В связи с недавним массовым переходом российско-украинской границы украинскими военнослужащими и их последующим возвращением на родину вновь оживились дискуссии о соответствии «международному гуманитарному праву» конфликта вообще и упомянутого перехода в частности. Вот о праве и поговорим.
Единственное право
Прежде всего необходимо понять, что международное право существовало и существует ровно одно: право сильного. И иного быть не может, так как над государствами нет инстанции, способной установить правила игры и принудить остальных к их исполнению. Государство способно поддерживать установленные правила только внутри себя. То есть среди субъектов, многократно слабее государства. Да и там… уклонение от налогов, коррупционные схемы и заказные убийства конкурентов — это общераспространённая банальность. Причём даже под надзором государства выигрывают сильные, а проигрывают слабые: «Украл мало — вор, украл средне — бизнесмен, украл много — олигарх».
С другой стороны, беспредел не одобряют даже уголовники, которые стараются решать вопросы «по понятиям». Поэтому хоть в мировой политике и господствует право силы, тем не менее, существуют определённые традиции, а также писаные и неписаные правила, которыми следует руководствоваться при разрешении конфликтов и преследовании собственных интересов. Правда, как и у уголовников, толкованием (а то и формированием) традиций занимаются исключительно сильные и «авторитетные страны», которые «в законе». А когда традиции не получается истолковать нужным образом, они этими странами просто игнорируются.
Например, США обосновывали вторжение проамериканской коалиции в Афганистан 51-й статьёй Устава ООН (самооборона) и 5-й статьей Устава НАТО (коллективная оборона). Однако 51-я статья предусматривает самооборону от «вооружённого нападения», но не «террористической атаки» (в двух своих резолюциях 2001-го года СБ ООН использовал именно этот термин). Карать страну за индивидуальный терроризм — это примерно, как если бы РФ отбомбилась по Амману за действия иорданца Хаттаба. Даже ответ на поддерживаемый государством терроризм должен быть адекватен в масштабах: так, СБ ООН регулярно критикует ответные действия Израиля на арабский терроризм.
Что касается 5-й статьи Устава НАТО, то, будучи организацией коллективной региональной обороны, в Афганистане НАТО находится далеко-далеко от своей зоны ответственности. Поэтому если присутствие американцев в Афганистане ещё можно понять, то что в афганских горах делали прибалты — не очень. Наводя порядок не в зоне своей ответственности, а далеко за её пределами, НАТО постепенно превращается из организации коллективной обороны в организацию коллективной безопасности. То есть вторую ООН (единственной легитимной организацией коллективной безопасности на планете является Организация Объединённых Наций).
С легитимизацией вторжения в Ираке дело обстояло ещё хуже.
В итоге мировая иерархия выглядит примерно таким образом:
1. Запад (прежде всего США и ЕС). Авторитетные страны, создатели и толкователи современных мировых «понятий». Тут следует заметить, что до 1991-го года существовала альтернативная социалистическая система «понятий» со своей иерархией, которая хоть и не признавалась полностью Западом, но вызывала, в силу своих масштабов, заметное уважение.
2. Просто большие страны, которым никто не указ (тем более что все они обладают ядерным оружием). Это РФ, КНР и Индия. Обычно эти страны склонны действовать в русле, задаваемом Западом, но при необходимости они могут спокойно игнорировать любые бумажки и действовать в собственных национальных интересах.
3. Страны, которые наказать, конечно, можно, но это сопряжено с большими затратами, поэтому у данных стран также имеется возможность проводить собственную независимую политику: Пакистан, Бразилия, Турция, Израиль, Вьетнам, Иран и т.п.
4. Все остальные, полностью зависящие от одной из перечисленных выше категорий.
При этом нет ничего отвратительнее стран, не понимающих своего места в системе мирового порядка. Как для зрителей, так и для участников. Все эти бесконечные «выражения озабоченности» российским МИДом («а кто это?«©), эти крючкотворные и тошнотворные апелляции к «решениям Международного суда по Косово» (особенно после заявления об игнорировании западными странами решений Совета Безопасности ООН и ООН в целом) крайне унизительны для РФ и не менее возмутительны для Запада. Возмутительны потому, что толкованием международного права позволено заниматься только господам из п.1, а международные суды как раз и созданы для применения этих толкований к холопам из п.4 (страна уровня хотя бы Турции или Вьетнама никогда не отдаст даже своего солдата ни в какой «международный суд», не говоря уже о руководителе государства).
После такой объёмной, но необходимой преамбулы мы наконец-то можем перейти к рассмотрению международного гуманитарного права и его приложению к конфликту на Украине.
