился ради льгот, но тайно продолжал оставаться в прежней вере (а такое случалось), были освобождены от наказания за возвращение к своей религии и по желанию могли выписаться из православных.
Прозелитизм в среде христиан по-прежнему запрещался, но его приравняли к мелкому хулиганству. Если в допетровские времена он карался смертью, а в николаевские за него грозило до 10 лет каторги, то теперь наказание стало чисто символическим — не более 3 месяцев тюрьмы.
Мечети в крупных российских городах стали появляться с XIX века. В основном там, где имелись крупные татарские диаспоры. Первая мечеть в Москве — Московская историческая — построена в 1823 году. Правда, разрешение на постройку выдали с тем условием, что мечеть будет выглядеть как обычный дом, без минарета и купола, которые разрешили достроить только через 60 лет. Соборную мечеть, недавно открытую после реконструкции, построили в начале ХХ века на деньги татарского купца Ерзина.
Московская историческая мечеть
Единственная мечеть в столице Империи открылась в 1913 году, но стройка продолжалась 10 лет и закончилась уже после революции. Деньги на нее дал бухарский эмир, вассал Российской Империи — Бухара стала русским протекторатом при его отце.
Конкурсные проекты Соборной мечети в Санкт-Петербурге
После революции все перевернулось с ног на голову. Ислам совершенно неожиданно оказался в привилегированном положении. Большим заблуждением, хотя и распространенным, является утверждение, что воинствующие атеисты-большевики воевали со всеми религиями. Красные к каждой вере искали особый подход. Православие они объявили абсолютным врагом, храмы разоряли и закрывали, священников преследовали и расстреливали. Католики тоже пострадали, но не так сильно, к тому же их осталось очень мало. К протестантам поначалу отнеслись весьма терпимо: им можно было выпускать свои религиозные издания, чего православным не разрешали. Наконец, баптисты и полусектантские христианские организации находились в самом привилегированном положении. Сектантам даже позволялось не служить в армии по религиозным убеждениям(!). Дедушка Проханова, главный русский баптист, сокрушался:
В практической жизни мы, евангельские христиане, видели факты, подтвердающие в общем благоприятное отношение советской власти к религиозным группам.
Общим убеждением верующих в России в те годы было и остается, что если бы Ленин был жив, то в нашей стране не было бы ужасных гонений на христиан со стороны атеистов.
Но были две религии, которые при атеистичных большевиках пережили в 20-е годы настоящий расцвет, хоть и недолгий: ислам и иудаизм. С иудеями все понятно, революционная пропаганда рисовала их главными жертвами погромного черносотенного царизма, угнетать их не получалось. Мусульман тоже записали в жертвы великорусского шовинизма. Если христианские храмы то и дело закрывались, то с мечетями такого не происходило, а количество синагог в 20-е годы даже увеличилось по сравнению с дореволюционными временами.
При этом религиозное образование запретили для всех — большевики тщательно следили, чтобы мектебы и хедеры не работали. Тем не менее в исламских регионах устраивали подпольные школы, причем так массово, что красные на некоторое время даже разрешили там учиться, но только подросткам, уже пробывшим в советской школе хотя бы несколько лет.
Короткий расцвет ислама и иудаизма продолжался до 1927 года. Поначалу большевики видели в мусульманах своих важных союзников. Через три недели после революции советская власть выпустила воззвание «Ко всем трудящимся и мусульманам России и Востока»:
Мусульмане России, татары Поволжья и Крыма, киргизы и сарты Сибири и Туркестана, турки и татары Закавказья, чеченцы и горцы Кавказа, все те, мечети и молельни которых разрушались, верования и обычаи которых попирались царями и угнетателями России!
Отныне ваши верования и обычаи, ваши национальные и культурные учреждения объявляются свободными и неприкосновенными. Устраивайте свою национальную жизнь свободно и беспрепятственно. Вы имеете право на это. Знайте, что ваши права, как и права всех народов России, охраняются всей мощью революции и ее органов, Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.
Чтобы доказать свою любовь к мусульманам, большевики через несколько дней даже собрали заседание Совета народных комиссаров, на котором постановили немедленно выдать мусульманам «Священный Коран Османа», хранящийся в Государственной библиотеке.
Красные не стеснялись сидеть рядом с бородатыми муллами на всевозможных советах мусульман и располагать их к себе. В итоге в отдельных исламских регионах большевики официально поддерживали такие экзотические лозунги, как «За советскую власть и шариат!». В некоторых мусульманских областях с одобрения Москвы до середины 20-х годов вполне официально действовала шариатская система. С большой помпой проходили различные съезды трудящихся Востока и Всемирные мусульманские конгрессы. Сталин в 1920 году в «Политике Советской власти по национальному вопросу писал»:
То есть, если, например, прямой путь уплотнения квартир в Азербайджане отталкивает от нас азербайджанские массы, считающие квартиру, домашний очаг неприкосновенными, священными, то ясно, что прямой путь уплотнения квартир нужно заменить косвенным, обходным путем для достижения той же цели. Или еще: если, например, дагестанские массы, сильно зараженные религиозными предрассудками, идут за коммунистами «на основании шариата», то ясно, что прямой путь борьбы с религиозными предрассудками в этой стране должен быть заменен путями косвенными, более осторожными.
Ленин писал примерно о том же:
Коммунисты Кавказа должны не копировать нашу тактику, тактику русских коммунистов, а применительно к местным условиям видоизменять ее… больше мягкости, осторожности, уступчивости по отношению к мелкой буржуазии, интеллигенции и особенно крестьянству. Более медленный, более осторожный, более систематический переход к социализму — вот что возможно и необходимо для республик Кавказа в отличие от РСФСР. Вот что надо понять и уметь осуществить в отличие от нашей тактики.
Была даже создана такая странная организация, как Российская мусульманская коммунистическая партия. Ее лидером и основателем стал знаменитый исламский марксист и революционер Мирсаид Султан-Галиев, который не успел вовремя бросить исламский марксизм и с конца 20-х годов поехал по тюрьмам и лагерям за национал-уклонизм (требовал для автономий равенства с союзными республиками). Сама партия просуществовала полгода, после чего ее влили в партию большевиков и преобразовали в т. н. мусульманские комитеты РКП(б).
Большевики, конечно, не собирались сдерживать свои обещания. Они действовали исходя из текущей обстановки. В условиях слабой власти они пытались заручиться поддержкой любых союзников, суля им что угодно. Но едва удержав власть, они сразу же делали так, как было выгодно. Как говорил один украинский политик: «обещайте все что угодно, а вешать будем потом».
Начиная с середины 20-х годов льготный режим для мусульман и иудеев понемногу стали сворачивать, а с 1927 года все религии в Советском Союзе оказались в одинаковом положении. По всему СССР началась активная деятельность «Союза воинствующих безбожников» (свернутая уже после начала ВОВ). В специфических регионах антирелигиозная работа поначалу велась мягко и в духе христианизации аборигенов — старые обряды заменялись аналогичными по действию, но новыми по смыслу. Для мусульман проводили «комсомольские Байрамы», а у евреев практиковалось «красное обрезание». У православных встречались «красные крестины». Кроме того, в конце 20-х годов началась кампания «Худжум», призванная освободить закрепощенную женщину Востока. В среднеазиатских республиках женщин стали привлекать к работе, что шло вразрез с местными представлениями о прекрасном. Только за 1927-28 годы в одном Узбекистане местные жители убили 2,5 тысячи активисток кампании и просто женщин, снявших паранджу. О попытках приобщить регион к цивилизации сохранились такие отчеты:
В Карасу (неподалеку от г. Оша) поймали двух женщин-активисток, проводивших агитацию за выборы делегаток на съезд, зверски убили их, а трупы повесили на мясном базаре.
22-летняя активистка, делегатка Алымкан Мамыткулова была убита мужем прямо на судебном процессе при разборе их дела о разводе. Она посещала женские собрания, училась в школе ликбеза без согласия мужа, который ее жестоко избивал после каждого собрания. Не выдержав такого издевательства, Алымкан подала в суд на развод, где во время заседания муж бросился к ней с кинжалом и убил ее.
В поселке Сретенском председателем ВИКа муллой Хатамом, вол. фин. агентом Хамиловым и базарным аксакалом Умарбаевым — была приглашена к себе возвратившаяся с женской конференции жена одного гражданина для доклада о прошедшей конференции. По прибытии же эта гражданка была ими изнасилована, после какого случая в среде населения усиленно распространялось мнение, что это нормальный исход каждой женской конференции.
К тому же в исламских регионах начались те же проблемы, что и в союзных республиках. За время гонений на великорусских держиморд, политики коренизации и прочего уважения местных обычаев элиты там превратились из коммунистов в самых настоящих буржуазных националистов, а местами и просто исламистов. В конце 20-х все руководство «Союза воинствующих безбожников Татарии» разогнали за требования сделать Татарстан не автономией, а союзной республикой.