Юридическая сущность войны
1) Межгосударственные и внутригосударственные (гражданские) войны
Международное право различает два типа войн: межгосударственные (между двумя и более странами) и внутригосударственные (между двумя и более частями одной страны). Будучи продуктом межгосударственных договоров, международное право концентрируется на первых и регулирует вторые в незначительной степени.
Для признания войны межгосударственной не важно, признаёт ли один из участников конфликта государственность другого, главное, чтобы участники удовлетворяли критериям государственности в международном праве. Также необходимо, чтобы воюющие государства находились на противоположных сторонах конфликта: если в гражданской войне страны А страна Б поддерживает с помощью своих Вооружённых Сил легитимное правительство страны А (легитимного с точки зрения внутреннего законодательства страны А), то война является внутригосударственной, а две упомянутые страны проводят совместную военную операцию против повстанцев. С другой стороны, если государство Б воюет вместе с повстанцами против законного правительства страны А, то конфликт считается межгосударственным. Дело усложняется в случае нелегитимности правительства страны А или, по крайней мере, серьёзных вопросов по этому поводу.
Исторический пример: в деле «Никарагуа против Соединённых Штатов» Международный суд ООН признал вооружённый конфликт в Никарагуа «не имеющим международного характера», он, тем не менее, заявил о нарушении Соединёнными Штатами международного права путём подготовки и снабжения местных «контрас», а также обязал США не допускать подобного впредь. Правда, Соединённые Штаты отвергли юрисдикцию Международного суда ООН, заявив, что власть суда ООН не превосходит Конституцию США, и в конечном счёте заблокировали в Совете Безопасности ООН вступление в силу решения суда.
Ещё более интересной ситуация становится, если в результате гражданской войны внутри государства А на части его территории возникает новое государство А2. Тогда для А конфликт по-прежнему будет внутригосударственным, а для А2 (и, возможно, международного сообщества) — межгосударственным. Причём зачастую переход от гражданской войны к межгосударственной является трудноуловимым.
Этот переход относительно легко заметить, если на некотором этапе вмешиваются иностранные державы: война за независимость Израиля началась 30 ноября 1947 года как гражданская война между арабским и израильским населением Британского мандата в Палестине, но 15 мая 1948 года, после объявления независимости Израилем и вторжения пяти арабских государств, война приобрела межгосударственный характер.
В случае Югославии, где была гражданская война между разными этническими, религиозными и языковыми группами, создавшими в итоге свои независимые государства, ситуация значительно сложнее. Пока Босния была частью Югославии, конфликт между сербами, хорватами и боснийцами имел характер гражданской войны. Когда Босния и Герцеговина получила независимость, конфликт, в котором повстанцы из боснийских сербов с помощью Вооружённых Сил Югославии боролись против боснийского правительства, стал межгосударственным, а после отступления югославских Вооружённых Сил в мае 1992-го года вновь превратился во внутригосударственный. Таким образом, в зависимости от объёма враждебной деятельности иностранных государств против локального легитимного правительства статус конфликта может неоднократно меняться от внутреннего к внешнему и обратно.
2) Война в техническом и материальном плане
Хотя под войной обычно подразумевают вооружённую борьбу сторон, действительность показывает, что бывает два типа войн: в техническом и материальном смысле. Война в техническом смысле начинается с объявления войны и заканчивается подписанием мирного соглашения (или иным формальным шагом, означающим конец войны). Таким образом, де-юре война начинается и заканчивается с помощью некоторых формальных действий, хотя де-факто Вооружённые Силы сторон могут не принимать участия в боевых действиях в указанный промежуток времени.
Война в материальном смысле подразумевает боевые действия (экономического или психологического давления недостаточно) между государствами без формального объявления войны.
Некоторые сложные вопросы вызывают интервенции в поддержку повстанцев в ходе гражданской войны. Обычная поставка вооружений (вроде американской поддержки моджахедов в ходе советской войны в Афганистане) не рассматривается международным правом как использование Вооружённых Сил государства. С другой стороны, если подобное вооружение поставляется вместе с инструкторами, это квалифицируется как ведение боевых действий.
Законы войны начинают действовать вместе с началом войны в материальном смысле даже без юридического объявления войны. С другой стороны, во время войны в техническом смысле (и без боевых действий) обычно действуют законы мирного времени.
3) Цели войны (тотальная, локальная, инциденты на грани войны)
Очевидно, что, помимо полномасштабной войны («тотальной», которая ведётся до полной капитуляции противника и получения возможности диктовать свою волю), бывают локальные войны и небольшие столкновения низкой интенсивности (инциденты). Возникает вопрос: при каком уровне задействованных сил начинается война? Где та граница, что отделяет инцидент от войны? Классификация вооружённых столкновений зависит главным образом от того, как противоборствующие стороны оценивают ситуацию. Если обе стороны оценивают как инцидент, это инцидент. С другой стороны, третьи страны вправе сами оценивать масштаб конфликта на основе: а) масштаба ТВД; б) продолжительности; в) количества задействованных войск; г) ожесточённости боевых действий.