В 30-е годы мечети постигла участь православных храмов, многие из них были захвачены советской властью. Питерская соборная мечеть использовалась как медицинский склад. Московскую соборную, правда, не закрывали. Зато языки большинства исламских народов перевели с арабской графики на кириллицу, что серьезно ударило по позициям духовенства, знавшего Коран на арабском, а не на местных языках.
С началом войны религиозная политика снова изменилась, некоторые мечети вернули мусульманам. Правда, с приходом Хрущева возобновилась антирелигиозная кампания, и новые мечети открывать запретили. Тем не менее в 60-е годы гонения прекратились. Коран вполне официально издавался в СССР. Библия формально тоже печаталась, но отсутствовала в продаже, получить ее можно было только в библиотеке (не в каждой) по ходатайству, подписанному на работе. Как правило, Новый Завет легко доставался ученым, остальные же довольствовались подпольными изданиями до самой Перестройки.
В Средней Азии государство опекало людей не так пристально и позволяло побольше. Глава Духовного управления мусульман Средней Азии и Казахстана Эшон Бабахан ибн Абдулмажидхан (которого даже Сталин так и не рискнул посадить) еще в сталинские времена пролоббировал разрешение для мусульман на регулярное совершение хаджа(!). Его сын Шамсиддинхан, также ставший главой Управления, еще в 60-е официально учился в исламском университете в Каире(!).
Эшон Бабахан ибн Абдулмажидхан (в центре)
Ислам сохранился как важная традиция даже среди местных партийцев. Если среди русских к брежневским временам окончательно распространились светские традиции похорон, свадеб и рождений, то в исламских регионах даже видные члены партии свято соблюдали все необходимые исламские традиции. Существует байка, что из Москвы в одну из среднеазиатских республик должна была приехать комиссия, проверить степень научного атеизма. В отличие от христианства, приверженность исламу вычислить довольно просто, достаточно заглянуть в штаны. Местные партийные бонзы еще могли сказать, что родились давно и свалить вину на родителей-мракобесов, но как объяснить обрезание у детей? К приезду комиссии все коммунистические деятели обзавелись свежими справками от врачей, удостоверяющими, что обрезание их детям потребовалось по важным медицинским причинам. Конечно, это байка, но она хорошо иллюстрирует реальную ситуацию в советских исламских регионах.
Ну а после крушения СССР наступил настоящий расцвет ислама. Мечеть стала непременным атрибутом большинства российских областных центров. 14 из 16 крупнейших российских мечетей построены как раз после распада СССР.
Ислам в России пережил несколько важных этапов:
XVII век — первая половина XVIII века: попытки государства ассимилировать мусульман при помощи стратегии кнута и пряника.
Вторая половина XVIII века — 1917 год: правительство отказалось от активных попыток ассимиляции, большинство ограничений отменено, мусульманские элиты приравнены к российским. Государство признает за мусульманами полное право исповедовать свою религию, но без ущерба для христианства (запрет иметь крепостных-христиан, запрет на обращение христиан и язычников в ислам).
Период с 1917-го — середина 20-х годов: ислам становится привилегированной религией. Большевики крайне заинтересованы в союзе с мусульманским населением, сквозь пальцы смотрят на лозунги в поддержку шариата и неформально поддерживают немногочисленных «исламских марксистов».
Середина 20-х — начало 40-х годов: наступление на все советские религии без исключений. Закрытие отдельных мечетей, конец всех послаблений в религиозной сфере. Начало кампании «Худжум» по освобождению женщин востока. Перевод письменности мусульманских народов с арабской графики на латиницу, а затем на кириллицу.
40-е годы — вторая половина 50-х годов: очередное смягчение политики. Часть мечетей возвращена верующим, мусульмане получают разрешение на хадж и на обучение в заграничных исламских университетах (в отдельных случаях).
Середина 50-х — середина 60-х годов: антирелигиозная кампания Хрущева, практически не задевшая мусульман. Главной целью кампании стали христиане, в особенности неправославных направлений (пятидесятники, баптисты, катакомбники).
Середина 60-х — распад СССР: спокойное существование ислама, отсутствие каких-либо гонений и репрессий.
90-е годы — наше время: расцвет ислама. Возвращение всех мечетей верующим, активное строительство новых, в том числе в тех городах, где никогда не было мечетей и крупных мусульманских общин. Рост исламизма в отдельных регионах (Кавказ). Введение шариата в отдельных районах Чечни и Дагестана. Конкурсы чтецов Корана в столичном Crocus City Hall. Курбан-байрам становится главным московским праздником.
И судя по решительному курсу Кремля на архаизацию, все только начинается.