Довольно непросто отделить локальные войны от инцидентов, но следует заметить, что отличия в основном количественные: в локальных войнах задействованы бОльшие силы, на более длительный промежуток времени, на большем ТВД и т.д.
Если одна из сторон решила начать войну, то вторая, как правило, не способна предотвратить эскалацию конфликта. Это существенное различие войны и мира: если для поддержания и сохранения мира нужна воля двух государств, то для начала войны — одного. И не важно, считает ли себя второе государство в состоянии войны: война в материальном смысле ведётся контингентом страны, начавшей войну. Например, стремительный захват за несколько часов Кувейта иракской армией в 1990-м году — это, несомненно, война.
Ни мира, ни войны (status mixtus)
В прошлом промежуточного состояния между миром и войной не выделялось, однако за последний век многие исследователи стали утверждать, что старая дихотомия «война vs. мир» больше не подходит к современным условиям. С другой стороны, иные исследователи утверждают, что промежуточное между миром и войной состояние несовместимо с современным международным правом и что, с юридической точки зрения, существуют ровно два состояния (каждое со своим набором правил): война и мир.
Однако, хотя международное право не выделяет подобного состояния, существует объективно наблюдаемый феномен, когда в военное время используют некоторые законы и правила из мирного, или в мирное — из военного. Таким образом, промежуточное состояние характеризуется одновременным использованием законов мирного и военного времени.
1) Мирное промежуточное состояние
В мирное время подобное состояние возникает, когда государство задействует ограниченные силы в ходе инцидентов на грани войны. Поскольку состояние мира по-прежнему преобладает, большая часть отношений между странами регулируется законами мира, а законы нейтралитета не активируются между участниками конфликта и третьими странами. С другой стороны, боестолкновения ведутся по законам военного времени.
2) Военное промежуточное состояние
Иногда, хотя между государствами могут вестись широкомасштабные боевые действия, обе страны могут делать вид, что ничего необычного не происходит: они могут по-прежнему поддерживать полноценные дипломатические и торговые отношения и т.д.
Когда начинается война, в действие вступают военные законы. Могут ли участники конфликта заморозить (полностью или частично) применение этих законов? Чтобы ответить на этот вопрос, надо прежде всего различать права и обязанности, налагаемые международным правом. Воюющие стороны должны полностью выполнять свои обязанности согласно военным законам (международное право не даёт возможности этого избежать, даже если участники разрешают друг другу уклоняться от своих обязательств). Но страны, вовлечённые в конфликт, не обязаны полностью использовать все свои права.
Нейтралитет
1) Базовые принципы
Нейтралитет подразумевает войны между некоторыми государствами: нейтралитет — это позиция страны, не являющейся участником конфликта. Законы нейтралитета исходят из понимания того, что в современном взаимозависимом мире нейтральные страны не могут просто игнорировать войну, проводимую участниками конфликта. Война оказывает влияние на нейтралов и их народы, хотят они того или нет.
Страна может из нейтральной превратиться в участника конфликта (как это сделали США в обеих мировых войнах). И наоборот, страна может выйти из межкоалиционного конфликта и стать нейтралом (если противник позволит ей это). Страна может воевать в союзе с одной стороной против другой, но быть нейтральной к третьей, также воюющей с её союзником (позиция СССР в отношении Японии почти до самого конца Второй мировой войны).
Законы нейтралитета действуют только, пока страна ведёт себя как нейтрал. Как только она вовлекается в противостояние, вместо законов нейтралитета начинают действовать законы войны.
Законы нейтралитета базируются на двух взаимосвязанных принципах:
1. Желании гарантировать нейтралитет страны, чтобы она получила минимальный ущерб в ходе чужой войны.
2. Желании гарантировать участникам конфликта, что нейтральные страны останутся нейтральными не только по названию, но и по сути.
Отсюда два главных условия нейтральности: неучастие и запрещение дискриминации.
2) Некоторые конкретные примеры
а) Проход войск и военных материалов
Согласно законам войны, территория боевых действий не должна включать территорию нейтральных стран и никакая враждебная деятельность не допускается внутри нейтральных границ.
Однако что произойдёт в ходе мирного транзита войск, вооружения и припасов через территорию нейтральной страны? Юридические нормы различаются для наземной и воздушной войны, с одной стороны, и для морской — с другой. Для наземной и воздушной войны подобное просто воспрещается, для морской разрешён проход кораблей через нейтральные воды и даже заход в нейтральные порты.
б) Вербовка в Вооружённые Силы участников конфликта
Международное право не позволяет ни создания на территории нейтральных стран формирований комбатантов, ни открытой вербовочной деятельности. Также нейтральные страны не должны посылать советников и инструкторов одной из сторон, а если таковые были посланы в мирное время, то в военное необходимо их отозвать. С другой стороны, нейтральные страны не несут ответственности, когда индивидуальные добровольцы пересекают границу с целью предложить свои услуги воюющим сторонам.
в) Военное снабжение участников конфликта
Правительство нейтрального государства не должно (прямо или косвенно) снабжать военными припасами конфликтующие стороны. С другой стороны, нейтральные страны не обязаны пресекать частные инициативы по снабжению участников конфликта вооружением, боеприпасами и другими военными материалами. Единственное ограничение вводится на дискриминацию в отношении одной из сторон: любые ограничения и разрешения в отношении частной инициативы должны применять к обеим сторонам конфликта в одинаковой степени.
Например, после начала Второй мировой войны Соединённые Штаты находились в состоянии нейтралитета согласно «Neutrality Act of 1935», который предписывал полное эмбарго на поставки вооружения и боеприпасов воюющим странам. В ноябре 1939 Конгресс принял новый Акт о Нейтралитете, где эбмарго на поставки воюющим странам было снято.
г) Сохранение нейтральности при помощи интернирования
Хотя нейтральное государство может позволить из соображений милосердия и гуманности войти на свою территорию формированию противника, но оно не может без нарушения нейтралитета разрешить ему покинуть территорию. Поэтому попавших на нейтральную территорию комбатантов следует интернировать.
Некоторые вопросы возникают, когда на территорию нейтральной страны попали не военнослужащие, пытающиеся добраться до своего противника через нейтрала, а дезертиры, ищущие в данной стране убежище или просто возможность сдаться. Международное гуманитарное право не рассматривает вопросы, связанные с дезертирами, поэтому дезертиры могут воспользоваться только правами, предоставляемыми беженцам (если они удовлетворяют условиям для получения статуса беженца). Хотя мало что мешает государству применить к ним Третью Женевскую конвенцию и обращаться как с интернированными.
Если дезертиры получили статус беженцев, они не могут быть отправлены обратно в свою страну.
Приложение международного права к Украине
Теперь, вооружившись новоприобретёнными знаниями, рассмотрим конфликт на Украине в юридическом ключе.
Прежде всего не так важны международные договоры, как ясная и чёткая суверенная воля. Если бы РФ не захотела возвращать военную технику Украины из Крыма, она могла бы не возвращать. Если бы захотела признать новообразованные государства (и обозначить свою позицию в отношении конфликта как международного) или признать нынешнее украинское правительство нелегитимным, ничего бы не мешало ей это сделать. Захотела бы задержать (интернировать) попавших на её территорию украинских военнослужащих — задержала бы. Что до права, то реальность достаточно сложна, а право запутанно, чтобы подобрать убедительную интерпретацию событий в нужном ключе. В крайней случае можно было бы заявить, что, мол, «Международный суд ООН не превосходит Конституции РФ и все могут утереться».
Но РФ сама не понимает, что ей на Украине нужно: поставляет официально технику Киеву и неофициально Луганску и Донецку; смотрит сквозь пальцы на поток добровольцев из России, тайно перевозит к себе и держит под арестом бывшую украинскую летчицу и спасает украинских военных на своей территории, после чего отправляет их обратно воевать; молча смотрит на обстрелы своей территории, гибель своих гражданских и договаривается о продаже газа и т.д. Поэтому рассматривать действия Москвы на Украине стоит не столько в юридическом ключе, сколько в психиатрическом (как, впрочем, и действия Киева). Никакой логики и последовательности в них не было и нет.
В целом видится два пути, по которым РФ могла бы юридически усилить свою позицию:
1. Добиваться признания конфликта как международного (а ДНР и ЛНР — как государств). Тогда любая серьёзная военная помощь нейтральных стран приводит последних к получению статуса участника конфликта (РФ тоже, но найдётся очень мало стран, которые пожелали бы всерьёз воевать против ДНР, ЛНР и РФ).
2. Сделать ставку на Януковича и всячески подчёркивать нелигитимность нынешнего правительства Украины. Тогда помощь РФ можно было бы представить как защиту и поддержку законно избранных властей Украины (та самая «совместная военная операция против повстанцев»), а помощь со стороны Запада — враждебной антиукраинской деятельностью.
Но мы имеем то, что имеем.
